"Некуда спешить, все равно каждый однажды встретит свою смерть.."
Гроза в пятый раз за всю ночь ударила в громоотвод старинного здания, что уже век второй стояло посреди спящего под хладным дождем осени поля. Он хоть и не видел тех хаотичных искр небесного электричества, но слышал необычайно пронзительный треск в стенах. Но скорее это было похоже на двести шестидесятого, что в соседней палате во время гроз бушует и пытается протаранить кирпичные стены спинкой раздолбанной кушетки и прорваться на волю. Но под конец его свяжут санитары, вкалывая слоновую дозу какой - то дури, от которой у самого Константина всякий раз отключается сознание, а относительная вменяемость для инквизиторов возвращается через неделю. Впрочем, ему не привыкать. Для него заточение в месте душевно опечаленных было вечным. Оно уже третий год становилось вечным из - за этой его дурной упертости в физических законах переходного мира, согласно которым появлялась возможность создания аппарата, способного перетащить любого желающего хоть на тот свет, хоть в другой конец Вселенной. И все из-за догматичности взглядов инквизиции Нового Мира. Они не могли позволить революционному перевороту прорвать дымку реальности и провести людей в другие параллели, раскрывая иную сущность бытия. Но надо же с этим было бороться?! Надо! Вот он и схлопотал. Даже ярое его сопротивление догматам со временем исчезло, он ушел в себя. Замкнулся. Стал простым - таким, каким его, по словам доктора Киршмана, должен был с радостью принять мир при освобождении. За дверью уже слышались бодрые шаги не одинокого человека.~*~
- Константина? Константина Коха из двести шестьдесят седьмой? – удивленно и язвительно глянул щупленький главврач на рассевшегося в приемном покое человека, явно не здешних мест. - Да. Почему это вас так удивляет? – улыбнулся рассевшийся, и, выкинув перед собой руку показал плотный бумажный сверток. Доктор одобрительно кивнул. И моментально схватил свой честный заработок. - Да с ним никогда, никто не беседовал, да и посетителей не наблюдалось, особенно таких интересных, как Вы, - пояснил мужчина, обеспокоенно оглядываясь по сторонам. Ему определенно не была приятна приятна сложившаяся ситуация. - Вот как… И всё же я бы хотел с ним поговорить, а если получу согласие, забрать на определенный срок. - Дело ваше. Проблемы с Инквизицией тоже ваши: меня не приплетать не при каких обстоятельствах. А то прикатят и отыщут себе и всем козла отпущения, а я - то ничего противозаконного и не делал, и не делаю. Все под приказы подстраиваться должен. А ведь клятву Гиппократа давал. Эх, неблагодарное это дело, - крайне недоброжелательно и с горечью ответил врач, направившись вглубь коридорного пространства первого этажа клиники. Карс последовал вслед за ним в потемки ходов. Высоченные каменные своды этих коридоров кружили голову даже самому вменяемому человеку, оказавшемуся в стенах здания. Тихие и покойные Богоматери стояли по углам, вскидывая свой взгляд кверху, показывая высшим силам свою нужду в покаяние и их прощении. Но те не слышали. Никогда. С самого момента возведения этих дев. Все здесь было проклято божественным неведением земных страданий и недопонимания. От того – то эти каменные нежити и молились и рыдали. На всем пути. И даже среди палатных дверей, вводя в озноб блуждающих. Само же расположение коридорных проходов, как показалось Карсу, было совершенно не удобным, а скорее хаотичным и бессмысленным, поскольку сконструировать строение и его внутренности можно было бы более компактным способом. А не заводить одни коридоры в тупики, а другие вести до гигантских окон, смотрящих на синеву заболоченного озера. И вот, обойдя последнюю колонну, они остановились перед проржавевшей от вечной сырости этого почти подземелья железной дверью. - Это здесь. Он в этой комнате, - махнул головой старичок. - Время принимать лекарство ещё не пришло, поэтому этот товарищ еще в адекватном состоянии, - пояснил он, и, открыв дверь, добавил: - Я буду у себя. Санитары проследят, чтобы всё было в рамках дозволенного. - Хорошо, - ответил Карс и вошел в комнату, где его тут же окружил гнильный смрад, который выедала пространство здесь, за коридорной дверью изнутри. Тусклый светильник – ночник томился от своей старости на столике в углу, у самого умывальника, еле висевшего на стенке. Света той настольной лампы хватало лишь чтобы увидеть силуэт опечаленного человека – хозяина чертовой норы. Все остальное же было погружено в полумрак, а единственное окно под потолком было плотно закрашено зеленой краской, от чего яркие всполохи грозы не могли пробивать тьму, впрочем, как и солнце в ясное знойное утро. Усилия небесных огней были тщетны. - Доброй ночи. Константин? – улыбаясь, поприветствовал Карс человека сидящего на кровати спиной к выходу и уткнувшегося лбом в холодную стену палаты. «Чудненько. Ну и как с ним общаться?» - ухмыльнулся про себя Карс, пытаясь лучше разглядеть этого “самородка”: - Простите, вы же Константин? – уже громче и почти провизжал посетитель, отчаянно про себя за это ругая. - Думаю, если бы это был не я, то вы бы не сюда пришли, - наконец ответил парень не поворачиваясь к припозднившемуся посетителю. - Разумно, - одобрил посетитель. - Я Карст. - Поздравляю, - грубо обрезал Константин. Ему совсем не хотелось с кем-то разговаривать. Кому он вообще нужен? Зло для будущего. Накормить его таблетками и пусть дохнет в одиночку. Пришедший немного постояв и помявшись у дверей, показал на стул возле кушетки опечаленного: - Могу ли я присесть? - Пожалуйста. - Как вы себя чувствуете сегодня? - Похуже вашей зажравшейся морды уж точно. - О, я уверяю вас: не надо тут агрессии. Пришел к вам я с миром, ну, и прошу в ответ проявить ко мне немного терпения. - Не обязан, - всё в том же тоне ответил Костиан. - Хорошо. Думаю, тогда я перейду сразу к делу. Я здесь по поручению Тони Каллио, начальника научного отдела Нового Мира. Он занимается проектом по изобретению пространственной горизонтали, для путешествия в пространстве, думаю, вам этот проект знаком не понаслышке. И не так давно он зашел в тупик, и дальнейшая разработка по мнению многих специалистов невозможна из–за некоторых нюансов нашего пространства, однако, его можно было бы просто-напросто обойти. Но осторожно и очень умело. Не раздувая общественной шумихи, разумеется. И мне был дан приказ, найти всех, кто бы мог провести данную работу, - объяснил Карс, замечая при этом, что его не кто и не слушает. - Хорошо, вы здесь. Но я - то тут причем? - Вы один из тех, кто нам так нужен, - уже теряя самоконтроль от поставленной под вопрос гениальности этого невменяемого, сказал Карс. - Но почему я? Этому "ненормальному", верно, требовалась эмоциональная разгрузка. Явившемуся оставалось только терпеть, подыгрывая: - У вас нестандартное мышление, и, думаю, не за просто так вас сюда упекли, да к тому же - инквизиция... - Значит, я вам нужен до такой степени, что вы готовы противостоять инквизиции и класть на свои плечи все последствия? - не унимался парень. - Я нет. Но тот, кто стоит выше, ради воплощения этой идеи готов на всё, не сомневайтесь, - ухмыльнулся собеседник. - Исходя из всей описанной вами ситуации, выходит, что у меня нет иного выбора? Меня либо тут крысы сожрут, либо там, но уже другие, - спокойно заключил Константин, и, повернувшись лицом к собеседнику, продолжил, надеясь, что данное дело хоть на некоторое время сможет его оградить от гнета уже родного чертова места, - посмотрим, что тот “кто стоит выше Вас” сможет мне предложить, хотя оставаться здесь было бы куда логичнее, нежели пытаться искать спасение у других крыс…