Из сна в реальность

Стопка тетрадок накопилась на столе. Нужно бы всё разгрести, но… — Голова разболелась. — Айзава потёр кончиками пальцев висок. — Поспать бы. — А я думала, ты выспался на прошлом уроке! — отозвалась с другого конца учительской Полночь. — Храпел в своем мешке у доски. Бедные ученики! — Пф, — фыркнул Айзава. — Можешь тут тоже поспать, всё равно я уже ухожу! — она хмыкнула и, придержав подмышкой кипу документов, направилась к двери. — Здоровки! — прямо перед самым её носом возник Хизаши и расплылся в улыбке. — О, привет. Ты же выходной сегодня, — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнесла Немури, оглядывая его. Мик выглядел до невозможности уютно в просторной красной толстовке и с небрежно собранным пучком волос. — Да, но мне нужно поработать с бумажками. — Какой трудяга! — ухмыльнулась она, но тут же с серьёзным видом оглянулась на Айзаву. — Ну, всё. Не получится тебе тут поспать. — Что? — не понял Мик. Сотриголова молча глядел на них. Вид у него был донельзя мрачный. Разговаривать в ближайший час он точно ни с кем не планировал. Но раз пришел Мик, то… Чёрт, его голова, итак, вот-вот взорвётся! — Пока, мальчики, я ушла! — Полночь помахала им и скрылась за дверью. Мик успел махнуть ей вслед. — На твоём месте я бы не стал приходить на работу в свой выходной, а сидеть за бумажками — и подавно, — сурово процедил Айзава, поворачиваясь к Мику спиной и перебирая стопку ученических тетрадок. В его голосе слышался укор. — Что поделать! Одна бумажонка спать не даёт! Пока не сделаю — не успокоюсь! — затараторил Хизаши, всплескивая руками. — А, знаешь, что! Вот, представь себе… — Так, — прервал его Айзава. — Я вообще-то собирался посидеть в тишине, потому что у меня болит голова. Будешь трепаться — применю причуду, понял? Как грубо… — Ну и грубиян же ты. Айзава медленно оглянулся. Строгий многозначительный взгляд сказал даже больше, чем следовало. Мик надулся и скрестил на груди руки. Вот так вот значит! Стоило собраться с ним такое дело обсудить, а он… Рот затыкает. Сотриголова опустился на свой стул и, вздохнув, открыл первую тетрадку. Мик некоторое время продолжал стоять на месте, не зная, что делать дальше. Вроде и уходить не хочется, вроде и бумажек-то у него никаких не скопилось… Он сделал несколько шагов вдоль стены, посмотрел на часы, развернулся, шаркая ногами, и вернулся на прежнее место. Затем потянулся, зевнул, поправил очки на носу, сделал еще несколько шагов. Прищелкнул пальцами. Звук показался довольно звонким, он улыбнулся и решил повторить. Что-то напел себе под нос, хмыкнул. Айзава оторвался от тетради и смерил его злобным взглядом. — Ты специально? — А? — Кажется, тебе твоя бумажка спать не даёт? Так иди работай или проваливай. — Ты чего сегодня такой злой? — возмущенно спросил Мик. — Я тут пытаюсь работать. А ты мне мешаешь. — Но. я настраиваюсь на нужный лад! Сейчас вот настроюсь и начну! — Всё, заткнись, — Айзава хотел было применить причуду и заставить-таки Мика замолчать, как вдруг двери отворились и заглянувшая Полночь громко рассмеялась: — Ха-ха! Слушай, Айзава, я ведь ушла и чуть не забыла! Сегодня тебе прилетела оповещалка из Кецубуцу. Вот, — она быстрым шагом подошла к столу Айзавы протянула ему свернутый оранжевый конвертик и, снова помахала на прощание. — Ну, теперь-то я точно ушла! И убежала, громко стуча каблуками. — Из Кецубуцу? — Хизаши пристально всмотрелся в конвертик. — Что там? Айзава небрежно открыл его, быстро пробежался глазами по строчкам письма, нахмурил одну бровь, затем скомкал и сунул в карман брюк. — Ерунда. Нужно будет туда подойти. — Это…- Хизаши выдохнул, — от Мисс Шутки? — Ну да, конечно от неё, — сухо ответил Айзава и снова уткнулся в тетрадку. Хизаши почувствовал горечь во рту. — Ластик, ты пойдёшь к ней? — с некоторым разочарованием и грустью спросил он. Айзава подумал, выдержал паузу. — Да, пойду. — Зачем?.. — В прошлом году я тоже ходил посмотреть на соревнования, где участвует её класс. Можно кое-что для себя из всего этого взять. — Не ходи, — вдруг вырвалось у Мика. Айзава взглянул на него. Сначала подумал, что ему послышалось, но, судя по выражению лица Хизаши — нет. Тот закрыл рот ладонью, но было поздно: мысль уже произнесена вслух! — Что такое? — Мне … Не нравится всё это, — выдохнул Мик. Раз уже сказал, так говорить до конца. Неприятные ощущения при мыслях о Мисс Шутке нарастали с каждым мгновением! А после всего, что произошло в последнее время, ему до ужаса не хотелось представлять Айзаву рядом с этой назойливой дамочкой, которая всегда испытывала к нему свои мерзкие любовные чувства! — Что именно не нравится, Хизаши? — недоуменно спросил Айзава, вставая из-за стола. — Что ты пойдешь в Кецубуцу, — выпалил он. Ай, будь, что будет! — И почему же? — Сотриголова выглядел очень серьёзным и хмурым. Голос его был холодным, размеренным… Таким он бывает обычно на тренировках, когда мелкие негодники пакостят и творят всякий беспредел. — Потому что… — Хизаши замолк. Решался. Айзава ждал. Кажется, даже не моргал и выжидающе смотрел на него. Сглотнув, Мик выговорил как скороговорку: — Потому что она мне не нравится! И тебе тоже не нравится! Его голос прозвучал оглушительно звонко. Наверняка потерял контроль причуды из-за волнения… Зависла тягучая тишина. В ответ не последовало никакой эмоции. Даже крошечной доли. Ничего. Айзава также холодно смотрел на него и был так же хмур. Мик растерялся:  — Это ведь так, Ластик?! Это ведь так?.. Но в ответ снова ничего. Сотриголова неспешно направился к выходу. Приближаясь к Хизаши, он тихо произнес: — Похоже, сегодня мне поработать не получится. Ты слишком неугомонный. В доли секунды, когда Айзава поравнялся с ним, он осторожно и неуверенно потянул руку к его руке и слегка коснулся его мизинцем. Айзава это почувствовал и бросил косой взгляд. Увидел волнение и… ещё что-то поразительно знакомое в этих красивых зелёных глазах. Что-то, что ему давно снилось. То, что ему нравилось. Прямо здесь и сейчас — не во сне, Хизаши смотрел на него именно так. С желанием? Айзава ощутил нарастающее смущение. Подойдя к двери, бросил только сухое «пока» и ушёл, оставив Хизаши в одиночестве.