Семья Нара

Ничего, кроме тишины, в течение нескольких часов. Луна была высоко в небе, окружённая звездами, и деревня лежала в основном в темноте, большинство людей спали ночью. Шум и суета улиц затихли, звуки жизни угасли и сменились нежной тишиной и редкими криками совы. — Думаю, на сегодня хватит, — сказал Шикамару. — Уже поздно. Я собираюсь домой. — Хорошо, — сказал Наруто, не поднимая глаз от своего стола. Шикамару не сдвинулся. Он остался на месте, стоя перед Хокаге с руками в карманах. — Наруто, — это был не вопрос, но Узумаки поднял голову. — Иди домой. У меня ещё много работы, которую надо закончить. Ты можешь идти, я не буду долго. Шикамару согласился с этим. Он вышел из офиса, прогуливаясь до дома в прохладной тёмной ночи. Обычно заснуть было легко, когда он был дома, когда поцеловал Шикадая на ночь, когда Темари лежала рядом с ним. Но сегодня вечером он обнаружил себя всё ещё не спящим, глядящим в потолок. Не имеющим возможности заснуть, потому что его сознание бурлило под вопросами, мыслями и вещами, которые сам парень не мог контролировать. Нара хотел сигарету. С тех пор, как родился Шикадай, он курил только иногда, очень редко. Он гордился этим, но всё же это было то, в чём он нуждался. Что-то, чего Шикамару страстно жаждал. Как можно тише он опустил и потянул ящик рядом с кроватью. Дерево даже не заскрипело, но всё равно голос нарушил тишину. — Не смей. — Я думал, ты спишь, — Шикамару опустил руку обратно на кровать. Темари перевернулась к нему лицом. — В чем дело? — Наруто. — Это может означать, что угодно. Шикамару мягко улыбнулся против своей воли. Он подвинулся немного ближе, притянув её к своей груди, прислонив щёку к растрёпанным волосам. — Беспокоюсь за него. Он всё время работает допоздна. Я думаю, что он всё ещё в офисе. Темари тяжело наклонилась к нему, явно уставшая. И всё же пробормотала: — Собираешься что-нибудь с этим делать? — Я думаю, — парень посмотрел через плечо на ящик. Может быть, когда она снова уснёт, он мог бы улизнуть, покурить, подумать. — Я выбросила их, — пробормотала она, закрыв глаза. — Так что не утруждайся поиском. — Женщина, зачем? Это одна из трёх вещей в этом доме, которые приносят мне хоть какое-то счастье. — Ну, займи себя двумя другими, - он провёл рукой по её волосам. — Они спят… — И тебе стоит. — Да… — он поцеловал её в голову. — Спокойной ночи. — Спокойной. Однако мужчина не заснул. Он был слишком занят мыслями. Убедившись, что Темари спит, Шикамару встал с постели и тихо побрёл по дому в комнату сына. По пути он остановился, чтобы посмотреть на одну из фотографий на стене. Маленький Шикадай, держащийся за бедро Шикамару, вытянувший руку к любопытному оленю. Его крошечные кончики пальцев едва касались носа животного. Шикамару вошёл в комнату своего сына. Шикадай любил держать всё в порядке. На его столе лежали бумаги, сложенные в отдельные стопки, а на стуле — школьная сумка, уже упакованная на следующий день. И он крепко спал, лёжа на спине с волосами, превратившимися в растрёпанные тёмные волны на подушке, одна нога свисала с края кровати. Шикамару поднял ногу и положил её обратно на кровать, натягивая одеяла, чтобы укрыть его полностью. Он подумал о Наруто, всё ещё отсиживающемся в своём кабинете, и подумал: «Кто захочет это пропустить? Зачем кому-то отказываться от таких моментов?» Он двадцать минут не отрывал взгляда от Наруто, не двигаясь. Просто стоял, держа руки в карманах, лицо нахмурилось. Наруто, казалось, не замечал. Узумаки плюхнулся на стул, вяло перемещая бумаги. — Жить мечтой, да? — Шикамару сказал внезапно. Это привлекло внимание Наруто. Он поднял усталые голубые глаза. — Что? — Жить мечтой. Быть Хокаге. Всё, что ты когда-либо хотел, прямо здесь, у тебя под рукой. — Да, я полагаю, — Наруто теперь выглядел поставленным в тупик. — Я не получил то, что хотел, — Шикамару подошёл к окну, глядя на раскинутую снизу деревню. Уличные фонари маленькими точками рассыпались на горизонте, окна светились. — Я хотел жить обычной жизнью. Жениться на неприметной девушке. Иметь двоих детей и просто работать над вещами, которые не были слишком важными. Я ничего из этого не получил. Наруто моргнул. — И..? — Я не получил свою обычную жизнь. Теперь я советник Хокаге**. Я точно не получил неприметную жену. Темари всегда была больше, чем я заслуживал, и обычно больше, чем то, с чем я мог справиться. У меня есть один ребенок, так что это хорошо. Но я всё ещё работаю на одной из самых важных должностей в деревне. И знаешь, что? — он обернулся, ловя взгляд Наруто. — Я счастлив. Я доволен своей жизнью. Я рад, что у меня есть то, что у меня есть, и я рад, что не случилось иначе. — Это отлично, друг, — сказал Наруто, выдавливая улыбку. — Ты заслуживаешь быть счастливым. — Как и ты, — тихо сказал Шикамару. — Но по какой-то причине ты — нет. Ты здесь всё время, несчастный. Ты никогда не дома, и я хочу знать: почему? — Что почему? — Почему ты не идёшь домой? Нет ли там чего-нибудь, к чему ты хочешь пойти домой в конце дня? Наруто нарушил зрительный контакт и уставился на свой стол. — Три ночи на этой неделе я вернулся домой после того, как Шикадай лег спать, — продолжил Шикамару. — Ты знаешь, по чему я скучаю? По тому, как он говорит: «Спокойной ночи, папа». И каждый уходящий день, когда я этого не слышу, приближает день, когда он перестанет это говорить. Потому что он вырастет слишком быстро, и я отказываюсь пропускать это. И именно поэтому я иду домой, — твердо сказал Шикамару. — И ты тоже. Иди домой. Иди к своей семье. Потому что, ты моргнуть не успеешь, они больше не будут малышами и не будут с нетерпением ждать тебя больше. — Ты знаешь, это не может подождать, — устало указал Наруто на стопку бумаг слева от себя. — Я начну их с минуты на минуту, но эти отчеты о миссиях нужно увидеть в первую очередь. — Вам не нужно делать это. Я могу их проверить. — Но если есть что-то, что потребует внимания… — Вот почему я нахожусь здесь. Я дам тебе знать, если нужно будет что-то перепроверить. Но ты не можешь справиться с этим в одиночку. Наруто моргнул, выражение его лица было слегка отчаянным. — Я помогу тебе, — вздохнул Шикамару. — Мы сделаем это. Темари всё ещё была на ногах, когда её муж вернулся домой, и Шикамару хотелось, чтобы он мог не обращать внимание на то, как несильно щемит в груди, когда только она ждала на диване. Что бы он только не отдал, дабы Шикадай подбежал к нему. Она подняла глаза на него и без слов бросила ему маленькую коробочку. Он поймал её, мгновенно узнав звук. Шикамару повернул сигареты в руке несколько раз и мягко сказал: «Когда он пошёл спать?» — Около часа назад. Ты можешь разбудить его. — Ничто не может разбудить его, — Шикамару положил сигареты в карман и направился в спальню Шикадая. — Он мог бы спать и во время землетрясения. Дверь была уже наполовину открыта, Шикамару открыл ее до конца, незаметно проскользнув внутрь. Шикадай глубоко спал, обнимая своё одеяло, волосы разлетелись в разные стороны, как всегда, когда они были распущены. Возможно, они были тёмными, как волосы Шикамару, но предоставленные сами себе, становились такими же непослушными и неуправляемыми, как волосы Темари. Шикамару наклонился, заглаживая пряди назад с лица Шикадая. Как он и ожидал — никакой реакции. Мальчик спал как убитый. Отец выпрямился и тихо покинул комнату. Лёжа в постели позже, суетясь с сигаретами, но не открывая их, он спросил Темари, что сделал Шикадай за день. Он чувствовал, как упускает. Он упускал моменты жизни своего сына. Конечно, мужчина был там для важных дел, но… пустяшные дни тоже считаются. Они считаются также. — Он сдал свой тест по биологии. Еле-еле, — Темари не оторвала взгляда от своей книги. — Он ленив в школе. Ты должен поговорить с ним. И он провел время после обеда с Боруто вместо того, чтобы прийти домой и помочь по хозяйству. — В этом есть смысл. — Он работал над техникой Теневого захвата. Спросил, когда ты мог бы помочь. Я сказала, что в выходные. — Может быть, завтра, — подумал Шикамару. — Я постараюсь вернуться домой, пока не станет слишком темно, — когда Темари ничего не добавила, он настоял: — Расскажи мне больше. — Больше рассказывать нечего. — Что он ел на обед? Он пел в душе? Сколько он придумал оправданий, чтобы не делать уроки? — Что за внезапный интерес? — Темари закрыла книгу, полностью сосредоточившись на Шикамару. — Ты в порядке? — Я просто… Я чувствую, что упускаю слишком многое. И Наруто тоже, и это беспокоит меня. — Ты никогда не пропускал ничего важного, — мягко сказала Темари, гораздо мягче, чем он привык. — Я знаю. Но его жизнь не ограничивается исключительно «важными» днями. Я также хочу пережить и неважные. Я не хочу оглядываться назад на свою жизнь и желать, чтобы я был в его жизни больше. Я не хочу сожалеть, что не проводил время с ним. Каждая миссия может быть последней, и я не хочу, чтобы он рос без меня. — Это больше о Наруто, чем о тебе, не так ли? Потому что ты знаешь, что мелешь чепуху. Ты всегда рядом, когда он нуждается в тебе. — Я… справляюсь? С Шикадаем? С тех пор, как Наруто стал Хокаге, я много часов работал, пытаясь помочь ему. Первые несколько месяцев всё было в порядке, но это начинает превращаться в года. Я просто… Я не знаю, что принесёт будущее. Сколько времени у нас будет. Я просто хочу знать, что я делаю всё хорошо, как отец… Темари положила руку ему на грудь. — У тебя хорошо получается. — Мой отец был действительно хорошим человеком, — тихо сказал Шикамару. — Вот с кем я должен сравнивать себя. И я не знаю, насколько я хорош, как он, как человек, или шиноби, или отец. — Ну, мой отец был дерьмовым, — Темари наклонилась, чтобы нежно поцеловать его в щёку. — Итак, с моей точки зрения? Ты идеальный. И Шикадай думает так же. — Правда? — Конечно. Ты ему нравишься больше, чем я. Шикамару усмехнулся. — Ну, это просто здравый смысл. Он умный ребенок, — он засмеялся, когда она шлёпнула его по груди. — Я шучу. Ты тоже великолепна. — Что бы ни делал Наруто, — сказала Темари, — это не твоя проблема. У тебя свой ребёнок. И он совершенно счастлив. Вот что имеет значение. Хватит сравнивать себя с Наруто или с кем-то ещё. Ты умнее этого. Тогда Шикамару замолчал. Он знал, что бессмысленно зацикливаться на прошлом или вещах, которые сам парень не мог изменить. Но он мог менять время, в которое приходил домой каждый день. И он хотел быть дома вовремя, чтобы услышать, как Шикадай говорит «спокойной ночи». Был поздний вечер, и деревня оживлённо копошилась под ними. Шикамару смотрел в окно, вытягивая шею к пути, по которому, как он знал, ходил Шикадай домой, в надежде увидеть его. Он уже прошёл? Пропустил ли его Шикамару? Мужчина снова повернулся к Наруто, который вяло листал бумаги, апатично и невоодушевлённо. Кажется, он не делал никакой работы. — Ты счастлив? — спросил Шикамару, нарушая тишину, которая царила между ними часами. Наруто посмотрел поражённо. — Конечно. — Мне трудно в это поверить, — Шикамару вздохнул. — Ты проводишь здесь каждый бодрствующий момент. Работая. И дошло до того, что я думаю, что ты просто оправдываешься, дабы не пришлось идти домой, — Наруто посмотрел на него пусто и непонимающе. Ему потребовалось время, чтобы подумать, а затем осторожно рискнуть. — Я просто стараюсь хорошо выполнять свою работу. Всё зависит от меня, понимаешь? Вся деревня. Мне нужно быть здесь для всех. — Да, но ты также должен быть рядом со своей семьёй, — тихо сказал Шикамару. Наруто опустил взгляд, казалось бы, не имея аргументов. Он тихо сказал: — Вся деревня — моя семья. Шикамару почувствовал жужжание в своём кармане. Он проверил телефон. Видеосообщение от Темари? Достаточно заинтригованный он включил его. Первое, что услышал отец, был его сын, чей голос звучал очень гордо. Затем видео сфокусировалось, и он увидел Шикадая с застывшей на месте довольной улыбкой. — Мама? Ты снимаешь их? Их обоих? — Да, малыш, их обоих, — видео переместилось от Шикадая налево, где два оленя застыли, словно статуи. Тонкая чёрная тень связывала их с Шикадаем. Шикамару не мог сдержать улыбку, что медленно расползлась по его лицу. Он знал, что Шикадай практиковался — у них были планы на эти выходные — тренироваться вместе, — и он знал, что бедные олени подвергались большей части практики. Он не представлял, что Шикадай достаточно хорош, чтобы держать больше одного за раз. Отец всё ещё улыбался, когда видео вернулось к Шикадаю, который торжествующе кричал. — Там есть третий. Я захвачу его… — в следующий момент Шикамару увидел, как его сын отскакивает назад от бегущего на полной скорости на него оленя. Он резко и драматично вылетел из кадра, а Темари фыркнула. — Тебе ещё многое нужно выучить, малыш. Не стоило отводить взгляд. Шикамару захихикал. — Что? — спросил Наруто немного подозрительно. — Шикадай, — ответил он, как будто этого было достаточно. — Он усердно тренируется. Темари просто даёт мне знать, как идут дела, — лицо Наруто смягчилось. — Ты действительно гордишься им, не так ли? — Да, — Шикамару положил свой телефон обратно в карман. — Как проходят тренировки Боруто? — Я не знаю, — признался Наруто. — Он никогда не просит меня о помощи. Я не думаю, что он хочет, чтобы я помог. — Ты предлагал? — Да. Я имею в виду, не в последнее время. Я был занят. — Слишком занят для своей семьи, — это было замечание, но Шикамару не мог не почувствовать, как в его тон просочилась тень осуждения. — Вся деревня — моя семья, — упрямо повторил Наруто. — Это не значит, что твоя настоящая семья не так важна, — без промедления ответил Шикамару. — Я понимаю, что деревня важна. Я в этом дольше, чем ты. Я знаю, как всё это работает. Но у меня дома есть сын, и я хочу его увидеть. Я хочу услышать о его дне, я хочу помочь ему научиться ниндзюцу, я хочу наблюдать, как он растёт. Наруто не ответил. — Тебе нужно решить, что для тебя приоритетнее, — сказал Шикамару. — Я принял решение. Увидимся завтра. Он ушел без дополнительных объяснений. Солнце садилось, отбрасывая длинные тени. У него не будет много времени потренироваться с Шикадаем, когда он вернётся домой, если вообще будет. Может быть, сын мог просто показать ему, что он сделал, и они могли бы проводить больше времени, работая вместе на выходных. Он заканчивал путь домой, размышляя и планируя, его разум переполнился мыслями и идеями. Это стало почти сюрпризом — столкновение с собственным домом; он совершил прогулку полностью на автопилоте. — Я дома, — объявил Шикамару. — Мы на кухне, — крикнула Темари. Он вошел в дом, увидев своего сына, сидящего на прилавке с пакетом льда на голове, смятую одежду и кислое выражение лица. Шикамару увидел царапину на локте. — Меня боднули, — сказал Шикадай усталым голосом. — Олень. Тот, с тёмным пятном на колене. — Ну, — Шикамару подошёл ближе. — Он должен был защитить своё стадо. Там был очень опытный ниндзя, ловящий их. — Ты видел? — Шикадай немного оживился. — Это было настоящей головной болью, ловить двух из них одновременно. Они двигались в разные стороны, — на рубашке Шикадая было тёмное пятно крови. — Темари? — Шикамару отодвинул воротник сына в сторону, вглядываясь, чтобы посмотреть, какой ущерб был причинён. — Насколько глубоко он зашёл? — Он в порядке, — ответила Темари. — Твоя мама дала ему кое-что для этого. — Рога оленя полезны для ран, — сообщил ему Шикадай. — Да, но не тогда, когда они всё ещё на олене и пронзены через твою грудь. — Он в порядке, — повторила Темари, не отвлекая своего внимания от ужина. — Пара царапин нормальны при тренировке. Тебя никогда не бодал олень? — Шикамару пожал плечами. — Один или два раза. Шикадай, казалось, несколько гордился своими военными ранами (Мальчики, — Темари закатила глаза) и с триумфом вышел из душа после ужина, выставляя напоказ их. Топлесс, украшенный тремя круглыми точками, он предстал перед Шикамару, сидящим на заднем крыльце, наблюдающим за звёздами и выпивающим. — Папа, — Шикадай вытянул руки в стороны, чтобы лучше показать свои раны, рубашка с пижамой зажата в одной руке. — Он достал меня. Шикамару посмотрел на дыры на теле сына. Ни одна не выглядела очень глубокой. — Почему ты не использовал свою тень, чтобы поймать его, когда он напал? — Я не был готов к этому. Ты мне поможешь? — Шикадай настороженно посмотрел через плечо, когда Темари подошла к ним с маленькой баночкой в руке. Шикамару узнал мазь, которую его мать любила использовать на порезах, и он вздрогнул от звучания имени Шикадая. Это безумно жгло, но работало невероятно хорошо. — Я в порядке, — сказал сын, защищаясь. — Им больше не нужно лечение. — Сядь на свою ноющую задницу и заткнись, — твердо сказала Темари. Шикадай нахмуренно шлёпнулся на колени. Он тяжело вздохнул, упрямо отводя челюсть в сторону, когда его мама опустилась перед ним на колени. — Помягче с ним, — сказал Шикамару. — Это болезненно. — Ты слишком мягок с ним, — проворчала Темари, предупреждающе глядя на Шикадая, когда он отодвинулся от нее. Мальчик извивался, пока его мать наносила мазь, кусал губу и сжимал руки. — Хорошо, всё готово, — сказала она, откидываясь назад и осматривая его. — Иди спать, — Шикадай встал, натягивая рубашку на голову. — Спокойной, — угрюмо сказал он. — Спокойной ночи, — ответил Шикамару, ухмыляясь, когда его сын отступил от пытающейся заключить его в объятия Темари и раздражённо протопал обратно в дом. Он повернулся обратно к звёздам, всё ещё ухмыляясь. — Счастлив теперь? — спросила Темари, подходя к нему, чтобы присесть рядом. Он обнял её за плечи. — Да, — он слегка сжал её. — Я бы хотел, чтобы Наруто тоже мог это иметь. — Ничто не останавливает его. Почему ты винишь себя за его выбор? — Я не, но… — Шикамару вздохнул. — Когда в последний раз его дети желали ему спокойной ночи? И разве он не жаждал этого так же, как Шикамару? — Это в приоритете! — настойчиво утверждал Наруто. — Твоя семья в приоритете! — Шикамару огрызнулся в ответ. Это были редкие времена, когда они оба поднимали голоса друг на друга, и ещё реже были времена, когда коллеги не сходились во мнениях. Но часы пробили девять, и Шикамару был сыт по горло. — Они будут там, независимо от того, когда я вернусь домой, а это нужно сделать сейчас. — Если ты знаешь, что они всегда будут там, это не значит, что ты можешь просто пренебрегать ими, — ответил Шикамару. — Какой человек так делает? Ты должен быть там на самом деле. Даже не думай про то, что, поскольку это твоя семья, ты можешь смести их под ковер и обращать на них внимание только тогда, когда это удобно. — У нас есть работа, — сказал Наруто. — Та, которая влияет на всю деревню. — Может быть, ты можешь убедить себя, что вся деревня важнее любого другого человека, но для меня мой сын — самый важный человек в моей жизни, и ничто в мире не изменит моего мнения. — Шикамару говорил сухо. Он сделал паузу, собираясь с мыслями. — Если эта работа, как ты говоришь, означает, отсеивание из моей жизни Шикадая, тогда я ухожу. Я провёл тебя далеко, делай всё остальное в одиночку. Впервые Наруто выглядел искренне взволнованным. — Ты… не уйдёшь… — Попроси меня выбрать между моим сыном и моей работой, и я сделаю это, — Наруто замер в нерешительности. Между ними повисла напряжённая тишина. Наконец Хокаге кивнул. — Ладно. Ты победил. Иди домой, — Шикамару упрямо стоял на месте. — Ты тоже. — Кто-то должен работать, — устало сказал Наруто. Шикамару стал изучать его. Он посмотрел на морщины на его лице и на безнадёжность всего, что Узумаки должен был сделать. Ошеломлённый и перегруженный работой, Шикамару задавался вопросом, когда последний раз Наруто провел целый день со своей семьёй. — Когда в последний раз ты проводил время с Боруто и Химавари? — Наруто пожал плечами. - Иди домой. Я закончу тут. — Нет, не тупи, я не могу… — Иди, — повторил Шикамару. — Тебе это нужно больше, — Наруто не стал спорить дальше. Однако он остановился, оглядываясь на Шикамару. — Спасибо. — Пожелай спокойной ночи детям, — сказал Шикамару, глядя на пачки бумаг вокруг себя и протягивая руку к ближайшей. — Скажи Хинате что-нибудь приятное. Просто… иди и побудь некоторое время папой, а не просто Хокаге. — Что насчёт тебя? — Это хлопотно, но Темари не будет против, если я опоздаю домой, — и Шикадай тоже, потому что он всё понимал. И вчера они пожелали друг другу спокойной ночи. Шикамару может подождать ещё один день, чтобы услышать это, особенно, если это даст Наруто шанс испытать то же самое. Темари сидела на диване, просматривая бумаги, когда Шикамару вернулся домой. Шикадай был рядом с ней, распластавшись, глаза закрыты, ровное дыхание. — Он пытался не спать, — сказала Темари, не поднимая глаз. — Но, очевидно, он весь в тебя, и как только закрыл глаза — заснул, — Шикамару вздохнул. — Да. Похоже на меня. Не говоря ни слова, он взял сына на руки, чтобы отнести его в постель. Шикадай был лёгким, но нескладным, с длинными худыми конечностями, костлявый. Он придёт в форму через несколько лет; Шикамару выглядел так же. — Он становится слишком высоким, чтобы носить его, — сказал Шикамару. Он осторожно опустил Шикадая. Неважно, как его сын лежал, он спал при любых обстоятельствах и в любом положении. Тем не менее, Шикамару не торопился, пытаясь уложить своего сына хорошо. Темари фыркнула. — Он не слишком высокий. Он никогда не будет слишком высоким. Если его нужно будет нести, ты понесёшь его. — Слишком высокий, — повторил Шикамару, выходя из комнаты и тихо закрывая дверь Шикадая. — Слишком высокий на самом деле означает «слишком взрослый», «больше не ребёнок», «слишком много времени уходит, когда Шикадай является его маленьким мальчиком, прежде чем ответственность за жизнь утащит его от детской невинности, которой хочет насладиться Шикамару», — он заметил слабый блеск в глазах Темари, который отвлёк его от меланхоличного самоанализа. — …Что? — Если он слишком высокий, — насмешливо сказала она, — то и я тоже. — Я не ношу тебя, — Шикамару едва закончил предложение, как Темари прыгнула на него. Он отступил на шаг, прежде чем обрёл равновесие, автоматически обняв ее. — Женщина, сначала выкрикни предупреждение! — она засмеялась, ноги сжались вокруг его талии, руки обвились вокруг шеи. — Зачем? — Ты такая проблемная, — найдя баланс, он пошёл в их спальню. Часть его хотела прижать её в стене, просто чтобы показать, кто главный (Не он. Никогда), но парень этого не сделал. — Я мог бы бросить тебя. — Но ты не бросишь, — она ткнула его нос своим. — Хм. Я мог бы, — он не положил её на кровать, просто плюхнулся вперёд, чтобы она оказалась под ним, поймав его руками. Ему понадобилось время, чтобы просто рассмотреть её. Густые светлые волосы, самодовольная улыбка, всегда играющая на её губах, потрясающие зелёные глаза. Она была его, и он был её, и он не знал, как получил так много в своей жизни. Она снова посмотрела на него. — Ты был очень занят самоанализом в последние несколько дней. Наруто всё ещё беспокоит тебя? — Забудь о нем, — пробормотал Шикамару, наклонившись и уткнувшись лицом в её шею. — Сейчас у меня есть ты и Шикадай, и больше ничего не важно. Работа имела значение. Опоздание домой имело значение. Упущенные моменты жизни Шикадая имели значение. Как ни странно в согласии с его мыслями, Темари держала мужа ближе к себе. — Всё хорошо. У тебя есть выходные, чтобы провести время с Шикадаем. Он дышал на её кожу, тяжело и побеждённо, и просто слишком тяготящийся многим. — Он очень тебя любит. И он хочет показать тебе, чем занимается. — Расскажи мне о его дне, — он проговорил на её кожу, слегка приглушённо, однако девушка поняла его. Она отстранилась от него, расположив их обоих более комфортно, потому что Шикамару, вероятно, заснёт под звук голоса. — Его раны намного лучше. Он говорит, что они зудят. И он использовал их как предлог, чтобы не тренироваться — сказал, что ему нужно время, чтобы восстановиться, хотя он в порядке и знает это. Она осторожно провела пальцами по волосам Шикамару. Её муж почти спал. Это не заняло много времени; позволь ему лежать неподвижно в течение минуты, и он заснёт. — У него были неприятности сегодня в классе из-за того, что уснул. Потому что он твой сын, и он такой же, как ты, и ничто никогда не изменит этого. А завтра ты можешь пожелать ему спокойной ночи. Я позабочусь, чтобы он дождался. Шикадай всегда ел завтрак так, как будто его пытали. Вытянув лицо, надувшись, сверля взглядом, он положил щёку на одну ладонь, тыкая другой рукой в ​​свою пищу. — Пока рано есть. — Ты говоришь это каждое утро, — отметил Шикамару. — Потому что мы просыпаемся слишком рано, — Шикадай театрально вздохнул. Он был ленив точно, как Нара, но его талант к драматизму пришёл прямо из пустыни. — Я постараюсь успеть домой, чтобы мы сегодня вместе потренировались, — сказал Шикамару. — Я знаю, что приходил поздно большую часть на этой неделе. — Хорошо, — пожал плечами Шикадай. — У тебя важная работа. Я понимаю. — Я знаю, что ты понимаешь, но я всё ещё должен быть в состоянии уделить тебе внимание. Моя работа — это также правильно тебя воспитать, — он сделал паузу. — И я хочу желать тебе спокойной ночи каждый день. — Звучит как настоящая головная боль. — Может быть, но это то, что я хочу сделать, — Шикадай ещё немного потыкал в еду. Он снова пожал плечами. — Может быть, тебе не стоит слишком беспокоиться о пожелании спокойной ночи. Я имею в виду, ты всегда здесь, чтобы сказать доброе утро. Это уже достаточно для меня. Я не понимаю, почему это важно, — он зевнул. — Ты поймешь, когда станешь старше, — и это было так, как раньше говорил его отец. Его обязанности теперь перешли Шикамару, и иногда он освобождался от них слишком рано, а иногда их забирали до того, как он был готов, и Шикамару просто хотел, чтобы время остановилось на мгновение. Шикадай поднял взгляд к отцу, затем вернулся к еде. — Ладно. — Для меня это важно, — сказал Шикамару. — Это всё, что тебе нужно знать на данный момент. Шикадай выглядел задумавшимся в тот момент. Он медленно пережёвывал пищу, экзотическими зелёными глазами обдумывая и анализируя. Мальчик больше ничего не добавил, но когда он посмотрел на Шикамару — всё было иначе. Как будто он впервые увидел своего отца. — Ты сердишься на меня? — спросил Наруто, звуча странно подавленным и совсем не похожим на себя. — А ты сердишься на себя? — спросил Шикамару в ответ, не поднимая глаз. Он работал над оставшимися бумагами Наруто, его были закончены давно. — Да, немного, — признание удивило Шикамару. Он замер на долю секунды, затем продолжил работать без остановок. — Я точно не злюсь на тебя. Разочарован, я думаю. Потому что ты упускаешь ту жизнь, которую всегда желал, и я продолжаю пытаться выручить тебя и помочь, делая всё, что могу. Я знаю, что доволен своей жизнью. Я волнуюсь, что ты нет. — В Листе произошло много изменений, — сказал Наруто. — Все уляжется. Мы не будем работать так усердно вечно. — И когда всё уляжется, — Шикамару поднял голову, встретившись глазами с Наруто. — Твоя семья всё ещё будет там, или Боруто вырастет и переедет, и Химавари будет поглощена работой и мальчиками, и у неё не будет времени на тебя, а Хината поймёт, что она потратила впустую жизнь, ожидая дома мужа, который так и не пришёл? Может быть, это было грубо, но именно это чувствовал Шикамару. Разочарованный в приоритетах Наруто, хотя он знал, что не было другого выхода. Деревня должна была стоять на первом месте, их главной заботой была безопасность, счастье и защита людей, но… но должна ли семья остаться на обочине из-за этого? Неужели не было никакого выхода, никакого выхода обладать всем сразу? Часто, когда мечты осуществлялись, они приносили с собой ужасное чувство действительности и разочарование из-за того, что мечта была лучшей версией жизни, и, по правде, действительность никогда не будет ей соответствовать. Возможно, Шикамару повезло, что ни одна из его мечт не сбылась. Его реальность была намного лучше. — Раньше я восхищался тобой, — сказал он. Голубые глаза Наруто опустились на стол. — Я уважал всё, что ты делал, и всё, что ты сделал. Ты герой в этой деревне и во всех пяти странах. У тебя есть сверхъестественная способность объединять людей, излечивать любые раны в сердце человека. И я помог тебе осуществить твою мечту, потому что я думал, что это лучшее и для тебя, и деревни, и мира. Вероятно, так и было. Ты всё ещё исключительный. Однако, — Шикамару вздохнул. — Теперь я считаю, что ты — цель, которую нужно избегать. — Потому что я никогда не дома, и это беспокоит тебя, — тихо закончил Наруто. — У тебя не было семьи, когда ты взрослел. Ты не знаешь, на что это похоже и чего тебе не хватает. Но я знаю. И я твой советник — так что прими мой совет. Будь дома больше времени. Не трать свою жизнь за столом. Мечты, которые ты хотел осуществить — быть признанными, принятыми и любимыми — всё это ждет тебя дома. — Я знаю. — Ты не был собой в последнее время. Ты беспокоишь меня, и я не знаю, как образумить тебя. Ты твердолобый и проблемный, и… и если ты потащишь меня вниз, я уйду. Несколько осторожно Наруто потянулся к конверту на своём столе и протянул его Шикамару. — Что это? — Нара с подозрением посмотрел на конверт, переданный ему Наруто. — Изменения в рабочем графике, — Хокаге уточнил в ответ на насмешливое выражение лица Шикамару. — Ты напугал меня бесчувственными разговорами об уходе. Я подумал, что если единственный способ сохранить тебя в качестве моего советника — дать тебе больше свободного времени, то я сделаю это. Потому что ты лучший, и я не знаю, что бы я без тебя делал. Так что, если ты хочешь больше времени проводить со своей семьей, ты должен получить его. — Что сподвигло тебя? — спросил Шикамару, открывая конверт и просматривая письмо внутри. Наруто застенчиво засмеялся. — Боруто. Мы немного поговорили прошлой ночью. И… он сказал спокойной ночи впервые за долгое время. И ты прав. Я должен слышать это больше. И желать этого больше. Так что я сделаю то, что ты сказал, и постараюсь быть рядом с ним больше. И ты должен быть там для Шикадая. Шикамару уставился на него. Наруто сознательно потёр затылок. — Я был довольно плох, как отец. И, вероятно, как Хокаге. И ты должен был пострадать из-за этого, потому что я нуждался в тебе, чтобы помочь мне. Поэтому… извини, даттбайо. — Ты хорошо делаешь свою работу, как Хокаге. Если бы не делал, мы бы не работали здесь всё время, — Шикамару снова сложил письмо. — Хотя, ты всё ещё здесь. — Мы скоро закончим, — пообещал Наруто. — И тогда мы можем пойти домой и пожелать спокойной ночи нашим детям. Шикамару знал, что Наруто пытается. Он пытался исправить ситуацию, разобраться в своей жизни и осознать свою роль отца и Хокаге. Но попытки не делали работы меньше, и Шикамару уже знал, что они не закончат вовремя, и сегодня вечером будет ещё одна ночь, когда он не успеет домой вовремя. Впрочем, он ничего не сказал. Наруто пытался, и Шикамару не хотел отбивать его желание. Он продолжал работать, делая вид, что не замечает, как тикают часы. Он вернулся домой разбитым, опоздавшим и истощённым. Его первой остановкой была комната Шикадая. Там было, что неудивительно, темно и тихо. Шикадай спал, запутавшись в одеяле, половина его подушки была под головой, а вторая под плечом. Во рту прядь тёмных волос, одна рука вздёрнута над головой. Шикамару некоторое время смотрел на него. — Извини, малыш, — тихо сказал он. — Не успел домой вовремя. Завтра, хорошо? — он протянул руку, доставая волосы изо рта сына. — Спокойной ночи, Шикадай. Темари прислонилась к дверной раме, сложив руки на груди, наблюдая за ним. — Он не расстроен. — Я расстроен, — Шикамару подошёл к ней. Он снова посмотрел на Шикадая. Мальчик фыркнул, извиваясь во сне. Он повернул голову в другую сторону, ложась в более удобное положение. — Я буду меньше работать, — тихо объявил Шикамару, чтобы не беспокоить сына. — Наруто дал мне разрешение. — Начиная с какого момента? — Так скоро, как только я подловлю его. Может быть, несколько дней. Надеюсь, не больше. — Что стало причиной? — Угрожал уйти, — признался Шикамару. — Надеясь, что это заставит его взглянуть в лицо правде, ему тоже нужно проводить больше времени со своей семьёй. Хотя он немного дремучий, и ему может понадобиться еще несколько напоминаний. — Ты не несёшь ответственности за его решения, — напомнила ему Темари. — Если Наруто не последует твоему совету и не пойдет домой — это не твоя проблема. Если он не рационализирует свою работу так, как ты говоришь ему — это не твоя проблема. Но то, что ты делаешь, и как справляешься со всем. Это прямо там, — указала она на Шикадая. — Это твоя проблема. А Наруто — нет. — Я знаю. — Так что не вини себя за его решения и поведение. Он вздохнул. — Что бы я делал без тебя, хоть немного меня образумевающей? Он ожидал какой-нибудь язвительный ответ. То, что обычно получал. Но его меланхолия явно беспокоила ее, и она положила руку ему на плечо. — Ты с этим разберёшься. Ты всегда это делаешь. В офисе было жутко тихо, пока они работали. Наруто обычно болтал о чепухе, но большую часть вечера он провёл, посылая Шикамару тревожные взгляды, которые тот старательно игнорировал. — Извини, — внезапно выпалил Наруто. Шикамару поднял взгляд. — За что? — Уже прошло шесть. Ты должен быть дома. — Как и ты, — он снова перевёл взгляд вниз. — Ты можешь перестать паниковать. Я не собираюсь уходить в тот момент, когда часы бьют шесть тридцать. Мы в одной лодке, и мне нужно, чтобы ты встал на правильный путь. — Ты упускаешь время с Шикадаем. — Меня тревожит, что ты больше озабочен мной и моим ребёнком, чем собой со своим. Наруто покраснел. — Я просто… Нечестно с моей стороны портить и тебе жизнь, понимаешь? — Значит, ты признаёшь, что в твоей жизни есть проблема? — Ты сказал, что раньше восхищался мной, — тихо сказал Наруто. Так непохоже на себя, и что-то должно было измениться. — Раньше. Но не больше. Теперь я тот человек, на которого ты стараешься не быть похожим, потому что я не тот, кем ты хочешь быть в жизни. Шикамару посмотрел на него. — Ты занятой отец, но не плохой. Всё, чего я хочу — это быть таким же хорошим, как мой отец… И он часто был рядом со мной. Наруто хватило приличия, дабы выглядеть несколько пристыженным, однако Шикамару знал, что он пока не хочет отпускать свою нынешнюю систему работы. Наруто крепко держался за мечту о Хокаге, но это значило, что он должен сделать ещё что-то важное, и сейчас это было временем для семьи. Однако Шикамару не был Хокаге, и ему не снились его мечты в этом самом офисе. Его были дома, и он намеревался жить так же ими, как Наруто жил своей. — Что-то должно измениться. Беспокойный хмурый взгляд мелькнул на лице Наруто. — Я не ухожу, — быстро добавил Шикамару. — Но количество ночей, в которые вы меня задержали, подходит к концу. Я не буду держать тебя за руку всегда. Тебе нужно улучшить свои навыки работы с документами, а мне — мои навыки, как отца, — он снова посмотрел на часы. — Это твой выбор, изменишь ли ты свой распорядок или останешься прежним. Но каждый час ты здесь один, и, ну, ты знаешь, где я. После этого они замолчали. Шикамару надеялся, что Наруто переварит его слова и пересмотрит свои приоритеты. Но даже если нет, это не изменит ничего, что сделал Шикамару. Минуты ползли, и Нара остро осознавал, как уходит время. Небо было тёмным, и во всём, что он делал, ощущалась безотлагательность, потому что он хотел сделать это: подловить его, заставить Наруто встать на правильный путь и, наконец, сказать «нет», а не быть здесь все часы этого чёртового дня. Он внезапно встал, и Наруто вздрогнул на своём месте. — Мне нужен воздух. Я не буду долго, — объяснил Шикамару. — Хорошо, — пробормотал Наруто. Шикамару вышел из кабинета, забредая в холл. Он прислонился к стене, тяжело дыша. Вспоминал дни наблюдения за облаками, размышляя про себя. Когда в жизни не было забот и ответственности и нужно было думать только о себе. Но теперь был кто-то ещё, преследующий каждую его мысль, кто-то еще, из-за кого нужно взвешивать каждое решение. «Король», которого нужно защищать. Ответственность, давление быть шиноби побледнели по сравнению с тем, что он чувствовал, как отец. Впервые в жизни он хотел подняться, стать лучше и делать лучше. Это была задача, в которой он стремился не только преуспеть, но и превзойти кого-то. И в основе этого лежали простые вещи — слышать, как Шикадай говорит «привет», слышать, как он вздыхает и рассказывает о том, насколько школа — головная боль, наблюдать, как он перерастает одежду, наблюдать, как он медленно совершенствует свои Теневые техники. Шикамару не хотел ничего, кроме простых вещей — и, возможно, это было то, чего Наруто не мог понять. Он был большим и расточительным во всём, что делал. Он был ярким и эксцентричным, и всё, что он делал, требовало внимания. В этом была разница между ними, и именно поэтому Шикамару сейчас чувствовал давление, потому что хотел вернуть простую жизнь. Простоту его идеальной семьи. Он проверил свой телефон. Отец пропустил звонок от Шикадая, из-за чего сразу обеспокоился. Что-то случилось? С ним или Темари, или с кем-то ещё? Ожидающее голосовое сообщение. Тот факт, что это не звонок от Темари, утешал, потому что это, вероятно, означало, что она справлялась со всем. Он проверил коридор на наличие людей и, обнаружив, что тот пуст, прослушал сообщение. И как только парень прослушал его — улыбнулся и тяжело опустился на стену, а всё напряжение просто испарилось. — Привет, папа, это просто я. Э-э, это бред, но мама сказала, что я должен позвонить тебе, так что я… Я просто хотел сказать, спокойной ночи, папа. — Спасибо, — сказал он в темноту, перебрасывая коробку с сигаретами из рук в руки, лёжа на спине. Она была всё ещё неоткрытой. — Хм? — Темари оставалась прильнувшей к одеялу. — За то, что сказала Шикадаю позвонить. — Что? — она обернулась, опираясь на один локоть. — Я ничего ему не говорила. Что он сделал? Хах. События принимали занятный оборот. Он почувствовал, как улыбка расползалась по его лицу. — Не беспокойся. Ничего важного. — Ты такой проблемный, — усмехнулась она. — Да, как и ты, — он положил сигаретную коробку рядом со своей кроватью. — Насколько сейчас поздно? — Ох, около полуночи. А что? — Я скоро вернусь, — Шикамару откинул одеяло и встал с кровати. — Теперь я знаю, что что-то не так, — пробормотала Темари, но она не пыталась позвать его обратно или последовать за ним. — Ты никогда не покидаешь кровать добровольно. — Все хорошо, — заверил он ее. Шикамару направился в комнату сына, молча входя. Шикадай лежал спиной к двери, лицо его находилось на руке, а на лбу вились упрямые волосы. Шикамару осторожно сел на кровать. — Спасибо, — тихо сказал он, приглаживая непослушную прядь волос. — За звонок. Шикадай не подал никаких признаков бодрствования, однако Шикамару заметил, как он слегка вздрогнул. Нара хотел сказать многое: — Не смущайся. Я действительно нуждался в этом. Я действительно этого хотел. Ты сделал весь этот дерьмовый день лучше. Но Шикадай не хотел этого слышать — он не хотел ничего из этого слышать, на что указывали закрытые глаза, он старательно пытался выглядеть спящим. Его тело было напряжённым, пойманный на лжи и до смешного стыдящийся своего нехарактерного проявления любви ранее. Если было что-то, из-за чего Шикадай чувствовал неловкость, то это какое-либо внешнее проявление привязанности, и Шикамару предполагал, что именно поэтому он попытался выдать это за идею Темари. Он был так похож на него, что заставляло отца улыбнуться. Это было похоже на них обоих, Шикамару ничем не отличался. Его сердце согревалось от осознания, что его сын похож на него во многих отношениях. Шикадай был его тенью в нескольких смыслах этого слова, и даже неудачные попытки Наруто управлять временем не могли изменить это. — Спокойной ночи, Шикадай. Спи спокойно, — сказал он, рассеянно похлопывая его по плечу и поднимаясь, чтобы уйти. Мир не стал волшебно лучше. Все проблемы и заботы Шикамару не решились волшебным образом. Всё ещё будут поздние ночи, всё ещё будут упущенные дни и разочарование, и слишком много работы, и не будет хватать времени для семьи. Будут дни, когда он будет приходить домой несчастным, и дни, когда он будет спрашивать, стоит ли это того. Будут дни, когда он будет скучать по своей простой жизни, дни, когда он будет скучать по своей семье, и дни, когда он будет сомневаться в самом себе. И Наруто потратит целую вечность, чтобы узнать что-то новое; Шикамару не был оптимистичен в том, что тот чудесным образом изменит свои взгляды и пожелает провести время дома так, как это делал Нара. Наруто всегда будет на задворках его сознания, но, возможно, это к лучшему. Может быть, это поведёт Шикамару в правильном направлении. Однако не имело значения, что сделал Наруто (Темари всегда была права, и он внутренне вздохнул), потому что у Шикамару была своя жизнь и свой собственный выбор, и он собирался пройти свою жизнь тем путём, которым желал. И он желал быть здесь. В этот момент это было как раз правильным. Мир во всех пяти странах. Деревня под присмотром Наруто, растущая, развивающаяся и открывающая новые двери в будущее. Работа с низким уровнем риска (правда, утомительная). И его семья, всегда рядом и ждущая. Он остановился у двери, когда Шикадай слегка подвинулся. Просто небольшое движение, опустил одно плечо, небольшой наклон головы. И тихий голос, окрашенный неловкостью, награждающий сквозь тьму: — …Спокойной ночи, папа…