Cosy prisons

Take a moment if you dare Catch yourself a breath of air There's another life out there And you should try it Dead ends hide on every street Look before you place your feet Cracks and fissures keep the beat And you're inside it A-ha — Cosy prison *

1 мая 1998 Гермиона наблюдала за тем, как профессор Макгонагалл помогает эвакуироваться студентам через Выручай-комнату. Лавгуд, стоящая рядом, рассказывала Гермионе, что они с Роном нашли диадему Ровены Рейвенкло среди хлама в Выручай-комнате, а затем Рон уничтожил крестраж с помощью меча Гриффиндора. Когда эвакуация завершилась, они спустились в Большой Зал и присоединились к учителям и оставшимся студентам. Замок был защищён куполом из заклинаний, так что единственное, что оставалось делать – ждать.

***

Гермиона выбежала из замка, как только почувствовала взрывную волну под подошвами своих кед. Она увидела, как вдалеке расползалось огромное чёрное пятно, и поняла, что это были сотни Пожирателей Смерти. Они выглядели устрашающе, хотя и двигались хаотично. В том месте защитный купол был разрушен, поэтому Гермиона бросилась обратно в Хогвартс, чтобы предупредить всех о приближении врага. Мистер Уизли, Люпин и близнецы отправились в разные стороны, прихватив с собой нескольких студентов и преподавателей. Профессор Спраут отправилась на Астрономическую башню, а Флитвик и Макгонагалл поделили между собой башни своих факультетов. Ещё один взрыв раздался совсем неподалёку. Гермиона двинулась по коридорам, выискивая Джинни. Гермиона обнаружила её возле Большого Зала, когда Джинни распределяла силы Отряда Дамблдора. Дин, Симус и Невилл должны были устроить взрыв на мосту, остальные во главе с самой Джинни отправлялись защищать Хогвартс от Пожирателей ещё на подходе к замку. Гермиона с участниками Отряда Дамблдора направилась к выходу из Хогвартса. Сумерки сгустились, а воздух был по-летнему пропитан теплом. Рон присоединился к ним почти у самого выхода и ободряюще улыбнулся: — Всё будет хорошо. Гарри справится, как и всегда. Гермиона кивнула, а хмурый вид на её лице исчез, благодаря улыбке, которую она подарила своему другу. Ребята рассредоточились, как только вышли из замка, а Гермиона осталась у входа и наблюдала за приближением Пожирателей, которые были уже совсем близко. Внезапно шквал заклинаний обрушился на стену позади неё, вызвав разрушения и подняв в воздух каменную пыль. Грейнджер лишь успела отскочить и поставить щит, как увидела перед собой Пожирателя в серебряной маске. Он послал в неё несколько проклятий, которые она успешно отбила, но ему быстро надоела эта детская дуэль, и он пальнул в неё Авадой. Гермиона быстро отпрянула и шарахнула по нему тремя Ступефаями, один из которых и вырубил Пожирателя. Наскоро связав его заклинанием, Гермиона двинулась в сторону Джинни, чтобы помочь ей — она как раз отбивалась от Алекто Кэрроу. Вдвоём они быстро справились и с Алекто, и с подоспевшим к ней на помощь Амикусом. Он был не очень хорошим дуэлянтом, поэтому вырубить его не составило труда. Гермионе казалось, что битва длится уже час, но на самом деле прошло всего несколько минут. Разделившись с Джинни, она оказалась в руинах третьего этажа, разыскивая людей, которым нужна была помощь. Пожиратели Смерти начали аппарировать в замок напрямую, как только защитный купол был достаточно разрушен. Она увидела, что несколько старшекурсников сражаются с двумя Пожирателями Смерти примерно одного с ними возраста. Гермиону поразила молодость Пожирателей, ещё вчерашних студентов, но она знала, что среди последователей Волдеморта есть действительно много молодой крови. Она помогла ребятам обезвредить Пожирателей и с помощью Ферулы наложила повязку на повреждённую руку старшекурсника из Рэйвенкло.

***

Гермиона успела пригнуться, когда зелёный луч чуть не попал в неё. Скорость реакции удивила даже её саму, а Пожиратель тотчас был обезврежен и связан Инкарцеро. У Грейнджер уже собралась целая коллекция волшебных палочек, которые она забирала у Пожирателей и прятала в сумке. В результате она пыталась уменьшить риск повторного нападения. Вновь оказавшись на первом этаже, Гермиона двинулась по пустынному коридору. Он был наполовину разрушен: повсюду валялись обломки камней, кусков стен не было, некоторые классы были взорваны словно изнутри. Гермиона осторожно перешагивала через воронки от мощных заклинаний в полу, когда поняла, что в коридоре она не одна. Подняв голову, Грейнджер увидела, как высокий мужчина в серебряной маске движется прямо на неё. Он взмахнул палочкой, позволяя маске растворится в воздухе, и Гермиона увидела, что это Рабастан Лестрейндж. — Я искал тебя, грязнокровка. Его глаза опасно сверкали, от чего Гермиона инстинктивно сделала два шага назад. Пальнув в него Ступефаем, Гермиона бросилась подальше от Лестрейнджа, но он оказался проворнее и послал в неё заклинание подножки. Грейнджер рухнула на каменный пол, разодрав кожу на коленках. — Я знал, что Долохов – предатель. И знал, что твои гематомы ненастоящие. Никто не заметил, каким взглядом вы смотрели друг на друга, — с презрением выплюнул Рабастан, — но я заметил. И сказал Лорду об этом, но он и слушать не стал. — Он доверяет Антонину больше, чем тебе, — резко ответила Гермиона. Лестрейндж зарычал, вновь двинувшись к ней, но Гермиона продолжила отходить от него, переступая через обломки каменных стен. Она почувствовала спиной, что загнала себя в угол. — Верно, поэтому я решил сам заняться Долоховым. Фенрир был мне должен, поэтому я сказал ему, где Антонин любит выпивать вечерами. Оборотень лишь должен был дождаться идеального момента и проникнуть в дом, убить Долохова и забрать тебя. Всё пошло не по плану: пока я уничтожал домовиков Долохова, чтобы они не мешали Сивому, тот решил пренебречь нашей договорённостью, за что и поплатился. Теперь это неважно, Тёмный Лорд одержит победу и уничтожит всех грязнокровок и предателей крови, а я укажу ему на изменников в его рядах. Я попрошу его не убивать тебя сразу, а отдать мне, — его рот перерезал отвратительный оскал. Гермионе даже показалось, что Рабастан потерял человечески облик и стал похож на дикого зверя, — мы с тобой славно повеселимся. Я так оттрахаю тебя, что ты даже стоять не сможешь. Не волнуйся, я не привык делиться своими игрушками с другими. Ты будешь лишь в моей власти и, наконец, займёшь правильное положение в обществе – у моих ног. Рабастан выпустил череду заклинаний, которые Гермиона успешно блокировала Протего. Лестрейндж использовал в основном небоевые заклинания, которые не могли ранить или убить её, но действовал жёстко и уверенно. Преодолев несколько препятствий, он схватил Гермиону за горло и приподнял на несколько дюймов над полом. Рабастан склонился к её лицу и прошипел: — Ты моя, грязнокровка. Лучше сдайся по-хорошему. — Я никогда не сдамся таким, как ты, — прохрипела Грейнджер. Она едва удерживала волшебную палочку пальцами, но из последних сил обхватила древко покрепче. Вся злость из-за его предубеждений, мерзких слов в её адрес и убийства невинных домовиков скопилась в ней, и Гермиона почувствовала, как магия заструилась по венам и направилась к кончикам пальцев. Грейнджер направила волшебную палочку на Лестрейнджа: — Авада Кедавра, — её голос был тих и безэмоционален. Как только Рабастан рухнул на пол, она упала вслед за ним, пытаясь отдышаться. Когда Гермиона повернула к нему голову и увидела его пустые глаза, обращённые в потолок, её вырвало. Она прошептала Экскуро, чтобы избавиться от рвоты. Встать на ноги Гермиона уже не смогла, всё тело пробрала дрожь, и она по-детски обхватила себя за коленки. Она понятия не имела, сколько просидела у стены, уставившись в пустоту. Очнулась Гермиона от невесомого прикосновения к своему плечу. — Грейнджер, с тобой всё в порядке? Она подняла голову и увидела Кормака Маклаггена, который опасливо посмотрел по сторонам, прежде чем сесть рядом с ней. — Я убила человека, — тихо сказала Гермиона. — Ты защищала свою жизнь, — просто ответил Кормак, — идёт война: либо мы, либо они. — Не всё так просто, Кормак, — ответила Гермиона, тяжело вздохнув, — убийство человека всегда убийство, даже во время войны. — Пойдём, Грейнджер, — парень поднялся на ноги и протянул ей руку, помогая встать, — нужно помочь остальным. Мне показалось, на улице стало тихо. Они вместе двинулись по коридору к выходу из замка. Гермиона нашла взглядом две рыжие макушки и двинулась в их сторону.

***

2 мая 1998 Оглушительная тишина заставила Гермиону на мгновение впасть в ступор. Темнота скрадывала уродство бойни. Она услышала крики Джинни, но они звучали для неё словно белый шум. Хагрид возвышался над толпой Пожирателей Смерти, держа на руках тело её лучшего друга. Боковым зрением она увидела, что Невилл выходит вперёд, а Рон удерживает Джинни за плечи. Гермиона слышала голоса и противный смех Беллатрисы. Грейнджер искала глазами Антонина, но лица многих Пожирателей были скрыты под масками и капюшонами. Внезапно шум в ушах превратился в настоящую какофонию звуков: люди выкрикивали заклинания, Хагрид звал Гарри, а великаны сотрясали землю под ногами. Гермиона бросилась к Невиллу, чтобы помочь ему, но увидела, как в воздухе блеснул серебряный меч, обезглавив змею Волдеморта. Яростный крик Тёмного Лорда отразился эхом в ушах, после которого Гермиона бросилась в замок, бросая заклинания в сторону Пожирателей. Она увидела Малфоев, которые отчаянно звали Драко. Она хотела им помочь, но была отброшена в сторону чьим-то заклятием. Перед глазами мигали вспышки заклинаний, но ей чудом удалось подняться и бежать дальше. Гермиона очутилась рядом с близнецами и Перси Уизли в тот момент, когда стена позади них оказалась взорвана заклинанием, но Гермиона воспользовалась Протего, и каменные обломки миновали троих парней. — Спасибо, Гермиона, — подмигнул ей Фред и бросился вслед за Руквудом. Джордж и Перси поспешили ему на помощь. Когда Гермиона оказалась в Большом Зале, она услышала голос Гарри, который кричал Волдеморту о любви Снейпа к Лили. Грейнджер каким-то внутренним чутьём знала, что на этот раз Гарри сможет окончательно одолеть Волдеморта и навсегда избавит волшебный мир от него, поэтому она решила снова поискать Антонина. Она надеялась, что он жив.

***

Гермиона вышла в коридор и направилась на звуки сражения, которые раздавались с улицы. Это были кентавры, которые пытались сокрушить группу Пожирателей Смерти, окружив их. Вдалеке она увидела двоих людей без масок и плащей, которые сражались друг с другом. Занимающийся рассвет осветил чёрные блестящие кудри Долохова, Грейнджер бросилась в его сторону. Яркий зелёный луч, возникший из ниоткуда, чуть не пронзил её грудь, но Гермиона оказалась на земле, придавленная чьим-то телом. — Какого хрена, Грейнджер? — Она узнала голос Драко, который раздался прямо над её ухом. — Ты меня раздавишь, — прохрипела Гермиона ему в ответ. Он быстро вскочил на ноги и потянул её за собой, придерживая за талию, — что ты здесь делаешь? Твои родители ищут тебя в замке! Малфой чертыхнулся и, схватив её за руку, потащил обратно в сторону входа в Хогвартс. — Подожди, Драко, — он дёрнулся от звука собственного имени и обернулся к ней, — я должна…мне нужно найти Антонина. Глаза Малфоя раскрылись в удивлении, рот слегка приоткрылся, затем он вернул себе нейтральное выражение лица и кивнул: — Увидимся, Грейнджер, — он отпустил её руку и рванул на поиски Люциуса и Нарциссы. Гермиона повернула голову в ту сторону, где Долохов только что бился с противником, но увидела, что теперь он стоял там один. Она побежала к нему, слыша позади себя радостные восклицания, которые могли означать только одно: Гарри Поттер победил. Она не стала возвращаться в замок, лишь побежала ещё быстрее. Антонин как раз повернулся к ней в тот момент, когда Гермиона бросилась ему на шею, повторяя: «Мы победили!». Некоторые Пожиратели, попытавшиеся сбежать с поля боя, как только узнали о смерти своего повелителя, были обезврежены и захвачены. Кингсли Шеклболт, которого немедленно объявили временным Министром Магии, мистер Уизли и раненый, но живой Ремус Люпин создали антиаппарационный барьер, чтобы ни один преступник не сумел уйти. Многие студенты высыпали на улицу, радостно крича и вскидывая палочки вверх, выпуская снопы жёлтых искр. Гермиона будто находилась в вакууме, поскольку не слышала ничего вокруг и не видела ничего, кроме тёплого светящегося взгляда Долохова, направленного на неё. Она неловко улыбнулась ему, а он потянулся к её губам, сминая их в горячем поцелуе. Наконец, они оторвались друг от друга, и звуки на секунду оглушили Грейнджер. Она взглянула на человека, поверженного Долоховым, и поняла, что это Уолден Макнейр. Гермиона снова перевела взгляд на Антонина и внезапно расплакалась. — Почему ты плачешь? — Он обхватил её лицо руками, вытирая большими пальцами слёзы. — Я убила его, — всхлипнула Гермиона, — я убила Рабастана. Долохов притянул её к себе, положив подбородок на макушку. Гермиона продолжала всхлипывать, уткнувшись носом ему в грудь. Успокоившись, она разорвала объятия и взяла Долохова за руку, переплетая их пальцы. — Антонин Долохов, сдайте свою волшебную палочку и проследуйте с нами к границе антиаппарационного барьера, — низкий голос Кингсли нарушил радостную атмосферу, царившую вокруг. — Вы хотите арестовать его? — Недоумённо вскричала Гермиона. — Вы ведь знаете, что он на нашей стороне. Он сражался за нас! — Гермиона, всё будет хорошо, — произнёс Долохов и вышел вперёд, передавая волшебную палочку в руки мистера Уизли. Он обернулся и ободряюще улыбнулся ей на прощание, прежде чем пойти вслед за Кингсли. Грейнджер рванулась за ним, но Рон вцепился в её предплечье, удерживая от необдуманных действий. — Рон, сделай что-нибудь, — Гермиона умоляюще взглянула на него, но он лишь покачал головой: — Уверен, всё будет в порядке. Грейнджер увидела, как несколько членов Ордена Феникса левитируют связанных Пожирателей Смерти к границе барьера. Билл Уизли сопровождал семью Малфоев, которые безропотно подчинились приказу сдаться. Тонкс придерживала Люпина, пока к ним не подоспела мадам Помфри, оказывая медицинскую помощь. Как только Долохов исчез из её поля зрения, Гермиона тяжело вздохнула и направилась вместе с Роном на поиски Гарри. Увидев его в Большом Зале, она бросилась к нему, извиняясь за долгое отсутствие. — Я должен поговорить с Дамблдором, — Гарри хотел решить последнюю проблему, а для этого ему нужны были ответы. Гермиона и Рон двинулись вслед за ним. В коридоре они заметили Фреда и Анджелину, неистово целовавшихся среди обломков мраморной лестницы. — А кому-то досталась девушка, — проворчал Рон. Гарри похлопал друга по спине в дружеском жесте.

***

Спустя неделю после битвы за Хогвартс начались суды над Пожирателями Смерти. Многих отправили в Азкабан на пожизненное заключение, дементоров по приказу Кингсли изгнали из тюрьмы, а роль охранников начали исполнять мракоборцы, прошедшие несколько проверок. Некоторые судебные заседания растягивались на неделю, поэтому Гарри, Рон и Гермиона практически не вылезали с площади Гриммо. Так как у них не хватало времени на личную жизнь из-за судов, Гарри предложил остаться у него до тех пор, пока всё не уляжется. Журналисты не давали прохода Золотому Трио, так что дом Сириуса, который по наследству перешёл в распоряжение Гарри стал отличным убежищем. Профессор Снейп довольно быстро шёл на поправку, Гермиона часто навещала его и читала вслух свежие новости. Он пока не мог говорить из-за повреждённых связок, но отлично умел закатывать глаза. В этом Гермиона убедилась, когда прочитала ему новость о том, что за свои заслуги в войне и шпионскую деятельность, он награждён Орденом Мерлина первой степени. К Ордену прилагалось порядочное вознаграждение. Однажды в палату к Снейпу ворвалась Макгонагалл и долго ругалась, а потом расплакалась, принявшись извиняться. В тот день Гермиона впервые видела улыбку на лице профессора. В конце мая было решено провести суды над Малфоями. Благодаря показаниям Гарри и тому факту, что Нарцисса Малфой не имела тёмной метки, её дело быстро закрыли, отпустив домой и даже не лишив волшебной палочки. Однако мужчины семьи Малфой не смогли отделаться так легко. Люциус имел тёмную метку, был Пожирателем Смерти, на его счету также был побег из Азкабана в 1997 году. Однако, он не участвовал ни в одном из сражений, не имел волшебной палочки, а во время битвы за Хогвартс вместе с женой разыскивал своего сына, что подтвердили несколько участников тех событий, включая Гермиону. Большинством голосов Люциус получил год домашнего ареста без возможности использовать волшебство, а так же он должен был выплатить штраф в размере 1 миллиона галлеонов. По истечении домашнего ареста, Люциус должен был пройти проверку знаний о маггловской культуре. Оставался суд над Драко.

***

1 июня 1998 Когда Гермиона вошла в зал суда, то поразилась огромному количеству человек, присутствовавших на заседании. Здесь были и журналисты, и студенты разных факультетов, которые учились на одном курсе с младшим Малфоем. Грейнджер увидела профессоров Макгонагалл, Слизнорта и Флитвика. Поднявшись по ступенькам, Гермиона уселась на скамейку рядом с Роном. — Не думала, что ты придёшь, тебя ведь не будут допрашивать сегодня, — произнесла она вместо приветствия. За завтраком на площади Гриммо Гермиона не успела увидеться с мальчиками, так как была в больнице Св. Мунго, где в очередной раз навещала профессора Снейпа. Он уже шёл на поправку, а связки практически восстановились. — Терпеть не могу хорька, ты знаешь это, но мама сказала мне, что родителей не выбирают, — просто ответил Рон, а затем обнял её за плечи, — в конце концов, он поступил правильно, когда спас мою лучшую подругу. Гермиона улыбнулась, осознав насколько повзрослел Рон за этот год. Уголком глаза она заметила, что Гарри двигается к ним с загадочной улыбкой. Рон и Гермиона недоумённо взглянули на него, а тот только пожал плечами, пытаясь стереть улыбку со своего лица. Визенгамот обвинял Драко Малфоя в пособничестве Пожирателям Смерти во время своего шестого года обучения, нескольких покушениях на убийство Дамблдора, использовании заклинания «Империус» против мадам Розмерты и неумышленное причинение вреда здоровью Кэти Белл. Суд длился несколько часов с перерывами. Драко выглядел испуганным, но в целом спокойным. Возможно, он надеялся на такой же вердикт, как у своего отца, а не на заключение в Азкабане. Сначала вызвали нескольких студентов в том числе Кэти Белл, которые рассказали, каким Драко был в школе. Характеристика оставляла желать лучшего. После студентов Кингсли пригласил выступить профессора Слизнорта, который обучал Драко совсем мало, но зато поведал, каким нервным и рассеянным он был на шестом курсе. Он ни с кем не общался, кроме Крэбба и Гойла, отказывался от любых предложений о помощи или разговоре. Профессор Макгонагалл говорила об академических успехах Драко и о том, что он был вторым учеником школы после Гермионы. На вопрос о его внеклассных занятиях Минерва лишь ответила, что часто видела его в Хогсмиде на прогулках с одноклассницами или в библиотеке. Драко выглядел несколько удивлённым этим заявлением. Выступивший сразу после Макгонагалл профессор Флитвик так же похвалил способности Драко к заклинаниям и поделился воспоминаниями с нескольких педагогических советов 1995 года, на которых обсуждался вопрос об избрании его Главным Старостой мальчиков в будущем. После перерыва, который длился всего 30 минут, Кингсли пригласил Гермиону. Он попросил рассказать о её пребывании в Малфой-мэноре. Когда Грейнджер начала говорить, в зале воцарилась полная тишина. Замерли даже журналисты: не было слышно ни щелчков затвора, ни скрипа пишущих перьев. Впрочем, тишина продлилась недолго. Она рассказала обо всем: как Драко тянул время, не говоря никому, что он узнал Поттера, Уизли и Грейнджер, как с помощью домовика кормил и лечил её, когда она оказалась заперта в темницах его поместья, как защищал её от Фенрира Сивого, а затем вместе со Снейпом передали ей Феликс Фелицис, дабы уберечь её от смерти. Она указала на то, что Драко снова спас её от Пожирателя Смерти во дворе Хогвартса, обездвижив его, а затем отправился на поиск родителей. Гермионе показалось, что судьи были впечатлены храбростью человека с фамилией Малфой, но для полной победы не хватало показаний Гарри. Гарри начал рассказ с того, как он познакомился с Драко, и как развивались их взаимоотношения вплоть до шестого курса. Он сделал это для того, чтобы показать членам Визенгамота, насколько сильно изменился человек под влиянием обстоятельств и как Драко смог изменить свои убеждения задолго до того, как Волдеморт пал. Поттер попросил показать важные воспоминания Нарциссы, которой не разрешили присутствовать в зале суда. Согласно воспоминаниям, тёмная метка и задание, которое Драко поручили перед шестым курсом – было наказанием для Люциуса за его неудачи, а так же мотивацией для самого Драко сделать всё от него требующееся, если он хотел увидеть родителей живыми. После этих слов по залу прокатился вздох удивления, Гермиона увидела, что несколько судей приоткрыли рты, они были явно в шоке. Гарри продолжил рассказывать о том, что Драко не участвовал в последней битве и не использовал никаких заклинаний, кроме обезоруживающего и парализующего, да и те были направлены против приспешников Волдеморта. Проверка волшебной палочки Малфоя это подтверждала. После всех показаний Кингсли объявил часовой перерыв, во время которого судьи должны были решить исход дела. Гермиона предложила мальчикам выпить чашку чая, так что они направились к выходу из Министерства Магии в маггловскую часть Лондона.

***

— Как думаете, хорька отпустят? — спросил Рон, помешивая сахар в чашке с чаем. — Я надеюсь, что да, — Гермиона уткнулась в тарелку с тостами, ощущая себя уставшей и голодной, — должны отпустить. Фактически он не сделал ничего, за что можно отправиться в Азкабан. Даже Люциуса отпустили. — Я тоже думаю, что Драко не посадят, — согласился с ней Гарри, — он не выдал нас Беллатрисе, спасал тебя несколько раз. Они замолчали на некоторое время, каждый думал о своём. На лице Гарри вновь расцвела та странная улыбка, Гермиона заметила её, но тактично промолчала, рассудив, что Гарри сам расскажет, когда будет готов, а вот Рон решил иначе: — Кстати, друг, где ты пропадал всё утро? Гарри молчал, собираясь с мыслями, и Гермиона уже хотела перевести тему, но Поттер внезапно покраснел и выпалил: — Я был в Норе. Мне нужно было поговорить с твоими родителями. — О чём это? Гермиона начала понимать, что произошло утром, и на её губах появилась довольная улыбка. — Рон, понимаешь, Волдеморт больше не угрожает нашей безопасности, волшебный мир почти восстановился. В общем, мы с Джинни снова вместе. И я понял, что не хочу жить ни дня без неё, она потрясающая, поэтому сегодня утром я попросил у твоих родителей её руки. Уши Рона побагровели, всё лицо приняло яркий оттенок свеклы, он так резко вскочил из-за стола, что его чашка опрокинулась и весь чай разлился по скатерти, создавая абстрактные пятна. — Ты что…с-собираешься с моей сестрой…? — Уизли начал лепетать и заикаться, Гарри встал напротив него и успокаивающе произнёс: — Рон, твои родители согласились. Джинни уже сказала мне «да». Но ты – мой лучший друг, и я не могу не сказать тебе об этом, поэтому я хочу заверить тебя, что я никогда не обижу Джинни и буду любить её и заботиться о ней до конца своей жизни. Гарри протянул вперёд правую руку, наступила неловкая пауза, в течение которой Рон успел побледнеть настолько, что его веснушки стали казаться чёрными. Он протянул ладонь и крепко пожал Гарри руку. Глаза Гермионы, наблюдавшей за этой картиной, наполнились слезами умиления. Она вскочила и по очереди обняла и расцеловала каждого из ребят. Вернувшись на своё место, Гермиона попросила Гарри рассказать, как именно он сделал Джинни предложение. Оказалось, что Гарри подарил Джинни помолвочное кольцо его мамы, которое обнаружил в своём хранилище Гринготтса. После чего решил, что это знак. Какое-то время они обсуждали свои планы на будущее, а позже, расплатившись, все трое направились обратно в Министерство.

***

Драко Малфою вынесли оправдательный приговор. Ему не разрешалось получать руководящие должности в Министерстве Магии, но не воспрещалось работать там. Никакого домашнего ареста или временного изъятия волшебной палочки не назначили, Драко был освобождён прямо в зале суда. Спустя двадцать минут Гермиона стояла в коридоре и разговаривала с профессором Макгонагалл о ремонте школы. Гарри и Рон отправились в Нору, чтобы отпраздновать помолвку и помочь Молли с уборкой дома, а Гермиона собиралась присоединиться к ним позже. Макгонагалл положительно отреагировала на предложение Гермиона о помощи в восстановлении, а также пригласила её, Гарри и Рона закончить обучение в Хогвартсе. Распрощавшись, Грейнджер направилась в сторону лифтов, как вдруг бледная длинная рука затащила её в нишу, скрытую в тени. Гермиона даже не успела вскрикнуть, как оказалась прижата к стене. — Тише, Грейнджер, это я. Не хотел напугать тебя, но журналюги прохода мне не дают. — Драко! Какого чёрта? Что за дело, которое не терпит отлагательств и требует моего немедленного участия? — Гермиона строго взглянула ему в глаза, высоко задрав подбородок. — Хотел поблагодарить тебя за твои показания. Я рад, что не попал в Азкабан и меня не лишили волшебства, как отца. Не хотел бы я праздновать свой день рождения за решёткой в тюремной робе. Гермиона звонко рассмеялась и участливо положила руку Малфою на плечо. — Я говорила только правду. К тому же я всё равно считаю приговор слишком несправедливым, из-за огромного штрафа тебе придётся работать, а продвижения по карьерной лестнице ты получить не сможешь. — К счастью для меня, я не собирался работать в Министерстве Магии. Я планирую стать целителем в больнице Св. Мунго, хочу помогать людям. Грейнджер удивлённо распахнула глаза: — Это здорово, Драко, — воскликнула Гермиона, — но тебе нужно закончить школу и пройти практику в больнице, прежде чем они возьмут тебя на полную ставку. — Да, знаю. Сегодня напишу письмо Макгонагалл с просьбой зачислить меня на седьмой курс, она ведь сейчас временно исполняет обязанности директора. А ты чем планируешь заниматься теперь, когда больше не надо вытаскивать Поттера и Уизли из задницы? — Всё лето я проведу в Хогвартсе, восстанавливая школу. Жить, думаю, тоже буду там. Закончу седьмой курс и постараюсь устроиться в отдел регулирования магических популяций, хочу исправить несправедливость по отношению к некоторым магическим существам. — Надеюсь, не очередное Г.А.В.Н.Э? — С весельем спросил Драко. Гермиона толкнула его кулачком в грудь. Попрощавшись с Малфоем, Гермиона отправилась в Нору. Молли накрыла огромный стол с всевозможными вкусными блюдами, запах от которых разносился на мили вокруг дома. Фред и Джордж были рады, что Гарри теперь присоединится к их семье, Джинни лучилась любовью к Поттеру, а Флёр уже пыталась организовать будущую свадебную церемонию. Счастливая атмосфера царила весь вечер, и Гермиона ощутила давно забытое спокойствие. Тем не менее оставалась последняя проблема: спорное судебное разбирательство по делу Долохова.

***

8 июня 1998 Ровно через неделю после оправдательного приговора Драко Малфою состоялся суд над Антонином Долоховым. Судебное разбирательство объявили закрытым для прессы, поэтому в зале присутствовало лишь несколько людей, включая судей, Гермиону и Северуса Снейпа, который уже окончательно выздоровел и выписался из больницы. Грейнджер отказалась от предложения Гарри и Рона поддержать её в зале суда, потому что не хотела отвлекать Гарри от подготовки к свадьбе, которую влюблённые решили провести в конце лета. А Рон по просьбе Гермионы отправился в Хогвартс, чтобы лично объяснить директору Макгонагалл, почему они с Гарри не вернутся на последний учебный год. С большой неохотой, Уизли всё же согласился. Когда Долохова ввели в наручниках в зал, Гермиона крепче ухватилась за поручни кресла. Он выглядел достаточно истощённым: волосы потеряли блеск, под глазами залегли тёмные круги, губы потрескались, а обычная щетина превратилась в короткую жёсткую бороду. — Что с ним сделали? — Прошептала Гермиона, покосившись на Снейпа. Тот сидел, нахмурив брови и вперив взгляд в Кингсли. Для дачи показаний вызвали Снейпа. Несмотря на травму, полученную от Нагайны, его голос не изменился и остался тем же низким, бархатным баритоном. Он начал свой рассказ с того, как познакомился с Долоховым, когда они впервые встретились на собраниях Пожирателей Смерти. Таким образом Снейп пытался составить психологический портрет Антонина для людей, которые собирались сегодня судить его. Он остановился на моменте, когда Долохов пришёл к нему с предложением о сотрудничестве. Гермиона осознала, что решение предать Тёмного Лорда было продиктовано новыми чувствами к ней, а не страхом смерти или заточения в Азкабан. В тот момент Антонин даже не знал, что Гарри победит Волдеморта, но всё равно сменил сторону. Её сердце застучало сильнее, а глаза защипало от слёз. Кингсли отметил для протокола, что лично разговаривал с Долоховым на нейтральной территории после того, как Снейп попросил его о встрече. Это случилось незадолго до финальной битвы, но Северус утверждал, что сам Антонин обратился к нему гораздо раньше. Сам Снейп не вызывал доверия у других членов Ордена, пока не встретился с Гарри и Роном лично. Поскольку все присутствующие не хотели растягивать по времени судебное разбирательство, было принято решение не делать перерыв между показаниями свидетелей. Поэтому Гермиону пригласили выступить сразу после Снейпа. Она старалась не смотреть на Антонина, чтобы не разразиться слезами. Голос её дрожал, когда она начала рассказывать, но чем больше она говорила, тем увереннее становилась её речь. Когда Гермиона закончила, то отправилась обратно на своё место. У некоторых судей были копии дела Долохова, где значились убийства, пытки магглов и два побега из Азкабана. Они задавали каверзные вопросы, на которые Долохов отвечал кратко и по существу — в начале заседания он добровольно выпил сыворотку правды.. Его голос был глухим от долгого молчания. Когда встал вопрос об убийстве Фабиана и Гидеона Прюэттов, то Долохов подтвердил участие в нападении и убийстве, но отрицал, что смертоносное заклятие произнёс именно он. Гермиона резко вскинула голову и повернулась к Снейпу, чтобы задать вопрос, но тот лишь прошептал: «Потом». Гермионе начало казаться, что Визенгамот уже принял решение, но почему-то не хочет его озвучить. Весь процесс превратился в цирк, и она начала нервничать, впиваясь ногтями в кожу ладоней. Кингсли обсудил с присутствовавшими судьями вопрос о приемлемом наказании, а затем громко объявил о голосовании: — Кто за то, чтобы Антонин Долохов получил пожизненный срок в тюрьме Азкабан? — В воздух не поднялось ни одной руки, и Гермиона вздохнула с облегчением. — Кто за то, чтобы назначить штраф в размере 5 миллионов галлеонов и лишить Антонина Долохова волшебства на 5 лет? В воздух взметнулось несколько рук, но их было немного. Тогда Шеклболт продолжил: — Кто за то, чтобы Антонин Долохов отправился в Азкабан на 10 лет без конфискации имущества? Большинство судей проголосовали «за». Кингсли приказал увести Антонина. Долохов бросил на неё печальный взгляд, но быстро отвернулся, когда мракоборцы потянули его к выходу. — НЕТ! — Громко крикнула Гермиона в тишине зала. — Вы не можете так поступить! Это нечестно! Она вскочила и бросилась к двери, за которой скрылся Долохов с двумя конвоирами. Она слышала голоса, которые шептали: «Бедная девочка», «влюбилась в убийцу», но ей было всё равно. Слёзы полились из глаз, и Гермиона чуть не упала, споткнувшись, но её резко схватили за руку. Снейп развернул её к себе и попытался привести в чувство, но она ещё сильнее начала рыдать. Тогда он порылся в карманах своей мантии и вручил ей Умиротворяющий бальзам. Истерика пошла на спад, в голове прояснилось, а руки перестали дрожать. Гермиона подняла заплаканные глаза на Снейпа и просипела: — Спасибо, сэр. — Пойдёмте, я помогу вам добраться до Норы. — Нет, — резко возразила Грейнджер, — мне нужно в Хогвартс. Я помогаю с восстановлением замка…и живу там. — Вы собираетесь вернутся в Хогвартс доучиваться? — задумчиво спросил Снейп. — Да, профессор Макгонагалл предложила окончить седьмой курс, но мальчики отказались. Снейп кивнул, нахмурив брови и пошёл в сторону лифтов, Гермиона поспешила догнать его.

***

Переместившись по каминной сети в кабинет директора, который сейчас пустовал, Северус направился искать Макгонагалл. Грейнджер пошла в сторону Большого зала, который недавно полностью восстановили, чтобы найти кого-то из своих друзей. Гермиона обнаружила профессора Спраут и профессора Слизнорта, восстанавливающих мраморную лестницу. Судя по темпу, который студенты и преподаватели задали в самом начале реконструкции замка, Гермиона рассчитывала, что к концу июля замок будет полностью отремонтирован. Спустя полчаса Гермиона, Рон, Невилл и Луна закончили расчистку внутреннего дворика от камней и осколков стеклянных витражей. Было уже достаточно поздно, на улице начало смеркаться и ребята поспешили в замок, чтобы отправиться по домам. Гермиона оставалась на ночь в Хогвартсе: Гриффиндорская башня практически не пострадала, поэтому ночевать там было безопасно. Рон вернулся в Нору, ведь теперь на площади Гриммо Гарри и Джинни жили вместе. Профессор Макгонагалл перехватила Гермиону на полпути в башню и предложила выпить чай. Она выглядела счастливой и даже слегка подпрыгивала от нетерпения. Когда они вошли в кабинет, Минерва предложила ей присесть и позвала домовика. Когда на столе появились две чашки ароматного чая и несколько глубоких тарелочек с бисквитами, Минерва выпалила: — Гермиона, я так счастлива! Северус согласился вернуться в Хогвартс и преподавать Защиту от Тёмных искусств. И всё это благодаря тебе. — Женщина тепло улыбнулась Гермионе. — Не понимаю, — произнесла Грейнджер недоумённо. — Он встретил меня в коридоре и сказал, что у вас случился разговор, в ходе которого он выяснил, что мистер Поттер и мистер Уизли не будут продолжать обучение. Для него это стало решающим аргументом, — хмыкнула Макгонагалл, — однако, он поставил условие, чтобы Драко Малфой тоже учился вместе с вами на курсе. Я согласилась, конечно. К тому же, накануне мне написал сам мистер Малфой, и я уже отправила ему письмо с положительным ответом. — Драко действительно заслуживает второго шанса. Он планирует стать целителем. — Что ж, это прекрасно, я думаю. Северус сказал мне, что случилось сегодня. Мне жаль, Гермиона. Помните, что Ваша жизнь не остановилась. Нужно принять эти испытания и двигаться дальше. — После окончания школы, я планирую устроиться на работу в Министерство. Я буду стараться изо всех сил, чтобы стать кем-то значимым и добьюсь освобождения Антонина любой ценой. Минерва тяжело вздохнула, но не стала спорить. Они распрощались, и Гермиона вернулась в спальню для девочек, где ночевала последнюю неделю. В ту ночь она не сомкнула глаз, горько рыдая всю ночь.

***

22 августа 1998 Гарри прислал официальное приглашение на свадьбу ещё в понедельник. В нём было написано кое-что, что смутило её: Гермиона Грейнджер +1. Она понятия не имела, кого пригласить. Ещё большим разочарованием для Гермионы оказался выбор платья для свадьбы. После Святочного бала на четвёртом курсе Грейнджер больше не хотела связываться с подобной подготовкой, но выбор был невелик. Она решила пойти по пути наименьшего сопротивления и выбрала струящееся шёлковое платье-комбинацию в пол с разрезом до бедра жемчужного оттенка, который выгодно подчёркивал её загорелую кожу. Тонкие лямки открывали изящные ключицы, весь вид говорил о её беззащитности. Волосы она решила не укладывать в прическу, а просто усмирить кудри, превратив их в упругие локоны. Когда она была готова, то переместилась по камину сразу в Нору. Гарри и Джинни сделали свадьбу подобную той, что была у Билла и Флёр, поэтому Гермиона вышла на улицу и направилась в сторону яркого шатра, здороваясь по дороге с многочисленными родственниками Уизли. Она встретила Невилла, который разговаривал с Луной о мозгошмыгах, и кивнула им в приветственном жесте. — Привет, Гермиона, — крикнул ей Джордж, шедший навстречу, — прекрасно выглядишь. Если ты сегодня без пары, то я с удовольствием составлю тебе компанию. — Спасибо за предложение, но я надеюсь, что моя пара скоро появится, — смущённо произнесла Гермиона, — а почему ты оказался один? — Мой дорогой братец променял меня на Джонсон, о чём я узнал в самый последний момент. Но не переживай, подыщу кого-нибудь прямо на свадьбе, — Джордж поиграл бровями, и Грейнджер расхохоталась. Внезапно раздался крик Молли: — Гермиона, милая, иди сюда! Она подмигнула Джорджу и поспешила к дому. В коридоре её поджидал Драко Малфой. Он выглядел просто потрясающе в чёрном классическом смокинге, при этом лицо его выражало полную растерянность. — Драко! — Гермиона бросилась ему на шею, и он неловко обнял её одной рукой. — Я так рада, что ты смог прийти. Я не была уверена, что ты захочешь пойти со мной на свадьбу. — Я рад, что ты написала мне. Не хочу находится в Мэноре дольше, чем это необходимо, — проворчал Малфой, — потрясающе выглядишь, Грейнджер. Она смущённо поблагодарила Драко, а затем потащила его к шатру. Многие из членов семьи Уизли удивились присутствию Малфоя, но ничего не сказали. Невилл поперхнулся пуншем, когда Драко поздоровался с ним, а Луне пришлось постучать Лонгботтома по спине. — Подожди, Грейнджер, я кое-что забыл, — Драко резко остановился и достал из кармана бутоньерку-браслет. Он аккуратно надел украшение на запястье Гермионы, затем указал на такую же бутоньерку, торчащую из его кармана на груди, — теперь идеально. — Спасибо, Драко, — прошептала Гермиона и взяла его за руку, потянув в шатёр.

***

Несмотря на то, что Рон попытался устроить скандал из-за присутствия Малфоя на свадьбе его сестры, день прошёл великолепно. Гермиона несколько раз поправляла свой макияж из-за слёз, которые появились, когда Гарри и Джинни говорили друг другу свои клятвы. Грейнджер протанцевала практически весь вечер и сомневалась, что когда-либо сможет ходить после этого. Когда наступила ночь, мистер Уизли волшебством зажёг волшебные фонари, которые осветили всё вокруг. Гермиона разговаривала с Драко на улице, обсуждая факт возвращения Снейпа к преподаванию, когда к ним подошла счастливая Джинни. — Так вы, ребята, теперь вместе? — Пошутила она, после чего Драко слегка покраснел. — Очень смешно, Джин. — Закатила глаза Грейнджер, потом крепко обняла подругу и прошептала той на ухо. — Я так счастлива за вас с Гарри, вы заслужили это. Гарри покашлял, привлекая их внимание. Гермиона сделала шаг назад как раз, когда Драко накинул ей на плечи свой пиджак, за что Грейнджер была ему благодарна. — Поттер и Уизли…нет, Поттеры, я не знал, что стоит подарить, поэтому вот…— Драко неловко сунул конверт в руку Гарри. Новоиспечённые молодожёны достали из конверта два билета и сложенный лист бумаги и переглянулись. — Малфой, ты подарил нам путешествие в Испанию на целый месяц? Драко пожал плечами и ответил: — Билеты на ту маггловскую летающую штуку на ближайшие даты, а отель уже оплачен: люкс для новобрачных. Вам нужно только быстро собрать чемоданы. — Гарри, мы полетим, как самые настоящие магглы! — Заверещала Джинни, хлопая в ладоши. — Но ведь у меня учёба, надо найти Макгонагалл и попросить её разрешить мне начать учиться позже. — Я уже поговорил с ней, как раз после этого и купил вам подарок. Джинни не выдержала и крепко обняла Драко за шею, а Гарри пожал ему руку. Гермиона с мягкой улыбкой наблюдала за этим, радуясь за ребят. Грейнджер отозвала Гарри на разговор и спросила в лоб: — Почему профессор Снейп не пришёл? Ты ведь хотел позвать его. Гарри почесал макушку и угрюмо ответил: — Я действительно пригласил его, когда он ещё находился в Мунго, но Снейп ответил, что его не будет в Англии в это время. Он, кажется, собирался подыскать себе новый дом. На те деньги, что мы получили после победы можно купить неплохой коттедж. — Ты всё ещё пытаешься наладить с ним контакт? — Конечно, Гермиона. Он единственный живой человек, который может рассказать мне о маме. Ремус может рассказать мне несколько фактов, но он был другом отца и только позже подружился с мамой, а Снейп знал её с детства, понимаешь? Мне так стыдно за всё, что я говорил о нём. Я был неправ, он храбрейший человек, которого я встречал. Гермиона потрепала Гарри по волосам. Он в ответ сжал её плечо и задал вопрос, который хотел задать уже давно: — Ты ведь будешь в порядке? — Я постараюсь, Гарри, — мягко улыбнулась она, — я устала, вернусь в Хогвартс и лягу спать. Драко вызвался проводить Гермиону, что было совсем необязательным, но она была тронута этим. Распрощавшись с Малфоем в кабинете директора, Гермиона двинулась по коридору, вдыхая родной запах школы. Она приложила ладонь к холодному необработанному камню и почувствовала, как жизнь пульсирует в стенах Хогвартса. Она была рада, что пробудет здесь ещё целый год.

***

2 ноября 1998 Гермиона столкнулась с Гарри в коридоре третьего этажа, когда шла из библиотеки на занятие к профессору Снейпу. — Гарри, ты откуда здесь? Джинни не упоминала о твоём приезде. — Она и не знает. Пойдём куда-нибудь, поговорим. Они открыли один из пустующих кабинетов и скрылись там от посторонних глаз и ушей, наложив Муффлиато. — Снейп написал мне вчера, попросил прибыть в Хогвартс. Мы поговорили, наконец. В общем, он сказал, что не хочет рассказывать о прошлом. Вместо этого вручил мне целый ящик с воспоминаниями разных лет. Сказал, что ответит на любой вопрос, и что я могу считать это свадебным подарком. — Это здорово, Гарри, — она обняла его, а он крепко сжал её в ответ, — ой, кажется тренировки в аврорате пошли тебе на пользу. Гарри смущённо рассмеялся. — Джинни писала, что ты много времени проводишь с Малфоем. — Мы просто друзья, если ты спрашиваешь об этом, — Гермиона скрестила руки на груди, — Гарри, ты знаешь, что я учусь для того, чтобы устроиться в Министерство. Я хочу подать апелляцию, чтобы Антонину уменьшили срок. — Не думаю, что Министр Шеклболт одобрит это решение. — Мне всё равно, сколько времени на это уйдёт, я не собираюсь сидеть сложа руки, — она нахмурилась, поджав губы, — я тоже хочу быть счастливой. Гарри снова привлёк её к себе и погладил по пушистым волосам.

***

4 июня 1999 — Что значит «ничего», Драко? — воскликнула Гермиона, сидя рядом с Драко за столом Гриффиндора, во время обеда в Большом зале. — То и значит, Грейнджер, мне ничего не надо дарить. Просто проведём время вместе, завтра как раз намечается поход в Хогсмид, можешь угостить меня в «Трёх мётлах». — Мадам Розмерта не пустит тебя, — подшутила над парнем Гермиона, толкнув его локтём в бок, — хорошо, угощу тебя сливочным пивом, но всё равно считаю, что это не равнозначно тому набору именных перьев, который ты подарил мне на день рождения. На следующий день Грейнджер, встретив Драко в коридоре первого этажа, отправилась с ним в Хогсмид, болтая по дороге о последнем эссе, которое им задал написать профессор Слизнорт. — Я знаю, что он твой декан, но ты не можешь спорить с тем, что лучше Снейпа нет никого в зельеварении. — Я и не собираюсь спорить! — Воскликнул Драко. — Но на правах крестника я всегда могу заниматься с ним индивидуально. На его лице расцвела довольная ухмылка, которую Гермиона решила проигнорировать. Когда они расположились в «Трёх мётлах» за столиком в углу, Грейнджер быстро принесла сливочное пиво. — Я долго думала над твоим подарком, — Гермиона подняла ладонь, чтобы остановить Драко от возражений, — но очень трудно дарить что-то человеку, у которого всё есть. Гермиона протянула ему пластиковую карту. Драко взглянул на Гермиону, а затем опустил глаза на карточку. — Чёрт, Грейнджер, это же годовой абонемент в Лондонскую национальную галерею! Я и не знал, что у них есть такая функция. Чёрт, да я вообще не знал, что у магглов есть такая потрясающая галерея до того, как ты отвела меня туда летом. Она довольно улыбнулась, и Драко пожал её руку в благодарственном жесте. Гермиона решилась озвучить свою просьбу, о которой давно размышляла. — Я хотела попросить тебя, Драко, — неуверенно начала она и закусила губу, — не мог бы ты помочь мне подыскать квартиру в Лондоне. У меня есть деньги, но мне нужны связи, чтобы найти хорошее место. Ты говорил, что съехал от родителей, благодаря хорошему риэлтору. — Естественно я помогу тебе. Ты уверена, что хочешь жить одна? Мы могли бы попробовать жить вдвоём? — Не думаю, что это хорошая идея, Драко. О нас и так ходит много слухов, — пожала плечами Гермиона, — тем более, у меня будет не самый удобный график работы, насколько мне известно из министерского письма, я буду только мешать тебе. В тот день они гуляли допоздна и даже попались Филчу у самого входа в замок, за что были отправлены к директору. Макгонагалл лишь немного пожурила их и отослала по своим спальням. Когда Гермиона покидала кабинет Макгонагалл, то заметила у той призрачную улыбку в уголках губ.

***

10 июня 2000 Спустя два года и два дня после заключения Антонина в Азкабан, Гермиона получила письмо из банка Гринготтс. Оно лежало среди другой утренней почты, которую она получала каждый день с совами. Сначала Грейнджер решила, что это очередной отказ Министерства на посещение заключённого, которые она складывала в дальнем ящике стола на протяжение двух лет. Она искренне не понимала, почему Кингсли не хочет давать ей право посещать Долохова. Гермиона знала, что приказ исходил от Министра, но ни Гарри, ни Снейпу не удалось узнать никаких подробностей. Она находилась на маленькой кухоньке в своей уютной лондонской квартирке, которую Драко любезно помог найти ей в короткий срок и за приемлемую цену. Мебель уже входила в стоимость, поэтому Гермионе не пришлось покупать шкафы и диваны. Единственное, что выглядело ужасно – это обои в гостиной, которые являли собой убогий рисунок в мелкий пёстрый квадратик и от которого у Гермионы мог начаться эпилептический припадок. К счастью, она была волшебницей, и всего пара заклинаний исправили это недоразумение. Драко и Джинни помогли ей обустроиться в квартире в один из солнечных дней июля после окончания школы. С тех пор с Малфоем Гермиона пересекалась достаточно часто, несмотря на то, что они работали в разных местах, а вот с подругой, которая теперь была игроком команды «Холихедские Гарпии» и постоянно была на сборах, Грейнджер виделась раз в месяц. Была суббота, домашние дела Гермиона закончила ещё рано утром, а за продуктами успела сходить до полудня, поэтому прочитав письмо из банка, которое содержало достаточно расплывчатую информацию о её ячейке, она решила не тратить время и отправится туда после обеда. Ей пришлось переодеться, так как погода улучшилась, и на улице стало гораздо теплее. Она надела воздушное голубое платье длиной до колена с рукавом-фонариком и босоножки на невысокой танкетке. Взяв свою бисерную сумочку, которая за эти годы не потеряла своих свойств, она аппарировала в Косой переулок и направилась прямо к зданию банка. Она обратилась к главному гоблину, поскольку в письме указывалось именно это, и после проверки её волшебной палочки гоблин пригласил её в свой личный кабинет. — Итак, мисс Грейнджер, поверенный мистера Долохова 8 июня 1998 года передал документы, которые надлежало передать Вам 8 июня 2000 года. Вы несколько задержались с приходом сюда, верно? Также должен сообщить Вам, что мистер Долохов перевёл все свои активы на Ваше имя и… — Что? — От удивления Гермиона прервала гоблина, на что он злобно взглянул на неё. — Простите, но когда это случилось? Гоблин открыл толстый журнал в кожаной обложке и пролистал его: — 26 апреля 1998 года. — О, Мерлин… — прошептала Грейнджер и замотала головой, прижав пальцы к губам, — не может этого быть. — И тем не менее, — невозмутимо продолжил гоблин, — Вы должны расписаться в документе и после этого станете полноправным владельцем всех денег, акций нескольких зарубежных волшебных фондов и трёх участков земли. Когда Гермиона притянула к себе пергамент со всем перечисленным, она чуть не упала со стула. Денег, которые передал ей Антонин, хватило бы, чтобы стать самой богатой волшебницей в Англии. Ей внезапно стало дурно. В голове роилось множество вопросов. Почему он это сделал? Хотел ли он откупиться от неё или пытался сохранить свои богатства от загребущих рук Министерства? Она не могла спросить его напрямую, так как ей были запрещены посещения, письма возвращались без ответа. Она могла написать поверенному, но гоблин отказался говорить его имя. Гермиона попрощалась с гоблином, забрала бумаги и на дрожащих ногах добралась до дома. Аппетита не было, но её мозг требовал подзарядки, поэтому она заварила себе чашку крепкого кофе и решила написать человеку, который точно мог ей помочь.

***

Северус Снейп предложил встретиться в маггловском кафе, предложив ей выбрать место самой. В пятницу она заканчивала работу пораньше, поэтому написала ему, что они встретятся в кафе в шесть вечера. Когда колокольчик на двери объявил о новом посетителе, Гермиона уже сидела за столиком у окна и нетерпеливо стучала ногтями по столу. — Не замечал за Вами дурных привычек, мисс Грейнджер, — произнёс Снейп, присаживаясь напротив, — нервная работа? — И Вам здравствуйте, профессор. — Я больше не Ваш профессор, мисс Грейнджер, — устало произнёс он и потёр виски. Гермиона была рада видеть Снейпа, хотя он иногда был невероятно ядовитым собеседником. После всего, что он пережил за последние двадцать лет, он выглядел старше своего возраста, но спокойная жизнь после падения Волдеморта, образ шпиона с разбитым сердцем и новый имидж сделали его объектом пристального внимания женщин, а иногда даже учениц. Сам Снейп лишь презрительно выгибал бровь каждый раз, когда Гермиона говорила о его успехе в Ведьмополитене. — Я хотела спросить, — неловко начала Гермиона, сцепив руки перед собой, — вы знаете имя поверенного Антонина? Я должна поговорить с ним. — Что Вы хотите? — Серьёзно спросил Снейп. Затем выражение его лица сменилось. — Гермиона, Вы были в банке, верно? Гермиона кивнула и, не удержавшись, всхлипнула. — Он отдал мне всё: деньги, акции, даже землю. Я теперь богаче Малфоев, — хмыкнула она, вытирая слёзы, — для чего это? — Я не знаю всего, но Долохов и Шеклболт договорились о чём-то, когда он перешёл на нашу сторону. Думаю, Долохов сделал всё, чтобы оградить Вас от опасности. — Какая опасность мне грозила? — Думаю, он просто не доверял Кингсли. И боялся, что тот может использовать Вас против него. Наверно, Долохов сразу понял, что Шеклболт будет объявлен новым Министром и перестраховался. — Мне запрещено общаться и видеться с Антонином только потому, что Министр хочет манипулировать им? — В шоке произнесла Гермиона. Ей и раньше не нравилась политика Министерства, но она надеялась, что с приходом к власти Шеклболта всё изменится. Теперь же интриги были связаны непосредственно с ней. — Для восстановления волшебного мира нужны были деньги, казна оказалась пуста, а чистокровные Пожиратели Смерти могли избежать наказания, заплатив огромный штраф. — Как, например, Люциус? — И он в том числе. — Кивнул Снейп, откинувшись на спинку стула. — Я надеялся, что Вы забудете о Долохове. Я ненавидел то, как пытались управлять моей жизнью, а сам попытался сделать то же с Вашей. Он вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт молочного цвета с красной сургучной печатью и вложил в её ладонь. Гермиона недоумённо уставилась на своё имя, написанное красивым размашистым почерком на обороте конверта. Она догадалась, что конверт от Долохова и выхватила его из руки Снейпа. — Я должен был передать это раньше. — Вы не имели права скрывать это письмо от меня! — Прошипела Грейнджер, сердито глядя на него. — Я сожалею, Гермиона. Я надеялся, что Вы встретите кого-то, в кого сможете влюбиться и забыть, но я ошибся. Гермиона резко отодвинула стул, который с противным скрежетом проехался по полу. Не прощаясь, она бросилась к выходу из кафе и, добежав до скрытого переулка, аппарировала домой.

***

Мисс Грейнджер, если ты читаешь это письмо, значит мне не удалось остаться на свободе. Мы оба знаем, что я заслужил срок в Азкабане за то, что делал, но ты дала мне шанс попытаться исправить ошибки, совершённые в молодости, и я благодарен тебе за это. Думаю, ты должна узнать причины, почему я, в конце концов, убил Уолдена Макнейра. Когда я лишил его палочки, я мог просто использовать Инкарцеро или Ступефай, но я использовал смертельное проклятие. Всё дело в ней – в Элизабет. Макнейр так гордился тем, что он сделал. Теперь я знаю, что своим решением присоединиться к Волдеморту разрушил обе наши жизни. Когда я стал продвигаться среди Пожирателей, Макнейр почувствовал угрозу, поэтому он решил ослабить меня. Проникнув в дом, когда меня не было, он использовал Империус и приказал Лиз пойти с ним в лес. Когда верёвка обхватила её шею, он снял заклятие и наслаждался её страхом. Она умоляла его отпустить её, стереть ей память. Она сказала ему, что беременна. В ту ночь Макнейр забрал две жизни. Он думал, что смерть невесты подкосит меня, но на самом деле она сделала меня лишь более жестоким. Макнейр просчитался. Я не мог оставить его в живых после этого. Теперь прошлое отпустило меня и я свободен от него. Ты должна знать, что я не хотел причинять тебе большей боли, покинув тебя. В глубине души ты знаешь, что я не тот, кто тебе нужен. Во мне нет ничего, что я мог бы дать тебе и потому я прошу: не теряй из-за меня десять лет своей жизни, забудь меня и двигайся дальше. Полюби снова, заведи семью, построй дом, создай что-то, чем будешь гордиться. Это моё первое и последнее письмо тебе, Гермиона. Прощай. Антонин.

***

И это всё? Всё, что он мог сказать ей после того, что они пережили вместе? Она зарычала, а затем её рык перешёл в протяжный вопль. Гермиона смяла письмо в руке и бросила на пол. Под тяжестью прощальных слов, она рухнула на пол, больно ударившись коленями. Гермиона свернулась калачиком и слёзы полились из её глаз, превращая лицо в бледную маску. Она плакала на протяжении нескольких часов, хотя ей показалось, что прошли дни. Незаметно для себя, она уснула и не услышала, как в камине возникла фигура Джинни. — Гермиона! — Она услышала, как кто-то зовёт её, но не могла раскрыть распухшие от слёз веки. Она узнала по голосу Джинни, та трясла её за плечо и продолжала звать. — Милая, очнись. Наконец, Гермиона приняла сидячее положение и облокотилась ножку обеденного стола. Джинни рассматривала её, покусывая губу. — Гермиона, что случилось? Грейнджер всхлипнула, и слёзы снова наполнили её глаза, размывая всё вокруг. Она и представить не могла, что способна плакать столько часов. — Джин, он отдал мне всё, что у него было, — Гермиона подняла взгляд на подругу, когда та присела напротив и взяла её за руку, — Антонин был в Гринготтсе и переписал всё имущество на меня. И написал письмо. Она протянула Джинни скомканный лист пергамента, ожидая, когда та прочтёт его. Через пару минут она снова взглянула на Гермиону и ободряюще улыбнулась: — Я думаю, впервые в жизни Долохов поступил правильно. — Что правильного в том, что он отказался от меня? — Огрызнулась Грейнджер. — Он не отказался от тебя, он отпустил тебя. Позволил тебе двигаться дальше, а не терять десять лет в ожидании. Гермиона помотала головой. — Ты не понимаешь? Я люблю его и я буду ждать, мне всё равно, если Антонин пытается заставить меня забыть о нём. Джинни тяжело вздохнула и попыталась снова взять подругу за руку, но та отдёрнула ладонь. — Милая, послушай меня. Ты молодая, красивая и умная волшебница. Ты можешь заполучить любого волшебника, — прежде чем Гермиона перебила её, Джинни подняла ладонь и продолжила, — ты могла бы просто попробовать сходить с кем-то на свидания. Тебя это ни к чему не обяжет, но ты сможешь развеяться и получить удовольствие. Я слышала, что Маклагген по-прежнему ищет с тобой встречи. Гермиона ничего не ответила, продолжая смотреть пустым взглядом в пространство. Когда Джинни отправилась домой, Грейнджер сожгла письмо Антонина невербальным Инсендио. Ей больше не нужно было читать его, горькие слова навсегда отпечатались в её сознании.

***

24 декабря 2000 Министр Шеклболт лично пригласил её, Гарри и Рона на Рождественский бал в Министерстве магии. Она бы предпочла остаться дома, но министр заверил, что все трое должны присутствовать из-за статуса героев войны. Сейчас Гермиона стояла в бальном зале Министерства, скрывшись в тени колонны и ожидая, когда Кингсли объявит их, после чего она сможет быстро улизнуть домой. Предполагалось, что все трое появятся со своими спутниками, но Рон промямлил что-то о вторых шансах, а Гермиона не хотела обидеть никого из своих знакомых мужчин пренебрежительным приглашением, поэтому Поттеры отдувались за троих. Грейнджер попросила помощи в сборах у Джинни, так что сейчас возвышалась на тонких шпильках и в чёрном бархатном платье в пол с открытой спиной и длинными рукавами. Гермионе постоянно приходилось обновлять охлаждающие чары, поскольку бархат был слишком плотным материалом для помещения, в котором находилось около трёх сотен людей. В стойкости макияжа она не сомневалась, поскольку Джинни сделала ей смоки-айз, который невозможно было убрать без специального заклинания, а на губах был бесцветный блеск, который не отпечатывался на бокалах, чему Гермиона была несомненно рада. — Так-так, Грейнджер, прячешься от поклонников? — Голос Драко Малфоя, который раздался за спиной напугал её до такой степени, что она покачнулась на каблуках и пролила шампанское из бокала, который держала в руке. — Что ты здесь делаешь, Драко? — Удивлённо произнесла Грейнджер, глядя на парня, который выглядел восхитительно в чёрном костюме. — Я не знала, что ты будешь на балу. — Ну вообще-то я был приглашён в качестве представителя больницы Св. Мунго. Главный целитель считает, что я неплохо продвинулся, поэтому после Нового года переведёт меня из разряда стажёров в настоящие целители. — Я так рада за тебя, — Гермиона обняла его и почувствовала крепкое объятие в ответ, его ладонь мягко скользнула по её голой спине, — ты уже знаешь, на каком этаже ты будешь? — Я предпочёл бы исцелять волшебников от проклятий, но пока мне доверят второй этаж – укусы, ожоги и другие подобные ранения. — Как отнеслись твои родители к тому, что Драко Малфой работает на благо общества? — Мама меня всячески поддерживает, а отец только однажды подошёл и сказал, что гордится мной. Гермиона пожала его ладонь и улыбнулась. — Я так рада, что ты здесь. Я чувствовала себя не в своей тарелке весь вечер, но когда я с тобой, то… —…чувствуешь себя лучше? — Продолжил за неё Драко. Когда она кивнула и с интересом посмотрела на него, он сказал: — Я чувствую себя так же, когда я рядом с тобой.

***

Когда Кингсли пригласил Золотое Трио на сцену, Гермиона уже еле стояла на ногах от усталости. Всё, чего она хотела – добраться до дома и рухнуть в кровать. Мальчики взяли на себя обязанность выступить на сцене с речью, она лишь поздравила всех с наступающим Рождеством и Новым годом, после чего не слишком грациозно спустилась со сцены. Гарри позвал её в сторонку и задал вопрос в лоб: — Ты знала, что Рон начал встречаться с Падмой? Уже довольно давно. — Что? — Гермиона нервно усмехнулась. — Понятия не имела. Ты ведь знаешь, что мы с Роном теперь редко общаемся из-за его работы в Румынии. Он мне и на письма отвечает редко. А ты откуда знаешь? Гарри хитро прищурился: — Джинни слышала, как Рон приглашал Падму на бал, но она ответила, что не хочет повторения Святочного бала на четвёртом курсе. Но согласилась провести Рождество с Уизли. — Ого! Никогда не думала, что Рон так быстро сможет пригласить кого-то на семейный рождественский ужин. — Честно говоря, — Гарри почесал затылок, от чего волосы встрепенулись ещё сильнее, — я всегда думал, что вы будете вместе. Гермиона расхохоталась так громко, что проходившие мимо гости испуганно обернулись. Вскоре Джинни потащила Гарри к фотографу Ежедневного Пророка, а Гермиона отправилась на поиски Драко, чтобы попрощаться и пожелать счастливого Рождества. Она нашла его в окружении трёх мужчин, но когда он увидел её, то тут же прервал разговор, извинился и направился в её сторону. — Я могла бы и подождать, когда ты закончишь, — пожала плечами Гермиона, когда Драко подошёл к ней. — Не волнуйся, я всё равно собирался уходить. Не знал, как отвязаться от них. Собираешься домой? — Да, я ужасно устала, — вздохнула Гермиона и покачнулась, — и, кажется, пьяна. Драко предложил опереться на свой локоть и повёл её к гардеробу: — Идём, Грейнджер, я провожу тебя домой.

***

Воспользовавшись камином, Драко и Гермиона быстро оказались у неё дома. Грейнджер тут же скинула туфли и рухнула на диванчик в гостиной. Драко откинул пиджак в сторону и прошёл в сторону кухни. Услышав как звенят бокалы, Гермиона решила, что Драко налил себе выпить. В конце концов, он часто бывал у неё и мог чувствовать себя как дома. — Тебе налить Огневиски? — Послышался голос из кухни. Гермиона повернулась в его сторону и покачала головой. Драко присел рядом с ней на диван, вытянув вперёд длинные ноги и поигрывая стаканом в руке. Допив алкоголь, Малфой левитировал стакан на столик и откинулся на спинку, закрыв глаза. Гермиона наблюдала за его профилем и чувствовала, что от Драко исходит жар – сегодняшний вечер явно стал для него триумфом. — Признайся, что ты доволен собой. — Неимоверно, Грейнджер. — Согласился Малфой, затем повернулся к ней и открыто посмотрел. — Я так долго шёл к тому, чтобы очистить имя Малфоев. Хотел, чтобы отец гордился мной. Хотел чего-то добиться самостоятельно. Гермиона протянула ладонь и нежно коснулась его лица: — Я так горжусь тобой, Драко. Ты это заслужил. Он резко рванулся к ней и поцеловал, сжимая ладонями её плечи. Гермиона ощутила на языке вкус Огневиски и мягкость губ другого человека. Она вцепилась пальцами в рубашку Малфоя и углубила поцелуй. Драко опустил ладони на открытую спину, и Гермиона вздрогнула от ощущения холода. Резко распахнув глаза, она дёрнулась в сторону. — Нет, Драко, я не могу, — её кудряшки разметались по спине, когда она покачала головой. Её взгляд метался между губами и глазами Малфоя. Он снова протянул к ней ладонь и произнёс: — Прошу, Грейнджер, дай мне шанс. Мы могли бы… — Нет, — весь вид её выражал растерянность, но голос звучал твёрдо, — я думаю, тебе лучше уйти. — Чёрт, что я должен сделать, чтобы ты дала мне шанс? — Зарычал Драко, вскочив с дивана. — Драко, послушай. Я люблю другого человека. Я не могу ответить тебе взаимностью, понимаешь? — Её глаза наполнились слезами, когда она увидела, что Малфой сжимает и разжимает кулаки. — Я думал, что ты забудешь о нём. Думал, что если добьюсь чего-то, то ты перестанешь видеть во мне того человека, с которым училась в школе. Ты ответила на поцелуй, Гермиона! — Ты воспользовался ситуацией, — запротестовала она и ткнула пальчиком ему в грудь, — ты знал, что я пьяна. И да, ты действительно нравишься мне, но не настолько, чтобы я смогла забыть об Антонине. Джинни думала, что я смогу отвлечься, но… — Так значит вы с Уизлеттой придумали отличный план, благодаря которому ты сможешь забыть о чёртовом Пожирателе Смерти, который отсиживает свой срок в Азкабане? — Всё не так, — Гермиона попыталась остановить Драко, когда он схватил свой пиджак в поисках волшебной палочки, — Драко, не вздумай аппарировать, тебя может расщепить. — Отвали, Грейнджер, — хрипло пробормотал Малфой и исчез с громким хлопком. Часы пробили полночь, что означало наступление Рождества.

***

23 января 2001 Гермиона несколько раз писала письма Драко, прося о встрече, но все они остались без ответа. Она никогда не думала, что Малфой может испытывать к ней какие-либо романтические чувства, и искренне считала их близкие отношения проявлением дружбы. Когда она поделилась этим с Джинни, та только пожала плечами и сказала, что всегда догадывалась об этом, но не знала, насколько сильна была симпатия. В конце концов, Гермионе не осталось ничего, кроме как признать поражение и оставить Драко в покое на время. В начале января Гермиона навестила Снейпа в его новом красивом коттедже в Эдинбурге, чтобы поздравить с днём рождения. Они о многом поговорили и приняли решение забыть о неприятном инциденте в кафе. Северус рассказал всё, что знал о соглашении между Кингсли и Долоховым, но Гермиона всё равно чувствовала себя слабой из-за неспособности принять правду. Снейп посоветовал Гермионе снова попытаться подать апелляцию, на что она лишь покачала головой, заметив, что постоянно обращается к Кингсли напрямую и получает отказ. После работы Гермиона аппарировала в квартиру и неожиданно обнаружила Рона, который топтался перед дверью. Когда она впустила его, то заметила его нервозность. — Рон, что случилось? — Она усадила его на диван и приготовила ромашковый чай, незаметно добавив туда Умиротворяющий бальзам. — Я решил сделать Падме предложение! — выпалил Рон. Он с благодарностью принял чашку и двумя глотками осушил её. — Спасибо, так лучше. Ты первая, кому я говорю об этом, поскольку ты всегда была мне другом, но ещё ты была голосом разума. Уизли достал бархатную коробочку глубокого синего цвета и продемонстрировал потрясающее платиновое кольцо с огромным бриллиантом. — Рон, я так рада за тебя! Это серьёзный шаг, — она потрепала его по плечу, — ты нервничаешь? — Я в ужасе! А что, если она скажет «нет»? Он обратил взгляд своих голубых глаз на Гермиону, и она широко улыбнулась ему. — Она не скажет «нет», Рональд! Вы так подходите друг другу, ты это знаешь и знает она. Рон смущённо опустил взгляд в пол, потом усмехнулся и сказал: — Мне всегда нравились умные девушки. Я думал, что мы с тобой будем вместе, но – не обижайся – наш поцелуй всё расставил по местам. — Точно. Я сразу поняла, что это плохая идея, так что я рада, что нам удалось остаться друзьями. — Хорёк по-прежнему тебя игнорирует? — Джинни рассказала? — Возмущённо воскликнула Гермиона. Затем она закусила губу, вспомнив взгляд Драко, когда он покидал эту квартиру. — Я обидела его, Рон, отвергнув его чувства. Я надеюсь, что когда-нибудь он поймёт меня и простит.

***

16 мая 2001 С утра у Гермионы всё валилось из рук: она проспала и не успела толком собраться на работу. Попытка позавтракать обернулась заляпанной мантией, но настоящей катастрофой стал взрыв маггловского чайника. Из-за него она оказалась ошпаренной кипятком, а пластиковые осколки чайника проникли в руку, плечо и часть груди. Схватив палочку, она аппарировала в больницу Св. Мунго и попросила о помощи. К тому моменту, когда её отправили в палату, рубашка была пропитана кровью, а сама Гермиона потеряла сознание от болевого шока. Когда она очнулась, то понятия не имела, сколько времени прошло. Она была перебинтована в некоторых местах, которые скрывала больничная роба. Дверь в палату открылась и внутрь зашёл Драко. Его глаза удивлённо распахнулись, когда он увидел её в сознании. Гермиона попыталась сесть, но застонала от боли в груди. — Не двигайся, — строго сказал Драко, подходя к ней. Он поколдовал палочкой, и в воздухе появилась информация о её состоянии. Убедившись, что всё в порядке, Драко протянул ей зелье. Она безропотно выпила его, слегка поморщившись от вкуса. — Драко, — жалобно произнесла она и протянула к нему руку, — прости меня. — Только не говори, что ты устроила всё это, чтобы извиниться. Гермиона помотала головой, от чего её шея громко хрустнула. — Нет, я бы нашла другой способ. Менее болезненный. Драко присел на край её кровати и взял её за руку. — Я тоже должен извиниться, я погорячился в тот день. И, конечно, должен был принять тот факт, что твоё сердце принадлежит другому. Они уставились друг на друга в молчании. Затем Гермиона прочистила горло, чтобы сказать: — Драко, ты прекрасный человек и я люблю тебя, но… — Ты не влюблена в меня, я понял, — закончил за неё Малфой, — я приму это когда-нибудь. Он встал и направился к двери. Обернувшись, он произнёс с наглой ухмылкой на губах: — Ты в отключке всего пару часов, а Поттеры уже оккупировали весь мой этаж. Пришлось пообещать им, что скоро тебя выпишут.

***

30 декабря 2001 Весь декабрь Гермиона носилась по магазинам, чтобы купить подарки к Рождеству родителям и всем своим друзьям. С мамой и папой она начала видеться чаще, что не могло их не радовать. Однако, каждый раз, когда мама заводила разговор о создании семьи, всё заканчивалось ссорой. Родители не могли принять тот факт, что их дочь собралась ждать кого-то из ужасной, холодной тюрьмы. Гермиона была непоколебима. В этот приезд она хотела избавиться от очередных нотаций, поэтому решила отвлечь их рассказом о том, что собралась учить новый язык – русский. — Но зачем он тебе, доченька? — Удивлённо поинтересовалась мама, раскладывая приборы на столе. Миссис Грейнджер очень гордилась всеми достижениями Гермионы и была рада, что та не потеряла своего рвения к знаниям. — Я думаю, что так я смогу узнать их культуру. — Ты снова говоришь о нём, да? — Недовольно спросила мама, уперев руки в бока. — Я не хочу и не буду больше обсуждать это решение. Если ты и отец не можете принять мои чувства к Антонину, значит вы не можете принять и меня тоже. Миссис Грейнджер красноречиво промолчала.

***

13 апреля 2002 Гермиона ожидала Драко в кафе Флориана Фортескью и неспешно пила кофе. Она пришла немного раньше, чтобы занять столик у окна. Драко показался в дверях и направился к ней: — Я опоздал? — Я просто пришла немного раньше. Привет. Драко присел и тяжело вздохнул. Потом посмотрел на неё исподлобья и снова вздохнул: — Я попросил тебя о встрече, потому что хочу, чтобы ты узнала всё от меня, а не из газет. Гермиона выжидающе разглядывала его. Он выглядел неспокойным, что бывало нечасто. Наконец, собравшись с мыслями, он медленно произнёс: — Я кое с кем встречаюсь. Гермиона широко улыбнулась и подперла кулаком щёку. — И кто же она? Одна из медиковедьм, которые ухлёстывают за тобой? — Нет, это Астория Гринграсс. Она училась на два курса младше. — Я помню её. И я очень рада за тебя. Почему же ты не выглядишь довольным? — Гермиона знала, что Драко долго не решался двигаться дальше. А теперь он сообщал ей об отношениях, но в голосе звучала неуверенность. — Я не хочу всё испортить. Вдруг её отпугнёт моё прошлое? — Она уже согласилась быть с тобой, — парировала Гермиона, — Драко, не существует идеальных людей. А ты давным-давно искупил свои грехи перед обществом. Пришло время отпустить прошлое. — А ты, Гермиона, отпустила своё? — Спросил Драко, и Гермиона поняла, что он имеет в виду Долохова. — Иногда прошлое – это чемодан без ручки, — Малфой хмыкнул на это заявление, но позволил ей продолжить, — а иногда твоё прошлое – это на самом деле твоё будущее. — Но откуда ты знаешь, что Долохов того стоит? — Я просто чувствую. Нет ничего проще любви, она бывает болезненной или неконтролируемой, непредсказуемой или поглощающей, но ты всегда её узнаешь. Драко кивнул, и они провели несколько минут в безмолвии. Вскоре Малфой, извинившись и сказав, что ему нужно сделать нечто важное, ушёл.

***

7 ноября 2002 Рон и Падма, которая была на последних сроках беременности, попросили Гермиону быть крёстной матерью их будущего ребёнка. Она не смогла сдержать слёз счастья, глядя на них. Казалось, мудрая и спокойная Падма уравновешивает несерьёзного Рона, что делало их идеальной парой. Когда он смотрел на свою жену, то ни у кого не вызывал сомнений тот факт, что он безумно её любит. Иногда Гермиона чувствовала себя ущербной, находясь среди влюблённых парочек, но стыдила себя за эту глупую зависть. Когда у ребят родилась дочка, они назвали её Розой. Миссис Уизли была невероятно счастлива и постоянно крутилась вокруг внучки. Гермиона не могла бывать у Уизли так часто, как ей хотелось из-за её новой должности, которая требовала максимальных усилий. Несмотря на сложность работы, она чрезвычайно гордилась собой. Даже профессор Снейп прислал ей поздравления, не забыв обозвать её «невыносимой всезнайкой». Теперь Гермиона стала уделять делу Долохова ещё больше времени, постоянно задерживаясь в Министерстве и изучая магическое законодательство. Министр Шеклболт по-прежнему не обращал должного внимания на её письма и апелляции, однако при личной встрече в коридоре Министерства упомянул, что вскоре делу дадут ход. В таких вопросах Гермиона доверяла только письменным заверениям, а потому продолжила корпеть над апелляциями вплоть до Рождества.

***

12 июля 2003 С утренней почтой Гермиона получила письмо от четы Поттеров, в котором Гарри попросил никуда не отлучаться из дома, потому что они собираются навестить её. Гермионе показалось это странным, так как обычно они виделись каждое третье воскресенье месяца, поэтому она подумала, что возможно Джинни хочет объявить о своей беременности. Гермиона решила испечь яблочно-сливовый пирог, потому что кроме него она не могла приготовить ничего съедобного. Кулинария ей не особо давалась, в отличие от приготовления зелий. Поставив форму с тестом в духовку, Грейнджер быстро приняла душ и простым заклинанием высушила волосы. Перед самым новым годом она изменила причёску, оставив длину волос чуть ниже плеч. Когда после новогодних праздников она появилась в отделе, то получила множество комплиментов от своих коллег и несколько приглашений на свидание. Бедняги, конечно же, получили отказ. Гермиона была верна своему слову и не заводила никаких отношений, несмотря на уговоры Джинни. Грейнджер направилась из ванны в гардеробную, где было не слишком много маггловских вещей: в основном мантии и строгие костюмы для Министерства Магии. Из-за аномальной жары во всей квартире было невероятно душно, не помогали никакие охлаждающие чары, а кондиционер не работал из-за волшебства. Один-единственный напольный вентилятор помогал Гермионе справиться с духотой в гостиной, но этого было недостаточно. Чтобы не чувствовать дискомфорт от одежды, она надела свободные короткие джинсовые шорты и рубашку без рукавов, которую она завязала на животе. Вернувшись на кухню, Гермиона достала пирог из духовки и оставила его на столешнице остывать. Она захватила из ящика три тарелки и приготовилась расставлять их на обеденном столе, когда услышала позади себя звук перемещения по каминной сети. — Ребята, вы ра…— Гермиона обернулась и фраза застыла на её губах. В её гостиной стоял, отряхивая с плеч остатки летучего пороха, Антонин Долохов. Тарелки с грохотом выпали из ослабевших рук и разбились вдребезги. Долохов разглядывал её с ног до головы, и от его пронзительного взгляда Гермиона снова почувствовала себя девятнадцатилетней девчонкой. Она бросилась к нему, чудом избежав соприкосновения голых ступней и разбитого фарфора. Он подхватил её на лету, Гермиона обвила ногами его талию, и их губы наконец столкнулись в поцелуе. Этот поцелуй был всем. Как взрыв и грибовидные облака, расцветающие в воздухе. Как сладкий кусочек тёплого круассана с подтаявшим маслом. Как пузырьки шампанского, щекочущие язык. Они целовались самозабвенно, не обращая внимания на время и навёрстывая упущенное. Гермиона легко сжимала его гладкое лицо, постанывая и издавая другие звуки, которые распаляли Долохова. Когда они оторвались друг от друга, то Антонин аккуратно поставил её на пол и взглянул в лицо потемневшим взглядом. Её глаза были слегка влажными и казались просто огромными на её миниатюрном личике. Она снова протянула ладонь к его лицу и нежно погладила щёку, двигаясь вверх и зарываясь в кудри. — Privet, — сказала она неуверенно. Антонин расширил глаза в удивлении, когда услышал, как Гермиона говорит по-русски, смущённо краснея. Он взял её ладонь в свою и нежно поцеловал внутреннюю сторону. — Zdravstvui, — тихо произнёс Долохов, — что еще ты знаешь? — Я неплохо выучила стандартные фразы, почти всё понимаю, но свободно говорить не могу, — пожала плечами Грейнджер, — но я занимаюсь уже год и четыре месяца. Не так просто было найти преподавателя, поэтому я решила справиться собственными силами. — Я и забыл, что Снейп называл тебя «невыносимой всезнайкой». — Усмехнулся Антонин. Они по-прежнему не отрывали взгляда друг от друга. — Антонин, — Гермиона выдохнула, чтобы задать вопрос, который её мучил, — ты ведь не сбежал из Азкабана? — Нет, — он покачал головой, потом хитро взглянул на неё, — одна маленькая ведьма вынудила министра и весь Визенгамот пересмотреть своё решение. Он снова притянул её для поцелуя, и их губы неторопливо встретились. У Гермионы в голове будто взорвалась бомба, глаза наполнились слезами, только на этот раз это были слёзы счастья. Она хваталась за отвороты мантии Долохова, чтобы не упасть. Но даже если бы она и захотела отпустить, то не смогла бы. Антонин так крепко держал её, что дышать было больно, но Грейнджер не замечала этого. — Антонин, — всхлипнула Гермиона, когда они оторвались друг от друга, — почему именно сейчас? Я писала апелляции все эти годы, но их постоянно отклоняли. Кингсли не давал мне видеться с тобой, на каждое моё прошение приходил отказ. Это было так невыносимо. Её хрупкое тело сотрясали рыдания, и она закрыла ладонями лицо. Она боялась поверить в то, что они снова могут быть вместе, что он не исчезнет, когда она откроет глаза. — Гермиона, я сам попросил Кингсли о запрете посещений, — Гермиона резко затихла и подняла непонимающий взгляд на Антонина. Он аккуратно вытер следы её слёз и продолжил, — я думал, так будет лучше. Если ты не будешь видеть меня, то сможешь начать новую жизнь. Всё, чего я хотел, чтобы ты была счастлива. — Ты написал мне прощальное письмо, — резко ответила Гермиона, — это было жестоко. — Обрекать тебя на десять лет ожиданий было бы ещё более жестоким. — Но ты не имел права решать это в одиночку, — воскликнула Гермиона. Антонин схватил её за руку и привлёк к себе. — Прости меня, Гермиона, — вкрадчивый голос Долохова обволок её, лишив гнева и злости, — прости, что никогда не говорил, что люблю тебя. Прости, что ждал так долго, чтобы сказать это. И прости, что чуть не потерял тебя в попытке исправить ошибки прошлого. Я люблю тебя. Думаю, что люблю тебя гораздо дольше, чем осознаю это. Я пытался отвергнуть это чувство, хотел не любить, сделал всё, чтобы оттолкнуть тебя, но сейчас я понял, что ты для меня всё. По щеке Гермионы скатилась одинокая слезинка, она молчала, впитывая в себя его слова. — Если ты попытаешься снова от меня избавиться или… — Нет, никогда. Гермиона обвила его шею руками и потянулась за очередным поцелуем. Прикосновения губ были нежными, но вскоре обоих обуяла страсть, и Долохов нетерпеливо обхватил её за талию, приподнимая над полом. Гермиона снова обхватила Долохова ногами, скрестив лодыжки за его спиной, и начала нетерпеливо расстёгивать пуговицы на его мантии. Между поцелуями она успела полностью избавить его от мантии и рубашки. — Такой худой… — сказала Гермиона на выдохе, поглаживая его грудь ладонями. Долохов ничего не ответил, втянув в очередной долгий поцелуй. Удостоверившись, что Гермиона крепко держит его за шею, он переместил ладони на её талию и двинулся дальше вверх. Долохов не стал тратить время на пуговицы и просто разорвал рубашку на ней, спустив ненужную тряпку по плечам. Гермиона извернулась и отбросила её подальше. Успев прошептать "спальня", Гермиона продолжила неистово целовать Антонина. Пока они направлялись в сторону спальни, то успели уронить один стул и чуть не столкнулись с дверным косяком. Добравшись до спальни, Долохов аккуратно уложил Гермиону на кровать, застеленную жёлтым цветочным покрывалом, и начал осыпать её оголённую грудь поцелуями. Грейнджер, которая успела позабыть о подобной близости, тихонько застонала и выгнулась ему навстречу. Её руки запутались в его волосах, когда он двинулся по её телу вниз, снимая с неё джинсовые шорты с бельём. — Подожди, — сказала Гермиона, тяжело дыша. Антонин, который успел потянуть ремень из шлёвок брюк, остановился. Его взгляд был тёмным и диким и говорил лишь о том, что он не собирается останавливаться сейчас, — у меня никого не было с тех пор, как мы… Долохов не дал ей продолжить, с рыком накинувшись на Гермиону. Он нежно погладил её бёдра и, избавившись от своей одежды, аккуратно проник в неё. Ощущения были такими же, как и пять лет назад. Гермиона всхлипнула от удовольствия и подалась Антонину навстречу. Они двигались неспешно, но вскоре Долохов начал наращивать темп. Когда он понял, что долго не продержится, то протянул руку и коснулся клитора, слегка потирая его. Через мгновение, оргазм настиг Гермиону, и она протяжно застонала. Спустя минуту Долохов последовал за ней. Он крепко прижал её к себе и поцеловал в плечо. Десять минут прошли в тишине, затем Гермиона устроилась у Антонина на груди. — Расскажи мне всё, — попросила она. Долохов понял, что Гермиона решительно настроена узнать всю правду. Он вздохнул и начал говорить. — Что ж, ты знаешь, что у нас с Шеклболтом была договорённость. Она заключалась в том, что после победы, я отправляюсь в Азкабан на непродолжительное время, а позже меня выпускают незаметно для журналистов и общественности. Кингсли не сказал мне, но он собирался арестовать мой счёт в Гринготтсе, чтобы, воспользовавшись моим состоянием, поправить дела волшебной Британии. Он и не догадывался, что я предвидел это и переписал всё на твой счёт. Естественно, гоблины никогда бы не допустили его к твоему счёту. Тогда он решил использовать меня в поимке оставшихся на свободе Пожирателей Смерти, а чтобы я охотнее сотрудничал, он посадил меня на десять лет. Он понятия не имел, что ты так рьяно возьмёшься освобождать меня. Насколько я знаю, Поттер так же заинтересовался моим делом и постоянно помогал Шеклболту в поимке Пожирателей, а взамен просил уменьшить мой срок. Он даже соглашался на выступления на идиотских министерских приёмах. Когда я рассказал Кингсли всё, что знаю, он сказал, что возможно уменьшит мой срок до восьми лет. Тогда появился Драко Малфой. Он пришёл ко мне в камеру и пообещал вызволить, но сначала потребовал от меня рассказать о чувствах к тебе. Сказал, что больше не может видеть тебя лишь оболочкой Гермионы Грейнджер и, что если я когда-либо обижу тебя, он найдёт способ упрятать меня на пожизненное в Азкабан. — Ох, Драко… — прошептала Гермиона, коснувшись губ пальцами. Затем замолчала, позволяя Долохову продолжить. — Через четырнадцать месяцев после его прихода, меня выпустили, полностью сняв все обвинения. Теперь я реабилитировавшийся Пожиратель Смерти и могу свободно жить в магической Британии. — Но каким образом Драко удалось добиться твоего освобождения? — Недоумённо спросила Гермиона, взглянув на Антонина. Тот ответил ей долгим взглядом. — Министерству по-прежнему не хватает денег. Волдеморт истратил значительную часть казны, на восстановление многих вещей были потрачены деньги резерва. Драко заплатил Министерству огромную сумму. Поттер, а именно он сообщил мне пароль от твоего камина и помог с перемещением из Азкабана, сказал, что Драко собирался открыть детское отделение в больнице Св. Мунго. Он отдал весь свой капитал, Гермиона. — С таким же успехом я могла заплатить за твоё освобождение. — Думаю, Кингсли принципиально важно, откуда деньги поступают на счёт Министерства. Видишь ли, когда оправданный Пожиратель, вроде Малфоя, выплачивает крупную сумму, то он как бы отдаёт долг обществу. А когда героиня войны жертвует деньги, она очень сильно укрепляет свои позиции в волшебном мире. Шеклболту это не нужно, поэтому было важно, чтобы ты не принимала в этом участие. — Антонин, я могу попросить тебя кое о чём? — Неуверенно спросила Гермиона, закусив губу. Он с интересом воззрился на неё. — Я бы хотела передать деньги со своего счёта для Драко. Таким образом, мы отблагодарим его и поможем больнице. В любом случае, мы обязаны вернуть ему долг. — Гермиона, эти деньги твои. Ты не должна спрашивать ни о чём. — Долохов улыбнулся ей, а затем окинул спальню долгим взглядом. — Не представляю, для чего ты снимаешь эту квартиру, если могла построить целое имение за все эти годы. У тебя ведь теперь есть свободная земля. — Я планировала построить дом, но не хотела делать это без тебя. Долохов притянул её к себе, чтобы оставить на губах глубокий поцелуй. — Мы построим его вместе, обещаю, — уверенно произнёс он. *** 17 августа 2003 Гермиона разливала чай по трём чашкам, находясь на кухне в компании с Джинни и Гарри. Когда они расположились за обеденным столом, Гарри поинтересовался: — Как продвигается строительство дома? — Очень быстро на самом деле, магия действительно облегчает жизнь. Думаю, к концу года мы сможем въехать. Драко недавно приходил в гости, — Гермиона помедлила, но затем продолжила, — он подарил нам…Тинки! На самом деле, он освободил его, позволив домовику выбрать себе новых хозяев. Сначала я была против, вы ведь знаете мою позицию, но после того, как фамильные домовики Антонина были убиты…В общем, мы предложили Тинки одно условие – платить по галлеону в месяц – и он согласился. В любом случае, мне понадобилась бы помощь в уборке такого огромного особняка. — Я так рада за тебя, Гермиона, — Джинни сжала ладонь своей подруги, — невыносимо было видеть тебя тенью себя прежней без Антонина. — Я знаю, Джинни. И спасибо ещё раз вам за поддержку, — она улыбнулась Гарри с благодарностью. Гарри прочистил горло и неуверенно протянул: — У нас с Джинни есть новость для тебя, — Гарри переглянулся со своей женой и ободряюще кивнул. Джинни посмотрела на Гермиону и воскликнула: — Я беременна! — Мерлин, Джинни, — она соскочила со стула и бросила обнимать чету Поттеров, на глазах у Гермионы выступили слёзы. — Я так рада за вас. *** Вечером того же дня она лежала в постели с книгой в руке и ждала Антонина: целыми днями он проводил в Министерстве, преимущественно в Отделе Тайн. У Грейнджер было одно предположение, которое она не собиралась анализировать, полностью доверяя Долохову. Наконец, он проскользнул в спальню и удивился, увидев, что Гермиона ещё не спит. — Ты не спишь, — констатировал Долохов, — снова ждала меня? — Я всегда жду тебя, — пожала плечами Гермиона и отложила книгу на тумбочку. Антонин приник к её губам, их поцелуй ясно говорил, насколько сильно они соскучились друг по другу. — Я уже говорил, что мне нравится твоя новая причёска? — Он заправил прядь волос ей за ухо. — Каждый день, — ухмыльнулась Гермиона, — ты расскажешь, как вышло, что твои волосы остались прежними после пяти лет заточения? — Мисс Грейнджер, я уже объяснял тебе, что из Азкабана меня сопровождал Поттер? Естественно, я не мог позволить себе появиться перед тобой в отвратительной тюремной робе, грязным и с теми патлами, что отросли за пять лет. Поэтому мы совершили несколько остановок по пути. — Аристократ, — закатила глаза Гермиона. Она потеребила край одеяла и нерешительно посмотрела на Долохова, — я рада, что ты вернулся. — Я тоже. Долохов потянулся к палочке и погасил волшебный свет. Он прижал Гермиону к себе и невесомо поцеловал в шею, теперь они были по-настоящему свободны. Оба покинули свои тюрьмы, отныне можно было просто жить. КОНЕЦ