Преступники должны быть наказаны

***

— Я ужасно волнуюсь, Чак. Ты слышал, что говорят об этом капитане Янге? — Расслабься, Ким. Всё будет отлично. И не стоит верить всему, что говорят. — Я слышала, что через этот участок проходит куча детективов, но долго никто не задерживается, потому что они сбегают из-за этого капитана. — Ты преувеличиваешь. К тому же, мы с тобой были лучшими на курсе. Мы со всем справимся. Ким и Чарльз с отличием окончили полицейскую академию. По распределению они попали в 34 участок. На него приходился один из самых криминальных районов Нью-Йорка. Но самое страшное было даже не это, к этому их годами готовили в академии. Самое страшное — капитан участка. Джефф Янг. О нём ходили очень неоднозначные слухи: его называли лучшим копом в городе, им восхищались и ставили в пример, но в то же время его звали деспотом, самодуром, грубияном, несколько раз отстраняли из-за превышения полномочий. Было ли что-то из этого правдой, сложно сказать. Правдой могло быть и всё это. Чарльз встряхнул Ким за плечи, приобнял, после чего взял за руку и они вместе вошли в участок. В участке кипела жизнь. Ещё никогда настоящие преступники не были так близко. И никогда так близко не были настоящие дела, которые Ким и Чак надеялись получить как можно скорее, чтобы наконец применить все свои знания на практике. Ким обратилась с одному из детективов, который сидел ближе всего к входу. — Здравствуйте. Где мы можем найти капитана Янга? Офицер поднял голову от бумаг, устремляя заинтересованный взгляд на молодых людей. — Капитан сейчас на допросе. Подождите его вон там. Офицер кивнул в сторону стульев, которые стояли вдоль стены рядом с дверью в комнату допросов. Ким и Чак переглянулись. Чарльз видел, что девушка сама не своя, поэтому он положил руку сверху на её, но девушка одернула. «Пожалуйста, Чак, только не сейчас». — Ким, давай поговорим. «Ну нет, нет, нет. Опять ты за своё. Ну сколько можно?» — Чарльз, это не может подождать? — Ким, это уже и так слишком долго ждёт. Месяц прошёл. — Ладно. Что ты хотел сказать? «Нашел время выяснять отношения». — Та ночь… для тебя это что-то значит? — Чак, я же говорила, что я почти ничего не помню. Я была пьяна. — Слушай, Ким, мы пили с тобой наравне, но я помню всё до мелочей. Помню, как хорошо нам было вместе. — Даже если и так, то что ты предлагаешь? — Давай попробуем начать всё сначала. — Из этого ничего не вышло тогда, не выйдет и сейчас. Понимаешь? Зачем наступать на те же грабли? Дружить у нас выходит лучше, чем встречаться. — Ким, с тех пор, как мы расстались прошло два года, и… — Что? — Я изменился. Я готов к отношениям. Нормальным взрослым отношениям. Ким вздохнула, хрустя пальцами. Услышь она эти слова от Чарльза три года назад, она бы прыгала до потолка от счастья. Это же Чарльз мать его Уайт. Он похож на принца из сказки, которые любят рассказывать мамы дочерям перед сном: блондин с безмерно красивыми голубыми глазами, пухлыми губами, которые растягиваются в обворожительную улыбку, высокий и с идеальным телом. Короче, самый красивый парень в школе, а потом и в академии предлагает ей серьёзные отношения. С ума сойти. Но сейчас эти слова для неё звучали полным бредом. Она достаточно набегалась за ним и настрадалась, чтобы начинать сначала. Больше никаких бабников в её жизни не будет. А Чарльз был ярким представителем этого термина. — Я тоже изменилась. — Что ты имеешь ввиду? — Я уже не та наивная девочка. Любовь до гроба — больше не главная цель моей жизни. — Ким, я… Дверь, возле которой они сидели, открылась, и Ким обрадовалась, что ей больше не нужно участвовать в этом бесполезном разговоре, но только долго радоваться ей было не суждено. Дверь с грохотом захлопнулась за мужчиной, вид у которого был такой, точно, тому, кто остался в комнате для допросов, нужно вызывать врача или даже катафалк. Капитан был так взбешён, что и без того шаткое спокойствие Ким вмиг покинуло здание. Его затуманенный яростью взгляд впился в парочку, которые подскочили, когда дверь захлопнулась. — Вы ещё кто такие? Ким умоляюще посмотрела на Чарльза, давая парню понять, что от неё помощи лучше не ждать. Чарльз протянул руку капитану, но тот проигнорировал его дружелюбный жест. Чарльз опустил руку. — Я детектив Уайт, а это детектив Диас. Нас распределили в ваш участок. — Твою мать. А я то надеялся, что комиссар пошутил. Капитан без особого интереса осмотрел своих новых подопечных. — Больше, надеюсь, никого не будет? — Нет, нас двое. Капитан, ничего не сказав, зашёл в соседний кабинет, на котором красовалась табличка «Капитан 34 участка NYP Джефф Янг». Через несколько секунд из-за двери раздался громкий крик. — Ну и какого хрена вы там стоите? Приглашение голубями выслать? Чарльз открыл дверь, пропуская даму вперёд. Ким подумала о том, что сейчас было бы очень неплохо стать ярой феминисткой и не войти, а затолкать первым Чарльза. Когда дверь за ними закрылась, Ким сглотнула. Ей показалось, что закрылась дверь в клетку с тигром. Капитан сидел за столом, откинувшись в кресле, в зубах была сигарета, в то время как сзади висела табличка по пожарной безопасности и значок «Курить запрещено». Датчик дыма был оторван и валялся на полке рядом с кипой беспорядочно лежащих бумаг. Всё это Ким успела заметить за 10 секунд нахождения в кабинете капитана. Из комнатных растений был только большой кактус, горшок которого неоднократно использовался, как пепельница. — Итак, значит вас сюда направили, чтобы подпортить мне кровь? Ким и Чак непонимающе переглянулись. Капитан встал и открыл дверь нараспашку, вернулся в кресло, посмотрел на часы на своей руке, потом на дверь. — Язык проглотили? Чарльз заговорил первым. — Капитан, мы готовы получить первые распоряжения и приступить к работе уже сегодня. Капитан рассмеялся. Добрым этот смех точно назвать нельзя было. Ким почувствовала, как по её спине пробежали мурашки, а когда капитан посмотрел ей в глаза, эти мурашки распространились по всему телу, а волосы встали дыбом. — Диас, да? Ты разговаривать умеешь? — Д-да, капитан. — Ну слава Богу. А то я не слишком толерантный. Скажу сразу. Ты мне уже не нравишься. — П-почему? — Женщинам в полиции не место. «Он ещё и сексист. Прекрасно, Диас, теперь тебе придётся засунуть подальше свои принципы, если ты не хочешь вылететь отсюда». — Детектив Диас была лучшей на курс… — Я с тобой разговариваю, белоснежка? — Что? — Я говорю с Диас. Так что сиди и помалкивай. Или вас в вашей академии учили перебивать старших по званию? Итак, на чём я остановился? Ах да, женщинам в полиции не место. Но не обольщайся, белоснежка, ты мне тоже не ипмонируешь. Зачем вы пошли в полицию? Ты, например? Капитан обратился к Чарльзу. Тот хотел было заговорить, но не успел. — Погоди, я знаю, что ты скажешь. Ты пошёл в полицию, чтобы стать героем. Но, чтобы стать героем, одной смазливой мордашки недостаточно. Пока не поздно иди лучше в модели. И Диас захвати. Поженитесь, нарожайте красивых детишек и не морочьте мне голову. Мне и так тут проблем достаточно. Капитан снова посмотрел на дверь, потом на часы и снова на дверь. Ким наконец-то пришла в себя. — Капитан, как бы то не было, это наш выбор. Мы уже здесь. И нас определили в ваш участок. Ярость в глазах капитана закипала всё сильнее, потом он облегченно выдохнул и властно крикнул: — Ривера! Где тебя носит? Иди сюда живо. В кабинет вошла красивая женщина лет тридцати. На ней были белая рубашка и обтягивающие чёрные брюки на подтяжках. Ким обратила внимание, насколько уверенно та держалась, несмотря на испепеляющий взгляд капитана. — Вызывал? — Познакомься, это детектив Диас и детектив Белоснежка. Женщина закатила глаза, а потом посмотрела на Чарльза. — Как ваша фамилия, детектив? — Уайт. — Креативность у тебя хромает. Эти слова она небрежно бросила капитану, на что тот лишь пожал плечами. — Я сержант Ривера. Добро пожаловать в участок. Ким улыбнулась ей, чувствуя некое облегчение, но первую положительную эмоцию быстро перекрыл голос капитана. — Только не чувствуйте себя как дома, вы тут не надолго. Свободны. И ты, Ривера, тоже. — Ты не можешь скинуть их на меня, Джефф. — Это ещё почему? — Потому что ты капитан, и кадры участка — твоя забота. — Моя забота — раскрывать преступления, сержант. Я не собираюсь с ними возиться. Поздравляю, теперь ты стала их мамочкой. Все свободны! Сержант Ривера посмотрела на новичков, и, кивнув в сторону двери, вышла из кабинета. Ким и Чарльз последовали за ней. — Как вы поняли, капитан у нас самый лучший. Он ничуть не самодур и не деспот. Он ценит всех своих сотрудников, ещё он очень вежлив и обходителен. Ладно, пошёл он. Давайте покажу вам участок. Кстати, зовите меня просто Джина. А вас как зовут? — Ким. — Чарльз. Рад знакомству. «Я изменился, Ким, давай начнём сначала. Бла, бла, бла. И вот стоило появиться в поле зрения красивой женщине, как обаяние включается на полную катушку. Чак, какой же ты смешной. Хотя, надо отдать ей должное. Она действительно очень горяча». — Сержант… Извините, Джина, можно вопрос? — Слушаю. — Капитан только что сказал мне, что женщине в полиции не место, но вас он уважает, как мне показалось. Как вы этого добились? — Просто не обращай внимания на его замашки. Он властный социопат. Думает, что он лучше всех. Будешь хорошо работать — добьёшься его уважения. Но лучше не зацикливайся на этом. Так, ну где люлей получать будете, вы уже видели. Допросная рядом. Камеры — следующая дверь после доспросной комнаты. Джина провела их по участку, показывая, где комната для отдыха, где можно поесть, где комната с вещдоками. Потом они вернулись в общий зал, где трудилось несколько офицеров разных возрастов, но все они были мужчинами. — Других женщин здесь нет? — Только ты и я. Ким подумала о том, что до сержанта ей далековато, а продержаться в участке как-то нужно. — Так, а вот и ваши рабочие места. Два стола в дальнем углу пустовали. Там были только компьютеры и канцелярские принадлежности. Ким заняла тот, что был дальше от окна, потому что её наблюдательность говорила о том, что здесь ей не придётся пол дня жариться на солнце. А Чарльз всегда любил загорать. — В принципе, я вам всё показала. Я не знала, что Капитан Заносчивый Зад скинет вас на меня, так что работу я вам никакую на сегодня не нашла. Считайте, что у вас сегодня выходной. Заметив разочарованные взгляды молодых людей, она прибавила. — Поверьте, скоро вы забудете это слово. Можете идти, до завтра. И не опаздывайте. Одно опоздание, и Джефф помашет вам платочком на прощание.