Брошенный заслуживает счастья.

Капли падают на щёки, Скулы, руки, веки, Обжигают холодом по коже, Капли все похожи. Разыскать одну из всех Невозможно. Тут не получить успех. Пьяный ветер по простору, Разбивает в волны воду. Тучи отражаются в морской воде И бегут. Бегут по той черте, Кажется, что нет конца, Тучам, обжигающим гонца. Где-то машина, вдруг, пролетела, Лужу из берегов провела. Ветер подует. Осення пора. Где-то сейчас жара. Пальцем водя по песчаной тропе, Сидит Шигараки на мокрой черте. Смотря в тучи тёмные, взглядом храня, Пальцем он не замечает огня. Парень, что мимо проходит не раз, Взгляд свой, невольно, пустит на пляж. А там сидит кто-то, весь в чёрном опять, Парень не может тот капюшон снять. Внимания не обратив на сидящего, Брюнет идёт дальше. Дорогой незрячею. Все капли, попавши на кожу, парят, Внимания своего не обратят. Разбросаны камни по глади песчаной, Блестят от воды, что течёт небесами. И мокрый песок, раскалённый ветрами, Разбросан по берегу, как парусами. Красивую песнь поёт ему море. Играют в воде, на морюшном просторе Капли дождя, что упали туда же, Красивый узор повторяя, однажды. Всё в серых тонах, не меняются вещи, И будто бы сон такой снился. Что, вещий? Колючая проволока режет края, Всё, вдруг, разливается в кра́сны тона. Шагает по красным тоннелям, идёт, И тут поворот, и тут поворот. Колючая проволока пальцы не жжёт, Шагает по ним и размеренно ждёт. Как ножики, лезвия в кожу впились, Но, лишь ты пятью, то они разбиваются. Колючая проволока здесь, а не там, Как свет ты включишь, то она: "пам-пам-пам". И капли впитаются в чёрну толстовку. Меркнет, та влага, в тех нитях, во́локнах. Вдруг. Пробуждение. Резкий скачок. И, нет, не во сне поймали в сачок. Колючая проволока на заборе, Её только нет на каком-то соборе, А как интересно... Что там? Что за ней? Колючие розы и куча смертей. Раскиданы мысли из снов по коробке, Какие — уйдут, а какие — так преданы. Разные все, на любой вкус и цвет. Мысли нормальные. Или же нет. Плачет душа, плачет туча и дождь, Мо́чит одежду сквозь пыль и сквозь дрожь. Рассказывал кто-то, однажды, историю: Плачет лишь тот, кто идёт к крематорию. Крематорий, что тоже с колючею проволокой, Что режет разлукой и долгою му́кой, Весь белый, сливаются в нём все тона. Крематорий пропитан словом "стена". Томура встал, отряхнул себе спину. Он недоволен. Хоть и так, вполовину. Уставшей походкой идёт наповал. Шигараки сегодня поспал.