Возвращение домой

Тельмаринцы и Нарнийцы давно собрались на площади, под раскидистым деревом, чтобы проводить четырёх королей в свой мир. Аслан так же подарил возможность подданным Каспиана начать новую жизнь, пройдя через портал. Разумеется, вернуться в Сторибрук должны были и Робин с Реджиной. Но… Есть одно огромное, заковыристое «но». Великий лев ясно сказал, что кровные Нарнийцы и Орландцы через портал пройти не смогут, они просто выйдут на другой стороне дерева. За что опять? Ну почему, почему, чёрт возьми, сама судьба не даёт Миллс и Локсли быть вместе, почему всегда их сказка обрывается на полуслове? — Робин, я тут остаюсь, с тобой! — повысила голос королева, стараясь не расплакаться. — Реджина, подумай о Сторибруке. Им нужна их Добрая королева…подумай и о Генри, о Люси. Я уверен, ты сможешь всё объяснить Роланду и Робин, они поймут. — Я за тобой обязательно вернусь, возьму волшебный боб и вернусь! — Здесь другой ход времён. Когда ты вернёшься может пройти несколько веков, или наоборот ты можешь попасть во время, когда я даже не родился… Вы когда-нибудь прощались с любимым человеком? Вдвойне тяжелее делать это во второй раз… Однажды они уже находились в такой ситуации, только теперь уходит Миллс, а Локсли остаётся. Хотя, это дело сильно не меняет, они всё равно будут жить по одиночке. Хотя не жить, скорее существовать. За время, проведённое вместе, они стали одним целым и теперь при расставании они словно потеряют значимую часть себя. Реджина стояла спиной к порталу, из последних сил сдерживая слёзы. В её глазах были только две эмоции: печаль и боль. Они держались за руки, стоя друг напротив и говорили друг другу последние слова. Мужчина подарил жене их самый последний поцелуй, который отдался горечью и получился каким-то солёным. Да, из женских глаз хлынули слёзы. Она уже не могла держать всё внутри. Робин напоследок поцеловал женщину в лоб, прижимая к себе и сам еле держал себя в руках. Почему же так больно? Миллс вложила в мужскую ладонь лист бумаги, ту самую страницу двадцать три — двадцать четыре. Затем она прошептала тихое «прощай» и сделала шаг назад, постепенно разъединяя их переплетённые пальцы, исчезая в золотом свете портала. Локсли больше не мог этого вынести, по его щеке скатилась одинокая слеза, оставляя след на сухой земле. Затем Гуд развернулся и немедленно удалился, не в силах больше терпеть эту боль. Его руки до сих пор сжимали страницу из книги сказок. Он не мог её разорвать, силы воли не хватило бы это сделать. Аслан всё это время смотрел на Сьюзен, словно призывая её что-то сказать, в чём-то признаться, но та только стояла, опустив глаза в пол и тихо плакала, понимая что она сделала. Казалось, даже сам Питер прочувствовал всю драматичность этой сцены. В его глазах блестели слезинки, которые так и не полились из глаз. *** Буквально секунду назад она держала руку мужа в своей, а сейчас всего один шаг навсегда отрезал пути их пересечения. Всего один шаг и она уже дома, в Сторибруке, в своём белом особняке под номером 108. Тупая боль разрывала грудную клетку, глаза нещадно слезились, казалось ещё немного и она просто сойдёт с ума. Реджина присела на корточки, хватаясь за голову. Ужасное чувство! Как хотелось выдернуть себе сердце и закопать в лесочке, а что… поступить как мать — не самая плохая идея. Хотя бы не так больно будет, а все чувства притупятся. Нужно думать, что она справится, что сможет снова привыкнуть быть в одиночестве. Но надолго ли? Скоро у женщины появится ребёнок, вот тогда точно не до слёз и истерик будет. Реджина взмахнула рукой и растворилась в клубах фиолетового дыма. Сейчас стены дома как никогда давили, ей нужен был воздух, свежий воздух. Именно поэтому она появилась в парке около скамейки у озера. Королева просто уселась на деревянную лавку, просто уставившись в водную гладь абсолютно стеклянными глазами. Взгляд был очень печальный, а на нижнем веке так и осталась растёкшаяся тушь. Непонятно сколько она так просидела, но город уже окутали вечерние сумерки. Сторибрукцы скорее всего уже давно сидели по домам и ужинали с семьёй. Ну, в крайнем случае, до сих пор сидели на работе. Одним словом её малину обломал обеспокоенный, но радостный голос Киллиана, какого именно она не знала, но по крюку вместо руки предположила, что это муж Эммы. Детектив Роджерс всё же предпочитал носить протез, вместо крюка. Джонс улыбнулся и сел около неё на скамейку. Его улыбка сразу пропала с лица, когда мужчина увидел лицо Миллс. А именно покрасневшие стеклянные глаза. Реджина лишь взглянула на него и тут же отвела взгляд, взяв ладонями себя за плечи. Сейчас она была совершенно не настроена на разговор, но у пирата на это было совсем другое мнение. — Реджина где Робин? — спросил крюк, но ответа так и не последовало. — Он жив? — женщина только слабо кивнула. — Здоров? — ещё один кивок вызвал волну непонимания. — Он вернулся с тобой? Королева покачала головой и окончательно отвернулась, закрывая лицо руками. Из её груди вырвался тихий, сдавленный всхлип. Чёрт, её первые же планы: не плакать при чете Прекрасных и Джонсов — накрылись медным тазом. Пират только задумчиво выдохнул и достал из внутреннего кармана куртки флягу очевидно, что с ромом, предлагая Миллс выпить. Последняя отрицательно повертела головой. — Никуда не уходи, я сейчас позвоню Эмме. Она только пожала плечами. Всё равно ей ничего не хотелось делать, а мисс Свон и Белоснежка хоть немного отвлекут её от тревожных мыслей, разумеется, пока не вытрясут из неё всю информацию. К тому же, мама с дочкой найдут её где угодно если понадобится. Пират быстро отошёл и через пару минут вернулся, сообщив что мать и дочь скоро придут. И правда, уже через пару минут в парк прибежала Эмма, почему-то пока без мамочки. Как она умудрилась так быстро одеться, собраться и добраться, чёрт возьми? Она что сюда на самолёте прилетела, или за время её отсутствия наконец-то научилась перемещаться с помощью магии? Скорее всего второй вариант… Миллс сразу отвернулась, но глаза всё ещё оставались словно чистейшее стекло. — Так, теперь рассказывай что произошло в том мире! — громко произнесла спасительница. — Сколько меня не было? — ответила вопросом на вопрос Реджина, стараясь не показывать свой дрожащий голос. — Около двух месяцев. Так, я задала вопрос! Он тебя бросил или что? Королева покачала головой и закусила губу. От любого воспоминания о муже слёзы вновь подступали к глазам. Ещё ей было плохо, очень плохо. В глазах иногда двоилось, голова кружилась, а руки тряслись. Женщина сделала несколько глубоких вдохов, чтобы хоть немного успокоиться и только потом заговорила. — Мы попали в Нарнию. Потом там пробыли некоторое время. Когда домой возвращались, его портал не пустил, потому что он Орландец по крови. — Подожди, Робин из Нарнии? — Как оказалось да…когда Робин был ещё ребёнком, его отец для безопасности при помощи сделки с тёмным отправил сына в Зачарованный лес. Я домой. — отчеканила она последнюю фразу. Женщина поднялась со скамейки и направилась в сторону выхода из парка. Ну как направилась, она успела пройти всего с десяток шагов, прежде чем ноги подкосились, а в глазах окончательно потемнело. С самого начала её недолгого пути ноги не слушались и тряслись, и она прекрасно понимала, что нужно сходить к врачу. Ну вот! Нужно было сразу записаться, а не тянуть резину столько времени. Мисс Свон сразу заметила, как подруга ни с того ни с сего просто упала в обморок. Но быстрее среагировал Киллиан. На самом деле, он просто находился ближе. Мужчина слегка приподнял голову королевы и приложил два пальца к сонной артерии, проверяя пульс. На его лице сразу появилось удивление, а затем он почти протараторил: — Её нужно в больницу. Пульс бешеный. — Бери её на руки. Я нас перенесу! — скомандовала спасительница. — Сковородкой не ударишь? — попытался пошутить тот. — Ударю, если ты сейчас же не выполнишь мою просьбу! Пират только кивнул и сразу поднял Реджину на руки, стараясь сильно её не лапать. Чтобы жена не ревновала. Последняя в свою очередь закрыла глаза и слегка нахмурилась, концентрируясь, а затем взмахнула руками, перемещая себя и мужа со злой королевой на руках к дверям больницы. Джонсы, не медля ни секунды, зашли в здание и попросили доктора Вейла принять пациентку. Тот крикнул, чтобы принесли каталку и начал первичный осмотр без оборудования, чтобы даже не поставить диагноз, а просто оценить нынешнее состояние. Он проверил фонариком реакцию зрачков, а так же прощупал пульс. Когда королева была перенесена в более удобное место, то врачи продолжали делать своё дело. Франкенштейн взял у Миллс кровь и сразу отправил на анализ. Затем ещё раз проверил пульс. Вэйл нервно вздохнул и ввёл укол глюкозы, пытаясь хоть что-то сделать. А затем громко крикнул: — В реанимацию, срочно! Тахикардия и гипоксия, потрясающе! Ещё немного и клетки мозга начали бы отмирать от нехватки кислорода, Реджине очень повезло, просто максимально повезло, что в момент приступа рядом были Эмма и Киллиан. Ещё немного и она осталась бы инвалидом, ну, или слабоумной, а в противном случае гипоксия привела бы и к летальному исходу. Это как карта ляжет. Тогда уж точно Сторибрук лишится главы государства, хотя, тот же Генри вроде должен справится с этой обязанностью. Так же власть мог выбрать и народ. Дело сейчас не в этом. Женщину на каталке увезли в реанимацию, туда же направились и врачи. Непонятно сколько это продолжалось, но медсестры ходили туда-сюда, ничего не говоря Эмме, которая осталась, пока Киллиан отправился к дочери. Женщина постоянно спрашивала о здоровье подруги, но все молчали, то проходя в палату интенсивной терапии, то выходя из неё. Наконец примерно через четверть часа из палаты вышел врач, снимая с рук резиновые перчатки. Спасительница сразу начала задавать вопросы, но Франкенштейн её осёк, говоря что-то вроде, что осмотр ещё не закончен и они не могут назвать точного диагноза, поэтому пусть Мисс Свон немного помолчит, а лучше просто пойдёт домой. В итоге женщина с недовольством посмотрела на Вейла и уселась на кушетку в коридоре, скрестив руки на груди. *** Робин даже и не знал сколько прошло с их с Реджиной расставания. Два с половиной адских, чёртовых года вечных пьянок, два с половиной года, проведённых в таверне в одиночестве. Был бы он в мире без магии возможно даже подсел бы на иглу. А что? Даже в мире мёртвых не было так одиноко и тоскливо, ужасно настолько, что хотелось выть белугой. Два с половиной года в обнимку с кружкой пива и не только. Если денег хватало, то разумеется мужчина брал что-то покрепче, например ром или виски. Хорошо хоть из-за своей зависимости не начал продавать свои вещи, хотя даже если бы и начал, то одну вещь не отдал бы даже за целое королевство. Очень сентиментально, но что делать. Это обручальное кольцо, вещь связывающая их судьбы. Как там было в клятве? И в горе, и в радости. И в болезни, и в здравии. Где всё это? Одна часть в Сторибруке, вторая тут. Он не знал как она, жива ли вообще. Сколько времени прошло в мире без магии. Робину было интересно, как там его дети. Сразу возникает вопрос? Где же он берёт деньги на вещи, изо дня в день приближающие его к смерти от цирроза печени или другой «весёлой» болезни. Что у него никогда не отнимешь, так это меткость. Благодаря этому таланту он хоть немного, но держится на плаву, хотя, лучше бы помер в какой-нибудь битве. Ну просто, чтобы не мучиться и не заливать горе алкоголем. Он продолжал коротать дни в одиночестве, в простой таверне, где собирался всякий сброд. Совсем не компания бывшему королю объединённых миров, но что тут поделаешь. Что есть, то есть. От новой порции пива его оторвал слабый толчок в плечо. Мужчина сразу повернулся и заметил группу мужчин в Нарнийской военной форме, перед которой расступилась толпа пьяниц. Сам Локсли пока был в состоянии вменяемости. Он выпил всего полторы кружки. — Вы Робин из Локсли? — спросил один из них. — Он самый. А я что-то нарушил? — ответил мужчина, поднимаясь со стула. — Нет. Король Каспиан X просил разыскать и привести вас к нему. — Это ещё зачем? — Ваше величество не назвал причины. — Передайте ему, что абонент временно недоступен. Робин вновь повернулся к стойке, качнув кружку в сторону солдата, и сделал большой глоток. Гвардия Нарнии не ожидала такой реакции. Они, конечно, не думали, что он упадёт ниц перед ними при одном только упоминании о короле. Но чтобы вот так, откровенно говоря аккуратненько послать правителя на все буквы алфавита, этого они точно не ожидали. Тем не менее, воины просто вышли, пожимая плечами и думая что сказать правителю. Это, конечно, не Мираз, который за одно слово мог просто отрубить голову, но как-никак глава государства. Что за человек? Как можно так разговаривать с посыльными самого короля своей страны? Мужчины покинули помещение, а на Локсли все посетители смотрели, как на психа. Чего не ожидал бармен и остальные пьянчужки — так это того, что примерно через полтора часа в таверну заявился Каспиан X собственной персоны. Постоянные гости не ожидали, что за завсегдатаем придёт правитель страны. В россказни Локсли о других мирах никто не верил, особенно когда мужчина был в состоянии алкогольного опьянения, не верили они и в то, что он лично был знаком с Каспианом и четырьмя древними королями. Но сейчас многие в его словах убедились. За два с половиной года нынешний король подрос и возмужал, теперь он и правда имел королевский вид, раньше был похож на подростка, а теперь вот настоящий взрослый мужчина. Почему-то в голову сразу пришёл образ Роланда. Он помнил, как после своего воскрешения впервые увидел сына. Тот тоже вырос и вместо шестилетнего мальчика перед ним предстал взрослый мужчина. От этих воспоминаний вновь стало тошно, хоть лбом об стену бейся. Король уверенно прошёлся к барной стойке, усаживаясь около союзника во время войны с Миразом. Правитель тоже заметил изменения в старом знакомом. Нет, Робин не постарел и внешне тоже сильно не поменялся. Разве что волосы были коротко обстрижены. Поменялся его взгляд. Когда-то задорный огонёк в голубых глазах угас, теперь эти глаза были словно две льдинки, блестящие на солнце. Мужчина позвал Локсли по имени, на что тот поднялся и легонько поклонился. — Ваше величество, вы хотели со мной поговорить? Ну говорите, я слушаю. — Что с тобой случилось? — Серьёзно? Что со мной случилось? Меня не пропустил портал, она ушла, а я нет и всё что от неё осталось: только обручальное кольцо и эта проклятая страница! — непонятно почему, но он начал кричать. Всё что копилось всё это время сейчас выплеснулось наружу. — Робин, спокойно. Ты же знаешь. Реджина не хотела бы тебя увидеть в таком состоянии. — А она и не увидит! Она в другом мире, без возможности даже мельком увидеться! — Но даже так, услышав новость о том что ты спился, она бы этого не одобрила. От алкоголя можно и умереть. — Я прекрасно знаю, цирроз печени и прочие радости…но что с этим делать? После стопки, другой становится легче. — А утром как? Помимо апатии и безысходности ещё и голова болит. — Тебе не понять. Я во второй раз оставил своих детей. — У тебя есть дети? — с удивлением заметил король. — Да, двое, от… — он не знал, как это описать, в частности историю появления дочери — первого брака. — Я на самом деле не за этим. Мне нужно набрать людей, чтобы разгадать тайну семи лордов отца. Мы отправимся в плавание. — А я тут каким боком? У меня в Том мире был друг…так вот, он пират. А я так, просто разбойник.– интонацией он особо выделил словосочетание «в Том мире» — В первую очередь ты хороший стрелок. А во-вторых, я тебя знаю, как человека, живущего по кодексу чести. Мужчина лишь коротко кивнул и отставил кружку в сторону, переводя взгляд на Каспиана. Локсли слегка прищурился, пытаясь понять шутит он, или нет, но лицо короля оставалось максимально серьёзным. Затем Робин перевёл взгляд на серебряное кольцо на безымянном пальце и вздохнул, задумываясь. Локсли положил локти на стол и запустил руки в светлые волосы. От бурной мозговой деятельности голова загудела. В итоге он ещё раз кивнул, взвешивая все «за» и «против» и наконец ответил: — Я поплыву. Король кивнул, похлопал разбойника по плечу и слабо улыбнулся. Плюс один надёжный человек в команду. Человек, который без страха глядит в лицо опасности и даже самой костлявой смерти. Человек, который никогда не промахивается, который готов поступиться своей жизнью ради других. Особенно ради своей жены и детей. — Только одно условие: ни одной капли алкоголя ты больше не выпьешь. — Хорошо. Будем считать, что сделка заключена… — сразу вспомнился Румпельштильцхен со своими сделками, а в голове даже прозвучал этот безумный смех. *** Реджина с трудом подняла такие тяжёлые веки и сразу же зажмурилась от света больничной лампы. Первые же вопросы, возникшие в её голове: Где она? Как она тут оказалась? Только потом орган зрения хоть немного привык к искусственному освещению и женщина наконец-то смогла оглядеться по сторонам. Всё тело ломило непонятно отчего, а рядом слышался неприятный писк каких-то приборов. Королева повертела головой и всё что предстало её взору — только белые больничные стены и дверь. В вене находилась игла, ведущая к капельнице со странной жидкостью, которая теперь поступала в её организм. Глаза продолжали слипаться, несмотря на то, что она непонятно сколько проспала. Может, как в прошлый раз двое суток, хотя вряд ли. Женщина продолжала не ведать о происходящем. Её раздумья и попытки ответить на вопросы у себя в голове прервала Эмма, влетевшая в палату. Наконец-то бедную спасительница пустили! Сколько она ждала? Минут двадцать? Правда, это же «так много»! Хотя, за это время в Нарнии мог минуть ни один год, а может даже десятилетие. — Ты как? — подала голос Свон. ‐ Я то вполне в порядке. А врачи что говорят? Когда я смогу вернуться к работе? — Ещё какое-то время ты побудешь здесь на сохранении. Не сказали когда точно выпишут… — Эмма замялась, но затем продолжила. — Реджина, ты знала, что беременна? — Да, в Нарнии узнала пару недель назад, а что? — Ты так долго не знала? — женщина явно удивилась. — У тебя срок уже почти пять месяцев! — Сколько? — глаза женщины расширились от удивления и…ужаса. — Врач сказал 17-18 недель… — Эмма… — Реджина серьёзно посмотрела на подругу. — Никому, ясно? Особенно Белоснежке. Ей вообще лучше ничего не рассказывать. Спасительница лишь кивнула. Она умела сдерживать обещания, а так же лгать. А что, хорошо устроилась! Сама умела на раз-два распознавать ложь, но при этом сама умела говорить неправду, даже не краснея. В любом случае Свон знала, что со злой королевой лучше не спорить. Даже если эта самая королева уже давным-давно совсем не злая. *** Покоритель Зари уверенно затерялся среди зелёного тумана. Робин раньше никогда не чувствовал настолько концентрированное зло и негативную энергию. Даже от злой королевы в самые жестокие годы её правления не чувствовалось такой злобы. От этого места буквально веяло всепоглощающим ужасом. Зеленоватые клубы, словно ядовитый газ распространялся по палубе корабля, заставляя экипаж медленно, но верно сходить с ума и видеть вещи, которые они не должны видеть. Каспиан увидел отца, который упрекали сына за никчёмность. Эдмунд видел Белую колдунью, призывающую стать его королём. Ещё один из матросов видел свою жену. Но кому повезло, так повезло так это Робину. Просто комбо! Он увидел аж троих: Роланда, Реджину и Робин. Причём каждый из них говорил премерзкие вещи. Кто-то, что он ужасный отец, потому что бросил её ещё в детстве. Кто-то говорил, что он просто разбойник и ни на что больше не годится. В общем то, что может как-либо унизить человека. Истошный мужской толи крик, толи визг заставил всех отвлечься от странного наваждения и обратить внимание на человека. Видимо сегодня фортуна к ним благосклонна. Прямо перед ними стоял никто иной, как последний, седьмой лорд Рут. Мужчина никогда не расставался со своим мечом и это сейчас здорово могло облегчить задачу. Судя по виду лорд тут довольно давно и скорее всего успел слегка тронуться умом. Хотя, как в таком месте сохранять ясность ума? Правильно, никак. Его моментально подняли на борт и Рут просто без остановки говорил, что нужно валить из этого места как можно быстрее. А затем добавил то, что лучше бы не говорил. Если бы лорд этого не сказал, то возможно всё прошло бы благополучно и корабль без особых приключений выплыл наружу, а зло было бы побеждено. Но, как говорится, у истории нет повелительного наклонения, поэтому мы никогда не знаем, что было бы. — Не смейте думать! — в истерике крикнул лорд Рут. — Не выдавайте свои страхи. Они могут стать явью! Справедливый король нервно вздохнул. Слова лорда его явно насторожили, мальчик старался этого не показывать, но в карих глазах на секунду отразился страх. Эдмунд закрыл глаза и зажмурился, скорее всего пытаясь отогнать от себя неприятные мысли. Теперь на лице юноши появился явный страх и сожаление. Пэвенси рвано вздохнул и произнёс: — О, нет… — Эдмунд, о чём ты сейчас подумал? — почти прокричала Люси, стараясь сохранять спокойствие. — О, простите… — подросток кинулся к борту и посмотрел в воду, переходя в состояние полной безысходности. Тем времени из воды уже поднималось огромное змееподобное морское чудовище, размером не меньше самого Покорителя Зари. Вот не было печали, прежде чем этот сумасшедший старик не сказал, что нельзя думать. До этого Нарнийцам даже в голову не приходило представлять свои страхи, а тут стоит только сказать не думать, так мозг автоматически воспроизводит страшные картинки. Робин, не теряя впустую ни секунды, натянул на тетиву стрелу и выпустил, целясь в голову чудища. Особого результата это не дало, а монстр продолжил атаковать корабль. На самом деле это было страшно. Мужчина никогда бы в этом не признался, но его охватывала полная безысходность от того, что перед смертью он даже не успеет сказать что-нибудь своим детям, своей любимой. На самом деле, больше всего досталось Юстасу. Кузену древних королей, который за время пребывания в Нарнии изменился в лучшую сторону. Мальчик в обличье дракона сражался очень смело, без устали пуская огонь, невзирая на то, что змей постоянно швырял дракона о камни. Но как всегда всё пошло не так, как нужно. Окончательно поехавший лорд запустил в пацанёнка меч и Вред улетел с яростным рыком, похожим на крик боли. Вот теперь экипажу корабля пришлось совсем несладко. Монстр пытался разломать Покорителя Зари в щепки и пока у него это выходило очень здорово. Матросы буквально летали по палубе от постоянных толчков, а потом всё тот же Рут чуть не угробил всю команду, пытаясь развернуть корабль. Слава богу его вовремя остановили. Наконец короли придумали более-менее разумный план по убийству неведомой фигни. Каспиан предложил разбить змея о валун, а Эдмунд вызвался подманивать монстра. Такой самоотверженности от него мало кто ожидал, но с другой стороны именно он и был виноватым в том, что чудовище появилось. Подросток взобрался на нос корабля в виде львиной головы и странным для Нарнии светящимся предметом подманивал существо. Робин, конечно, знал что это фонарик, но сейчас совсем не об этом. Пэвенси что-то кричал, привлекая к себе монстра, но вот огромная пасть змея вгрызлась в нос судна, пытаясь схватить жертву. Резная скульптура разломалась в мелкие щепки, а справедливый король продолжал воплощать свой план в жизнь, невзирая на то что теперь от смерти его отделяет всего один укус огромной пасти. К сожалению, всё было напрасно. Змей со всей други впечатался в острый пик валуна, но ему хоть бы хны. Чудище только ощетинилось и теперь с большей силой и яростью ломало бедный корабль. Каспиан всё же смог отрезать один из отростков на голове монстра. Змей взревел и на какое-то время оставил судно, а отрезанный участок превратился в зелёный дым и развеялся по ветру. Жаль, что ненадолго, но теперь у Нарнийцев была уверенность, что убить врага возможно. Теперь в жизнь воплощался другой план, в котором Эдмунд опять играл самую важную роль. Именно он должен был убить змея с помощью меча Верховного короля, а все остальные, включая Робина, тянуть огромную тушу пресмыкающегося на себя, чтобы монстр был максимально близко к Пэвенси. Сначала все шло как по маслу, гарпуны хорошо сделали своё дело, только люди не могли долго держать вес, намного больше их. Змей постоянно пытался вырвать из плоти острые наконечники. И этот план с треском провалился. Точнее все сначала так подумали: Эдмунд почему-то медлил. Видимо его разум вновь окутал зелёный туман. Подросток постоянно смотрел в одну точку и, кажется, что-то говорил. Тем временем силы матросов уже были на исходе. Руки Локсли, намертво вцепившиеся в верёвку от гарпуна, постепенно начинали трястись и скользить, оставляя на ладонях мозоли от верёвки. Вдруг, мужчина замер и отпустил гарпун. Перед ним предстала его жена, состоящая из тумана. Взгляд женщины был явно не добрым, а вместо классической одежды на ней было чёрное платье в пол. Образ под стать злой королеве. Женское лицо исказилось в улыбке, а рука тянулась к мужу. — Робин. Мы можем быть вместе… — монотонно заговорила женщина, а разбойник сделал шаг вперёд. — Нет! Я не могу вернуться в Сторибрук. — Что за глупости, просто сделай шаг за борт и портал откроется. Просто дай мне руку и ты воссоединиться с Роландом и Робин и мы снова будем жить вместе, как одна семья. Локсли словно завороженный делал шаг за шагом вперёд, намереваясь взять руку иллюзии жены в свою. Он не видел и не осознавал что происходит вокруг, ему нужно было сделать шаг в пустоту. Он не видел, как меч в руках Эдмунда засветился, а призрак белой колдуньи навсегда растворился в пустоте. Он не видел и как Справедливый король запустил оружие брата в пасть монстра. Змей тоже был побеждён. Хоть образ Реджины уже давно рассеялся, Робин продолжал ступать вперёд, находясь под гипнозом и горя этой идеей покинуть корабль. Король объединённых миров уже взобрался на борт судна и продолжил с каждым шагом приближаться себя к смерти. Если он шагнёт в воду, то скорее всего утонет, ведь эта идея намертво засела в его голове, мужчина просто пойдёт ко дну. Локсли успел выставить ногу вперёд, готовый прыгнуть за борт, но за воротник зелёной куртки его вытянули обратно на палубу.