Волчица и Тигр

      У кого-нибудь когда-нибудь возникало такое чувство, что вы находитесь совершенно не в то время совсем не в том месте? Нет? А вот я да. Прятаться в кладовой квартиры у подруги без возможности пискнуть… такое себе удовольствие.       «Замечательным» фактом ещё являлось то, что в закрытом помещении была не я одна. Яна эта ситуация только забавляла, и он даже не пытался сдерживать свою саркастическую улыбку.       Ну вот почему мы не могли выйти на минуту раньше, а Агна с Синди прийти на минуту позже? Теперь же нам приходится сидеть и молчать в тесной кладовой так, чтобы нас не заметили. Но не дать обнаружить себя оказалось легче, чем ожидалось. Машину Ян припарковал подальше от дома, обувь и верхнюю одежду мы повесили и оставили в родительском шкафу. Для Агны же был отдельный, поэтому она не заглядывала туда.       Мы выключили свет в кладовой и стали вести себя тише мышки, чтобы ни один шорох не был замечен. Меня всегда немного пугала темнота. Будь я одна в таком положении, то чувствовала бы себя ужасно. Но сейчас со мной был Ян. Его присутствие успокаивало. — Тебе как всегда вишнёвый чай? — спросила Агна у Синди, направляясь на кухню, но потом остановилась прямо возле двери в кладовую. — Странно… я вроде бы закрывала её… — Не зацикливайся на мелочах, Агна, — сказала Синди и, подойдя к двери, закрыла её на защёлку. — Я хочу с тобой серьёзно поговорить.       Я молча стиснула зубы и закатила глаза, а потом, повернувшись, взглянула на Яна. Нас закрыли!       Щель между дверью и полом пропускала немного внешнего света, да и глаза постепенно привыкали к темноте, поэтому я уже могла видеть более-менее чёткие силуэты вещей, ну и лицо Яна в том числе. Виноватое выражение, досада и неопределённость. Да мы счастливчики. 7 Minutes in Heaven: расширенная версия, никак иначе.       Мне оставалось только предполагать, насколько затянутся посиделки у подруг. Да и к тому же, серьёзный разговор предполагал участие только двух лиц. И почему же мне настолько везёт на невольные подслушивания? На кухне слышалось бренчание посуды, звук закипающей воды в чайнике, голоса подруг. — Ты всегда серьёзная, но сегодня какой-то особенный день, — говорила Агна. Послышался звук расплёскивающейся воды. Скорее всего, рыжуля наливала чай по чашкам. — Настолько сосредоточенной я тебя давно не видела. — Просто я не хочу свернуть с тропинки в самый последний момент. Поэтому и стараюсь сейчас держать всё мужество при себе, — я услышала, как отодвинулись стулья, значит, девочки окончательно сели за стол. — Это касается меня и тебя.       Смирившись со своим положением, я села на пол у стенки кладовой и обхватила коленки руками. Ян последовал моему примеру и сел рядом справа от меня. Посветив на дверь фонариком от своего телефона, я взглядом изучила её. Мои худшие опасения оправдались: замочный механизм был расположен только на внешней стороне. Изнутри дверь отпереть никак не удастся.       Я вновь повернулась к Яну и указала ему на дверь рукой, а потом напечатала на телефоне своё заключение по этому поводу. Он сначала внимательно всё читал, потом немного напрягся, а позже резко изменился в лице и чуть ли не засмеялся. Я еле-еле успела закрыть его рот ладонью и с напором налечь и прижать его самого к стенке, чтобы он не издал ни единого звука. — Чш-ш-ш, — приложила я указательный палец к губам.       Если посмотреть со стороны, то пытавшийся вырваться наружу смех тигрёнка вполне оправдан. В такую нелепую ситуацию могла попасть только я. Мне везёт на такого рода вещи. Когда же Ян успокоился и избавился от ржачного порыва, я опустила руку и снова села рядом. И что делать-то?       Именно этот вопрос читался в моём взгляде, и его Ян чётко смог разгадать. Достав свой телефон, он стал кому-то печатать сообщения. На иконке получателя была фотография Ёнг Су. Содержание сообщений было простым: «Выручай, друг, по-братски». Ян вкратце описал сложившуюся ситуацию в сообщении и попросил помидорку любым каким-то вменяемым способом под предлогом чего-либо отвлечь подруг, в лучшем случае вообще как-нибудь вывести их на улицу подальше от дома.       Негодование друга читалось в самих сообщениях. Неудивительно. Он на свидании, а мы к нему с такой просьбой впихиваемся. Но мы не могли попросить другого человека. Ёнг Су единственный наш общий знакомый, который мог нас выручить в подобной ситуации. Писать сейчас Синди у меня рука не поднималась. — Ты же помнишь, что я недавно рассталась? — сказала она. — Да. Ты мне первой об этом сообщила, — ответила Агна. — Но ты так и не рассказала причину. — Причина в том, что я безэмоциональна. — Серьёзно?! — вскрикнула рыжуля. — Она так сказала?! — Верно, — спокойно подтвердила Синди. — Тайо так и сказала, и она была права. Тайо? Девушка?       Я вопросительно взглянула на Яна. Он лишь пожал плечами в недоумении… Но не это сейчас было важно. Надо было сосредоточиться на том, как выбраться из «западни». Ёнг Су написал, что прибудет только через полчаса. Это лучше, чем прождать час, но всё равно долго. Не хотелось мне слушать приватный разговор… — Я проявляла к ней мало внимания и заботы. Ей казалось, что я её не люблю… и это так. — Что ты имеешь ввиду? — Я о том, что у меня уже был человек, к которому я имела сильные чувства. Я влюбилась в неё ещё три года назад и люблю до сих пор, — послышалось бренчание чашки. Скорее всего, Синди решила отпить глоток чая. — Агна, это ты.       В квартире воцарилась тишина. Ни одна живая душа не смела издать хотя бы малейший шорох. Наверное, Агна, как и мы, была шокирована и поражена. Это молчание напрягало. Все застыли в одной позе.       Я и Ян не должны быть здесь. Теперь мне вдвойне стало хуже от ситуации. Яну также было не до смеха. Хоть и ситуация была до безумия нелепой и смешной… но вот содержание разговора заставило напрячься.       Мёртвую тишину прервал звук мобильника. Телефонный звонок был как нельзя кстати, чтобы хоть как-то разрядить обстановку. Агна ответила на вызов. Как оказалось, на другом конце провода был Ёнг Су, который нашёл подходящую причину позвать Агну и Синди в парк неподалёку. — Эм… Мы подождём немного Ёнг Су, а потом ненадолго выйдем на улицу… — стала говорить рыжуля, когда завершила вызов. — Я… не ожидала… что ты мне признаешься… Я же могу подумать? — Разумеется. Разумеется…       Я не видела лицо Синди, но могу с точностью утверждать, что это слово было сказано с каким-то облегчением. Даже и подумать сложно, что может испытать человек, который не один год держал в себе такие сильные чувства, а потом в момент избавился от них, признавшись тому, которому хотелось говорить в последнюю очередь…       Я чувствовала себя паршиво. Какое право я вообще имела их подслушивать?! Мне обязательно нужно было отвлечься в ту же минуту, ведь… тогда бы это значило, что я осталась бы с этими терзаниями один на один в тёмной кладовой.       В следующую секунду я почувствовала, как меня нежно обняли сбоку. Конечно… из-за собственных переживаний и мыслей я совсем забыла, что рядом со мной был Ян. И вновь этот мой внутренний эгоизм… я не подумала о том, что тигрёнок чувствовал себя точно также.       Его объятия как всегда успокаивали. Казалось, что это то самое лекарство. Оно лечило меня от переживаний, от посторонних мыслей. Оно дарило мне чувство умиротворения, чувство надёжности. Ян знал это, поэтому так и поступил.       Единственное, что могло возыметь более сильный эффект, нежели объятия… поцелуй. Он заставлял забыться и не думать ни о чём ином, не просто успокоиться, но и банально утратить негативные чувства и эмоции.       Магия ли это, прочитал ли тигрёнок мои мысли, или просто догадался… но он сделал так, как я хотела — крепче обнял, уложив мою голову себе на грудь, а потом нежно поцеловал в макушку. Внутри меня стояла картинка, полностью покрытая туманом, но после приятного касания губ, всю пелену и дым словно разрезали острым клинком, уничтоживший всю тьму и смрад.       Следующий поцелуй пришёлся в лобик. Я, наверное, не была настолько тёплой, как хотелось бы. Всё-таки, в кладовой не было жарко: отопление не распространялось на такие мелкие помещения. Но после поцелуя я почувствовала, как кровь прилила к щекам, а лицо запылало. Тепло… И спокойно… — Люблю тебя, волчонок, — практически неслышно шепнул мне Ян на ушко. — Что? — я не ожидала от него таких слов и именно в такой ситуации, поэтому, в удивлении, резко развернула голову.       Судя по всему, тигрёнок хотел поцеловать меня в щёчку, но теперь вместо щеки он чувствовал мои губы. Это было так неожиданно и пронеслось вспышкой фотоаппарата. Я резко отпрянула, по неосторожности чуть ли не задев близстоящие коробки.       В самую последнюю секунду Яну удалось подхватить меня за талию, чтобы не создать шум… и это было самой большой оплошностью… потому что поза, в которой мы оказались, была очень провокационной: лицо близко, рука на талии, колено между моих ног, да и просто полностью нависающее тело…       И я повелась на эту провокацию, резко поднявшись и теперь сама налегая всем своим телом и весом, повалила Яна на спину. Температура слегка поднялась, а дыхание немного участилось. Из-за духоты я даже расстегнула пару верхних пуговичек своей рубашки. Так я могла не беспокоиться из-за того, что помру от жары.       Я смотрела на тигрёнка будто заворожённая. Ян же в недоумении смотрел на меня и не предпринимал никакие попытки пошевелиться. Я немного почувствовала, как опускалась и поднималась его грудная клетка, как сбивчиво стал дышать Ян. Даже в темноте его глаза блестели словно льдинки… так красиво… любовалась бы ими часами… А его аккуратный нос, скулы и… губы… Хочу…       Я провела по губам кончиками пальцев, а потом, наклонившись вплотную, вовлекла Яна в поцелуй. В голове прокручивались эти быстро сказанные слова «люблю тебя», которые каким-то неописуемым образом заставляли меня прижаться к тигрёнку ещё сильнее, почувствовать его больше.       Откуда же во мне появилось столько уверенности и напора? Я смаковала, покусывала, вбирала его губы всё сильнее и сильнее, заставила Яна приоткрыть рот и сама углубила поцелуй. Он был слегка неряшливым, но от этого был не менее приятным. Руки Яна ласкали мои плечи и шею, отодвигали расстёгнутый ворот рубашки, всё больше оголяя кожу.       Время текло незаметно, сердце билось как сумасшедшее, и я чувствовала невероятную волну чего-то необычного для меня. Сейчас для меня вокруг ничего не существовало. Передо мной был только Ян и непонятная пелена перед глазами. Отпрянув совсем ненадолго, я поняла, насколько сильно мне не хватало воздуха. Мои вдохи и выдохи стали в два раза чаще, а внизу живота было очень горячо и приятно ныло. Ян… — О, Ёнг Су, ты быстро, — за дверью послышались громкие голоса рыжули и помидорки. — Да, верно, — сказав это, Ёнг Су, судя по приближающемуся голосу, подошёл к кладовой. — Синди на кухне?       Я услышала тихий звук прокручивающейся защёлки. Дверь теперь открыта, а друг не был замечен за этим делом. Наверное, его звонкий голос смог перекрыть иные посторонние шорохи. Я быстро встала на ноги и сразу же практически чуть ли не упала, если бы Ян вновь меня не словил. Ноги были невероятно слабыми, а голова слегка кружилась. — Это займёт минут пять, Синди, не переживай, — шаги друзей постепенно отдалялись к парадной двери и совсем скоро и вовсе утихли после того, как её закрыли и в квартире больше никого не осталось.       Пять минут. Этого нам хватит, чтобы забрать все наши вещи, добраться до машины и уйти незамеченными. После долгого пребывания в темноте глаза отреагировали на яркий свет вполне ожидаемо и я стала щуриться. Но времени было мало, поэтому мы действовали быстро. Аккуратно забрав своё и закрыв кладовую, не оставив никаких улик своего присутствия, мы добежали до машины и выдохнули с облегчением. — Что это было? — внезапно спросил Ян, вывев меня из, можно сказать, транса.       Всё, что я делала, выбравшись из кладовой, я делала на автомате, практически не отдавая отчёт своим действиям и не задумываясь над этим. Я словно пребывала на другой планете. Поэтому грубоватый голос тигрёнка словно разбудил меня и вернул на Землю. — Что именно? — Тывцепилась в меня и повалила на пол. Мы целовались минут десять, не меньше, — Десять минут? Я думала, это длилось максимум две минуты. — Ты хотя бы знаешь, как трудно мне было сдерживаться, чтобы не взять тебя прямо там? — Ян периодически отворачивался, говоря мне это. Если прислушаться, то его голос слегка подрагивал. Он волновался… — Не знаю… — тихо сказала я. — Я н-не знаю, что на меня нашло… Мне было как-то странно и непонятно… Прости. Я виновата. — Да за что ты извиняешься? — вздохнул он, спокойно продолжая: — Сам не лучше, волчонок. — Но… я даже не знаю, почему так поступила… — Потому что хотела, Ри, — ответил он, полностью повернувшись ко мне и смотря прямо в глаза. — И тут виноваты мы оба, что спровоцировали друг друга, повелись на это и не остановились.       В машине стало тихо. Никто из нас не осмеливался больше сказать и слова. Наверное, так даже лучше. Мне надо осознать, что со мной творилось… Ян молча завёл машину и поехал к моему дому. Вся поездка прошла в тишине: не играла музыка, не звучало радио. Только звуки колёс и проезжающих мимо автомобилей.       Спокойно доехав, Ян припарковался неподалёку и сопроводил меня до двери дома. Он уже собирался идти обратно к машине, как я окликнула его, преодолев стену скованности: — Сегодня было очень весело, — улыбнулась я. — Мне понравилось гулять с тобой по Токио. Давай как-нибудь выберемся в город просто так, без каких-либо ограничений.       Ян остановился. Холодный ветер, словно создавая нужную атмосферу, подул мне в лицо, развивая мои немного отросшие волосы. В это же мгновение тигрёнок развернулся и также нежно улыбнулся. — Мне тоже было классно. Мы обязательно так и сделаем, — потом он отправился к автомобилю, сказав напоследок: — Я напишу тебе перед сном. — Угу.