III
22 февраля 2020 г. в 15:23
Тусклый свет солнца льётся сквозь щели досок.
Алма сидит неподвижно на кровати, застыв в одной позе уже слишком долго.
Она вслушивается в тишину.Слишком тихую, или же это она оглохла?..
Алма медленно поворачивает голову на другую половину кровати.
Смятая простынь, подушка.
Значит не сон…
— Что же ты замолчала?! Куда пропала
твоя смелость? — Каул вознёс руку с ремнём вверх, замахиваясь.
Алма молчит, не оборачиваясь.
Перекинутая через спинку кровати, она нервно комкает простынь руками, пока Каул готовится вознести ещё один жгучий удар по ягодицам.
В воздухе слышен звонкий свист, затем шлепок и приглушённое мычание.
— Да ты мазохистка, Алма. — он усмехается.
Снова ударят ремнём по ягодицам.
Даже тонкая ткань сорочки не может притупить это удар, чтобы уменьшить позыв боли.
Алма сдавленно выдыхает.
Руки сжаты в кулаки, до крови разрывая ногтями нежную кожу ладоней.
Каул откидывает ремень на пол, подходит к ней, и лёгким движением задёргивает подол короткой сорочки вверх.
Кожа до красна изувечена, покрываясь пухлыми линиями в тех местах, куда попадал кожаный ремень.
Он резко берёт её за талию, поднимает, ставит на ноги перед собой. Алма успевает только рвано выдохнуть. Слезы катятся по её щекам, но она не чувствует их. С полным взглядом уверенности смотрит на него.
Опять выглядит лучше, не смотря на своё положение в этот момент.
— Ты ведь знаешь, что тебя может ожидать, если ты расстроишь меня? — с какой-то отстранённой интонацией произносит он, смотря на неё. Повторяется.
Алма кивает, не проронив ни слова.
Всё так же смотрит на него, словно пытаясь прожечь взглядом или же прочесть мысли.
Каул поджимает губы, нервно сглатывая.
Пару мгновений и больше нельзя сдерживаться…
Он набрасывается на неё, руками резко, без душевной чувственности, оплетает её талию, прижимает ближе.
Губами касается её опухших губ, ближе, ещё ближе.
Он целует её грубо и одновременно чувственно.
Словно забирая все её жизненные соки, он напористо изучает её рот, до боли сжимая рёбра руками, выбивая из лёгких весь воздух.
И он не может остановиться, словно острая приправа, он хочет ещё и ещё испробовать её поцелуй на вкус.
Алма бессильно упирается руками ему в грудь, не принимая никакого участия в этом, очередном, поцелуе. Ноги еле держат её, если бы не руки Каула, она бы и вовсе упала на деревянный пол.
Голова начинает кружится, она чувствует, как воздуха начинает не хватать.
Пытается оттолкнуть его, но безрезультатно, никак. Он слишком увлечён.
Ещё чуть-чуть, ещё немного, и в её глаза наступает тьма и она, как безжизненная кукла обмякла в его руках.
Слишком много всего, слишком устала она.
Такая любовь сжигает изнутри, калечит, и выворачивает наизнанку. Это монструозная любовь, превращающая людей в чудовищ.
Этот кошмар, как его называет Алма, был для него любовью.
Такая любовь могла существовать только в мире, похожем на этот. В темноте. В неизвестности. В Дьявольском Акре.