Замкнутый Круг

В прошлой главы мы детально рассмотрели, как и зачем работает церковная система подавления магии, но не затронули двух важных моментов: как эта система вообще возникла и почему в итоге рухнула. Чтобы понять сущность явления, необходимо проследить историю его зарождения, развития и упадка. Чем мы сейчас и займёмся. Для начала, сразу оговоримся, что официальная история Церкви не имеет почти ничего общего с реальностью. Жрицы вымарали из своей истории не только отдельных персонажей, но даже целые куски Песни, которая настолько священна для андрастиан, что они не стесняются время от времени её подправлять и переписывать. Так, были выкинуты на помойку Песнь Шартана, Песнь Маферата и Песнь Тишины, и только избавившись от едва ли не половины изначальной Песни Света, удалось свести вероучение к интересам жричек из Вал Руайо. Сама Андрасте, скорее всего, была магом. На то есть несколько указаний. Во-первых, судьба её сводной сестры Халлисеры: Ребёнком, Андрасте проснулась в грозу, забеспокоившись, — писал о Пророчице император Орлея Кордилиус Драккон. — Она увидела сестру свою, увлекаемую в лес огнями. Владычица Наша последовала за ней и увидела творящуюся там расправу, после которой огонь разошёлся по лесу. Когда её нашли, Андрасте была бледна и не уверена в том, что она видела. Останки Халлисерры лежали на выжженной опушке, и тело её было изувечено не оружием. Цириане винили в её смерти призванных духов или пораженного болезнью зверя. Аламарри подозревали враждебные племена Этот эпизод очень напоминает случаи первого проявления магического дара, когда дети-маги случайно сжигают свой дом или даже убивают родственников. Почему магом не была сама Халлисера? Потому что тогда погибла бы и Андрасте тоже, ведь огонь якобы распространялся от тела её сестры. Но если способности пробудились именно у будущей Пророчицы, гибель Халлисеры и её собственное выживание обретают смысл. Скорее всего, девочка пыталась защитить свою сестру от виспов - болотных огоньков, частенько заманивающих путников в трясину - и ненароком подожгла лес, а с ним и Халлисеру. Этот случай тяжело травмировал Андрасте и, возможно, послужил причиной её будущего религиозного увлечения. Андрасте много страдала из-за этого происшествия. Холод бури породил в её лёгких болезнь, которая мучила её долгие годы, и хоть силы её в конце концов восстановились, прошло десять лет, пока она выздоровела настолько, чтобы выносить детей. Молодой она, бывало, надолго впадала в оцепенение, и никому не удавалось ее разбудить или заставить двигаться. После этого она говорила о голосах, звучавших будто из далека, о странных огнях и звоне колоколов. Налицо повышенная чувствительность к Тени, возможно, даже следствие прерванной демонической одержимости. При первом пробуждении сил Андрасте, те самые виспы, заманившие её сестру в ловушку, попытались овладеть девочкой-магом, но ей удалось защититься, примерно как магам при Истязаниях. Однако одержимость не прошла без последствий и Андрасте получила тяжёлые телесные и психические травмы. Видения в данном случае, скорее всего, следствие этой одержимости. Через несколько лет она стала называть обстоятельства смерти Халлисерры актом ереси, предполагая, что алхимик, любовница её отца, поклонялась Старым Богам. Андрасте описывала свой юношеский опыт через призму высшего предназначения, осознание которого пробуждалось в ней, и стала своим первым летописцем. Поэтому всё происходившее могло быть ею неверно истолковано. Понятное дело, Андрасте, мучаясь чувством вины, пыталась переложить её на других. Например, на мать Халлисеры. В кодексе про отступников сказано, что многие "подзаборные" маги - те, кто никогда не проходил обучения - могут воспринимать свою магию как проявление божественной воли. Это вполне могло случиться и с Андрасте. Свою пробуждающуюся магию она воспринимала как волю неких высших сил, в конечном итоге оформившихся в Создателя. Гибель отца и рабство в Тевинтере добавили травматического опыта, а то, что она выжила, стало для неё доказательством избранности. Именно после этого её видения усилились и начали оформляться в образе Создателя. Не исключено, что Создателем на самом деле был могущественный Дух Веры или же блуждающее по Тени сознание Соласа (на это косвенно указывает сходство в действиях реального Соласа и Создателя, вроде отделения Тени от реального мира и сотворения духов, а также расположение Андрасте к эльфам), но столь же вероятно, что Создатель существовал лишь в воображении самой Андрасте. Насколько сама Пророчица осознавала свой дар? Сложно сказать. Она определённо применяла его: «Создатель, узрев желание Владычицы Нашей, обрушил на могущественный Тевинтер засуху, пожары, и ослабил саму землю под их ногами», — пишет сестра Дамсон в «Загадках Пресвятой». Читая между строк, нетрудно догадаться, что Андрасте и другие маги аламарри использовали стихийную магию для тактики выжженной земли. Пока Маферат сражался с тевинтерскими легионами, Андрасте сжигала посевы и опустошала селения, подрывая экономический потенциал Тевинтера. Именно этим, а вовсе не мифической волей Создателя объясняется поражение сильнейшей армии Тедаса, располагающей огромным количеством обученных боевых магов. Если Андрасте была одержима Духом Веры, её магический потенциал должен был умножиться многократно и это позволило ей на равных противостоять магистрам. Ненавидела ли Андрасте магию и магов? Этому нет никаких подтверждений, зато есть немало свидетельств об обратном. Во-первых, заповедь "Магия должна служить человеку, а не человек магии" - это философский принцип, а не руководство к конкретным действиям. Его следует понимать как этический кодекс для магов, а не оправдание для Кругов и Ордена Храмовников. Сам по себе он не содержит ни требований жёстко контролировать магов, ни запрет магам занимать командные должности. Он означает, что маг должен быть хозяином своей магии, а не позволять жажде могущества толкать его в пропасть. Судя по всему, трактовка Тевинтерской Церкви тут более точна. К слову о Тевинтерской Церкви. Как известно, из всех государств Тедаса первым андрастианство принял именно Тевинтер. Песнь Света в значительной мере была написана архонтом Гессарианом и он же заложил основы церковной организации. Всё это происходило за десятилетия до оформления орлесианской Церкви и избрания первой Верховной Жрицы. Иными словами, к моменту основания южной Церкви, Церковь Тевинтера существовала уже почти сто лет. И в этой Церкви священниками были маги. Но может это лишь специфика Тевинтера? Нет, не только. Культ Последователей Андрасте - тот самый, который охранял Урну Священного Праха - имеет множество сходств с Тевинтерской Церковью: в Церкви служат именно маги-мужчины. При этом, Последователи были основаны Гавардом, одним из первых учеников Андрасте, который знал её лично, чего нельзя сказать о Кордиллиусе Дракконе и его жрицах. Страж Праха прямо говорит, что Последователи из поколения в поколения передавали мантии своих основателей. А поскольку в поклонение дракону культ впал относительно недавно, следует заключить, что маги-жрецы - вовсе не нововведение драконопоклонников, а именно изначальная идея Последователей. Напоминаю, лично знавших Андрасте и крепко не любивших Тевинтер - Страж Праха, например, говорит, что его служба окончится, лишь когда Тевинтер обрушится в море. У них не было никаких причин копировать тевинтерскую церковь, если только церковная магократия на деле вовсе не тевинтерское изобретение, а сама Пророчица именно на магов возложила обязанность нести слово Создателя. Таким образом, Андрасте не просто была магом, но и избирала магов в своё жречество как минимум наравне с простыми людьми, а может и отдавала им предпочтение. Магические способности Андрасте - канон в Тевинтерской Церкви, которая, как мы уже выяснили, намного древнее орлесианской. Да и на юге такие идеи не то чтобы отсутствовали. В первой части в Орзаммаре можно найти трактат на эту тему, который явно пытались когда-то сжечь, что неудивительно. Наконец, можно вспомнить Древнюю Инквизицию, последним лидером которой был... долийский маг Америдан! Вот и получается, что единственным направлением андрастианства, дискриминирующим магов, было орлесианское, появившееся значительно позже остальных. Ни одно другое учение последователей Андрасте не считало магию грехом, а магов - опасными существами, которых необходимо держать под неусыпным надзором. Напротив, остальные андрастианские культы рассматривали магов как наиболее близких к Андрасте людей, лучше всего подходящих для отправления религиозных ритуалов. Церковь не просто лгала, она построила всё своё существование на лжи и уничтожении тех, кто мог их ложь оспорить. Они вымарали из Песни все указания на то, что Андрасте была магом и что маги были среди её последователей. Они истребили абсолютно безобидный культ Дочерей Песни, не способный, ввиду крайнего пацифизма, даже защитить себя. Они обвинили Тевинтерскую Церковь в Расколе, хотя само утверждение - полный бред. Как может древняя Тевинтерская Церковь отколоться от новоявленной Орлесианской? Это всё равно что заявить, будто католики и православные откололись от мормонов! Они запретили Песнь Шартана и поработили эльфов, несмотря на то, что именно эльфы были главными союзниками Андрасте и долийцев принимали в организации вроде Инквизиции. Они обвинили древнюю Инквизицию в "царстве террора", хотя именно Церковь, а вовсе не Инквизиция, занималась террором и резнёй несогласных. Весь идеологический фундамент Церкви - это наглая и неприкрытая ложь, а все её Священные Походы и карательные акции - не более чем истребление всех, кто мог разоблачить эту ложь. Но почему эта ложь вообще понадобилась? Откуда выползли эти лжецы и кто их пригрел? Для этого нам придётся взглянуть на одну из самых значимых фигур в истории Тедаса. Кордиллиус Драккон. Потомок тевинтерских эмигрантов, лишивших магического дара и изгнанных политическими соперниками из Империума. Его предки не теряли времени даром и смогли захватить власть в одном из городов-государств Цириана (ныне Орлей). Нетрудно представить, что это был за человек. Как он рос на рассказах родителей про былое величие их рода, про великолепие Минратоуса и государственную организацию Империума. Он мог бы стать архонтом Тевинтера, но вместо этого родился наследником небольшого городка в варварской земле. И Кордиллиус понял, что если он никогда не сможет править Тевинтером, он должен создать свой собственный Тевинтер. Что представлял из себя Цириан - а шире, и весь Южный Тедас - во времена юности Драккона? Империя Маферата, некогда простиравшаяся от Денерима до Воль-Дорма, давно распалась, разодранная на части враждой его сыновей. Централизаторская политика Исората, Веральда и Джешевис так и не сделала цириан единым народом. Земли Планасена и долина Минантера погрузились в хаос после отречения Эвриона и свержения Веральда. В каждой местности была своя вариация культа Создателя: от экстатического пацифизма Дочерей Песни до апокалиптического рвения Пламенного Обета. Это была эпоха враждующих племён, культов и городов-государств, не связанных никакой общностью. В то же самое время, Тевинтер наконец преодолел кризис, в котором перманентно пребывал со времён Первого Мора. Гессариана можно рассматривать как религиозного фанатика, искренне поверившего в учение Андрасте, но его действия свидетельствуют об ином. Трасфигурация Гессариана, которую южная Церковь столь драматично именует "чудовищной резнёй" (вот уж, право, неожиданное сочувствие к магистрам-драконопоклонникам от верных андрастиан!), на деле представляла собой очередной этап эволюции тевинтерского общества: при архонте Тидарионе класс лаэтан - незнатных магов - получил политические права и возможность заседать в Магистериуме, но немаги-сопорати оставались маргинализированными и отстранёнными от политической жизни. В свете почти двух столетий бесконечной войны и массового исхода эльфов, рабовладельческое хозяйство Тевинтера рухнуло и резко возросла роль обычных фермеров, торговцев и ремесленников, в руках которых теперь находилась вся оставшаяся экономика. Само собой, этот класс тоже требовал политического равенства, и Гессариан - на секундочку, вполне себе альтус! - воспользовался этим социальным рессентиментом для укрепления власти архонта. Это опять же говорит нам всё о так называемой тевинтерской "магократии". Власть находится в руках тех, кто контролирует экономику и общественную жизнь, а уж умеют ли они метать файерболлы или нет - дело десятое. Именно поэтому, а вовсе не из-за мифического "преследования магии ранними андрастианами" в пост-гессариановском Империуме архонтами и магистрами становились в основном сопорати и лаэтан. Но церковные россказни про "свержение злых магистров", безусловно, намного занимательнее. Таким образом, Тевинтер восстановил свои силы и теперь возвращение утраченных провинций на юге становилось лишь вопросом времени. Надежды на новое вторжение аламарри, способное остановить тевинтерцев, не было - после гибели Маферата (который, к слову, был вовсе не аламарри, а авваром) аламаррийские, авварские и хасиндские кланы окончательно раскололись и погрязли в междуусобицах. Разумеется, раздробленный на сотни враждующих политий Юг, разрываемый на части всевозможными культами и вождями, не мог бы этому противостоять, да и едва ли хотел. Не стоит забывать, что Цириан, Планасен и земли Минантера на протяжении столетий были Тевинтером, его южными провинциями, и, в отличие от Андерфелса или Антивы, нам неизвестно ни о каких восстаний против власти Минратоуса на этих территориях. Как бы местные жители не относились к старому Тевинтеру, он давал людям порядок и безопасность, единство и гарантии. Более того, он всё ещё оставался культурным и религиозным центром Тедаса, единственная авторитетная андрастианская Церковь на тот момент базировалась в Минратоусе, да и авторитет архонта, освящённый тысячью лет традиции, был всяко выше статуса мелких племенных царьков. Ко всему прочему, крушение тевинтерского режима на юге привело к распаду местного магического сообщества и есть все основания полагать, что ко временам Драккона маги скатились к архаичной системе учитель-ученик, либо вступили жрецами в различные культы. Наконец, была и ещё одна сила - Долы. Судя по тому, что мы о них знаем, это было скорее не единое государство, а конфедерация княжеств, управляемая клановой элитой. Тем не менее, по сравнению с хаосом Цириана и центрального Тедаса, эльфийские княжества были тихой гаванью посреди бури. Едва ли, впрочем, они остались бы такими в случае новой тевинтерской экспансии. Пожалуй, из всех народов Тедаса, именно эльфы были больше всего заинтересованы в создании буферного людского государства между своими границами и Тевинтером. Очевидно, у этой идеи были сторонники не только среди эльфов. Хотя определённая ностальгия по Тевинтеру присутствовала - а мы в дальнейшем увидим, что она была весьма сильна - но наряду с ней был также и страх вновь утратить независимость. Местные элиты едва ли хотели вновь подчиняться далёкому архонту в Минратоусе, ведь тевинтерцы наверняка сместили бы их, заменив имперскими чиновниками и наместниками. Хаос их не устраивал, но не устраивало и возвращение под власть старых хозяев. Единственным выходом оставалось не подчиняться старому Тевинтеру, а создать новый. И тут на сцену выходит Кордиллиус Драккон. Своё государство он назвал Орлесианской Империей. Не королевством, именно Империей. А Империя - это, в переводе на Общий язык, и есть Империум. Откуда взялась его идея запретить все дворянские титулы, кроме лорда и леди? Некогда первый архонт Тевинтера, Дариний Сновидец, упразднил все дворянские титулы, кроме магистра, и Драккон определённо вдохновлялся его примером. Откуда взялись Круги? Само понятие Круга было придумано ещё в Древнем Тевинтере, там же была разработана иерархия магов и чародеев, слово "формари", которым называют Усмирённых, явно тевинтерского происхождения. Кордиллиус Драккон не просто создавал новое государство, он создавал новый Тевинтер, копируя буквально всё, что мог. Мы увидим, что Драккон действовал далеко не один. Одной из опор его власти была Инквизиция. Само по себе слово "инквизиция", как и все латинизмы в Драгон Эйдже, происходит из тевинтерского языка и не исключено, что именно так назывались имперские организации, при старом режиме преследовавшие мятежных магистров и андрастиан, а при Гессариане проводившие Трансфигурацию. Очевидно, что создатели Инквизиции создавали её именно как светскую военизированную группировку, а вовсе не очередной культ, быть может, беря за пример именно тевинтерскую инквизицию. Если подумать, Гессариан в те годы был вторым после Андрасте духовным авторитетом Тедаса, и ничего странного в копировании его идей южанами нет. Север и Юг разойдутся гораздо позже. В Инквизицию принимали эльфов, гномов, верующих и неверующих, магов и не-магов, по составу она весьма напоминала ещё и Серых Стражей. Архетипичным примером инквизитора тех лет был как раз Америдан: знатный эльф из Долов (а мы знаем из первой части, что Хранители происходят из знатных родов), веривший разом и в Творцов, и в Создателя, друг и союзник Драккона, под началом которого служили представители всех рас и религий, вплоть до гномов. Ни о какой религиозной миссии тут, разумеется, и речи не идёт - только о политической. С таким кругом знакомств, Америдан был для Драккона связующим звеном с долийской знатью и, возможно, орзаммарскими гномами. Вот уж, право слово, ирония судьбы: у истоков нынешнего андрастианства стоял классический представитель магократической элиты, гражданин мира и законченный еретик. Но главная роль Инквизиции состояла не в этом. По всей видимости, инквизиторы - сами бывшие магами - приложили огромные усилия, чтобы объединить под своим контролем всех магов юга, не принадлежавших к религиозным культам. На подконтрольных им территориях они вели себя как законная власть, поддерживая общественный порядок и отправляя правосудие. Впоследствии Церковь сочинит очередную сказочку про "ужасный террор Инквизиции", которая якобы лишь чудом не извела под корень всех магов и еретиков, но от реальности эти сказки ужасно далеки. Не трудно догадаться, что без союза с такой силой, никаких завоеваний Кордиллиуса Драккона никогда не случилось бы. Драккон дал Инквизиции государственную легитимность, Инквизиция дала ему военную мощь. Оставалось лишь завершить дело и обосновать революцию с точки зрения религии. И тут полетели первые ласточки грядущей катастрофы. Для начала, следует понимать, что Драккон вовсе не хотел становиться тевинтерским архонтом в классическом смысле. Архонты были ограничены жрецами и магистрами, Кордиллиус же выстраивал абсолютную монархию. Точно также ему не нужна была больше и Инквизиция. Инквизиторы сделали своё дело, но в их руках было сосредоточено слишком много власти. Для решения первой проблемы, необходимо было разделить магию и религию. Во всех основных аспектах, Орлесианская Церковь подражает Тевинтерской. Драккон полностью воссоздал тевинтерскую иерархию, но с одним заметным изменением - эта иерархия была вывернута наизнанку. Вместо магов-мужчин в Церкви Орлея служили женщины-немаги, что шло вразрез с практиками раннего андрастианства и, возможно, с идеями самой Андрасте, но зато идеально подходило для целей императора. Развести магию и религию было непросто. Сестра Петрин в своей книге по истории Круга на голубом глазу заявляет, что у магов изначально не было места в обществе, кроме... возжигания святого огня Андрасте в церквях! Это всё равно как сказать, что у католических священников не было места в европейском обществе, кроме чтения каких-то забавных фразочек на латыни. Да ведь именно поддержание священного пламени - самая сакральная процедура в андрастианстве, и именно она свидетельствует об истинной роли магов до основания Церкви! Они были вовсе не бездомными изгоями, как хочет показать церковная пропагандистка Петрина, а священниками. Создав новую Церковь, Драккон лишил магов их старого места и у него никогда бы не получилось осуществить такой переворот, не будь на его стороне куда более многочисленных и опытных магов Инквизиции. Именно раскол магов на духовных и светских позволил отделить магию от религии. Светские маги мечтали вовсе не о роли священнослужителей, а о восстановлении древне-тевинтерского института Кругов, которые представляли бы интересы всех магов и где можно спокойно проводить магические исследования. Они не претендовали на власть над новой империей, но определённо желали остаться самой значимой политической и военной силой Тедаса после самого императора. Иными словами, сохранить статус-кво времён Инквизиции. Драккон, однако, не желал иметь под собой Номер 2. Разделив Круг и Церковь, он также выстроил баланс сил. Ни маги, ни жрицы не могли захватить власть, поскольку становились отныне не союзниками, а соперниками. И чтобы у жриц была сила подкрепить свои притязания, Драккон дал им Ордена. По сути, Инквизиция была разделена надвое: маги основали Круг, а их дочерние военизированные формирования стали Храмовниками и Искателями. Изначально, по всей видимости, Искатели Истины были лишь подмогой магам-инквизиторам в их борьбе с демонами и малефикарами. Лишь маги могли знать о древнем тевинтерском ритуале Усмирения и владели знаниями призыва и вселения духов. Для магов нет ничего необычного в том, чтобы создавать профессиональных магоубийц - вспомните тевинтерских специалистов, вроде Мария, тренируемых магистрами. Орден Храмовников же получился практически случайно, из-за нелепой идеи лучшего друга Америдана принимать лириум. Идея, однако, пошла в народ, и обычные солдаты Инквизиции стали храмовниками. Неварранская Система договоров выстроила новую систему сдержек и противовесов: Круг обладает гигантской военной силой, но Церковь располагает армией лириумщиков, способных подавлять магию, и открытая война между Кругами и Церковью приведёт лишь к бессмысленной резне. Нужно иметь ввиду, что практика приёма лириума обычными людьми тогда ещё была только изобретена, самым старым лириумным наркоманам было не больше тридцати, и о жутких последствиях для психики и организма никто даже не догадывался. В том маловероятном случае, если система сдержек не выдержит, в дело должны были вступить Искатели Истины, чьей изначальной ролью была вовсе не борьба с магами, а надзор за храмовниками. Будет логично предположить, что Искатели далеко не сразу стали подручными Церкви, какое-то время будучи независимой спецслужбой, отчитывающейся лишь перед императором. Драккон и творцы Неварранских Соглашений, безусловно, не были ни дураками, ни злонамеренными негодяями - они искренне пытались построить общество, в котором и маги, и не-маги могли бы жить свободно и не причиняя друг другу вреда. Маги ранних Кругов вовсе не были ни заключёнными, ни рабами, ни опекаемыми детьми (мне очень нравится эта позиция "хороших храмовников", который считают, что маги нуждаются в постоянной опеке ради их же блага, прям душа поёт от такого изысканного лицемерия). Вплоть до конца Века Славы у магов были собственные боевые подразделения, преследовавшие демонов, одержимых и малефикаров. Они же, вероятно, и охраняли Круги. Храмовники же - как и следует из названия - охраняли собственность Церкви и помогали магам бороться с серьёзными угрозами, когда требовалась дополнительная военная сила. Искатели следили, чтобы ни те, ни другие не злоупотребляли своей властью. Церковь молилась, постилась и славила Андрасте. Все счастливы, да? На первый взгляд, кажется, что да. Выстроенная Дракконом система показала свою высочайшую эффективность, одолев Второй Мор. Я вовсе не хочу преуменьшить вклад Серых Стражей, однако и роль Орлея в той войне была решающей. Пожалуй, у империи Драккона был лишь один недостаток - она была полностью завязана на личность самого Драккона, который бессмертным отнюдь не был. Увы, преемники первого императора оказались ему не ровней. Уже при его сыне, Кордиллиусе II, империя потеряла Андерфелс. В отсутствие сильного императора, началась борьба за контроль над имперской религиозно-магической системой, и больше всего тузов оказалось в церковном рукаве. Нужно понимать, что если маги исполняли важную роль, контролируя магию и защищая простых людей от наиболее неприятных её проявлений, то Церковь полностью контролировала публичную и духовную жизнь общества. Маги, хотя ещё и далеко не запертые в Кругах, для простых людей были лишь узкими специалистами, опорой Империи, но лишь одной из многих. Церковь же могла доносить свою позицию в каждой часовне, в каждой проповеди, на каждом религиозном празднике, каждый день и каждый час. К её услугам была армия жриц и монахов, историков и пропагандистов. Она по определению имела гораздо более сильные позиции в народе и среди знати. Само по себе, это не было бы опасно, не будь у неё в распоряжении военной силы. И не будь эта военная сила зависимой от лириума, на который Церковь установила абсолютную монополию. У храмовников попросту не было выбора, кроме как подчиняться жрицам, ведь альтернатива - ломка и мучительная смерть. Безусловно, некоторые исключительные личности воспротивились, как будут они противиться и века спустя, как будут бороться Траск и Евангелина де Брассард, но таких людей всегда меньшинство. Большинство же слепо пошло за Верховной Жрицей и манящим сиянием лириума. Изначально, церковная монополия на лириум была логична. Эта было ещё одно средство охолонить магов, если они решат восстать против императора, и подавить в зародыше любой мятеж храмовников. Но, в ретроспективе, лучше бы Кордиллиус Драккон оставил эту монополию государству. Впрочем, даже при всех этих изменениях, катастрофы можно было бы избежать, будь Искатели Истины верны своему долгу. Однако они не были. Бороться со зримым, осязаемым врагом, как это делают Серые Стражи, всегда проще, чем пытаться решить, кто прав, а кто виноват среди вроде бы союзников. Пока живо было поколение Искателей, бившихся бок о бок с магами и храмовниками в рядах Инквизиции, Орден не мог превратиться в слепое орудие Церкви, с которой его почти ничего не связывало. Но когда на смену им пришли новые люди, они естественным образом оказались ближе к не-магам из Церкви, нежели к магам. Церковь могла дать им больше власти, больше полномочий, больше свободы действий. Спустя 900 лет ей это самой выйдет боком, но кто же мог тогда предугадать? Итак, система сдержек и противовесов рухнула. По замыслу Драккона, центром Империи был её император, а Церковь, Круги и Ордена были различными имперскими ведомствами, служившими общему делу. Это было возможно лишь благодаря тройственому балансу - тройственные политические системы вообще самые стабильные - и арбитражу императора. Церковь и храмовники балансировали Круг, а Искатели Истины беспристрастно проводили расследования в обеих организациях. В случае конфликта интересов, стороны обращались к императору и он их рассуживал. Но это возможно лишь в том случае, если император обладает абсолютным авторитетом среди жриц, Искателей и магов. А если такого авторитета нет? Ситуация усугублялась неравенством трёх сторон. Церковь и Круг были громадны, а Искатели Истины насчитывали едва ли несколько десятков бойцов и не могли выступать как самостоятельная сила, им оставалось лишь примкнуть к одной из фракций. Весь баланс полетел к чертовой матери, а с ним и былой авторитет императора. Наследники Драккона больше не могли контролировать орлесианскую знать, опираясь на сбалансированную религиозно-магическую систему, теперь они были обречены стать заложниками либо знати, либо Церкви. Возможно, будь императоры более дальновидны, они бы взяли маргинализированный Круг под свою непосредственную протекцию, но политической воли у Дракконов уже не было. Что же обрушило такую стройную и эффективную систему? Что извратило равенство в угнетение? Во-первых, разумеется, исчезновение Америдана и гибель его товарищей. В одночасье Инквизиция лишилась высшего командования, представлявшего её на политической арене. Это развязало руки императору и позволило распустить Инквизицию на своих условиях. Во-вторых, личность самого Драккона. Будучи тевинтерцем и по крови, и по духу, он унаследовал неумеренный дух честолюбия и самоуверенность. Вкупе с выдающимся талантом полководца и политика, они вознесли его на самый олимп Тедаса, но они же помешали ему осознать собственную смертность и хрупкость человеческой натуры. Он завязал всё на себя, сделал человека по имени Кордиллиус Драккон единственным гарантом свободы магов и безопасности простых людей от магических катастроф. Но со смертью двух великих людей: инквизитора и императора, умерла и их великая мечта. Но хуже всего было даже не это. Дело в том, что ради создания своей империи, Кордиллиусу Драккону пришлось заложить в её фундамент великую ложь. Именно он и никто иной лишил Андрасте и её первых последователей магии. Не из ненависти к магам или предрассудков - ну какие могут быть антимагические предрассудки у тевинтерского альтус? - а из сугубо практических задач. Наверное, он думал, что эта ложь будет последней, может она даже послужит во благо миру. Но природа лжи такова, что она не способна порождать ничего, кроме новой лжи, и каждая новая ложь будет страшнее и гаже предыдущей. Так будет длиться, пока всё здание, построенное на гнилом фундаменте, не утонет в этом вранье. Говоря об извращении Орлея, обычно вспоминают именно судьбу Кругов, но нельзя забыть, что первой жертвой Церкви стали не маги, а эльфы. В Священном Походе на Долы бессмысленно искать расовый или религиозный подтекст, рассуждать о Ред-Кроссинге и изоляции Долов. Да, люди и эльфы находились не в лучших отношениях со времён разрушения тевинтерцами Арлатана, однако союз Андрасте и Шартана сделал два народа союзниками. Именно эльфы подорвали Тевинтер изнутри, проложив дорогу армиям аламарри. Даже после предательства Андрасте и убийства Шартана, Маферат одним из условий договора с Гессарианом поставил безусловное освобождение всех эльфийских рабов и отрезал огромный кусок от своих владений, чтобы дать им собственное государство. Долийский эльф был одним из вернейших сподвижников императора Драккона, Долы были союзником новообразованного Орлея. Ни о какой расовой ненависти в Веке Славы речи не шло и не могло идти. Эльфы жили своим государством, не среди людей, и хотя они и исповедовали свою религию, в Божественный Век это вовсе не было проблемой. Ведь не пытаются же жрицы силой обратить в андрастианство гномов, даже наземных. Иногда орлесианцы используют в качестве оправдания своей агрессии бездействие долийской армии во время осады Монтсиммара порождениями тьмы. Ну, тут уж чья бы корова мычала, а орлесианская помолчала и отведала подтухшего сыра. Уж не орлесианцы ли, - в союзе не с кем-нибудь, а с Тевинтером! - после Третьего Мора напали на своих вчерашних союзников из Вольной Марки, воспользовавшись их потерями? И не орлесианцы ли бездействовали во время Четвёртого Мора, пока порождения тьмы не подошли прямо к их границам? Причём за эту "смертельную обиду" орлесианцы решили отплатить... аж век спустя! Что там было ещё? Ах да, съеденные андрастианские младенцы и повешенные миссионеры. Надо думать, именно такого рода пропаганда и регулярные провокации "миссионеров" на границах и заставили Долы изолироваться. Причём нигде не говорится, что изолировались они вообще ото всех, только от Орлея. Поводом для вторжения послужили довольно нелепые события в деревеньке Ред-Кроссинг. Что интересно, Ред-Кроссинг вообще не орлесианское название и лежит он за тысячи миль от тогдашней орлесианской границы. Судя по названию и местоположению, населён он был аламарри, хотя и принявшими андрастианство, но, с точки зрения орлесианцев, всё равно варварами. Никакой резни тоже не было - погибли всего двое, эльф Эландрин и его человеческая возлюбленная. Погибли они по дурацкому недоразумению. Именно из этого незначительного бытового инцидента Церковь раздула пламя Священного Похода. Но зачем? Ответ довольно прост - Церковь собиралась восстановить систему работорговли, рухнувшую после походов Андрасте. Да-да, именно так, те самые жрички, трогательно проливающие слёзки по жуткому тевинтерскому рабству, напрямую ответственны за его появление по всему Тедасу. Конечно, Церковь была далеко не единственным интересантом. Непосредственным бенефициаром повторного порабощения эльфов была орлесианская знать, а вслед за ней - вся людская знать Тедаса от Мон-де-Гласса до Минратоуса. Как мы уже разбирали ранее, с падением авторитета императора и удаление Круга от общественной жизни, Церковь и аристократия стали единственными политическими центрами Империи. Рано или поздно, такое положение могло привести к открытой вражде, но наш трогательный союз международных захватчиков-работорговцев выбрал маленькую победоносную войну с эльфами во имя снятия социального напряжения и обогащения. Войнушка, впрочем, получилась не маленькой. Бравых конкистадоров встретили на границе и гнали пинками аж до самого Вал-Руайо, попутно захватывая уже орлесианские города. Этот акт самообороны до сих пор вызывает жжение пониже спины даже у таких вполне приличных жриц, как мать Жизель. Ну правда, как эти клятые остроухие посмели нам сопротивляться! Пережив грыжу мозжечка и разрыв шаблона, наши начинающие работорговцы объявили против эльфов... Священный Поход! Надо думать, у знавших историю людей этот трюк вызвал приступ гомерического хохота, ведь первый Священный Поход Андрасте освободил эльфов из рабства. Теперь, стало быть, второй Священный Поход во имя Андрасте, должен убедительно доказать, что Пророчица была неправа. Надо сказать, остальной Тедас это безумие воспринимал без особого энтузиазма: толпы верующих со всех концов Тедаса вовсе не торопились спасать Орлей от злых остроухих язычников, да и "войны народной" как-то не получилось. Победа над эльфами была одержана силами храмовников и орлесианских шевалье. И что это была за победа! Церковникам было недостаточно сломить силу Долов и сделать вассальным государством, недостаточно было даже завоевать и превратить в провинцию. Да, шевалье вписались в эту авантюру в том числе ради новых земель, и для таких деятелей как сестра Амити или сира Бранделя Серебряного Щита (удостоенного премии "Самое запоздалое раскаяние в истории Тедаса") возможность получить наделы и править ими как лорды была важна, но для настоящих организаторов сего пира духовности важны были только рабы. Как нас любезно осведомляет сестра Петрина, "Церковь проявила великое милосердие к эльфам, позволив им поселиться среди людей и приносить пользу обществу". Интересно, есть ли аналогичный тевинтерский талмуд, где рассказывается про великое милосердие магистров, позволивших арлатанским эльфам "вносить вклад" в Империум? Думаю, должен быть. Эльфинажи - это вовсе не гетто, как принято считать, а обычные загоны для рабов. В Орлее эльфов продают на рынке, как скот, о чём нам рассказывает, внезапно, та же самая Петрина: Империя закрепила права собственности на наших эльфов, которых стали продавать, словно скот. Речь здесь идёт о ферелденских эльфах, но судьба орлесианских точно такая же. Надо думать, после этой сентенции начальство сделало Петрине строгое внушение и в книге про ужасы Тевинтера *демонический хохот*, она уже выбирает другие выражения: Если им повезет, они оказываются в Орлее, в котором есть только „слуги“. Большинство аристократов хорошо с ними обращаются, поскольку боятся признать правду. Орлесианцы всячески стараются создать видимость, будто рабства у них нет. О, мы знаем, что это за "хорошее обращение". Например, традиция шевалье опробовать свои мечи на проходящих мимо эльфах. Но, разумеется, быть зарубленным по приколу верным андрастианином гораздо лучше, чем пасть от руки тевинтерского еретика-малефикара. Можно вспомнить историю Фионы, которую истязал её орлесианский хозяин и, надо думать, историй таких наберётся не меньше, чем случаев жертвоприношений в Тевинтере. А если учесть ещё и милые развлечения шевалье - даже больше. Так что отбросим условности и церковную пропаганду: главным и непосредственным результатом Похода на Долы стало порабощение целого народа и восстановление системы рабства в Тедасе. В том числе и в Тевинтере, ведь рабы к ним всегда попадали именно с юга. Именно на этом рабстве стоит богатство орлесианской знати, и именно так Церковь сделала свой первый шаг к мировому господству. Разумеется, для этого шага потребовалась и новая ложь. Жрицы объявили эльфов низшими существами, отвергнутыми Создателем, вырезали из Песни Света любые упоминания о Шартане и роли эльфов в борьбе Андрасте, своим авторитетом дамочки в рясах освятили то самое рабство, которое так яро клеймят, когда речь заходит о *демонические фанфары* Тевинтере. Что интересно, во всей этой истории нам ни разу не встретились ни император, ни Круг магов. Даже когда эльфы готовились штурмовать Вал Руайо, они не всплыли. Разгадка проста: ни имперский двор, ни маги не поддерживали войну с эльфами. Императору завоевание Долов дворянами было невыгодно, поскольку усиливало и обогащало знать, не давая лично ему ничего. К тому же, экспансия Дракконов всегда была направлена на север, а не на юг. Долы были нужны лишь как буферная зона между Орлеем и варварами-аламарри. Показательно, что хоть какой-то интерес к Долам у императоров возник лишь столетия спустя, в Благословенном Веке, когда в Халамширале была построена императорская резиденция. Что до Круга, то, по всей видимости, маги прекрасно чувствовали, куда дует ветер и кто будет следующим. Церковь последовательно демонтировала все завоевания Андрасте, Инквизиции и Драккона, либо уничтожая их, как Долы, либо извращая, как Ордена. Следующей жертвой неминуемо должны были стать маги. Потому Круги и не поддержали грабительский поход против эльфов, но не рискнули они и встать на сторону Долов, надеясь, что их-то пронесёт. Не пронесло. Никогда не проносит. Подчинив себе Ордена, заключив стратегический союз с аристократами, превратив имперскую власть в фикцию, и набив руку на эльфах, Церковь наконец-то взялась за магов. Цель в данном случае была такой, как и в Походе на Долы - приобрести новых рабов. Только на сей раз рабы будут приносить выгоду не орлесианской знати, а напрямую жрицам. И Поход на Долы, и порабощение Кругов приходятся на Век Славы, и это вполне логично. Кордиллиус I давно стал прахом, умерли самые старые из его последователей, успели состариться их дети. Конфликт с эльфами и магами следует рассматривать не как два изолированных события, а как части единого процесса. Век Славы, в этом смысле, стал водоразделом между империей Драккона и той Орлесианской империей, которую мы знаем. История закрепощения магов известна нам хуже аналогичного закрепощения эльфов, лишь отрывками и отдельными эпизодами. Отчасти это объясняется тем, что в отличие от Долов, переставших существовать, Круг Магов юридически остался прежним, и до самого Века Дракона Церковь поддерживала иллюзию его автономности. Результаты Похода на Долы также были очевидны всем - в людские города хлынули толпы эльфийских рабов, а вот внутренняя борьба в стремительно изолирующихся от внешнего мира Кругах была видна лишь непосредственным участникам. Если они и писали мемуары, то Церковь явно не стремилась их опубликовать. Тем не менее, общий ход событий проследить мы можем. Примерно в начале Века Башен начинается расформирование военизированных подразделений Круга. Об этом мы знаем благодаря посохам, которые использовались в ранних Кругах для борьбы с демонами и малефикарами. Очевидно, раз было специализированное оружие, были и специально обученные люди под него. Но с Века Славы эти посохи исчезают и больше никогда не появляются. В отсутствие собственной службы безопасности, маги вынуждены пускать в свои башни храмовников, которые быстро превращаются из охранников в тюремщиков. Следующий эпизод - первое Право Уничтожения. Нам неизвестно, что точно случилось в 2:83 Славы в Круге Неварры. Само по себе Право Уничтожения также пришло из Тевинтера, но, по словам Фенриса, тевинтерским магам нужно очень постараться, чтобы Магистериум его объявил. Судя по всему, тевинтерцы применяли его в случае масштабных демонических вторжений, когда все защитники Круга гибли и другого выхода не оставалось. Церковь же, позаимствовав практику, обратила её в орудие политической борьбы. Сама по себе история с Неварранским Кругом может сказать нам о двух вещах: во-первых, сама мысль о том, что храмовники могут казнить мага без суда на месте, пускай даже и за магию крови, была для тогдашних магов абсолютной дикостью. Во-вторых, сами храмовники ещё не готовы были убивать всех магов без разбора. Одного для острастки - да, но не весь Круг. Отдельные инциденты жестокости ещё не выросли в систему угнетения. Поэтому когда маги начали против захватчиков (а храмовники в данной ситуации вели себя как заправские оккупанты) герилью в башне, рыцарь-командор не смог никого наказать, ведь маги не выдали нападавших, а до идеи просто перебить всех до одного храмовничья мысль пока не дошла. Результатом стало появление одержимого. Возможно, какой-то маг и впрямь призвал демона, а может в результате кровопролития разорвалась Завеса и демон проник сам. В любом случае, попытка установить в Круге диктатуру окончилась катастрофой, когда одержимый перебил почти весь Круг и вырвался на волю, разоряя окрестности. Остановили его лишь год спустя, задействовав целый легион (!) храмовников. Отсюда нам ясно и ещё одно: храмовники не готовы к самостоятельной борьбе с демонами и одержимыми, они изначально задумывались как подспорье магам, и без их содействия беспомощны. Размещение храмовничьих гарнизонов было мотивировано вовсе не опасениями демонических вторжений - и правда, именно вмешательство храмовников к нему и привело - а желанием подчинить Круг воле Церкви. Тем не менее, Верховная Жрица Галатея использовала неварранскую катастрофу как предлог для внедрения Права Уничтожения в практику. Неварранскую историю и общее ужесточение режима в Кругах следует рассматривать в контексте политических событий. Пока Орлей был отвлечён на войну с эльфами, Тевинтер, чью экспансию на юг временно остановило рождение империи Драккона, наконец-то сделал свой ход. В 2:15 году, пока орлесианские шевалье увязли в затяжной долийской войне, король Старкхевена Фирусс, пользуясь поддержкой Тевинтера, начинает объединение Вольной Марки под своей властью. Город Неварра, бывший тогда частью Марки, не был исключением. Это была не единственная неудача Церкви. Три года спустя самозванный король Каэдмон, пытавшийся насадить в Ферелдене андрастианство орлесианского извода, был убит в бою. Только к 2:33 экспансия Фирусса была остановлена, но не силами Орлея, а союзом городов-государств Антивы. Воспользовавшись этим, Тевинтер напрямую аннексирует Старкхевен в 2:45. Возникает угроза покорения всей Вольной Марки, назревает большая война. Во времена Кордиллиуса Драккона, вопрос, на чьей стороне выступят маги, не мог бы даже возникнуть. Но теперь, после разоружения магов, после занятия башен храмовничьими гарнизонами, этот вопрос встал довольно остро. В конечном итоге, Церковь организует новый Священный Поход против Тевинтера и отбивает Старкхевен в 2:80. Что тут интересно? Во-первых, обострение отношений с Тевинтером сопровождалось ужесточением отношения к Кругам. Во-вторых, Поход на Старкхевен стал первым самостоятельным мероприятием Церкви, в отличие от Похода на Долы, где Церковь выступала скорее младшим партнёром орлесианской знати. И это было бы невозможным без подчинения Кругов воле Верховной Жрицы. Таким образом, неварранская история вовсе не некий сферический в вакууме инцидент, а часть становления Церкви как независимой силы Тедаса. Но это было только начало! Всего за 26 лет, последовавших после неварранской истории, Право Уничтожение было применено трижды. Круги буквально загоняли в церковное подчинение, шла нешуточная гражданская война, практически невидимая для внешнего наблюдателя. Про первые два случая нам неизвестно ничего, а вот про третий, случившийся в Антиве в 3:09 Века Башен, нам известно многое. Это Право Уничтожения было беспрецедентным даже по меркам той войны. Рыцарь-командор Жирар, без каких-либо внятных оснований, приказал вырезать всех магов, живших в городе Антива. Непосредственным исполнителем приказа стал психически неуравновешенный рыцарь-капитан Николас, который впоследствии взял на себя ответственность за содеянное. Безумец даже заявлял на допросах, будто бы убил тысячу (!) магов. Да во всём Тедасе едва ли наберётся такое количество, даже если приплюсовать детей и подзаборных волшебников! Очевидно, что антиванские храмовники несколько перегнули палку, и нужно было назначить крайнего. Сумасшедший наркоман подходил для этого лучшего всех. Почему перегнул палку? Да потому то целью жриц было загнать магов в рабство, не спровоцировав, при этом, всеобщего восстания, и ни в коем случае не допустив объединения Кругов с Тевинтером. Ведь новое рабство уже начало приносить свои плоды. За три года до антиванской истории, был завершён Великий Собор в Вал-Руайо, башни которого было видно за мили от города. Представьте, какие богатства аккумулировала Церковь к этому моменту. О том, как именно работала система экономической эксплуатации Круга, мы рассказывали в предыдущей главе, а сейчас нас интересуют несколько иные вещи. Конфликт Орлея и Тевинтера из-за контроля над Вольной Маркой продолжает накаляться. В 3:14 году, в разгар Третьего Мора, Верховная Жрица Амарра I вымарывает Песнь Гессариана, объявляя её Нестройными Куплетами. Это был очень важный шаг. В раннем андрастианстве Гессариан почитался, некоторые культы, вроде Клинков Гессариана, почитают его до сих пор. Церковь, отвергая Гессариана, отвергала и весь Тевинтер, где фигура первого уверовавшего архонта почиталась чуть ли не наравне с Андрасте. Это был первый случай, когда в соперничество Орлея и Тевинтера вплелись религиозные нотки. В принципе, конкуренция Минратоуса и Вал Руайо прежде не была смертельной. Да, две империи мерялись силами в Вольной Марке, обычно через своих сателлитов, но до открытой войны дело дошло лишь раз, и закончилась она возвращением к статусу-кво. В 3:25 предпринимается даже попытка решить вопрос полюбовно: после победы над Третьим Мором орлесианская и тевинтерская армии обрушиваются на своих вчерашних союзников-марчан. В результате этого трогательного союза вроде бы непримиримых врагов, Орлей оттяпывает себе Неварру, а Тевинтер захватывает Хантерз-Фелл. Эти завоевания не продержатся долго: Орлей сможет удерживать Неварру лишь 20 лет, Тевинтер продержится дольше, 40 лет, но и он, в итоге, уступит. После этой неудачной попытки разрезать Марку как пирог, для обеих империй становится понятно, что единственный способ закрепить своё господство в регионе - изгнать из него конкурента и захватить самому. Благо тут предоставился и предлог. В 3:87 Века Башен орлесианская Церковь внезапно обнаруживает, что доктрина тевинтерской Церкви какая-то неправильная. Андрасте у них не божественная невеста, а смертная пророчица-магесса, магов не держат в рабстве, да и в церкви служат мужчины, и требует срочно переписать Песнь Света. Остаётся лишь похвалить оперативность Верховной Жрицы Жуайо II. Почти 400 лет церковницы всего этого не замечали, а тут заметили. Тевинтерское духовенство на такие предъявы, разумеется, лишь покрутило пальцем у виска, искренне считая, что это лишь очередная выходка верховной маразматички, которая прежде прославилась попытками регулировать лозоходство. Оказалось, что нет. Для начала, совершенно нелепо и даже безумно заявлять, будто Тевинтерская Церковь откололась от Орлесианской. Церковь в Тевинтере была основана самим Гессарианом, когда Империум принял веру в Андрасте, более чем за век до избрания первой Верховной Жрицы. Тевинтер никогда не подчинялся Вал Руайо в вопросах религии, и даже храмовники были у них свои, независимые от южной Церкви. К слову, само слово "temple", сиречь "храм", скорее отсылает нас к Тевинтеру с его храмами Старым Богам, нежели к южной церкви, где храмы именуются "chantry". Не исключено, что храмовники как организация зародилась в Тевинтере ещё в Древности и представляла собой храмовую стражу, а Кордиллиус Драккон лишь в очередной раз сплагиатил тевинтерское название для своей армии лириумных наркоманов. Отношения между северной и южной Церквями всегда были напряжёнными. Тевинтер не был завоёван Дракконом и никакого влияния там его Церковь иметь не могла. Вполне вероятно, что северные страны, такие как Антива и Ривейн, ориентировались скорее на жрецов Минратоуса, чем на далёкий юг, а в Неварре до сих пор сохранились маги-жрецы Морталитаси, которые могли возникнуть лишь при северной религиозной системе, но никак не под властью Орлея. Отношения между церквями в первые триста лет совместного существования можно, наверное, сравнить с сосуществованием римского и константинопольского христианства в Европе до Раскола в XI-м веке. Если тевинтерцы и не избирали себе Верховного Жреца до Века Башен, то лишь потому, что их церковь была по-другому устроена, а вовсе не из-за почтения к Верховной в Вал-Руайо. Тевинтерское духовенство ответило так, как только и могло ответить - отказалось даже рассматривать требования Верховной Жрицы. В ответ Жуайо II... объявляет еретиками весь Тевинтер! Нетрудно представить, как это восприняли тевинтерцы. Какие-то выскочки, лишь недавно обратившиеся в андрастианство, объявляют еретиками самую старую андрастианскую нацию Тедаса. Фактически, тевинтерцам приказали отречься от своей веры, от пятисотлетней традиции, и от своей культуры. Приказали те, кто не имел никакой власти над Тевинтером - ни фактической, ни юридической. В ответ тевинтерцы избирают собственного Верховного Жреца, и это не просто жест непокорства. По факту, тевинтерцы видоизменили собственную церковную структуру, сделав её более похожей на южную, чтобы оспорить авторитет Верховной Жрицы над всем Тедасом. Это был уже открытый вызов и претензия на духовную власть над всеми народами континента. Теперь разрыв был абсолютно неизбежен и разрешиться дело могло лишь очередной священной войной. Нетрудно заметить, что во всей этой истории именно Церковь подливала масло в огонь, искусственно превращая обыкновенное соперничество Орлея и Тевинтера за Вольную Марку в религиозную войну на истребление. Жриц больше не устраивала власть над половиной Тедаса, он им нужен был весь. Страшный и ужасный Тевинтер оказался в весьма необычном для него положении жертвы, вынужденной защищаться от агрессии, и именно это, а вовсе не фенрисовские "злые магистры" привело к возрождению про-магических настроений в тевинтерском обществе. Магократия из давно изжитой старины вдруг стала национальной идеей, символом сопротивления южной экспансии и национальной независимости. Гессариановская система, основанная на мирном сосуществовании с Югом, изжила себя, поскольку Юг не желал мирно сосуществовать. Орлей же к тому моменту слепо следовал на поводу у жречества, а остальные государства Юга столь же слепо плелись за Орлеем. Объявление Священных Походов против Тевинтера сопровождалось взрывом абсолютно дикой анти-магической пропаганды и обозначило новый этап в церковном подавлении магии. Прежде война жриц и магов шла практически тайно, лишь изредка прорываясь во внешний мир. Теперь же Верховная Жрица объявила магов главными врагами рода людского, еретиками, раскольниками и богохульниками. И, по всей видимости, не особо пыталась провести черту между магами Тевинтера и Юга. Простые люди впервые оказались втянуты в эту грязную церковную игру, и это имело два последствия: во-первых, антимагические настроения в обществе достигли пика, в том же 3:87 году сожгли Башню Круга в Денериме, а ведь Ферелден тогда ещё даже не был полностью андрастианским! Что творилось в самом Орлее, остаётся лишь гадать. Сколько магов были растерзаны толпой из-за церковной пропаганды? Сколько детей с пробудившимся даром были убиты соседями из-за проповеди деревенской священницы? Этого мы никогда не узнаем, но именно таким стало народное отношение к магии на следующие 600 лет. Отношение, совершенно не характерное для прочих обществ, не считая, разве что, кунарийского. Во-вторых, сами маги, поняв, что простой народ теперь встал против них, оказались перед жестоким выборам: окончательно сдаться Церкви и согласиться на рабство, или пасть жертвой толпы. Маги сделали единственно возможный для них выбор и Церковь окончательно победила сопротивление Кругов. Теперь можно говорить об окончательном крахе системы Драккона, а точнее, её трансформации в неограниченный диктат Церкви. Священные Походы на Тевинтер, длившиеся почти сто лет, на первый взгляд обернулись поражением Орлесианской Церкви. Тевинтер не был покорён и разграблен, подобно Долам, его жители не пополнили ряды орлесианских рабов. Многие маги с юга бежали в Тевинтер, спасаясь от ужесточающегося церковного диктата, что позволило Империуму выстоять в грядущих испытаниях. Однако, главную свою задачу Церковь решила: Тевинтер был маргинализирован, стал предметом детских страшилок и нелепых басен, политически изолированной старой-изгоем, с которой никто не желает иметь дел. Любое влияние, которое могла иметь Тевинтерская Церковь на Антиву, Ривейн или север Вольной Марки, было пресечено раз и навсегда. После этого Церковь со спокойной душой позволила "еретикам" резвиться в их загончике. Самые активные борцы за независимость магов бежали в Империум, а оставшиеся маги согласны были на что-угодно, лишь бы их перестали убивать. Стоит отметить, что война с Тевинтером была вовсе не единственным направлением экспансии Орлея в Чёрном Веке. В 4:80 орлесианцы вторгаются в Ферелден, но получают отпор, не сумев взять Редклифф. В 4:90 лорд Норберт де ля Эн начинает свой квест по захвату Вольной Марки, который завершится его гибелью и полным провалом орлесианских планов на Марку. Священные Походы важны для понимания истории Тедаса, но не стоит забывать, что на пике своего могущества, Церковь и подчинённая ей Орлесианская Империя стремились покорить весь Тедас от Морозных Гор до берегов Пар Воллена. Этому помешала лишь стойкость защитников Тевинтера, Ферелдена и Вольной Марки, давших достойный отпор захватчикам. И Церковь вовсе не собиралась останавливаться. Следующий век был назван Священным, как бы намекая, что Священные Походы не закончатся, пока весь Тедас не будет сидеть на поводке у Верховной Жрицы. Главной же жертвой всех этих изменений стал Круг. Именно после войн с Тевинтером он превратился в тот концлагерь, который мы видели в играх. Ритуал Усмирения, изначально задуманный как средство создания Искателей Истины, в руках Церкви превратился в конвейер по производству рабов-Усмирённых, набивающих сундуки жриц золотом. Неизвестно точно, когда Церковь ввела Ритуал Истязаний, но это был всего лишь ещё один садистский способ укрепить своё господство над магами. Почему-то все остальные маги Тедаса не проходят никаких Истязаний и, при этом, становятся одержимыми куда реже, чем маги Круга. В прошлой главе мы уже выяснили, что на деле система Кругов не имеет ничего общего с "защитой людей от магов и магов от самих себя". Круг - вовсе не продукт необходимости, как нас пытаются убедить жрицы и их сторонники, а колоссальный механизм по извлечению прибыли во благо Церкви. Осталось разобрать лишь один вопрос. Как же маги, обладая колоссальным могуществом, могли проиграть эту борьбу? Как они позволили загнать себя в цепи? Почему тевинтерские маги отказались надеть ошейники, а их южные собратья покорились? Как мы разбирали в первой главе, маги сами по себе не могут ни править государством, ни даже противостоять ему. Как нам любят напоминать храмовники, каждый маг умеет убивать силой мысли. Да, умеет, но только в теории. Между магом, способным испепелить вражескую армию огненной бурей, и магом, едва способным зажечь свечу, лежит пропасть. И последних абсолютное большинство. Могущественных магов, способных самостоятельно сражаться лишь силой своей магии, ничтожное меньшинство, и во всех армиях мира обычные маги уязвимы без защиты простых солдат. Мы говорим о магах, и представляет себе сотни Героев Ферелдена и Защитников Киркволла, но вернее было бы представлять обычных людей, которые способны творить чары, но совсем не факт, что могут эффективно применить их в экстренной ситуации. Чтобы действительно прийти к власти, магам необходима армия. А для армии нужны деньги и люди, и ни того, ни другого маги не могут себе наколдовать. Тевинтерские магистры возвысились за счёт своего изначально высокого статуса в обществе и мощного государственного аппарата, но оказались совершенно беспомощны против ими же созданной машины, когда Гессариан обратил её против них. Маги Юга никогда не имели таких преимуществ, впервые самостоятельный статус они получили как раз в результате действия Кородиллиуса Драккона, но этот статус был для них непривычен, и маги не смогли воспользоваться им. Они не смогли ни завязать прочных политических связей с монархией и нобилитетом, ни опереться на других врагов Церкви, ни хотя бы удержать статичную оборону. Эта неопытность в политике и неумение бороться за власть и сделала Круг лёгкой добычей для жриц. Эльфы же, с другой стороны, пали жертвами политической раздробленности и социальных антагонизмов. Единого долийского государства попросту не существовало, лишь множество знатных кланов, правивших своими землями. Единственным организованным военным формированием были Изумрудные Рыцари, но сами по себе они мало что могли сделать. Столкновение с централизованным Орлеем предсказуемо окончилось для Долов гибелью, несмотря на великую доблесть и первые победы. Наконец, долийская знать, носившая валласлины, предпочла договориться с орлесианцами и продать своих подданных в рабство в обмен на собственную свободу, когда поражение в войне стало неминуемым. Лишённые руководства и магии, простые эльфы не смогли организовать партизанскую войну, которая могла бы заставить Орлей отступить. А теперь поглядим на Тевинтер. Он выстоял потому, что был един. Несмотря на несколько перебежчиков, вроде Адраллы, все классы тевинтерского общества выступили как один в защиту своей страны. Тевинтерские маги пользовались поддержкой государства и народа, бились в рядах мощной регулярной армии, и поддерживались верным тылом. Простые граждане не были брошены своими правителями, а правители не стали торговать свободой Тевинтера ради снисхождения. В отличие от южных магов, тевинтерцы знали, что такое война и власть. В отличие от долийцев, они понимали ценность единства перед лицом общего врага. И потому они выстояли. Главным оружием Церкви всегда были страх, ненависть и недоверие. Общество, которое отказывалось им поддаваться, оказывалось для орлесианских церковников неприступно. Итак, мы оставляем Церковь в зените её могущества, чтобы в следующей главе понять, как начался её постепенный и кровавый закат. Политика, магия и религия в Тедасе вовсе не живут в параллельных мирах, они тесно переплетены в единый комок противоречий, и комок этот был завязан руками орлесианских жриц. Всего лишь справедливо, что они же в этом клубке первыми запутались и удавились его нитями. Я не пролью ни единой слезинки над участью Эльтины, погибших жриц, запытанных Люциусом Искателей и храмовников, отравленных красным лириумом. В конечном счёте, Церковь получила только то, что заслужила, была уничтожена собственными творениями. В едином порыве рабы Церкви и их тюремщики, не сговариваясь, разорвали её на куски, сплясав кан-кан на останках дохлого левиафана. Андрасте, Кордиллиус Драккон и Америдан были великими идеалистами. Они могли ошибаться и заблуждаться, но всё же строили лучший мир, боролись за справедливость и благополучие всех людей, независимо от их расы и магического дара. Но те, кто пришёл им на смену, извратили их идеалы, изнасиловали их наследие и воздвигли свою Империю Лжи.