Секелиа мрачно смотрит на заказчика.
Райль улыбается на удивление добродушно, словно не видя чужого раздражения и не понимая, откуда ему взяться. Хотя на дне зрачков все равно видно пляшущих самбу чертей. И мужчина об этом знает, даже не стараясь скрывать свои эмоции в присутствии бывшей подруги и приятеля.
Когда Вайпер предложил ей это задание, то она согласилась на него, ведь все было нормально. То есть — человек, которому она не успела нанести вреда, выгодные условия, хороших гонорар и, главное, Лиа будет работать
одна.
Заказчики знают — или узнают, когда просмотрят ее дело — что она работает в одиночку. Просто потому, что ей трудно и опасно работать с кем-то еще, кроме Хранителей. Исправлять это упущение Марино не хочет и не собирается. И с этим приходилось смиряться другим людям, прекращая навязывать помощь со стороны Семьи, что потом могла всадить нож в спину.
Первый год ей еще попытались возражать, но потом поняли, что так даже лучше. Ведь намного дешевле потратиться на одного хорошего киллера, чем на собственных людей или нескольких наемников похуже, что могут заломить еще большую цену.
К тому же, такие вещи, как не указанная в контракте группа поддержки, помощь со стороны или нечто подобное являются для вольных киллеров чуть-ли не прямым оскорблением и намеком на их слабость или неопытность.
Сама причина, по которой хочется завыть в голос или застрелиться, сидит в соседнем кресле.
Интересно, а Каваллоне сильно обидеться, если она устроит в его поместье небольшой геноцид?
Нет, против самого человека, с которым она прожила несколько лет под одной крышей, она ничего не скажет. Тем более, что в этом возрасте характер и внешность
возможного будущего Аркобалено Солнца не сильно отличается от того, что Секилиа видела в прошлом-будущем, а значит работать будет в некотором смысле проще.
За прошедшие семь лет, за которые Марино ни разу его не видела, мужчина вырос, его фигура стала более крепкой и привлекательной для противоположного пола. Единственное, что осталось неизменным, это темные, практически черные глаза, что сейчас опасно блестят в тени шляпы, темные волосы и забавно вьющиеся бакенбарды. Привычный для Реборна, из ее прошлого, черный костюм с желтой рубашкой и кожаной обувью черного цвета. Черная федора с толстой желтой полоской вокруг конуса была чуть сжата в руках мужчины, а он сам сжал губы в плотную линию.
Интересно, а когда появится Леон? Это будет до или после получения Проклятья?
Девушка насильно запирает в себе Пламя Неба, что бушует и не дает нормально сосредоточиться.
Чтобы екаи сожрали этого Каваллоне, сходила на задание называется.
Будто бы ей не хватало тех шести месяцев, что она провела в чужой школе по обмену.
***
Реборн со скукой и легким отвращением смотрел на поступившую со стороны японской школы мафиози девушку, с которой придется учиться в одном классе последние месяцы этого учебного года.
Нет, девушка была очень даже красива, никто не спорит — длинные темно-русые волосы, карие глаза, невысокий рост, хрупкая, на первый взгляд, фигура и достаточно симпатичное личико. Короткое темно-синее кимоно с глубокими рукавами и вышитыми на ткани белыми и голубыми аистами (или это журавли?) и обтягивающие стройные ноги черные лосины подчеркивали фигуру.
— Меня зовут Тсунаеши Митодзуки. Приятно познакомиться, надеюсь, что мы поладим.
И улыбается. Так солнечно и ярко, что аж глаза режет от этого света. Словно ее Атрибутом является не Небо, чьи янтарные искры горят рядом со зрачком, чья аура окружает девушку невидимым куполом и оседает на кончике языка черным шоколадом с мятой, а Солнце.
Тсунаеши проводит с ними полгода. За это время она успела заработать в школе репутацию прекрасной ученицы, мастера ближнего боя и недотроги.
Ах, да, еще она постоянно улыбалась.
С мягкой улыбкой отвечает учителям. Весело улыбается во время боя. С ободряющей улыбкой, когда общается с другими людьми. Насмешливо улыбается, когда ей поступает очередное предложение присоединиться к одной из семей Альянса, и с виноватой улыбкой отказывается.
А когда не хотели понимать словами, то с кровожадной усмешкой ломала кости, простреливала конечности и добавляла в еду яды, после поглощения которых люди в течение нескольких недель будут валяться в больничном крыле или под присмотром семейных врачей, в своем родном доме.
Тсунаеши напоминала ему шафраны, про которые он читал в детстве. Крупные, по сравнению с остальными частями растения, цветы были достаточно хрупкими и красивыми, но само растение было не только полезно, но и могло отравить. Вплоть до летального исхода. Но если не перебарщивать и не переходить черту, то растение может быть полезным.
Помниться, что на какой-то праздник Скайрини подарил девушке букет свежих шафранов. После этого все провели параллель между девушкой и этим цветком и иначе как "Цветочек" или "Шафран" не называли.
Если честно, то он бы даже внимания на нее не обратил, если бы не слова его названого брата...
— Ты серьезно?! — шокированное лицо Тимотео до сих пор остаётся в памяти невероятно чётким, словно Реборн видел его всего пару минут назад. Чужие глаза широко открыты, смотря на подопечного Октаво Вонголы с непониманием и даже некой обреченностью. — Ты что, не видел портретов в особняке?! Она же похожа на Примо, как две капли воды! Уверен, если бы не цвет волос, азиатские черты лица и пол, то их бы отличить было невозможно! Наверняка она его потомок! Тем более, ты забыл, какая у нее интуиция?!
... И собственное Пламя Солнца, что с самого момента пробуждения поставило крест на долгой жизни — он не сможет прожить больше сорока лет. Поэтому итальянец очень удивился, когда бушующее в теле Пламя, что медленно убивало его изнутри, точно волны уничтожали скалы, утихло и стало намного более ласковым. И каждый раз это происходило, если в одном с ним помещении находилась Тсунаеши.
Вначале это бесило, ведь зависить от других Реборн просто ненавидел. Он всю жизнь думал, что ему хватит простой связи и он может с чужого позволения ехать на все четыре стороны. Митодзуки не раз говорила в классе, что не хочет создавать Семью и вообще стремится к жизни без ограничений и правил, как и он сам.
Потом пришло понимание, что его взгляды на связь Небо-Хранитель достаточно сильно изменились. Парень нередко ловил себя на том, что ему нравится наблюдать за девушкой и он испытывает к ней странную симпатию — не такую, как обычно испытывает парень к девушке, а как чему-то эфемерному, сильному, невероятному. Он чувствовал, что не против был бы подчиниться этому человеку, а увиденные способности и спарринги, которые они чаще всего все сводили в ничью, только давали к костру трепета дров.
Реборн понял, что Тсунаеши внушает ему больший трепет и уважением, чем Даниэла во время их редких встреч в кабинете Донны Вонголы. Наверное, так себя чувствуют верующие, видя перед собой подтверждение собственной религии, своего Бога.
Тсунаеши была неплохим, по меркам мафиози, человеком и достаточно интересной личностью, что достаточно сильно отличалась от многих учеников в ее школе. Одна из причин, почему Реборн нормально общался с японкой и не относился к ней, как к очередной подстилке на вечер, была достаточно простой — он ее не интересовал. По крайней мере так она говорила некоторым девчонкам, которые хотели занять место Тсунаеши возле трех главных парней в школе.
— Уж простите, но они не в моем вкусе. Да и мне пожить хочется, а не становиться куклой и матерью для будущих наследников, не имея права голоса в семье, — пожимает плечами шатенка и, с размаху, лакированная туфля на низком каблуке врезается в живот какой-то дурехи с ножом.
Еще она была сильнейшей ученицей в школе и могла на равных
— Да ладно тебе, Реборн, видно же, что она не серьезно — смеется Скайрини после очередной тренировки, пока медики обрабатывают раны в медпункте сражаться с ним. Причем бои были достаточно интересными и опасными, ведь сдерживаться они не собирались, разве что Пламя не использовали.
И, самое главное, Тсунаеши не лезла в его прошлое, хотя многие во время знакомств часто спрашивали "А откуда ты?" или "А кто твои родители?".
— Прошлое остается в прошлом, — любила повторять японка, когда Скайрини задавал очередной вопрос о том, как она жила до встречи с ними. — И говорить о нем, чтобы теребить старые раны, я не люблю. И того же требую от вас, если хотите стать мне друзьями. Не сложно ведь, правда?
Не сложно. Говорить с Митодзуки о чем угодно, кроме прошлого, было достаточно просто и даже немного весело. У единственной девушки в их компании был достаточно хорошо подвешен язык, черный юмор и ужасная привычка язвить, пусть и не очень часто. Вот только не всегда поймёшь, толи она издевается, толи говорит серьезно.
— Митодзуки, я тебе говорил, что ты меня бесишь? — скалится Реборн после одного из последних уроков. Завтра наступят каникулы, и девушка вернется к себе в Японию.
— О, я не сомневаюсь в этом, синьор Лучший Киллер своего поколения! — смеется Тсунаеши и растягивает губы в широкой улыбке, пока в янтарных омутах пляшут черти — Но знаешь, я сделаю тебе ма-а-аленький подарок. Тсунаеши — это мое настоящее имя, которое я вспомнила спустя три года попадания в приют. Но менять данное мне имя я не захотела. То есть, никаких тайн и мистических родственников за моей спиной нет. Можешь передать Госпоже Даниэле, которой я искренне восхищаюсь, что в Вонголе или вас я не заинтересована! Пока-пока!
И резко разворачивается, все еще хихикая над чужим недоумением на лице.
***
Реборн не сказал бы, что с девятым боссом Семьи Каваллоне его связывает слишком многое.
Да, они были друзьями, любили кофе и периодически ужинали вместе с Тимотео и Митодзуки на крыше
Прямо романтический ужин на крыше, как любила шутить Цветочек первое время, да и после тоже. После окончания школы и разрешения Даниэлы попробовать себя в качестве вольного киллера, отложив принятия поста Внешнего Советника до тридцатого года его жизни, они встречались раз в месяц и просто обсуждали результаты прошедших дней, вспоминали прошлое или просто пили кофе.
Скайрини же наоборот, с головой ушел в работу и достаточно сильно отдалился от них, огрызаясь на очередное приглашение в гости
Будущий Девятый Вонгола с Райлем перестали ладить и их дружеские отношения прекратились, переростая в нейтрально-напряженно-деловые. Спокойный и мирный характер Каваллоне не был наигранным, как считали многие одноклассники, в отличие от характера Скайрини, который через пять лет станет главой всего мафиозного мира. Мужчине претила вся эта наигранность в поведении Наследника Вонголы и они старались лишний раз не пересекаться.
Да и на Реборна с матерью Тимотео достаточно сильно обиделся. Особенно это было видно после разговора о том, что Солнцу стать на время независимым киллером и заработать репутацию, на которую не повлияет Семья. Женщина, в отличие от родного сына, понимала, что если Реборн сможет найти свое Небо, то отпадет необходимость вечно принимать лекарства и транквилизаторы, после принятия которых итальянец порой ощущает себя мешком с картошкой, а не человеком. Тем более, что Небеса, какой бы силой они не обладали, всегда были редкостью и ценностью.
Если будущий Внешний Советник не сможет затащить Тсунаеши в Семью, то сделает ее союзником Вонголы. Это пусть и хуже, но тоже весьма неплохо.
— Ты мне все уши прожужжал, пока рассказывал о ней по телефону. Прямо воплощение Примо Вонголы, с поправкой на пол, расу и цвет. — усмехается его приемная мать, а после ее выражение лица становиться совсем елейным. — А какие серенады ты пел про нее! Сильное Пламя, умна, красива, сильна!.. И это еще малый список. Такое ощущение, что ты ее вот-вот в боги возведешь. Мне, как минимум, интересно, что за человек эта Тсунаеши, раз она смогла заставить тебя так восхищаться.
Найти девушку в Японии, откуда он и начал свои поиски, не удалось. Как минимум потому, что он не знал, в каком городе жило его Небо и в какой школе училось, а сама японка на подобные вопросы просто переводила тему. Причем переводила настолько искусно, что вспоминаешь тему разговора лишь после того, как шатенка скрывалась за поворотом!
Поэтому уже через пять лет он свернул поиски и занялся работой по специальности, думая умереть в расцвете сил. Реборн не перестал ее искать, совсем нет, просто делал это не так активно и с меньшим энтузиазмом, чем раньше.
Так вот, он изначально говорил о своей дружбе с Каваллоне. Райль был единственным человеком с кем Лучший Киллер своего поколения
в голове эхом отдается ехидный голос и добрая насмешка Неба, что не забывались даже спустя семь лет мог выпить и не бояться быть опозоренным на всю Италию.
Сейчас ему захотелось наплевать на все годы дружбы, присутствующую охрану и последствия, и просто-напросто придушить этого улыбающегося засранца, что успешно изображал из себя идиота.
Сидящую в соседнем кресле девушку он не мог не узнать. Пусть та и выросла, похорошела, изменилась за прошедшие годы, но главное осталось неизменным. Тот взгляд карих глаз, с янтарными искрами Пламени вокруг зрачков, то же выражение лица и точно такая же аура Неба, что оседает на языке горьким шоколадом с мятой.
Перед ним сидело Небо, которое он искал уже, блядь, семь лет, и не похоже, что она его узнает.
— Что-то не так, Шинтелио*? — спрашивает коренной итальянец, внутренне сжимаясь от волнения. Честно говоря, он не мог поверить своей удаче, хотя и был лучшим. Пусть ему и потребуется с кем-то работать на задании, но завязать приятельские отношения с Секилией (сколько у нее еще имен?) ему хотелось.
Чисто ради собственного выживания, конечно же.
Наплевав на довольно урчащее Пламя, тепло в груди и спокойствие, которое он ощущал только в присутствии своей приемной матери и этой девушки.
— Да. Меня кое-что напрягает — невозмутимо кивает киллер и брюнет видит задумчивый взгляд — Ты верен Вонголе, или, в случае появления своего Неба, уйдешь от них?
— Каждый Атрибут мечтает найти свое Небо — фыркает Реборн.
— Ну-ну — хмыкает, а потом щурит янтарные глаза — Если бы я не приняла своих Хранителей, то те бы просто погибли. Для них это была не мечта, а необходимость. И пусть я и являюсь киллером, но просто так я никогда убивать не буду. Я же не маньячка. Так что с вопросом, а, сеньор Лучший Киллер своего поколения?
— Ты...
— Я слишком много с тобой общалась в школе, чтобы не узнать тебя, Реборн — вздыхает Митодзуки, а после усмехается. По-доброму, но слегка ехидно, как и семь лет назад. — Хотя желтый цвет, признаюсь, тебе не очень идет. Оранжевый и белый подошел бы больше.
После этого задания он звонит Даниэле, знакомит приемную мать и школьную подругу (зря надеясь на ее доброту и то, что ничего про его первые тренировки или детство Октаво не разболтает, пока девушки распивают алкоголь в одиночестве), и переезжает в особняк своего Неба, где знакомится с остальными членами Семьи.
Точно такими же людьми, что страдали от собственной силы и были связаны с криминальным миром не первый год.
— Фонг. Ураган — кивает китаец в красном костюме для боевых искусств. Внук одного из могущественнейших людей в Триаде сидит за столом и терпеливо ждет, пока Лиа принесет чай с кофе и сладости в гостиную. Взгляд темных глаз, что немногим отличались цветом от его собственных, был спокоен, но на дне зрачков иногда вспыхивали красные искры Пламени Урагана, а от доброй улыбки почему-то хотелось передернуть плечами.
— Верде. Гроза — аналогично Фонгу представился мужчина в белом халате. Тот еще на входе бросил на Солнце странный взгляд, а после достал блокнот с какими-то расчётами и шариковую ручку, изредка поправляя очки на носу.
— Вайпер. Туман — раздается безэмоциональный голос из тени комнаты. Мужчина (если судить по голосу, то это был именно мужчина) сидел в темно-синем плаще с глубоким капюшоном, чья тень практически полностью скрывала лицо и больше, чем рот и странные татуировки на щеках было не видно. Рядом с иллюзионистом лежат несколько гроссбухов, альбомные листы и калькулятор, по чьим клавишам то и дело бегали тонкие бледные пальцы
— Скалл. Облако — хмыкает парень с фиолетовыми волосами и глазами, в которых бушует Пламя Облака. Несмотря на внешний вид, Реборн заметил жуткую тьму на дне глаз и подумал, что он будет достаточно интересным противником в бою. А вот в качестве своего союзника парень его не видит, характером вряд-ли сойдутся.
— Лар Милч. Дождь — прищурила глаза единственная девушка среди Хранителей. Ее взгляд осматривал тело киллера, но не так, как обычно смотрят периодически появляющиеся дуры с надеждой быть "той единственной". Нет, так смотрят убийцы и военные. Именно в таком порядке.
— А я Секилиа Марино. Небо. — произнесло вошедшее с подносом Небо и усмехнулась, ставя вещь на стол. Кружки тут же разобрали, оставляя только одну, для Марино — Лучше зови меня Лиа, так проще. Но можешь называть меня и Тсунаеши, они знают об этом. Просто первое имя мне привычнее.
Это будет интересно, думает Реборн, прикрывая глаза шляпой.
— Реборн. Солнце.
