II
22 февраля 2020 г. в 15:14
Алма сидела в своей комнате. Выделенной для неё комнате. Прочие имбрины продолжали сидеть запертые где-то в подвале, а она сидела здесь, в такой же тюрьме, но с большими удобствами.
Когда твари пришли за ней, она отнекивалась, протестовала, твердила, что останется с остальными.
Мужчина в форме лишь подкатил глаза и перебросив её через плечо, вышел из этого мрачного помещения.
После того ужасного вечера, она долго просидела на кровати, так и не сомкнув глаз, а на утро Каул пришёл за ней.
Он отводил её в лабораторию, в которой проходили зверские эксперименты над странными, показывал последние разработки.
Она только отводила взгляд в сторону, лишь бы не смотреть на бедных детей, прикованных к хирургическим столам.
Каул улыбался.
Весь день не было слышно и не было видно Каула. Без него она не смеет покидать эту комнату. Один здоровенный амбал стоял на единственном выходе снаружи. Лестер.
Алма боялась даже подойти к двери, не говоря уже о том, чтобы попытаться сбежать.
Даже окна были наглухо заколоченные.
Это на тот случай, если она решит обратиться птицей и сбежать.
Так тихо тянулись её часы, перерастая в дни, в заточении.
Время близилось к ночи. Алма выдохнула, осознавая, что сегодня у Каула не представилась возможность посетить её.
Приняв ванну и переодевшись в бежевую сорочку (Каул любезно предоставил ей пару вещей гардероба, на удивление её самой), она укуталась в одеяло, затаив дыхание, слушала шум, доносившийся с улицы.
Разговоры тварей, ужасные возгласы и крики жертв, глумливый смех. Ей казалось что скоро и она станет сумасшедшей, если проведёт здесь хоть ещё два дня.
За дверью послышался разговор, а затем защёлка щёлкнула и дверь раскрылась.
Каул не нарушит своих традиций.
— О, ты меня не дождалась. — обиженно проговорил он, видев её уже в кровати.
Алма молча потянулась к стулу, на котором не так давно покоилось её платье, которое было аккуратно повешено.
— О, можешь не одеваться, сегодня мы никуда не пойдём. Представление будет здесь. — Каул усмехнулся.
Алма встревоженно перевела взгляд на дверь, откуда выглядывал Лестер.
— О, нет, нет. Лестер получил свою награду вчера. — Каул хитро улыбнулся.
— Джек, прошу, не нужно… — в её голове промелькнула мысль, что брат мог привести ещё кого-то, вновь устроить себе представление.
Каул поморщился, услышав своё старое имя, но не обратил на это должного внимания, сейчас ему было не до этого.
— О, Алма, пока я не собираюсь делать из тебя шлюху. Но имей ввиду, если ты меня сильно расстроишь, тебя пустят по кругу как дешёвую сучку. — он аккуратно подошёл к ней.
Нервно сглотнув она кивнула и вновь подняла на него глаза.
— Лестер, будь добр. — проговорил Каул и дверь закрылась.
От того, что она осталась одна с братом в комнате, становилось ни чуть не меньше.
Каул долго смотрел на неё, в свете тусклой прикроватной лампы, осматривая все изгибы тела.
Алма чувствовала его глаза везде. Ей казалось, будто она голая сидела перед ним.
Странное чувство стыда нарастало и она подтянула одеяло к груди.
Каул усмехнулся.
— Что я там не видел?
Его вопрос смутил её, заставил покраснеть. Она отвела глаза в сторону, молясь чтобы это некомфортное чувство улетучилось.
Она не стала ему перечить. На этот раз боясь «сильно расстроить», как он ранее выразился.
Каул скинул с себя пиджак, оставив его на спинке кровати.
Подсел ближе к ней, всё так же изучающе рассматривая.
— В близи ещё интереснее. — усмехнулся он и уж было хотел дотронуться до её шеи рукой, но Алма отдёрнулась.
Осознав, что она сделала, тут же подняла на него испуганные глаза.
Но Каул лишь ухмылялся.
Он привык, что девушки идут навстречу его прикосновениям, это было скучно.
Они смотрели друг на друга. Словно это была какая-то игра.
Он, с предвкушением, что она сдаваться и отведёт взгляд, она, погружённая с головой в волну страха, продолжала смотреть и чувствовать негодование.
Когда точка достигла критического пика, она прикрыла веки и отвернула лицо в бок.
Каул улыбнулся, оголив белоснежные зубы.
Ему не стоило огромных усилий за пару мгновений откинуть одеяло с её тела и подмять её под себя, оказавшись сверху.
Шире раздвинув её ноги, он вместился между них.
Алма оторопела. Страх, недоумение. Всё смешалось во единую симфонию ужаса.
— Что ты делаешь?! — только и смогла спросить она.
Каул вновь хищно улыбнулся, уже сверху рассматривая её тело.
— Даже следы побоев не портят твоё тело. Может быть тебе отрезать руку? — задумчиво говорит он.
— Нет! — резко отвечает она.
— Посмотрим на твоё поведение. — с какой-то интригой в голосе говорит он.
Алма крепко прижимает руки к груди, как можно сильнее вжимаясь спиной в матрац, чтобы быть дальше от взгляда Каула.
Он возвышается над ней гордой, надменной улыбкой.
— Забавно. — улыбается он.
Рука медленно скользит по его ноге, задирая и без того короткую сорочку вверх. Всё выше и выше.
Алма дёргается и рукой сбрасывает его руку со своего бедра. Его прикосновения доставляют ей чувства омерзения.
— Каул, это не правильно. — шепчет она, — Так не должно быть.
— Здесь ты под моей властью. — рявкает он, от чего Алма инстинктивно зажмуривает глаза. — Я хочу развлечься. — говорит он уже более мягким тоном.
Алма молчит, не раскрывая глаз. Дрожит.
Вдруг она чувствует тёплое, чуть ли не обжигающе, дыхание на своей шее.
Моментально раскрыв глаза, она упирается руками ему в грудь, препятствуя.
— Боишься идти против правил? Они нужны, чтобы их нарушать. — он хватает её за шею, притягивает к себе и целует, глубоко, безжалостно.
Она продолжает упираться руками в его грудь, но Каул крепко держит её.
Это первый глубокий поцелуй в её жизни.
Она чувствует неудобства, она чувствует негодование он такого близкого контакта брата. Она хочет верить, что это ужасный сон, что всё сейчас закончиться.
Это не сон, это кошмарная явь.
Он отстраняется от неё и Алма тяжело вздыхает.
— Всё-то ты не умеешь. — с какой-то обидой в голосе он шепчет.
Быстро расправляется с пуговицами на своей рубашки. Под крики и протесты сестры стягивает с нее единственный предмет гардероба — шёлковую сорочку.
Освобождается от брюк.
Алма позабывала об всех опасностях. Она брыкается, целомудренно прижимает руки к груди, всё ещё пытаясь сгрести в кучку свою честь.
Каул смеётся, словно безумец. Он перехватывает её запястья, заводит руки ей за голову.
— Так даже интереснее, чем просто наблюдать. — усмехается он.
Закидывая её ноги себе на пояс, он почти сразу резко входит.
Алма кричит почти так же как и тогда, в переговорной. Зубы крепко сжимаются, на лбу появляются морщины.
Гримаса боли.
Каул снова улыбается.
Он начинает движение, не спеша, словно руководя экспериментом, наблюдает за её реакцией.
Она молчит. Губы крепко сцеплены между собой.
Каул освобождает её руки, и упирается своими ладонями в кровать, по обе части её головы.
Движение нарастает.
Имбрина всё так же, не раскрывая глаз, молчит.
Каулу это не нравится.
— Смотри на меня! — кричит он ей в лицо. — Смотри кто тебя имеет! Чувствуй какая ты жалкая и испорченная! — продолжает он.
Алма чувствует как злоба подавляет все её остальные эмоции и чувства. Она хмурится.
Раскрывает глаза, и ухмыляется ему. Пик близок. Она прикрывает губы рукой и томно дышит, продолжая смотреть на него.
Всё быстрее и быстрее.
Слышны приглушённые стоны, которые она так усиленно старается скрыть.
Каул в бешенстве.
Он убирает её руку ото рта, с предвкушением услышать лозунг о своей победе над её телом и духом.
— Ты не заставишь меня кричать. — шипит она.
Конец близок и они оба чувствуют это.
Каул выходит из неё раньше. Алма облегчённо выдыхает, осознавая что он всё ещё в состоянии разумно мыслить.
Мужчина встаёт с её кровати и уходит прочь в соседнюю комнату.
Алма лежит тихо, неподвижно, вслушиваясь в каждый звук.
В голову приходит мысль о том, что пора скрыть свою наготу.
Она поднимается, берёт свою одежду с пола и одевает на владное тело.
Дыхание всё ещё сбито.
Дверь снова открывается и Каул выходит из комнаты.
На ходу он поднимает свои вещи, одевая их на себя.
Оба молчат.
Алма ожидает худшего вердикта от него. Наблюдает за каждым его действием.
Наконец, полностью закончив с гардеробом, Каул поправляет свой воротник и переводит взгляд на Алму.
Снова эта улыбка безумца, снова сумасшедшая мысль.
Алма молчит, продолжает смотреть на него. Режущая изнутри боль даёт о себе знать.
— Лестеру ты понравилась. Посмотрим, как ты заговоришь в следующий раз. Уж он точно выбьет из тебя всю дурь. — Каул поднимает свой пиджак с подушки.
— У него это лучше получается. — съязвила она, зная что заденет его за мужское самолюбие.
Мужчина снимает ремень с пояса, сжимает его в руке.
— Иди сюда. — зашипел он, и за пару шагов преодолев расстояние между ними, за ногу притянул её к себе.
Алма, обладая лёгким весом, с лёгкостью оказалась снова под его телом.
— Так значит ты теперь мазохистка? Не думаю, на долго тебя не хватит.