Дурак.

      Повозка тихо скрипела колёсами. Они были достаточно далеко, и гнать не нужно было. Но скрыться предпочтительнее. Но где? В поместье — и так уже понятно, что в этом Хозяин замешан, а если пойдут от города, то первым найдут обиталище Винсмоука. В доме у Ло нахлебников хватало. Город, где заправляет Абсолом, — уж увольте. Вот и оставалось им делать гигантскую петлю, чтобы попасть в городок на востоке леса. Пешком туда добраться от обители колдуна было легко, а вот тех, кто выбирал дорогу, ждало разочарование — проедь четверть пути до столицы, и только тогда сможешь свернуть. Да и там ехать с день…       Они распрощались на первой развилке. Нами и компания отправились в город на востоке леса, а вот Ло и Луффи молча поплелись куда глаза глядят. Если их преследуют, то сразу в Лес возвращаться нельзя.       Но вот незадача: пошёл снег. Да, наконец, впервые за зиму. Первые снежинки были проигнорированы, следующие с неверием отмечали. А потом и вовсе — снегопад. Метель началась резко, и ветер теперь сносил их, бил в глаза. На ресницах даже несмотря на пышные капюшоны были снежинки.       Плащи развевались, мешали идти. Мороз пробирал до костей. Темнота опустилась на землю, и даже их зрение перестало помогать, чему ни Хозяин, ни уж тем более Шляпа объяснения пока что дать не смогли бы. Оба утомились от провёрнутого дела, от дороги. Но впереди был свет окошек, у неизвестной дороги стоял трактир, откуда раздавались крики, песни, звон битой посуды и хохот. Ну, чего и следовало ожидать. Новый год на дворе.

***

      Мужичок завалился на бок и грохнулся на пол, вызывая взрывы хохота вусмерть пьяной толпы. Музыки давно не было, скрипач свернулся в уголке, мучаясь от головной боли и похмелья (как-никак с самого Рождества пьют!), а пианист спал под покоцанным роялем, может даже вечным сном. Но им уже да-авно плевать! Главное, чтобы ром тёк рекой, не кончаясь!       Смокер, служитель инквизиции, молча выпивал в углу, сверля взглядами всех присутствующих. Ему передали с самой верхушки, что здесь может появиться Хозяин леса. Откуда тут взяться знаменитому колдуну — непонятно, ведь лес далеко. Да и такой ли он дурак, чтобы в такую дыру соваться?       Но приказ есть приказ, и сидел Смокер уже третьи сутки за этим столиком, отваживая от себя куртизанку и глядя волком на пьянчужек. Порой рядом с ним приземлялись какие-нибудь философские личности, начинали нести пургу и потом, не видя отклика, сплёвывали на пол и уходили. Пол был заплёван, заблёван, и даже перечислять не хотелось все те прелести, что таили в себе тёмные уголки таверны.       Инквизитор с каким-то смутным сочувствием посмотрел на старичка-трактирщика. Вот не повезло дядьке. Мало того, что скорее всего скоро иссякнут все запасы, навлекая на него гнев толпы, так ещё и облава на колдуна тут организована. Смокер мрачно глянул на своих людей, которых от кучи пьяных крестьян не отличишь, как родные влились. «Организована» — слово громкое. Это, скорее, будет пьяная драка, два десятка на старика-отшельника. А может и не старика. Его предупреждали, что хитрый Хозяин имеет не одно обличье.       Рядом с ним приземлился очередной посетитель, но на этот раз не простой пьянчужка. Этот обладал пышной кудрявой шевелюрой, высоким ростом, худым телосложением, старомодным костюмом, цилиндром и маской рыжего зверька.       — Позволите к вам присоединиться? Уж больно тут праздничная атмосфера, йо-хо-хо! — инквизитор недоверчиво оглядел человека. Тут из праздничного только песни, которые стихли дня два назад, и потрёпанные веночки из еловых веток. Но он всё же кивнул, странный посетитель выглядел хоть немного вменяемым. — Ох, чудесно! Тогда разрешите спросить, что же привело вас сюда?       — Работа, — сухо отозвался Смокер. — А ты какими судьбами?       — О! Вы, должно быть, инквизитор! А я так, просто искал ночлег и еду, вот и забежал. А тут такой чудесный праздник!       — Чудесного мало, да и еды тут вряд ли много осталось. Если осталось вообще. Они так пятый день уже пьют… — мужчина помассировал виски. — А то, что я инквизитор, это ты верно подметил. Как узнал в гражданском?       — О, ну кто ещё может быть здесь по работе окромя служителя, если скоро здесь появится Хозяин Леса, — тихо и спокойно проговорил посетитель, заставляя Смокера напрячься. — Я здесь не только за едой, мне нужна встреча с ним. Не дадите мне поговорить с ним минутку-другую, прежде чем ловить? Обещаю ничего не сказать. Хотя шансов у вас всё равно нет.       — Кто ты, чёрт возьми, такой?! И с чего ты взялся судить о моих шансах?       — Так с ним рядом идёт сам чёрт, куда уж тут. Вы и сами, вон, назвали только что. Я встретил Хозяина и его спутника недавно в одном городке. Удивительное зрелище, хочу я вам сказать! Волшебное! — мимо них пролетел табурет, а они и глазом не моргнули.       — Спутник? У Хозяина появился ученик? — нахмурился Смокер.       — Ученик, не ученик, мне неведомо. Помыкает он Хозяином, вертит как хочет. Но хотелось бы всё же их поблагодарить за моё спасение, — инквизитор достал из кармана самокрутку, закуривая.       — Ха! Вертит! Может, это не помощник, а девка какая? Нашла себе деда и охомутала? Этому колдуну не одна сотня лет.       — Вот как… А выглядел молодо!       — Облики меняет, ничего такого, — спокойно отозвался инквизитор.       — А как же вам его искать тогда? — ахнул подсевший. — Ах! А мне как его искать?       — У меня чутьё на таких, не заявится же он сюда в рясе священника?       Он уловил странное движение около барной стойки. Не даром он был приближённым Служителем, глаз был намётан. Какие-то пьянчуги начинали спорить с трактирщиком, громко ругаясь.       — Совсем дед ошалел?! А ну тащи ещё!       — Ро-му! Ро-му! — скандировал кто-то.       — Ты нам ещё шахматы сунь!       — И лото!       — Так господа… — обливаясь холодным потом, молвил старичок. — Кончилась вся еда, в погребе ром иссяк! Только завтра днём прибудет!       — Ты чего, хрен старый? На дворе новый год!       — Какой праздник без выпивки и жратвы? — Смокер узнал в кричавшем своего подопечного. И они-то гордость инквизиции!       — Дайте людям рому! — громовой крик толпы, неожиданно слаженный.       — Без него куда?!       — По-любому нужно выпить! — отовсюду слышались возмущения. Озлобилась толпа на старика, который уже прощался с маленьким трактиром.       В трактир, тихонько скрипнув дверью, вошли две фигуры в плащах. Стоило первому снять тёплую накидку, как выяснилось — это аббат. Ну и шут бы с ним! Вот только странный факт: шут был с ним. Парнишка в шапке с бубенчиками весело что-то мурлыкал себе под нос, скидывая на священника свой плащ. Шут огляделся, замечая волнения и то, что трактирщику, скорее всего, осталось недолго.       — Шляпа, даже не думай, — прошипел «священник» очень тихо. Но его спутнику было поздно что-то говорить, он прорвался в центр помещения, всё ещё звеня шапкой, и легко запрыгнул чуть ли не на единственный целый стол.       — Народ! — громко провозгласил он. — Чего не пьёте, не веселитесь?! А?! — он задорно улыбался, так, как когда ему приходит в голову идея, и от этого Ло начинал чувствовать яркое желание выбежать на улицу и спрыгнуть в канаву вместо того, чтобы это всё выслушивать. Но за дверью выла метель, да так, что стёкла в окнах таверны трещали.       — Старый хрен ром зажал! — поднялся галдёж, от которого Трафальгар готов был оглохнуть.       — И жратву! Жратву-то не забудьте!       — Да что нам твой хавчик?! У нас нет выпивки! Ни капли!       — Да говорю тебе, это всё трактирщик!       — А вдруг сила нечистая спёрла?! — Хозяин и мужчина в маске в углу напряглись, а вот Луффи всё сверкал улыбкой и шальными огнями глаз.       — Да поди уж! Не стал бы дед против толпы идти!       — Э-э! А кто тут сила нечистая?! Хозяин из лесу явился, что ли?! Идиоты! Говорю вам: это старик!       — А ну молчать! — ну, Ло ошибался, думая, что ничего громче быть не может. Монки орал на толпу, толпа орала на Монки, и за ним было явное преимущество.       — А ты чагой-то тут разболтался?!       — Знай место, дурачок! А ну свалил!       — Да! — но на чужие крики Луффи было плевать, он слышал и слушал только себя.       — А если я скажу, что дам вам выпивки впрок? — выкрикнул он. Толпа заволновалась, мигом меняя ярость на заинтересованность.       — И как? Совсем больной на голову?       — Или чудак просто нам мозг запудрить хочет?       — Ну что вы, что вы! Мой спутник мне поможет, а там пыщ! — он всплеснул руками. — И готова вам выпивка. Я же шут, так что не сделаешь на потеху толпе? Поможете, святой отец? — он обворожительно ухмылялся, указывая раскрытой ладонью на мужчину. На Ло уставился народ, отчего тот чуть было не подскочил на месте. Он как-то не задумываясь кивнул и только после взрыва одобрительных криков понял, что натворил. Их же заживо съедят, если что не так!       Толпа как-то сама пронесла «священника» к столу, и у Трафальгара как-то не было выбора, кроме как подняться к Луффи, который ему хитро подмигнул и даже подал руку. Пф, джентльмен нашёлся!       — Шляпа, ты как себе это представляешь без магии, а? — он опять шипел тому на ухо, но Монки то как об стенку горох, у него, видите ли, идея!       — Эй, хозяин! — Ло чуть вздрогнул, запоздала понимая, что обратился парень не к нему, а к трактирщику. — Тащи какой котёл, да побольше!       — Что ты пытаешь сделать? — пока народ отвлёкся на то, чтобы дружно «поторопить» старика, Трафальгар уже не стеснялся чуть повысить голос. Монки виновато усмехнулся.       — Считай, предоставляю тебе шанс споить столько человек своей треклятой настойкой, — у Хозяина дёрнулся глаз к восторгу Луффи.       — Ты знаешь, сколько времени уходит на этот процесс? — парень с самым безоблачным выражением лица помотал головой, не переставая улыбаться, отчего бубенчики на шапке зазвенели, привлекая внимание толпы обратно.       — Эй, шут, пока дед возится, развлеки толпу!       — Да! — хором поддержали все, и если бы на месте Монки был кто-то другой, он бы как-то замялся, а Ло злорадно припечатал бы: «Допрыгался». Вот только Луффи — это Луффи, и он уже вперёд всех начинал распевать народные песни вместе с пьяными людьми, скакать тут и там. Трафальгар вздохнул, спускаясь со стола.       — Кхм-кхм, — кто-то не в меру тактично откашлялся за его спиной. Мужчина повернулся, натыкаясь на человека в подозрительно знакомой маске. — Позволите поблагодарить?       — За что? — настороженно отозвался Трафальгар.       — Да так, — уклончиво проговорил человек. — Прошу прощения, но как думаете, ничего, если я займу место пианиста?       — А я-то тут причём? — проворчал Ло в ответ. Что за чудак?       — Ну, как существо потустороннее, хотелось узнать мнение Хозяина Леса, — тихо хихикнул Брук, удаляясь к роялю, оставляя Трафальгара поражённо моргать.       Смокер за столиком в углу массировал виски. И ведь правда как священник обрядился, ни стыда ни совести!       Под улюлюканье выносят котёл, наспех протёртый от пыли. Ну, довольно большой, должно хватить надолго. Не смогут же эти люди выпить его весь. Ло судорожно перебирает в голове все заклинания, которые могли бы помочь. Решение как и всегда на поверхности, но использовать магию даже перед вусмерть пьяными…. Сзади неожиданно оказался Шляпа, делавший очередной круг по залу. Он поднялся на мысочки и, отгораживаясь ладонью, прошептал Трафальгару на ухо:       — Хэй, у тебя есть что-то, что может закрыть обзор или отвлечь? Я прикрою, — Монки хитро подмигивает. Ло кивает, протягивает Шляпе мешочек с порошком, который был при нём в плаще. Незаменимая штука для побега.       — Не всё распыляй, а не то заставлю тебя переписывать династические энциклопедии, — Луффи в ответ хихикает.       Трафальгар достаёт книгу, краем глаза замечая, как напрягся в углу смутно знакомый человек. Облава? Быть может. Они явно насолили той Боа Хэнкок, да и сам он вообще много кому жизнь испортил. Но он невозмутимо продолжил. Кишка тонка его схватить! Ло вылил содержимое фляги в котёл, к своей досаде замечая слишком пристальное всеобщее внимание. Ну, если что, он скажет, что это чудо. Всё равно заклинания никто из присутствующих не отличит от молитв.       Хозяин принимает самый благопристойный, возвышенный вид, из-под ресниц смотря на книжку с высока, так что мало кто замечает, как глаза желтеют. А кто видит — те списывают на белку. Трафальгар держит книгу одной рукой, длинные бледные пальцы прекрасно смотрятся на чёрном переплёте. Голос томный, чистый. Всё это завораживает.       С другой же стороны Луффи, прыгающий вокруг него, звенящий бубенцами на шапке. Со своей фирменной улыбкой хохотал, да так, что сложно его не заметить, и вскоре парень затмил собой Ло. Он вновь в тени, и так ему нравится больше. Монки весел, для него это шутка, и порошок, навевающий дымку, в которой видимость снижается до минимума, он рассеивал тоже смеясь. Трафальгар честно признавался, что такой подход достоин восхищения.       Но за дымкой он продолжил читать, его плохо видел и сам Луффи. Заклинание довольно простое, и меньше чем через минуту, когда пелена рассеивается, перед толпой стоит котелок, наполненный крепкой настойкой, которая пусть и на время, но заменит ром.       — Как?!       — Да чудо это! Чу-до!       — Господь всемогущий нам ниспослал чудесных спасителей! — Ло невольно поджал губы. Как мало кому-то нужно для счастья и веры.       — Но всё же…       — Это всё богословные темы!       — И шут! Затейник, а?       Трактирщик еле успевал подавать стаканы, настойку черпали прямо из котла. Первые глотки, и люди поморщились, кашляя, на перебой то ли возмущались, то ли удивлялись, какая крепкая штука. И Ло с Луффи тоже урвали по стаканчику. Первый, потому что ну грех не выпить. Главное, не перейти свою норму, а иначе… А Монки так, за компанию. Он существо стадное, все прыгнули, он прыгнул. Но хрен везучий — не расшибился!       Луффи морщился, но пил. Алкоголь ему на вкус в целом не очень, а тут вообще спирт чистый, по ошибке названный «настоечкой на облепихушке». Он-то видел, что написано на этикетке, которую Трафальгар присобачил к своей фляге. Слово «облепихушка» вообще существует?       Но вот вам парадокс: сколько парень ни цедил настойку маленькими глоточками, вообще не чувствовал, что пьянеет. Разве что стало чуть легче на душе, но на этом всё. Он как был бодр и весел, так и остался. Ло честно не знал, что и сказать по этому поводу. Сам он и не собирался вылезать из тихого уголка рядом с роялем.       Трафальгар хмуро разглядывал окружающих просто потому, что мог. Не нравилось ему в людных местах, навевало разные воспоминания. Да и люди тут странные. Кто-то явно простой крестьянин или торговец, попавший в метель, а вот от некоторых экземпляров за версту несло инквизиторами. Особенно от того мрачного мужчины в углу, который не сводил с него глаз с самого начала. Значит, облава, что им ещё здесь делать. Наводка сверху? Видимо, та Хэнкок оказалась влиятельнее, чем можно предположить. Нельзя расслабляться, как только толпа разбуянится окончательно, им придётся покинуть укрытие от пурги.       Смокер видел, как Хозяин посмотрел на него, при этом выглядя мрачным и недовольным. Они встретились взглядами, ненадолго замирая так. Прицениваясь. Оба матёрые, один поймал немало колдунов. Второй удирал от преследований уже много лет, элегантно и с неподражаемой ловкостью. Но их гляделки первым разорвал маг, развязно ухмыльнувшись, с вызовом, и приложился к стакану, показывая Смокеру фак. Гулять так гулять.       У инквизитора на лбу забилась венка. Этот ублюдок… Он просто издевался! Ни во что их не ставил! Ло показательно облизнулся, отрываясь от выпивки. Он сидел расслабленно, положив ногу на ногу. Хозяин тоже имеет право повеселиться, пока Шляпа не видит уж тем более. Эта обезьяна сейчас задорно хохоча била кого-то в морду, поднимая в одном углу настоящий кипиш.       Ло спокойно продолжал наслаждаться зрелищем, пока Смокер потихоньку подзывал своих ребят, предупреждая о цели. Те были максимально пьяны, а при поддержке «колдовского пойла» ещё и были на грани потери сознания. Чего только не может вытворить атмосфера праздника и бухло с приличными людьми.       Пока не случилось то, что случилось. Никогда бы Трафальгар не подумал, что его можно взять на слабо, особенно в таком вопросе, как алкоголь. Он знал свою строгую меру: полфляги настойки, и он — озорная свинья. Но сейчас он воспринял всё на личный счёт. Какой-то пьяный идиот заявил, что перепьёт любого, а с помощью оказавшегося тут как тут Монки это разнеслось среди отмечающих со скоростью лесного пожара. Ну, время немного разочаровать его, потому что Ло решил, что сегодня вполне может позволить себе совершить несколько глупых поступков, из-за которых потом обязательно пожалеет.       Он поднялся с места, ровной походкой проплыл через толпу, чувствуя себя Моисеем, потому что море пьяни перед ним расступалось. Луффи чуть удивлённо глянул на него из-под маски и как-то заторможено спрыгнул со стола. Что у него за мания такая, по ним скакать? На его место приземлился поднос со стопками настойки, «бессмертный» мужичок сидел на стуле, с насмешкой смотря на «монаха», который чинно прошествовал до места напротив.       Перед Ло поставили первую стопку, он оставался абсолютно спокоен и хладнокровен, по крайней мере внешне. Внутри он паниковал, понимая, что не напивался в щи лет пять, и что ему придётся довериться Шляпе, и что он не смог передать, что им надо отсюда валить. Поздно думать, потому что Луффи дал отмашку, и алкоголь осушился. По рукам пошли деньги, кто-то довольно улюлюкал.       Второй стаканчик, всё так же залпом, Трафальгар понимал, что его лимит трезвости скоро будет достигнут, так как ещё до он сделал несколько глотков. Ну, пьяное полумёртвое тело напротив явно не имело ни шанса. Но этому мужику не идти же пьяным не пойми куда, удирая от инквизиции, полагаясь только на Шляпу!       Третья стопка, Ло начал ощущать, как душу и тело наполняет энергия, жажда действий и шальной азарт. Слишком быстро, слишком много. Он расстёгнул ворот у рясы. Четвёртая, мужичок опасно качнулся, а Луффи понял, что с Трафальгаром что-то не так. Ну видно, что он пьян. Но Монки никогда раньше не видел его в таком состоянии. С тонких бледных губ не сходила наглая ухмылка, как будто Хозяин опять грызся с Вишенкой.       Пятая. Оппонент Ло повалился на стол, толпа заорала что-то, а Трафальгар стрельнул глазами в сторону Луффи, облизнул губы, уже просто так прикладываясь к стопке. Шестое чувство подсказало Шляпе: Хозяин не просто пьян и не просто спокойно посидит тут до конца вечера. И правда, тот поднялся, возвышаясь над парнем, чуть щурясь наклонился ближе, горячим алкогольным дыханием опаляя ухо даже через ткань шутовской шапки.       — Тут толпа инквизиторов, как только я дам знак, выбрасывай всё из того мешочка, — он звучал чуть пьяно, иногда чуть мурлыкая на словах, и Монки понял, что бояться нечего. Просто теперь нудный старый Траффи стал бодрым старым Траффи.       — Как скажешь, — подмигнул Луффи в ответ, мигом уносясь куда-то в толпу, чтобы снова продолжить отыгрывать роль, а Ло же проводил его спину сложным взглядом. В голове мелькало много мыслей, но ни одна из них не всплывала слишком ярко, чтобы можно было сказать, о чем Трафальгар думал. Мужчина осмотрел стол, на котором ещё стояли стопки с настойкой, краем уха услышал рояль, смех Монки. И отчего-то решил, что просто уйти — слишком скучно, просто. Не достойно его персоны, которая отчего-то хлебнула не только алкоголя, но и ощущения молодости и вседозволенности.       Следуя странной замашке Луффи, всплывшей сегодня, он поднялся на стол, причём абсолютно спокойно, сначала наступив на стул, как будто это всего лишь лестница. Его каблуки стукнули, и кто-то из толпы оглянулся на аббата, странно себя ведущего. Ло осушил ещё стопку, после с силой кидая её на пол. Звук битого стекла, который и так раздавался весь вечер, сейчас отчего-то привлёк всеобщее внимание. Зал затих.       И Монки, тоже обернувшийся, замер. Потому что Трафальгар впервые при нём улыбался.       — Эй вы! Да, вы, инквизиторское отрепье! Псы церковные, решили прийти за мной?! — Луффи с радостью бы посмотрел на улыбающееся лицо ещё немного, если бы не понимал, что сигнал может быть только таким. Он пропихнулся через жужжащую толпу, пытаясь огибать названных служителей, которые резко начали как-то трезветь. — Ха! Ну попробуйте меня поймать! Посмотрим, что напишут в газетах. Когда от вас опять уйдёт Хозяин Леса! — кто-то из пьяненьких начал тереть глаза, странно смотреть на стаканы, думая, не мерещиться ли им. Трактирщик перекрестился. А глаза Ло буквально полыхали.       Пианист в углу наигрывал весёлый мотив, вдруг оживший скрипач присоединился к нему. Смокер попытался прорваться к Трафальгару, подходить к которому никто не решался, видя в руках чёрную книжку и сияние золота на радужке. Все, кроме шута, который быстро пропихивался к столу, наотмашь выкинул мешочек, и последнее, что увидел инквизитор перед тем, как таверну наполнит чёрный дым, — скоморох, сдёргивающий пьяного колдуна со стола, буквально взваливающий к себе на плечо.       Луффи кое-как на бегу накинул на плечи Ло плащ, таща того за собой за руку. Снег бил в лицо, но ему смешно, ему хорошо, Монки хохотал. Трафальгар на морозе как-то растерялся, пьяный мозг уже не соображал, что происходит вокруг. За спинами раздались крики, пара выстрелов, но они скрылись быстро, пелена пурги укрыла их от любых глаз.       Они уходили всё дальше и дальше.       Первый снег всё падал и падал, крупными хлопьями, застилая обзор белоснежной занавеской. Земля побелела от метели. Снежинки оседали на ресницах, уже мокрых. Щёки красные то ли от алкоголя, то ли от того, что на улице было настолько холодно, что хотелось прямо сейчас залезть в печь. Но он не мог поступить так эгоистично, бросить тёплое тело, доверчиво на нём виснущее.       Луффи повернулся, утыкаясь носом в мокрые чернявые волосы колдуна, в темноте казавшиеся просто тьмой. Ласковой тьмой, обвившей руками его плечи. Ло уткнулся холодным кончиком носа ему в шею, зарываясь в мех на спавшем на плечи капюшоне. Парень добродушно усмехнулся.       Алкоголь в крови помогал игнорировать холод, но зачем, если можно притвориться крайне замёрзшим и с долей озорства и беззлобной издёвки прижаться ближе к Траффи, ненавидящему касания. Правда сейчас Колдун, наоборот, жался ближе и ближе, обнимал крепче, будто боясь, что Монки растворится в снегу.       Он любил снег, но как боялся. В снег из его жизни уходят близкие люди. Печальное правило, которому нет исключений.       Не будет и сейчас. Часть пьяного сознания ещё сидела на этой мысли, в то время как само сознание Ло кинуло все усилия на то, чтобы не дать уйти и Луффи. Вот он, рядом с ним. Но может ведь и исчезнуть в темноте. Поэтому Трафальгар цеплялся за накидку отмороженными, негнущимися пальцами, слушая вибрацию связок, когда Луффи усмехался на это.       Вдруг Шляпа почувствовал на своей шее чужое дыхание, а после и мягкие губы, бережно касающиеся. Парень быстро взял Хозяина за плечи, чуть отстраняя от себя, вставая лицом к лицу. Монки обомлел. Это был не привычный глазу Траффи, это был тот незнакомец, что возник на секунду, когда Ло начал читать текста из чёрной книжонки.       Гладкая кожа с ярким румянцем от холода, смущения, пьянства. Губы, изогнутые в пьяной усмешке. Расширенные зрачки, золотые влажные глаза, светящиеся в темноте, как у какой твари из леса. Траффи, особенно такой, ею и был — лесной нечистью, опасной и дикой. Но какой… Красивой.       Луффи тряхнул головой, избавляясь от помутнения. Ло выглядел нездорово, лишённым рассудка. Мужчина смотрел на него заворожено, как будто ничего вокруг и не было, и таким живым его взгляд Монки не видел ни разу.       Прервали мысли холодные тонкие руки, обхватившие его щёки. Золотой взгляд из сверкающего счастьем сделался нежным, грустным, и глаза эти вдруг оказались близко. Слишком близко. Шляпа замер, как попавшийся в капкан зверёк. Трафальгар впервые выглядел не как ленивая большая кошка, а как роскошный хищный барс. Мужчина перестал ухмыляться и выглядел предельно серьёзным, оглаживая пальцами щёки парнишки. Луффи улыбнулся в ответ, кладя свои ладони на руки Ло, пытаясь отогреть ледяные кисти. Хозяин на секунду замер, а потом…       В следующую секунду Монки осознал, что к губам прижимаются чужие, едва ли касаясь. Осторожно, спрашивая разрешения и не получая ответа. Парень обомлел, теряя всякий дар речи. Что происходило? Неужели…. В голове Ло был алкоголь, много алкоголя, это всё объясняло. Виновата чёртова настойка.       Но именно поэтому Траффи абсолютно безрассудно поцеловал Луффи, прижимаясь близко-близко, чуть подрагивая всем телом. Руки обвили шею Монки, колени подкосились, заставляя его покачнуться, повиснуть на парне и от этого только углубить поцелуй, окончательно теряя голову в ощущении чужого тепла, не слыша ничего за стуком сердца. Кажется, будто всё это не наяву.       На его талию опустились чужие ладони.