You are my past, present and future...My past.

Всю неделю Юнги чувствовал эйфорию, но в то же время был весь как на иголках. Свадьба императора – важное событие для страны, поэтому все приготовления происходили под строгим наблюдением доверенных лиц. Юнги с широкой улыбкой лёг в кровать с лёгким трепетом ожидая завтрашний день, однако первые мысли, промелькнувшие в голове в свадебное утро, содержали отборный мат. Он как-то забыл о том, что он омега, у организма которого есть свои особые функции. Которые решили показать в день свадьбы – не раньше, не позже. – Да где его черти носят, – выругался Юнги, сжимаясь в позу эмбриона под одеялом. Ещё когда неожиданно посетившая его течка только начинала вступать в свои права, в покои омеги вместе с Лило вошёл Чимин, которого Мин тут же отправил к лекарю Паку за лекарством. – Лило, если он не придёт через пять минут, клянусь, я встану и пойду к Чонгуку. Потому что единственное, что я сейчас хочу, это чтобы он вс... – Я здесь! – Боже правый, наконец-то! – простонал в подушку Мин. – Ох, Юнги, ты так сладко пахнешь. Стоит открыть окно, чтобы проветрить помещение. Лило, приготовь ванну, – дал указания Чимин, подходя к окну. – Ты решил меня заморозить? Идеальный вариант, если у лекаря Пака нет ничего, что могло бы помочь. – Есть. Однако это лекарство действует лишь полдня, – Чимин присел рядом с Юнги на постель, проводя рукой по спутавшимся мокрым волосам омеги. – В ванне с розовым маслом тебе станет легче, а уже перед тем, как одевать тебя в свадебный наряд, выпьешь лекарство, – Юнги медленно кивнул, чувствуя, как от нежных рук Чимина ему становится как-то легче. – Юнги, я... жду малыша. Юнги открыл глаза, пересекаясь взглядом с Чимином, неуверенная улыбка появилась на замученном лице. – Эта новость прекрасна! – радостно воскликнул Мин. – Ты сказал Хосоку? – Ещё нет. Хочу завтра рассказать, сегодня он весь на нервах от того, что теперь ты войдёшь в другую семью, – мягко улыбнулся Чимин. Заметив Лило, омега встал с постели. – Давай, я помогу тебе: всё уже готово. Вода с розовым маслом приятно ласкала кожу, успокаивая, а сам аромат цветов проникал в лёгкие, понемногу усыпляя. Чимин приказал Лило не будить Юнги: он наверняка сегодня плохо спал из-за нервов, а ночью ему понадобятся силы. Омега хитро улыбнулся, уже предвкушая, как вытянется лицо его брата. – Проснись, Юнги, тебе стоит выпить это, – Мин открыл глаза и нахмурился, пытаясь прийти в себя: в объятиях сна время прошло очень быстро. Выпив протянутое лекарство, омега поднялся из ванны, тут же оказываясь в нежных руках Лило. – Твоё тело очень красивое, лишь шрам выделяется и кажется каким-то чужим, – Юнги покраснел от слов Чимина и неловко обхватил себя руками. – Ты прекрасен, не смущайся своего тела. Идём, заставим Чонгука шокировано открыть рот от твоего образа, – хитро улыбнулся Чимин, отчего Юнги хмыкнул, следуя за другом. Все приготовления прошли как в тумане, омега не заметил, как его одели в свадебный наряд, наложили лёгкий макияж, надели на него украшения и уложили волосы. Юнги дернулся, приходя в себя, когда Чимин тронул его за плечо, заставляя подняться. – Юнги, ты... прекрасен, – всхлипнул Лило, пытавшийся до самого конца сдержать слёзы. Юнги за это время действительно стал для него младшим братом. – Он прав, ты восхитительно выглядишь, – мягко улыбнулся Чимин, крепко сжимая маленькие холодные ладошки в своих. – Идём, свадебный паланкин уже ждёт. Юнги кивнул, нервно выдыхая. Следуя вслед за Чимином, омега шёл под руку с Лило, успокаивая его. Хотя Юнги нуждался сейчас в том, чтобы успокоили его. Стоящий во дворе паланкин, сделанный из тёмного дерева показался Мину каким-то маленьким. Он уже был готов развернуться, говоря о том, что в нем будет неудобно, да и никуда он не пойдёт! Однако Чимин успел схватить его за руку, вновь даря успокаивающую мягкую улыбку. – Что тебя беспокоит? – Я... ничего... – Юнги, не ври мне. – Мне страшно! Я напуган...– пробежал глазами вокруг, избегая взгляда Чимина. – Я боюсь, что сделаю что-то не так и из-за этого причиню ему боль. Я боюсь, что я... не тот, кто ему нужен... – Юнги, – Чимин мягко положил тёплые ладони на худые плечи омеги, заставляя его поднять на себя взгляд. – Ты единственный, кто должен быть возле него. Чонгук часто в порыве гнева может издать приказ, из-за которого потом будет сожалеть. Ты умный, справедливый и рассудительный, ты идеальный человек для того, чтобы быть его спутником на всю жизнь, – Юнги неуверенно улыбнулся, заметно расслабляясь. – Идём, я помогу тебе забраться в паланкин. Ни о чем не волнуйся, сегодня ваш праздник, – Чимин мягко погладил по щеке Юнги, затем закрыл шторку, отделяющую их. Мин почувствовал, как подняли паланкин, а затем и отправились к храму. Покусывая губы, Юнги нервно перебирал пальцы, слушая радостные крики народа. Неуверенно отодвинув шторку, омега увидел Хосока, который шёл рядом, и расслабленно улыбнулся. – Братец! – радостно воскликнул Юнги. – Чему удивляешься, глупый? Думал, я буду где-то далеко в такой день? – хмыкнул Хосок, отчего омега улыбнулся, чуть отводя взгляд. – Хосок-а, как я сегодня выгляжу? – альфа бросил взгляд на Юнги, медленно рассматривая каждую чёрточку лица. – Страшненький. Как и всегда, – Хосок вновь посмотрел на дорогу, тут же улыбаясь, услышав переливчатый смех Юнги. – Ты просто плохо рассмотрел! Боже, это снег! – Юнги выставил ладонь, пытаясь поймать снежинки. – Говорят, если в день свадьбы идёт чистый белый снег, значит между супругами будут прекрасные отношения. Так... и будет, верно? – Хосок посмотрел в яркие янтарные глаза, так похожие на его собственные, и увидел в них страх. Альфа хотел спросить, что беспокоит омегу, но Юнги успел раньше беззаботно улыбнуться и закрыть шторку. Пока Юнги добирался до храма, Чонгук проверял всё, что должны были приготовить его подчиненные. Закончив с этим, альфа подошёл к зеркалу, в очередной раз проверяя свой внешний вид. Лишь эта лёгкая нервозность, сквозившая в движениях императора, показывала, насколько он нервничает. – Совсем скоро он будет здесь, – неожиданно из-за спины прозвучал голос Чимина. – Так скоро? – Боже, – мелодичный смех омеги заполнил помещение храма, которое уже было заполнено гостями. – Вы действительно идеальная пара: оба сильно нервничаете. Неужели я был таким же? – Поверь, ты был ещё хуже, – улыбнулся Чонгук. Радостный крик людей с улицы, становящийся с каждой секундой всё громче, оповестил всех присутствующих о том, что паланкин вот-вот будет у храма. – Иди, тебе нужно быть на своём месте, – Чимин улыбнулся, напоследок погладив брата по щеке, и отошёл от императора. Чонгук вновь нервно выдохнул, призывая себя внутренне успокоиться, и повернулся ко входу в храм. Сначала он увидел Хосока, одетого в праздничную одежду без каких-либо признаков оружия под ними, и только император знал, что на самом деле у голени спрятан небольшой кинжал, а в рукавах – метательные ножи – безопасность правителя и его будущего супруга обязательна даже в такой день. Но затем все его мысли тут же исчезли, потому что он увидел его – своего маленького лисёнка. Тонкими пальчиками он впился в локоть брата – даже с такого расстояния были видны побелевшие костяшки. Яркий алый наряд подчеркивал молочную кожу, а янтарная капелька, которую Юнги теперь носил каждый день, подчеркивала острые ключицы. Из-за лёгкого макияжа персиковые губы и яркие янтарные глаза выделялись на фарфоровом лице. Доведя Юнги до Чонгука, Хосок, напоследок мягко погладив тонкие пальчики своей ладонью, оставил брата у императора, отходя на место рядом с Чимином и тут же переплетая с ним пальцы. Альфа знал, что такой день когда-нибудь настанет, но он был не готов к тому, что это случится так скоро. Однако Хосок лукавит – он не был бы готов даже через двадцать лет, отпускать того, о ком заботился с самого рождения, – очень тяжело. Пусть даже это лишь женитьба. Чонгук протянул раскрытую ладонь к Юнги, отчего омега поднял на него взгляд. Счастливая улыбка медленно расползлась по небольшому лицу, отчего янтарь в глазах юноши засверкал. Он аккуратно вложил свою маленькую, по сравнению с ладонью императора, ладошку, чувствуя тепло кожи. Юнги прослушал всё, что говорилось во время церемонии, он лишь кивнул, когда того от него требовали. Всё это время он вновь тонул в чёрных глазах императора, которые своим таинственным сиянием затягивали лишь ещё глубже. Когда Чонгук начал наклоняться, Юнги прикрыл глаза, чувствуя трепетный поцелуй на своих губах. – Юнги, твой запах...– как-то хмуро начал Чонгук, но оборвал себя на полуслове. – Что? – Нет, всё хорошо. Идём, нас ждут поздравления. Юнги улыбнулся и кивнул, собираясь развернуться к выходу, но Чонгук резко подхватил его, беря на руки. – Что ты...– омега удивлённо посмотрел на императора, крепко цепляясь за широкие плечи. – Я забочусь о здоровье своего супруга: ему нельзя долго ходить, – хитро улыбнулся Чонгук и вышел из храма, ступая на белоснежные от первого снега ступени. Со всех сторон тут же послышались поздравления, Юнги счастливо улыбался, благодарно кривая. Весь путь до дворца Чонгук его пронес на руках. Омега долго рассматривал профиль императора: открытый лоб, прямой нос и чуть пухловатые губы, которые выпрямляются в тонкую линию, если альфа чем-то недоволен. Юнги перевёл взгляд на гладкую щеку, а затем и скулу. Кончики пальцев так и закололи от желания прикоснуться к ней, и омега решил не сопротивляться. Невесомо проведя подушечками по скуле, Юнги спустился на щеку, но затем быстро убрал ладонь, будто испугавшись своих действий. Чонгук повернул голову чуть вбок, чтобы посмотреть на омегу. Взгляд его неуловимо смягчился, пересёкшись с глазами цвета чистого янтаря на солнце. – Что такое? – Всё прекрасно, – Юнги чуть приподнялся, оставляя лёгкий чмок на губах альфы, и улыбнулся. – Мы на месте, – Чонгук опустился на своё место и только после этого разжал объятия, позволяя Юнги с гневным пыхтением перебраться на соседнее место. Среди шума гостей, иногда были слышны громкие выкрики поздравлений, отчего Юнги с улыбкой благодарно кивал в ту сторону, с которой прозвучали эти слова. Сидящие рядом люди смущенно отводили глаза, боясь разозлить императора из-за того, что могли засмотреться на его супруга. Лёгкая музыка оповестила о том, что танцовщики плавно двигаются в такт с ней, развлекая тех, кто не хочет сегодня разговаривать о чем-то с соседом. – Почему вино из цветков азалии? – ближе к вечеру неожиданно спросил Чонгук. Юнги удивлённо посмотрел на супруга, не до конца понимая вопрос. Альфа указал на бокал омеги, который тот держал в руках. – Твой выбор. Почему не макголи или другое вино? – Ты на каждом празднике пьешь макголи, не хотелось забирать твой напиток, – хитро посмотрел на императора омега. Чонгук рассмеялся со слов Юнги, отчего младший заулыбался. – На самом деле мне нравится вино из цветков азалии, потому что оно сладкое. Макголи, лично для меня, как-то горьковат на вкус, – Юнги нахмурил свой носик и помотал головой. Чонгук наклонился и поцеловал сморщившуюся кожу. – Не хмурься. Щеки Юнги медленно начали алеть, вновь улыбнувшись, омега кивнул. Однако в следующий момент его глаза забегали в разные стороны, потому что низ живота постепенно начинало тянуть. – Чонгук, давай сбежим отсюда? – Юнги нервно вцепился в руку альфы: лекарство постепенно перестаёт действовать. – Уже? Но... – Пожалуйста? Здесь шумно, у меня начинает болеть голова. Чонгук обеспокоенно прошёлся взглядом по лицу Юнги и кивнул. Они смогли незаметно исчезнуть со своего же праздника, и уже через минуту находились в пустых коридорах дворца. Однако, к большому удивлению Чонгука, Юнги побежал дальше к покоям. И только оказавшись внутри, омега расслабленно выдохнул. Закрыв дверь, Чонгук хмуро посмотрел на супруга. – Юнги, чт...– усилившийся аромат спелой черешни заставил альфу замолкнуть. Глубоко вдохнув, он подошёл к омеге. – Так вот почему твой запах был странным: он будто сквозь толстую стену пробивался – был лёгким, едва ощущающимся, – Чонгук нежно провёл ладонью по мягкой щеке, опускаясь ниже к шее. Расстегнув украшение, он положил его на стол, который находился рядом. Юнги потянулся к ушам, но его руки перехватили. – Нет, серьги оставь, – взгляд чёрных глаз полыхнул огнём, отчего омега сдавленно выдохнул. Сняв украшения с тонких рук, Чонгук собственническим взглядом прошёлся по оставшемуся в одежде омеге. В одежде и серьгах. – Быстрее... – Ах, кто это у нас тут такой нетерпеливый? – бархатистым голосом мурлыкнул на ушко омеги Чонгук, зайдя за его спину. – Помнится, в нашу первую встречу я просил тебя поторопиться. Как давно это было, правда? – оказавшись вновь перед Юнги, Чонгук потянул атласную ленту, которой был завязан верх свадебного костюма. Шелковая ткань легко слетела с плеч, оставляя Юнги в одних шароварах. У Чонгука перехватило дыхание от идеальной фарфоровой кожи, которая в свете свечей была смугловатой. Конечно, император уже видел омегу полностью нагим, но в то время беспокойство за его жизнь и вина, которую чувствовал альфа, – были единственным, на что он обращал внимание. Сейчас же он может вдоволь насладиться этой поистине прекрасной картиной. Невесомо касаясь кожи и вызывая этим у Юнги табун чертовски приятных мурашек, Чонгук провёл пальцами от шеи вниз по груди и остановился у выделяющегося шрама. Медленно сглотнув вязкую слюну, он убрал руку, отводя взгляд. Нежное касание пальцев заставило Чонгука посмотреть на Юнги. Омега чуть привстал на цыпочки, оставляя лёгкий поцелуй на губах альфы. – Хватит себя винить в том, что произошло, любимый, – прошептал Юнги, легко касаясь лбом лба альфы. Чуть отстранившись, омега провёл пальчиками по широким плечам Чонгука, опускаясь ниже на грудь. Расшнуровав завязки, Юнги отвел полы костюма, снимая верх. Большая часть открывшейся кожи альфы была покрыта шрамами, оставшимися после многочисленных битв. Юнги нерешительно коснулся белесой полоски, оставшейся от давнего ранения, и поднял глаза на супруга, слегка улыбаясь. – Теперь мы с тобой очень похожи. У меня есть такой же, – Чонгук протянул свою ладонь к лицу младшего, большим пальцем проводя по губам омеги, словно пытаясь почувствовать под пальцем его улыбку. Зарывшись пальцами в светлые волосы, альфа притянул Юнги к себе, впиваясь страстным поцелуем в персиковые губы, другой рукой опускаясь ниже к шнуровке шаровар, в которых был юноша. Чонгук всё сильнее напирал, заставляя Юнги пятиться к кровати. Однако, когда шнуровка была полностью развязана, делать это стало проблематично, и омега даже чуть не упал, запутавшись в ткани, отчего с его губ слетел лёгкий смешок, тут же подхваченный альфой. Контраст горячей кожи и холодной простыни был настолько ярким, что по телу Юнги пробежались мурашки. Поцелуями Чонгук спускался по подбородку ниже на шею омеги, руками опускаясь по телу ближе к бёдрам. Юнги почувствовал неприятные ощущения от сразу двух пальцев, раздвигающихся на манер ножниц, но лёгкий укус, а после приятные ощущения от языка, облизывающего его сосок, вытеснили болезнненные ощущения. Юнги метался по постели, плавясь в руках альфы как воск у огня. Когда Чонгук с тихим хлюпающим звуком вытащил пальцы из омеги, с губ младшего слетел разочарованный стон. – Перевернись, – Чонгук встал спиной, снимая с себя оставшуюся одежду. Развернувшись назад, у альфы на секунду замерло сердце, чтобы сорваться на ещё более быстрый темп: Юнги, прогнувшись в спине как кошка, лежал на животе, хитро смотря на императора из-под ресниц. – Так? – Не дразни меня, лисёнок, – рыкнул Чонгук, склонившись к ушку омеги. Вобрав серёжку в рот, альфа слегка прикусил мочку омеги, отчего тот вздрогнул всем телом. – Такой сладкий... твой аромат сводит меня с ума… – Если сводит...– Юнги повернул голову, горячим шепотом выдыхая прямо в губы Чонгука. Заведя руку за спину, омега обхватил тонкими пальчиками член императора, направляя его в себя. – Тогда почему постоянно останавливаешься? Болезненная гримаса появилась на фарфоровом лице, Юнги опустился на локти, лбом утыкаясь в руку. Чонгук с глухим стоном вошел в омегу до конца, опираясь на руки, расположенные по обе стороны от Юнги. Давая младшему время привыкнуть, альфа, мягко поглаживая молочные бедра, оставлял лёгкие поцелуи на шее, опускаясь ниже на спину. Почувствовав, что Юнги расслабился, Чонгук начал медленно двигаться, вызывая тихие стоны младшего. Альфа крепко держал омегу за талию, с каждой новой фрикцией наращивая темп. Юнги чувствовал, как по подбородку из открытого в немом стоне рта стекает слюна, но он терялся в новых ощущениях, тут же забывая об этом. Чонгук вновь наклонился, утыкаясь носом в мокрый загривок Юнги, вновь глубоко вдыхая чистый аромат сладкой спелой черешни и останавливаясь. – Что ты...– срывающимся от возбуждения голосом начал Юнги, но тут же протяжно простонал от того, что Чонгук с тихим хлюпом медленно вышел из него. Альфа аккуратно перевернул омегу, бережно укладывая на спину и устраиваясь меж его разведенных ног. Восхищенным взглядом он прошёлся по всему телу: казалось, до этого он ни разу не видел такой красоты. И это ощущение и внимание смущало омегу, пусть и, безусловно, льстило. – Так и собир...– Юнги подавился воздухом, чувствуя, как Чонгук вновь заполняет его. – Ненавижу, когда ты делаешь так, – улыбнувшись, мурлыкнул омега, обнимая альфу руками и ногами, прижимаясь сильнее к крепкому телу, не оставляя между ними свободного пространства. Чонгук вновь вобрал серьгу в рот, начиная двигаться. Облизав мочку ушка омеги, он выпустил золото из теплого плена, отчего влажный и холодный, по сравнению с разгоряченной кожей младшего, металл упал на поверхность за ухом, вызывая приятные ощущения. Юнги чувствовал, что с каждым новым толчком приближается к долгожданной разрядке, он всё сильнее цеплялся за плечи альфы, ногтями оставляя на смуглой коже длинные борозды. Чонгук вновь вернулся к лицу супруга, буквально слизывая громкие стоны с раскрасневшихся влажных губ. С каждым толчком этого омегу хотелось всё сильнее, всё больше, хотелось вбиваться глубже, но альфа и так входил по самое основание. С тихим рыком, Чонгук первый достиг пика, инстинктивно подаваясь бедрами навстречу Юнги и вгрызаясь клыками в ключицу омеги, отчего тот с громким стоном излился на живот: эйфория от накрывшего с головой оргазма перемешалась с болью от поставленной метки, и Мин потерялся в этих ощущениях, рвано дыша и нежно пропуская сквозь пальцы чёрные волосы супруга. – Ты... – Да, – Чонгук в последний раз провёл языком по метке, слизывая капельки выступившей крови, и посмотрел прямо в глаза омеги. – Я теряю рассудок и контроль рядом с тобой. Хотя, оно и к лучшему, мне нужен наследник, Ваше Величество. Юнги фыркнул и оставил лёгкий поцелуй на кончике носа Чонгука. Альфа ответил тем же, отчего омега хитро прищурился и чмокнул супруга в правую щеку. Чонгук хитро улыбнулся и сделал точно так же, заставляя омегу счастливо рассмеяться. Юнги крепко обнял императора за талию, утыкаясь холодным кончиком носа в изгиб шеи и чувствуя любимый аромат морозной мяты, который успокаивающе действовал на организм, и вскоре уснул, счастливо улыбаясь даже во сне.