Когда тает снег...

Прошла неделя… Одинокий, мокрый, белый силуэт сидел на поляне лагеря, не двигаясь уже несколько минут. По лагерю быстро сновали коты, бегло и нервно оглядываясь по сторонам, оруженосцы попрятались в своей палатке в преддверии грозы, а старейшины и подавно скрылись от непогоды за прочными плетями ежевики. Снежинка сидела у входа в лагерь, смотрела невидящим взглядом себе под лапы, бессмысленно что-то бормоча себе под нос и не обращая внимания на суету соплеменников. Сегодня опять было хмуро с самого рассвета, тучи не давали возможности лучам солнца просушить мокрую землю, а дождь лил каждый день, уже четвертый день подряд. В какой-то момент кошка нахмурила брови и оторвавшись от своих липких, как густой мёд, мыслей, обратила внимания на тёмный небосвод. Над головой Снежинки нависла тёмная туча, небо угрожающе нахмурилось. Оно сменило свою синеву и закрылось мрачными, тёмными, тяжёлыми тучами полностью. Кошка осмотрела лагерь и только сейчас заметила, что на улице никого не осталось и поляна лагеря абсолютно пустует. Наступила тишина… Не было слышно разговоров соплеменников… Внезапно начал накрапывать мелкий тёплый дождь, который даже не было слышно. Кошка не сразу его заметила, хотя даже когда и почувствовала влагу на волосках шерсти — не обратила особого внимания. Приятная и прохладная влага остужала шрамы, украшающие задние лапы. Снежинка улыбнулась и зажмурила глаза: она одна-одинёшенька и вокруг сплошная тишина — идеально! Иногда ей так этого не хватает. Но постепенно капли становились всё больше и больше. Они застучали по крышам домов. Ветер усилился, он упорно трепал верхушки деревьев. Хлынул ливень. Он лил как из ведра. Вода хлестала из труб Двуногих, вымывала в земле ямы и бугры. Ливень стал таким сильным, что ничего почти не видно. Он, не переставая, барабанит по улицам, которые теперь похожи на большие лужи. На мгновение дождь затих. А потом начал вновь, с новыми силами. Дождь постепенно стал холодным. На улице пронзительный шум и вой ветра. На душе становится холодно от одной мысли, во что может переродиться холодный ливень. «Нет, всё же не люблю дождь…» — хмыкнула кошка, нахмурив брови. С крыш и сточных труб Двуногих льются струи с неимоверной скоростью и силой. А она не чувствует… Не чувствует холод, пробирающий до костей, не чувствует сырости и порывистого ветра. А может и не хочет чувствовать. «Чувствовать — это не всегда хорошо…» — размышляла кошка, словно разговаривая сама с собой. «Слишком много боли. Вот бы… Вот бы вообще не чувствовать… Не чувствовать боль…» — эти мысли показались ей прекрасной идеей. Вот бы ещё научиться не чувствовать… — Эй, долго ты собираешься мокнуть? — безразличный голос за спиной вывел её из раздумий. Он опять нарушил её тишину. Её единственную спутницу. Её маленький и мимолетный Рай. Тишину… Она даже не обернулась. «Пожалуйста, пусть это просто шум дождя играет с мои воображением!» Но нет… — А тебе какое дело? — Да в принципе, никакого, — хмыкнул Сокол. Что и следовало ожидать. — Но вдруг заболеешь и всё такое… «Слабое оправдание, Сокол.» — Хоть бы, хоть бы… — протараторила она, чавкая лапами по мокрой земле, которая уже давно стала грязью. «Простужусь, умру и окажусь в Клане Вечных Звёзд. Там я исцелюсь и вновь смогу почувствовать себя полноценной. Хотя… Умереть — это конечно странный способ исцеления, но, а если другого нет? Да и помучаться придётся…» — Знаю о чём думаешь. — улыбнулся кот. — И не надейся, от простуды не умирают. «Нет, всё-таки мучаться мне не впервой!» — А жаль. В таком случае добрая половина мерзавцев подохла бы уже. — невинно улыбнулась белая кошка, пытаясь перекричать громкий рев проливного дождя. — Сокол, прошу тебя, скройся с глаз моих долой! Я к тебе не лезу и ты ко мне не лезь! Я тебя не хочу ни видеть, ни слышать! — И всё-таки, может хватит тут сидеть и ныть в мыслях на своё бессмысленное существование? — недовольно фыркнул воин в ответ. — А мне даже в мыслях поныть нельзя? В конце концов, это мои мысли! — вопросом на вопрос ответила она. — Да и вообще я не ною, а жду патруль! — Патруль? Тот что ещё на рассвете ушёл? Ха, я уже сомневаюсь в существовании этого патруля. Судя по тому, как медленно тащится эта группа котов, то патруль уже давным давно утонул! Никак иначе! — засмеялся кот, наблюдая, с какой скоростью бьётся поток воды под их лапами. Он ткнул лапой в кашеобразный бугорок земли, от чего тот поплыл. — Земля под лапами такая вязкая и неустойчивая, что в любой момент может обрушится к реке. Такими потоками их давным давно смыло бы к разлившейся реке. — Ой, катись к чертям собачьим, Сокол! — выкрикнула Снежинка, недовольно шипя на соплеменника, поднимая грязно-белый хвост, взметая в воздух капли воды и грязи. — С привеликим удовольствием, Снежок. — сказал на прощание Сокол и развернувшись, скрылся в палатке воинов. Через пару минут Снежинка содрогнулась от мысли, если бы Сокол оказался прав. В такую непогоду уставшим котам было бы очень и очень тяжело добраться до лагеря целыми и невредимыми. Наверняка они ранены! Снежинка особо не знала как обстоят дела в лесу, поскольку не выходила из лагеря уже около недели. Да и ужасная погода уже несколько дней не позволяла, и без того с трудом передвигающейся Снежинки выйти на прогулку. — Так, я жду ещё три минуты и если они не вернутся, пойду в палатку. — сказал себе Снежинка, хотя из-за шума дождя и ветра, не смогла себя услышать. — А когда ливень кончится, Тайнозвезд отправит поисковую группу, на поиски патруля. Она продолжила рассматривать лагерь. Тут стояла палатка воителей, тут — оруженосцев. Все было удобно и аккуратно. «Я хочу вернуться в палатку воинов! Ну пожалуйста, мама, забери меня из целительской!» — по детски захныкала Снежинка. — «Но теперь я там чужая…» — Она почувствовала лёгкую тошноту и тугой, тяжёлый комок в животе, недомогание, но не придала этому особого значения. Плохое самочувствие уже стало для неё нормой. «Наверное, просто замёрзла от холода. Если будет что-то серьезное, тогда зайду к Крапивнице.» — Она пожала плечами и вытянула лапы. Грязная вода противно и тошнотворно зачавкала под лапами. Она закрыла глаза, и в попытке не обращать внимание на все неудобства, прислушалась к шуму проливного дождя. Вот, через несколько минут в лагерь зашёл измученный патруль. Он был грязный, но кое-какую добычу всё-же нёс. Темноух нёс мелкого кролика, Снегосвет поймал двоих мышек и землеройку, а Белоушка несла дрозда. — Привет, Темноух! — прокричала сквозь шум ливня Снежинка. — Как вы? Как охота? — Лес полностью затопило, а река поднялась на два кошачьих хвоста! Такими темпами вся дичь уйдет под воду! — сердито фыркнул чёрный кот. Его взгляд был затуманен холодным испугом. — Белоушка провалилась в грязь и чуть не увязла! Снежинка с ужасом посмотрела на соплеменницу. Её пестрая шерсть, изредка покрытая яркими рыжими, белыми и чёрными пятнами, теперь была вся в земле и грязи. Её было не узнать. Не каждый мог увидеть в этой глиняной кошке ту самую чистюлю-Белоушку. — Теперь я Грязноушка! — улыбнулась воительница, вздрагивая от холода и поднимая взгляд на Снежинку. После этого её взгляд слегка поник. — Ну я то ладно, а вот Шиповника жалко! И тут Снежинка заметила, что кого-то не хватало. Бежевого кота не было в патруле, хотя он уходил на охоту вместе с ними. — Шиповник! Что с ним произошло? — резко подпрыгнула Снежинка на передние лапы и с трудом не плюхнувшись, удержала равновесие. Группа котов хранила гробовое, затяжное молчание, после которого, Снежинка почувствовала, как дышать становится тяжелее, а в животе начинается нервная дрожь. «Ну не молчите!» — её лапы подкосились, когда Темноух скорбно вздохнул. — «Пожалуйста…» — Ты только не волнуйся, ладно? — фальшиво улыбнулся чёрный воин. — Всё хорошо, он хотел как лучше, просто… — Просто этот полоумный полез за белкой под Каменную Горку! Неужели вся ваша семейка, будь она неладна, любит искать неприятности? Чем он думал, когда полез за этой несчастной белкой? Нет же, выпендриться хотел! Добытчик! Племя накормит, не опозорится! Конечно, не опозорился… — прорычал Снегосвет, нервно поглядывая на когда-то белоснежную Снежинку. «Чем он думал когда полез за этой несчастной белкой? Знакомые слова… Где-то я это уже слышала» — раздалось в сознании Снежинки. Она почувствовала холодный прилив пустоты внутри себя… Уже не от окружающего холода, а от одиночества. Между тем, не обращая внимания на сердитые взгляды соплеменников, Снегосвет продолжал: — Его и завалило! Камни и куски земли размыло и они посыпались потоком ему на спину. — упрямо. Настырно. Не щадя чувства дочери палевого соплеменника. — Он попал под оползень. — Нам не удалось найти его под завалом. — уже более мягко закончила Белоушка. — Н-но может мы плохо искали?.. М-может с ним всё нормально?.. Может мы найдём его чуть позже? «Может позже? Может. Но больно уже сейчас…» — монотонный грозный голос забурлил в груди Снежинки. — Н-нет… Шиповник… — простонала Снежинка, представляя себе распростертое тело отца. — Н-но с ним в-ведь всё будет хорошо? Да? Вы ведь его найдёте? Пообещайте, что найдёте! «Глупые вопросы, Снежинка! Дура! Ведёшь себя, как нелепый котенок!» — отдернула себя кошка. — Конечно найдём, — успокаивающе кивнул Темноух. — Как только закончится ливень. — Найдётся, куда он денется! — подтвердил Снегосвет. — Его Кедрогривка из-под земли достанет и оживит, если этого захочет! «Так, соберись Снежинка! Ещё ничего не известно, рано раскисать! Будто у тебя и так мало причин, чтобы поплакать! Так, перед тобой трое раненых котов и им нужна помощь!» — Быстрее идите в палатку, я загляну к Крапивнице, попрошу у нее каких-то трав. — Сказал Снежинка. — Мушка вас обслужит. Кто-то ранен? — Да, Снегосвет вывихнул лапу, когда вытаскивал Белоушку из-под грязи. — сморщил нос Темноух и, кивнув, направился к куче с дичью. — А я вырвал коготь и проткнул шкуру о сук. — Хорошо! Белая кошка торопливо поползла в палатку целительницы, хотя передние лапы тонули в вязкой земле, а охотники в палатку воинов. Она заглянула в пещерку, мысленно испытывая радость, что наконец-то тяжёлые ледяные капли не бьют по продрогшему телу. — Крапивница, ты тут? — тёмная кошка тут же появилась из темноты. Она была абсолютно суха. — Котам нужна твоя помощь! — Что случилось? — удивилась целительница. — Патруль вернулся и буря их знатно потрепала! Белоушка похоже простудилась, Темноух порвал шкуру и вырвал коготь, — продиктовала промокшая кошка, содрогаясь от порывов ветра. — А Снегосвет вывернул лапу. Целительница тут же нырнула в глубь пещеры и выбежала от туда уже с охапкой трав. Следом за ней показалась Мушка, которая была на полном готове обслужить раненых. — А ты что на улице делала?! Немедленно в пещеру! Быстро согревайся и сушись! — заскрипела сиплым голосом Крапивница. — Не хватало, чтобы ты заболела! Знаешь, сколько у меня с тобой забот будет?! — Но я… — запнулась Снежинка. От неё ведь действительно много забот. Она ведь ничего не может сама. Она теперь беспомощна. — Ничего не знаю! Бегом в целительскую! Снежинка что-то неразборчиво пробурчала и, раздраженно цокая языком, зашла в пещеру и устало плюхнулась на свою подстилку. Она бегло прошлась языком по шерстке, чтобы унять ужасную дрожь в теле. Но вскоре её накрыла такая слабость и тошнота, что она поспешила закрыть глаза в надежде, что её не вырвет, если она успеет уснуть. Она стала часто и глубоко дышать, чтобы унять тошноту, и постепенно провалилась в сон. Ей снилось, как будто она идет по темному, пустому лесу, а рядом идет Сокол. Именно идёт. Спокойной, не ковыляя и не пытаясь идти быстрее. Не волоча за собой безжизненную конечность, а абсолютно нормально. Как раньше. Они шли рядом, едва касаясь друг друга. Повсюду был туман, и неприятный запах. Вот они вышли к густой, вязкой реке. Мутная вода, перемешанная с илом, не позволяла увидеть дно реки или хотя бы своё отражение. Снежинка моргнула пару раз, смотря себе под лапы, но из-за тумана ей показалось, что они прозрачные. Сокол что-то бормотал за спиной, но слов было разобрать нельзя. «Замолчи, дурак.» — привычно огрызнулась в мыслях кошка, но вслух ничего не сказала. Внезапно, словно сквозь густую пелену, она услышала писк. Пронзительный, тоненький, и ужасный писк. Словно кричат не птицы, а… котята… — Сокол, ты слышал? — она повернулась к серому коту. Но его уже не было. «Ну и куда ты делся?!» Теперь его бормотание было громче боевого клича, и она попыталась вслушаться в него: — Когда услышишь крик вороны… Когда дождь закончится… Услышишь новость, которую захочешь забыть… — Чего? Что за глупости ты говоришь? — с каждым словом Снежинка говорила всё громче и громче, пытаясь перекричать кота, но тот упрямо твердил своё. — Когда услышишь крик вороны… Когда дождь закончится… Услышишь новость, которую захочешь забыть… — Ерунда! Замолчи! Замолчи, я сказала! Перестань нести глупости! — Она пронзительно закричала, стараясь не слышать этот бред и отступила назад на пару шагов. — Прекрати немедленно! — Снежинка! Снежинка!!! Громкий голос Крапивницы ворвался в ее сон. Перепуганная кошка с недоумением смотрела на нее. Белая кошка подскочила на месте так быстро, насколько это было возможно с её силами. Снежинка поняла, что во время сна разметала всю свою подстилку так, что мох и папоротники валялись в двух хвостах от нее. Она лежала на земле. Точнее, в ямке, которую она расцарапала. Ее шерсть была всклочена и перепачкана грязью. Сердце бешено колотилось. Крапивница дотронулась до ее плеча. — С тобой все в порядке? Ты кричала во сне так, что ты разбудила меня и Мушку, — похлопала ресницами целительница, наблюдая за сожительницей обеспокоенным взглядом. — Хотя, ты по-моему разбудила весь лагерь. — П-прости, просто сон п-приснился… — Сон? — перебила её кошка. — Что-то мне не нравится твоя нервозность! В последнее время ты практически не спишь, ходишь унылая и зашуганная, будто провинилась и чего-то боишься. У тебя всё нормально? — Всё со мной в порядке! — заверила её кошка, думая из-за чего ей мог приснится кошмар. — Это просто из-за погоды. У меня болит голова. — Хочешь маковых семян? — глаза целительницы блестнули зелёным светом в темноте. — Нет, не нужно. — проскрипела Снежинка сквозь стиснутые зубы. Боль в голове действительно нарастала, формируясь противным комком, подступающим к горлу. — Может быть позже… Целительница недоверчиво кивнула и стала собирать принадлежности, которые раскидала раненная кошка. Снежинка почувствовала, как ей катастрофически не хватает свежего воздуха и поспешила встать, чтобы выйти наружу. Она больше не слышала баюкающий шум дождя, поэтому беспрепятственно ступила на мокрую землю. Где-то там Тайнозвёзд тихо произносил какую-то речь, слова которой Снежинка не смогла разобрать. Это определённо не собрание, иначе бы Крапивница давно сидела бы в первых рядах, а Снежинку разбудили бы и позвали. — Похоже, дождь закончился, я схожу и проверю, как там патруль! — пояснила Снежинка, чтобы целительница не беспокоилась. — Кстати, насчёт патруля… — грустно начала бурая кошка, оборачиваясь, но Снежинка её перебила: — Прошу, давай позже, ладно? — добродушно улыбнулась белая и не дожидаясь ответа вышла на общую поляну лагеря. Когда кошка выглянула наружу, она сильно удивилась. «Уже ночь?!» — вытаращила она глаза, — «Так вот почему Мушка и Крапивница уже спали. Неужели я проспала до самой ночи?». В ночной тьме леса было почти ничего не различить, но из-за приглушенного лунного света верхушки кустов и деревьев выделялись, очерчивая лагерь Рассвета. Даже луна казалась молчаливой и какой-то особенно мрачной, будто сама природа скорбила о том, сколько ущерба нанесла буря. Сегодня была беззвёздная тихая ночь, поэтому практически полную луну было хорошо видно. Тёмное, почти чёрное небо висело над головой котов, присутствующих на поляне лагеря. Кстати, для ночного времени на поляне было очень много котов, как будто не спала и половина племени. Кошка сощурилась, чтобы лучше рассмотреть силуэты соплеменников и спустя несколько минут попыток ей это удалось. Толпа воинов, оруженосцев и ещё несколько котов столпились в круг, не давая кошке увидеть причину вызванного волнения. Но тишина, воцарившаяся между соплеменниками, заставила Снежинку напрячься. Она упрямо проползла вперёд, пробивая себе проход сквозь толпу зевак, оставляя на земле след от раненой лапы, которая тащилась по мягкой земле, похожий на ложбинку от змеи. Растолкав некоторых соплеменников, она заметила в центре поляны светлую, палевую, знакомую шкуру. — Шиповник?! — не удержала крик Снежинка. Внутри как будто что-то обарвалось… Как тонкий стебель тростника, сломленный ветром и дождём. На земле лежал палевый кот, мокрый, перепачканный грязью, в окружении своих соплеменников. Её отец… Его бока не шевелились, показывая отсутствие дыхания. Над ним сидела Кедрогривка, сгорбившись над телом друга, она хранила молчание. И лишь изредка вздрагивающие плечи показывали, что она не может сдержать поток бурных слез. Снежинка глупо поморгала, до сих пор не веря в происходящее, пытаясь очнуться ото сна и перевела взгляд на рядом стоящего брата. В глазах бурого кота застыл истинный страх, смешанный с болью. Он молчал, не произнося не звука и лишь изредка, горестно вздыхал. Снежинка разинула пасть, потеряв дар речи. «Вот и всё? Он так просто ушёл? Его больше нет с нами?» — Снежинка стала рвано дышать, чтобы не упасть. Ей показалось, что и без того последние силы покинули её хлипкие лапы и она больше не в состоянии держаться. Она потянулась вперёд и медленно осела на землю, дотрагиваясь до холодной, мокрой шерсти. — Этого не может быть… — неосознанно пробормотал она. Это говорила не она, она не хотела. Вдруг белая кошка содрогнулась от пронзительного, отчаянного крика, который прорезал тяжёлый воздух, наполненный молчанием. Испугавшись, она обернулась, что узнать кто же кричит и с ужасом заметила, что это взвыла она. От горя… Она поспешила закрыть пасть и быстро и отчаянно уткнулась в шерсть Шиповника, будто это могло задержать его хоть на миг на этот свете. «Это сон, это сон, это сон, это сон, это сон… Просто страшный сон!» — также отчётливо твердила она себе давным-давно, когда очнулась в целительской с ужасной болью и осознанием, что никогда не будет прежней. Сейчас тоже было больно и хотелось верить, что сейчас она проснётся. После её вскрика, послышались приглушенный плач соплеменниц и горестный, скорбные вздохи соплеменников. В первых рядах громко взвыла Белоушка, которая своими глазами видела, что произошло с воителем. «Они обещали, что найдут его… Они нашли…» — Снежинка медленно села, не сдерживая слезы, отрываясь от тела кота и взглянула на небо, чтобы увидеть на нём новую звезду. «Когда нибудь мы встретимся, отец…» — Ветвехвостка всегда говорила, что мёртвые не нуждаются в слезах… — произнёс сухим голосом Сучок, дотронувшись хвостом до плеча сестры. Снежинка посмотрела на него пустым и блёклым взглядом, пытаясь осознать, что сказал брат. Она собиралась ответить, но в горле пересохло, из-за чего ей показалось, что она не сможет ничего сказать. — Целую неделю плакало небо… — не своим голосом произнесла кошка. — Теперь будем плакать мы…

***

— Хах, сильный удар, Судьба! Неплохо! Но игра ещё не окончена!