На домашнем аресте

Меня стало прилично напрягать пребывание на вилле,  — так себе каникулы, как я и предполагала, будучи еще в Берлине. Я заметила, что уже скучаю за тихой и уютной обстановкой на квартире, и как скучаю за своей кудрявой подругой. Та иногда выходила на связь, но её учеба занимала почти всё свободное время. Мне нужно было срочно развеяться, привести мысли в покой, ибо слишком много нависало, в том числе и гости. Меня всю ментально колошматило и я не находила себе места. Совсем не хотелось принимать средства, было бы потом странно в таком убитом состоянии появляться среди Раммов. Но. Была уже поздняя ночь. Я выглянула в окно, отодвигая штору в своей спальне. Во дворе светились садовые фонарики. На веранде заметила Оливера в наушниках и с гитарой, он ритмично перебирал струнами и покачивал в такт ногой. А возле гостевых домиков на траве сидел Шнайдер с книгой, быстро листая страницы, как будто что то искал внутри. Больше никого не виднелось. К моему удивлению, участники группы были всё это время в рассыпную. Каждый занимал свой излюбовавшийся угол на большой таки территории и они почти даже не общались. Только за совместными ужинами, на которые я была тоже приглашена из вежливости. Ещё пораскинув, я мысленно подбросила монетку, решаясь все-таки убить внутреннюю тревогу. И дальше закинулась порцией лекарств, после чего просто свалилась на пол, раскинув ноги и руки звездочкой. Я хотела скоротать время, пока все улягутся спать. Сознание повисло. Я вдруг заметила, что какое то время просто глазею в потолок и не моргаю. А во дворе потух свет, слышно было только прибой вдалеке. — Наконец-то, — я подвелась на ноги, чуть не потеряв равновесие и покосилась набок. Спина вся затекла на твердом покрытии. — Стоять, женщина, держите себя в руках, — продолжила я беседу сама с собой и тут же рассмеялась, как будто это была шутка. Через минуту я сплыла по ступенькам во двор, придерживаясь за все поверхности. Мне так захотелось разуться и походить босиком по траве. Чуть левее от гаража, я увидела гамак, который видимо нашли и закрепили парни. — Круто, — и я продолжила свой путь к нему. — Здрасьте, однако, — я покачала ткань гамака и облакотилась на него всё весом, проверяя на прочность, — Ну нормально, — я просто мешком свалилась внутрь за секунду, закинула ноги чуть ли не до шеи и стала стягивать кроссовки. Сначала один — я его отшвырнула куда то в темноту, а потом и второй — тот так же стремительно удалился во двор. — Ты с обувью то поаккуратнее! Я застыла и широко распахнула глаза от неожиданности. Я то думала, что во дворе никого нет, а оказалось не так — в темноте кто то присутствовал. Сначала подумала, что мне показалось и я ослышалась, а может галлюны. Но через мгновение — увидела приближающийся силуэт с обвалакующим его дымом. «Только не Рихард. Только не ты», — пронеслось у меня в неясном сознании. Но присмотревшись и привыкнув немного к темноте — это был Флаке. Он подошел ко мне со складным стулом и чашкой чая в руке. Это был пар кипятка, а не сигаретный дым. — Я тебя не зашибла? — на всякий случай поинтересовалась. Флаке, кажется улыбнулся, потому что я услышала легкое шмыганье носом. — Нет. Но почти. Я не ожидал, что в меня прилетят чьи то тапки. Я так, тут чаи гоняю. — Среди ночи? — А ты… Среди ночи играешь в вышибала? Мы замолчали в своем сарказме от друг друга. Клавишник расслаблено сидел на стуле, закинув ногу на ногу, а я, как мишка панда, лениво покачивалась в гамаке и чуть ли не пускала слюни. — Не очень из тебя компания, — вдруг я решилась на странную откровенность после долгой паузы. — Аналогично, — прилетело в ответ из темноты. — Знаешь, а ты прикольный, — продолжила я свой неадекват. — Будут еще комплименты? — Не-а, — я подняла свое тело и села вертикально, свесив ноги и почувствовала, как меня укачало, — Пойдем в студию, я тебе кое что покажу, уверенна тебе понравиться. — А это безопасно? — А ты всегда всего боишься? Снова сарказм. Снова повисла пауза. — Так, хватит соревноваться в словечках. Пошли, — я оттолкнулась и приземлилась на ноги, как вдруг резко запекло в правой ноге и я свалилась обратно в гамак, хватаясь руками за голеностоп. Флаке молниеносно подорвался и остановил качель гамака. — Что случилось? Подвернула ногу? — Я на что то наступила и кажется порезалась, — я прикоснулась пальцами к ране и отвела их вверх, приглядываясь на тёплую темную жидкость, стекающую вниз. — У тебя кровь, похоже серьезно. Где аптечка? — В машине точно есть. Флаке обернулся в сторону дома, расценивая расстояние. Дальше он помог мне подвестись и закинул одну руку через плечо и придерживая за спину. Так он помог мне добраться в гостиную на диван. Лоренц так же быстро сбегал за аптечкой и вернулся со всем необходимым, немного взбудораженным. Я сидела с бледным лицом и придерживала ногу, с которой все больше начинала течь кровь. Кристиан почесал затылок глядя на травму и внимательно осмотрел рану под светом фонарика с телефона. — Надо хотя бы один шов наложить, тут глубокая рана. Я мало что соображала. Флаке снова быстро исчез и уже вернулся из столовой с большой миской и бутылкой воды. — Сначала промыть. Я медленно и осторожно опустила ступню в тазик, — Дай, Я сама, — и переняв ёмкость с водой, взялась поливать. Вода в миске моментально становилась алой, а моё лицо всё бледнее. Я сцепила зубы и откинулась на спинку от резкой жгучей боли. — У тебя есть аллергия на лидокаин? — Нет. Флаке всё же недоверчиво посмотрел на меня, но уже наполнял шприц из ампулы. — Откуда тут лидокаин? — У Тилля часто бывают ожоги. Да и у меня спину зажимает… — и последовали поочередные инъекции вокруг моей раны. Я поморщилась и прикрылась подушкой, заглушая свой дикий ор. — Терпи, — всё такой же невозмутимый и спокойный Флаке, уверен в каждой манипуляции, — Ты распорола тут до мяса… — и Кристиан стал обрабатывать антисептиком чуть ли не всю ногу. — Занемело, — я попробовала пошевелить пальцами. Лоренц стал тыкать по стопе обратной стороной шприца и наблюдать за моей реакцией на лице. — Рекомендую шить. Тут минимум два шва надо. — Раз надо… Окей, — я набрала воздуха в лёгкие побольше и снова откинулась на спинку, укрываясь подушкой. Но лекарство работало и я ощущала только неприятные покалывания и стягивания шелковой нити. Послышались клацанье ножниц и брязг металлических предметов в стороне. — Готово. Ты как? — Флаке бережно отвернул подушку от моей головы и всматривался в глаза. — Жить буду, — у меня во рту все пересохло. Лоренц сложил аптечку на столик и снял перчатки, усаживаясь рядом со мной на диван с противоположной стороны. Он махнул мне рукой, указывая на ноги, чтобы я развернулась к нему и я следуя его просьбе, положила конечности на его колени. — Вот так ночка, — мне показалось, что мужчина только сейчас принял на себя беспокойство и его надогнало волнение, — Что ты мне хотела показать то? Флаке перевел дыхание и принялся массировать уцелевшую ступню. Его пальцы умело сжимали и надавливали на нужные точки от чего я наконец то расслабилась и поплыла в эйфории. — Партитуры, — я разрешила себе получать удовольствие, — в студии есть оригиналы под фортепиано… — Это наверное то, о чем я думаю, — на лице у Флаке появилась довольная ухмылка, — Знаешь, я был знаком с твоим дедушкой. Это мы с моей инициативы здесь. — Так это по твоей вине я тут застряла? — Ага, скажи, что я ещё виноват, что ты распанахала стопу, — а сарказм все не уходил и мы, поняв это, только засмеялись друг с друга. Вдруг как послышалось скрип двери со стороны столовой и загорелся свет. Мимо коридора прошло тело Рихарда. Он прошел пару шагов вперед, а потом заметил нас, сидящих в полумраке на диване, и спиной сдал назад эти пару шагов. На его лице застыло недоумение от внезапной такой картины в виде лежащей меня с запрокинутыми на Лоренца ногами, который доставляет удовольствие массажем ног. — Да ты издеваешься на до мной! — выпалил Рихард. На меня Лоренц вопросительно перевел взгляд, но я продолжала смотреть на обалдевшего Круспе. Гитарист резко двинулся обратно на кухню, а потом так же резко вернулся обратно к нам. Он снова застыл с открытым ртом и поднятым указательным пальцем, желая как то возмутиться в мою сторону, но потом заметил кровавую дорожку от самого входа к дивану, а потом все-таки обратил внимание и на перебинтованную стопу на коленях у сотоварища. — Знаете, я пожалуй пойду, — Кристиан опасаясь дальнейшей реакции Рихарда, сообразив, что он тут третий лишний, опустил мои конечности на подушку, — Помоги ей лучше добраться до комнаты, — и двинулся на выход. Рихард опустил руку и закрыл рот, но не сдвинулся с места. Он поднял глаза к потолку, выдохнул и ушёл вслед за Флаке. — Сама доберется, — послышалось из улицы.