Symphony of my pain

Maybe I'll elevate, maybe I'm second rate So unaware of my status Maybe I'm overjoyed, maybe I'm paranoid Designer me up in straight jackets My Tell-Tale Heart's a hammer in my chest Cut me a silk tie tourniquet

      Закончился день, наступила ночь. Наступила она достаточно быстро, ведь осенью дни становятся короче. Честер Чарльз Беннингтон с планеты Земля, рождённый в Финиксе, штате Аризона, которому было 25 лет, и Майкл Кенджи Шинода с Луны, рождённый в Панорама-сити, городе Нью-Йорк, которому было около 24 лет, сидели на втором этаже перед огромным треугольным окном в доме первого и наблюдали прекраснейшую ночь: совсем лёгкий летний ветер кое-как дул и погонял опавшую листву, с красками отжившую свою краткую жизнь, на небе не было ни единого облачка и виднелись звёзды, Луна и Млечный Путь.       — Сегодня Луна остаётся на том же уровне, на котором была вчера, — тихо прошептал Беннингтон, набирая сообщение матери с вопросом оформления американского гражданства Майку.       — Да, — так же тихо ответил Шинода. — И Вселенная не даёт знать о чём-то плохом, хотя мы сегодня столько натворили…       — Дальше — больше, — ухмыльнулся Честер, вспоминая то, что было прошедшим вечером перед ужином. — Но если оно действительно так пойдёт, то мы, человечество, вымрем совсем скоро…       — Значит, нам нельзя сближаться?.. — опечалено сказал лунатик, крепко держась за руку землянина. — Но как мы оба тогда будем жить?..       — Тебе-то легко будет, — горько усмехнулся Беннингтон. — Ты же королевская масть. Дождёшься, пока Джейсон закончит своё правление, и сам будешь править. А ещё у тебя будет закрыт вопрос о выборе, за какую сторону существовать. А я? Я просто буду писать музыку в своей группе. Возможно, чуть позже мы станем популярными, если у нас уже сейчас есть фанаты, а о тебе будут ходить слухи, легенды… Нам всем как-то придётся пережить потерю.       — Но ведь это не тот путь, который ты хочешь?       — Конечно нет, — выдохнул Честер, целуя Майка в лоб. — Но он — самый правильный. Чаще всего то, что мы хотим — голос сердца — противится тому, что нам обязательно надо сделать — голосу разума. Последний диктует нам, как жить легче и правильнее, а первый — как жить более полно и непредсказуемо. А сейчас давай спать, и если завтра произойдёт что-то странное или страшное, то вернёмся к этой теме ещё раз, — прошептал главный солист Linkin Park, лёг на кровать и уложил рэпера рядом с собой, нежно обнимая, прижимая к своей груди. — Спокойной ночи, Майк, — прошептал он и улыбнулся. Оба — и землянин, и лунатик — заснули в замечательном настроении. Наутро их ничто не разбудило — были выходные. Тёплые последние деньки бабьего лета радовали солнышком, прекрасной погодой и точно таким же настроением. Майк проснулся, растянулся, пошёл умываться и ненароком разбудил Честера. Последний ещё долго валялся, пробуждаясь ото сна, но в итоге ему пришлось встать, потому что Майк не умел готовить завтрак самому себе.       — Майк, ты где? — спросил Беннингтон, спускаясь на 1 этаж. — Ты есть не хочешь?       — Хочу! Приготовь что-нибудь, пожалуйста! Я так умру…       — Хорошо, — ответил он, кое-как отходя ото сна и вспоминая, что есть у него в холодильнике. С прилётом Шиноды содержимое очень быстро опустошалось, и сегодня ему вновь пора было идти в магазин. Найдя пачку молока и хлопья с мёдом, он забабахал лунатику своеобразный «ленивый завтрак с планеты Земля». — Сегодня обойдётся этим, пока я не схожу в волмарт неподалёку.       — Мне с тобой надо идти? — поинтересовался лунатик, думая, как это нужно есть и где ложка.       — Думаю, да. Я всё ещё не из мажоров, техникой дорожу — мало ли, что ты мне там раздребеденишь?       — Хорошо. А где этот…волмарт?       — Буквально через пару-тройку домов. Ну нам идти туда дольше, чем оттуда. Кстати, у вас на Луне есть какое-нибудь подобие супермаркетов, где продаётся еда?       — Ага. Так и называются — пищевые магазины.       — Пищевые магазины… Честно говоря, это как-то отстаёт от современности. Хотя чего уж тут удивляться? У вас вообще всё на уровне конца 20 века осталось. Кстати, есть это надо ложкой, которая у тебя прямо на глазах, — пояснил Беннингтон, указывая на столовый прибор, валявшийся на столе, потому что услышал, как Майк пьёт молоко из тарелки. — Сначала помешай ей еду, а потом набери в неё и кушай. Всё понятно?       — Да знаю я, как ложкой пользоваться, не в каменном же веке застрял.       Так лунатик кое-как позавтракал через обсуждение планов на день и шутливые ссоры с любимым. Любимым… Каково им всем будет, если он улетит? И улетит ли он? Вдруг Честеру поступил звонок, разрушивший ленивую утреннюю идиллию противной трелью. Честер посмотрел, кто это был, и взял трубку.       — Марк? — спросил Честер. — Почему ты звонишь в такую рань? Мы только собирались пойти в волмарт! Сегодня выходные!       — Привет, короче, тут такое дело… — выпалил старший Шинода. — Дэйв зажал Брэда в каморке, и неизвестно, чем они там занимаются… Там какие-то крики слышны. — Не трогай их, — попросил Беннингтон, всё больше раздражаясь, — они же только вчера перед всеми признались, ты что, не слышал?! Стоп… — замолчал он, внезапно побледнев. Он сболтнул лишнего, ведь Брэд и Дэйв признавались только согруппникам. — ЗАБУДЬ, ЧТО УСЛЫШАЛ, — вскричал он. — Они в студии?       — Стой, стой, стой, что ты сказал? — переспросил Марк.       — Я же попросил, забудь, — нагнетающе выдавил Честер. — Так они в студии?       — Д-да.       — Хорошо, я подойду минут через 50.       — А чё так долго?       — Я же в самом начале разговора сказал, что мы с Майком идём в ближайший волмарт! Смотри, не спались, что ты их спалил, иначе тебя настигнет праведный гнев всей группы.       — Постараюсь, — пообещал Марк. — Приходи поскорее, пожалуйста, — попросил он и сбросил трубку.       — Кто звонил? Марк? — поинтересовался Майк, доедая тарелку хлопьев. — И почему ты звучал так… недружелюбно?       — Да, это был Марк, — бросил Беннингтон. — Он сказал, что Дэйв и Брэд заперлись в каморке в нашей студии и занимаются непонятно чем. Раздавались истошные крики Брэда. А нам жрать нечего, — помрачнел он. — Ты уже одет? — спросил он, бегло осматривая Шиноду. — Ага. Тогда пошли, — предложил Честер.       — Ну пошли, — ответил Майк, убирая тарелку в раковину и выходя из дома вслед за коренным землянином. Час спустя они заявились в студию, нагруженные огромными пакетами и переваливающиеся с одного бока на другой. В студии сидели Брэд, Дэйв и Марк. Как сначала показалось Майку и Честеру, они все были спокойными, хоть никто и не говорил, но позже пришедшие почувствовали, как воздух сгустился от напряжения. Брэд и Дэйв держались за руки, а Марк крепко вжался в кресло. Казалось, ещё пара минут тишины, и всё здесь вспыхнет гневом и ужасом.       — Ребят, что тут происходит? — спросил Честер, пытаясь развеять тишину. Может быть, он мог бы разрядить напряжение? Но он не знал всех подробностей того, что здесь происходит, значит, и помощь нормально не смог бы оказать, тем более, гитаристы были ему гораздо ближе, чем Марк, который попросту приходился братом его любимому Майку. — Почему Брэд и Дэйв злятся, а Марк вжался в кресло? Всё в порядке?       — Марк нам все струны перепутал, — агрессивно начал Дэйв. — А они стоят недёшево! И распутывать их на гитаре невозможно!!!       — Мы два года на них снова копить будем!!! — разозлился Брэд. — Мы не такие уж и богатые!!!       — Теперь понятно. Марк, что можешь сказать ты? — спокойно спросил Честер.       — Я пришёл, они вопили, закрывшись в уборной. Потом я позвонил тебе и стал всё смотреть, пока ждал вас, а потом я понял, почему они вопили — гитары пропали. Только почему в уборной, совершенно неясно. И почему тогда заперлись. Потом они вышли и завопили на меня за то, что я «запутал струны», хотя я эти гитары даже в глаза не видел.       — Майк, есть идеи, кому верить? — прошептал Честер, молясь хоть на его поддержку.       — Я… я не чувствую лжи ни от одного из них, — также прошептал Шинода, ориентируясь на свой кулончик. — Хотя… Марк, зачем ты брал гитары? — уже громко спросил будущий преемник трона на Луне.       — В-в смысле брал?.. — пролепетал Марк. — Я не брал никакие гитары, я же сказал, я их не видел!       — Его спалили, — прошептал Майк на ухо Честеру. — Он всё сильнее пытается отстоять свою версию. Зачем ты пытался поиграть на этих гитарах? Ты именно из-за невозможности играть запутал струны?       — Нет!!! Майк говорит одну ложь!!! — прокричал Марк, вставая с кресла. Всё. Ему конец. Пипец рулям.       — Но она-то чувствует, что врёшь ты, — ответил Майк, протягивая кулон. — И мне, кстати, тоже кажется, что это могли сделать твои пальцы.       — Могли, но не делали! Честно! А вообще, если вы думаете, что это я, то вы можете пойти посмотреть камеры! — прокричал Марк, удаляясь из студии неровным широким шагом. Гитаристы всё ещё злились.       — Может, я смогу вам помочь? — боязливо предложил единственный оставшийся в здании лунатик, даже не зная, как с этими струнами обращаться.       — Ну попробуй, — скептически сказал Дейв. — Мы в тебя верим. Ты хоть знаешь, как с этими струнами обращаться?       — Узнаем, — сказал Майк, нежно взяв в руки гитару. Немного проведя по струнам к их верхушке он смог понять, что с ними делать. Он отмотал их с гитар и попытался развязать. Марк, походу, был гением, если запутал такие сложные узлы за такое маленькое время… Да-да, 50 минут — это мало. Но Майк с распутыванием справился буквально за 10 минут. — Чья это?       — Моя, — ответил Брэд.       — Струны сам натянешь обратно? Просто это вроде как сложнее, чем снять их.       — Ну…хорошо, — то ли растерянно, то ли спокойно сказал Брэд, получая гитару от Шиноды.       — Теперь очередь гитары Дейва, — сказал Майк, взяв гитару привиредливого басиста так, чтобы ему даже не к чему было придраться. Со струнами в этот раз он обошёлся нежнее, чем со струнами Брэда, ведь праведный гнев Дейва — это нечто. В конце концов, разобравшись с делом Дэйва и Брэда, Честер и Майк ушли домой, нагруженные тяжкими пакетами. — Ууф, — выдохнул Шинода, подходя к дивану и плюхаясь в него. — Как же я устал… И ты так постоянно ходишь?       — Иногда раз в месяц закупаюсь на четыре больших пакета в две руки, иногда на выходных быстренько захожу, что называю приключением на пару минут. Сегодня как раз был большой ежемесячный поход, так что ты не очень удачно попал на землю, — ответил хозяин дома, легко усмехнувшись, пока приезжий отлёживался после социализации. Вдруг в окно впечатался ворон. Ещё один? Или это ворона? Блин, вообще за этих пернатых не шарю, но как мы все помним, Майк появился в доме Честера через окно… Не мог ли это быть Джейсон?       А ворона всё долбилась и долбилась в окно, а к её лапке, кажется, что-то было привязано… Бумажка какая-то, что ли? А ведь Беннингтон видел это, видел, но не хотел открывать, пока Майк не очнётся, чтобы поговорить с этой вороной. Но что делать, если она всё долбит и долбит окно, грозясь его разбить? Только открывать, поэтому хозяин дома открыл окно в зал и впустил туда чёрное пернатое. Оно же влетело на плечо Майка, не обращая никакого внимания на Беннингтона, и начало клевать лунатика изо всех сил.       — Ай! — прикрикнул он, открывая глаза для восприятия информации. Этими глазами он заметил, что к вороньей лапке привязан клочок бумаги, старой, словно пергамент. Шинода отвязал его и попытался прочитать, но кажется, ничего не выходило из рандомных букв. А что там было написано? «好き, 好き, 大好き»       — Майк, что там? — спросил Честер. Лунатик спокойно протянул записку с надписью хозяину. Последний посмотрел, повертел, перевернул листочек… Увиденное его, по канонам всех таких событий, ужаснуло — там были пятна крови, буквально тёплой, живой, даже всё ещё влажной… Честер осмотрелся вокруг и увидел, что Майк как бы задыхается, а руки его испачканы в крови. Чья эта кровь?! Почему Майк задыхается?! Мысли роем закружилась в голове, пока Честер не подбежал к Майку и не убрал его руки от себя… С Шинодой всё в порядке!!! По крайней мере, если судить по наружности, он такой же, как и всегда. — Майк?! — прокричал Беннингтон. Человек с Луны обернулся на человека с Земли и попытался прохрипеть, попросить о помощи… Под майкой его кулон издавал тёмные волны «света», в какой-то мере его можно было сравнить с индикатором, но индикатором чего?.. Или же… Или эта же наследственная реликвия была…катализатором?.. На самом деле, в этом кусочке космоса, равноценном пылинке, была магия — наверняка вы помните, что Майк умел превращаться в ворона, или ворону, но это были не все возможности этой подвески. Недостающую часть когда-то украл предатель трона, Маркъёр, и запечатал в свитке, на котором также писал признание Саманте, ещё пока они были на Луне. Теперь этот свиток вернулся к этому камушку, которым теперь владел младший из династии Шинод — Майклу. Конечно, Маркъёр не хотел бы отдавать эту часть просто так… Взамен Шинода должен был лишиться своего разума, стать подсосом предателя трона. Но, естественно, Честер каким-то образом это остановил… Неужто у него было что-то изнутри, что могло бы помочь?.. Да, было, но не знаю, могло ли оно как-то выручить Майка… Это была земная любовь — безграничная, готовая и способная на всё лишь ради своего безумно красивого существования. И он, Честер Чарльз Беннингтон, использовал её — обнял Майка, глубоко поцеловал, передавая со слюной свою волю… Хотя можно было сделать гораздо проще — просто снять кулон и пережить эту муку не на Майкле.             — Блять… — выдохнул лунный гуманоид, ловя взгляд заботливых, тревожных карих глаз любимого. — Сними эту хуе… — выдохнул Майк, хватаясь за кулон. Честер оторвался от губ лунатика и снял с него этот кулон. На полу валялась как будто ещё часть этого камушка — землянин это заметил, так что поднял её. «Она выглядит, как продолжение вот этой…» — подумал Беннингтон и соединил две части кулона. Он засветился ещё сильнее, но уже белым сиянием. Освобождающаяся при этом энергия, та самая энергия из кулона, практически разрывала руки землянина, но он продолжал держать вместе эти половинки… Пока не почувствовал душение. Майку в это время стало лучше. Он увидел, что происходит с любимым, подбежал к нему и сам надел кулон, но Честеру не становилось лучше… — Блять, Честер, очнись! — попросил он.       — Я… Люблю… Тебя, — усмехнулся Честер, пока его глаза не окрасились чёрным.