А почему нет? / Why not?

В итоге, я провел в библиотеке около двух часов. За это время Николас успел не только рассказать мне о Вальде, но и посоветовать кучу интереснейших произведений европейских писателей 19-20 века. Теперь я буду заглядывать в библиотеку чаще. Определенно. После разговора Ник предложил подвезти меня, но я отказался. У него могли быть свои дела, коим я не хотел бы мешать. К тому же, до дома было не далеко. Всю дорогу я шел, вспоминая слова Вальда: «я заберу тебя», и оглядывался по сторонам, опасаясь увидеть черный джип. Вроде бы и правда ничего плохого он мне не сделал, ни разу не оскорбил, не накричал, его тон всегда был ровным, даже мягким по отношению ко мне. Он не пугал меня, мне не был он противен, даже наоборот. Почему тогда я опасался встретить его? Все же он слишком странно себя ведет. У него нет причин так хорошо ко мне относиться. Это меня и настораживает. К большому моему облегчению, я дошел до дома без происшествий. Это был многоэтажный дом старой постройки, который находился в ужаснейшем состоянии. Зато, сняв квартиру в этом здании, можно было сэкономить энную сумму денег. А теперь немного о моей семье, чтобы вы имели представление. Все раннее детство я провел с матерью. Родители разошлись еще до того, как я стал что-то осознавать и запоминать в этом мире. Когда мне было 10 лет, мать случайно попала в аварию. Через 2 часа после инцидента она умерла. После я узнал, что мать, предчувствуя свою смерть, написала завещание. В нем говорилось о том, что квартира, в которой мы жили, будет принадлежать моему биологическому отцу, в том случае, если он будет воспитывать меня. Отец тогда жил в старой лачуге, которую счастлив был обменять на нашу двухэтажную квартиру в центре Берлина. Как я тогда узнал, отец давно женился на другой женщине, имя которой было Барбара. В моих глазах это был самый ужасный представитель всего женского общества. Она очень редко готовила, отчего они с отцом постоянно ссорились. А если и готовила, в блюде нередко можно было найти сигаретный пепел или кусочки накладных ногтей, которыми она так увлекалась. Нередко, в очередной раз поссорившись с отцом, она колотила меня всеми подручными средствами. Отец же не обращал на это внимания. По-моему, его вообще, кроме денег, ничего не интересовало. Ну как, денег. Он был заядлым игроком в покер, и при этом неумелым. Поэтому постоянно был в поиске денег. Его зависимость все ухудшалась, и вскоре нам пришлось продать мамину квартиру и переехать сюда. Я, конечно же, был против. Но кто бы послушал 13-летнего подростка. С тех пор мы живем в этой квартире, в которую я стараюсь заглядывать только по надобности: еда, сон или душ. Мне осталось несколько метров до дома, как вдруг я заметил подъезжающие к подъезду машины. Их было две, они были одинаковых бело-синих цветов и на каждой из них была отличительная надпись «Polizei». Из машин вышли четверо полицейских, которые направились в тот подъезд, в который минуту назад планировал зайти и я. Это показалось мне странным. Однако, я прошел через улицу дальше, стараясь не обращать внимания на полицейских, заходя вслед за ними в здание. Стараясь, на всякий случай, не попадаться им на глаза (кто знает, что они могут подумать про подростка, живущего в таком доме), я замедлил шаг, пытаясь понять, в какую квартиру они постучали. Когда же я услышал щелчок открывающейся двери и хриплый голос женщины, которая так же недоумевала, что здесь делает полиция, я понял, что они пришли в мою квартиру. Ринувшись наверх, я быстро преодолел все ступеньки и вмиг оказался возле квартиры, в которую уже успели вломиться представители закона. Они осматривали помещение, говоря что-то про качество жилья, а эта мерзкая женщина бегала вокруг них, возмущаясь их поведением, а когда они не обращали на нее внимания, подбегала к отцу, который к тому времени оторвался от своей любимой позы «чтения газеты» и тоже возмутился присутствием полицейских в квартире. - Что происходит? – ввалился я в помещение, обращаясь к людям в форме. - А вот и ребенок, - сказал один из них, который был повыше, постарше, да и, по-видимому, главнее остальных. - Значит так, - продолжил он, - к нам поступили сведения, что ваш ребенок проживает в неблагоприятных для воспитания условиях. В связи с чем мы, как представители закона, обязаны лишить вас права опеки и забрать ребенка туда, где ему будет лучше. А вот и официальное постановление, - он протянул документ отцу. Отец же протянул дрожащие руки к листку, взял его и принялся тщательно рассматривать, будто пытаясь отыскать изъян. Нам всем было понятно, что значит это постановление: меня заберут в детское учреждение, а так как Барбара с мужем уже не будут моими опекунами, то и квартира перейдет в собственность государства. Я же все это время так и стоял у порога, думая, бежать мне или остаться. Но нежданные гости все решили за меня. Не дождавшись, пока мой уже бывший отец дочитает постановление, двое из них обхватили меня справа и слева и повели вниз. - Постойте! Подождите! Отпустите! – до меня вдруг дошло, что ждет меня дальше. Детский дом, в котором я проведу целый год. Затем никчемная жизнь, так как у меня не будет ни денег, ни образования, ни работы. Ничего не будет. Я вырывался, пытался высвободиться, но все было тщетно. Сотрудники полиции вывели меня из подъезда и насильно запихали в полицейскую машину, одну из тех, что я видел снаружи. Заперев меня внутри, двое в форме стали дожидаться главного патрульного и его помощника, которые решали дела с квартирой. Сначала я все же пытался спастись: ломал двери, стучал в стекла, кричал полицейским, чтобы отпустили меня, даже умолял, пытаясь давить на жалость, но ничего не помогло. В скором времени я увидел, как оставшиеся два офицера выходят из подъезда и садятся в мою машину. Я снова попытался вразумить полицейских, объяснить им мою ситуацию, надавить на жалость, но в ответ получил только угрозу, что, если я сейчас же не закрою рот, то отправлюсь за решетку вместо детского дома. Это заставило меня замолчать. Тот офицер, что был за рулем, обернулся через правое плечо, открывая вид на заднее стекло, чтобы удачно выехать со двора, и надавил на газ. Почувствовав, как машина тронулась, я понял, что сопротивляться уже бесполезно. Устроившись поудобнее у окна, я в последний раз взглянул на дом, который был таким ненавистным все это время. Может, оно и к лучшему? Машина уже почти выехала на главную дорогу, как полицейский резко надавил на тормоз, отчего я чуть не врезался в кресло впереди, и, громко выругавшись, вылетел из машины, направляясь в сторону главной дороги. Я обернулся. Причиной нашей остановки стала очень знакомая мне машина, перегородившая выезд из двора. Сердце ёкнуло. Водительская дверь форда открылась, выпуская своего хозяина наружу. Полицейский в ярости налетел на него, требуя сейчас же убрать авто с дороги, но, заметив каменно-серьезное выражение лица Вальда, вдруг замолчал. Тот же, не меняя выражения лица, сунул какую-то бумагу офицеру в руки, и, сказав что-то, чего я не мог слышать, направился в сторону нашей машины. Дверь внезапно открылась, внезапно даже для напарника офицера, который еще сидел в машине, и я, не теряя времени, быстро вынырнул из полицейского авто. - Вальд, я так рад.. – начал было я, но мне не дали закончить. - Тсс, позже, - отрезал сероглазый, и, положив ладонь мне на спину, подтолкнул меня в сторону его машины. - Тут написано, что вы его новый опекун, - к этому времени старший офицер дочитал тот лист, что получил от Вальда. - Так и есть. Я его дядя, - Вальд ухмыльнулся и мельком взглянул на меня, уже сидящего в салоне Эксплорера. - Откуда вы вообще взялись? Когда мы разбирали это дело.. - Я был в отпуске, - перебил его Вальд пугающе холодным тоном. – Это вообще не ваше дело. Вот документ, вот опекун, - тут он указал на себя, - поэтому я забираю мальчика. Точка. Офицер хотел еще что-то сказать, но Вальд уже не обращал на него никакого внимания, а направился к своему американскому джипу, отчего полицейский замялся и последовал к своей машине, несколько раз выругавшись по дороге, недоумевая, как так получилось. - Так ты теперь мой дядя? – спросил я Вальда, когда он забрался на водительское сидение. - Не волнуйся, это всего лишь формальность, - тон его стал намного мягче и теплее. Вальд повернул ключ зажигания, надавил на газ, и машина сразу двинулась с места. Мы проехали несколько метров и вдруг меня посетила мысль. - Вальд, а как ты узнал, где я живу? - Подвеска, что я дал тебе. Помнишь, что я о ней говорил? - Что в ней какое-то устройство слежения? – я сунул руку за воротник, нащупав там золотую пластинку с моим именем, и вытащил ее наружу, чтобы еще раз тщательно рассмотреть. - Именно. GPS – незаменимая вещь, - я все еще был сосредоточен на вещи с моим именем и не смотрел на Вальда, но по его тону я понял, что он улыбнулся. - Ты прости, что так долго. У меня были некоторые проблемы. Но я рад, что успел, - тут он снова растянул губы в улыбке и, не отрываясь от дороги, положил ладонь мне на голову, по-детски потрепав по волосам.