Эра безмолвия

      Начало времен              Пифон отложил перо и взглянул на исписанный мелким убористым почерком пергамент. Он засиделся в своем кабинете до поздней ночи, когда все его сослуживцы уже давно разошлись по домам, а в огромном здании почти никого не осталось. Пифон еще раз перечитал текст и подпер голову кулаком. За первые несколько месяцев с маленьким принцем ничего не происходило. Он снова стал жизнерадостным и веселым, и глава службы безопасности города уже начал полагать, что ошибся в своих предположениях. Но когда он уже был готов списать все на детскую фантазию, ситуация, которую он ранее наблюдал в сквере, повторилась, а затем через несколько месяцев еще раз. Вскоре это стало напоминать цикл. С мальчиком однозначно творилось что-то неладное, но как бы ни рыскали, обнаружить причину таких разительных перемен было невозможно. И вот, спустя почти год появилась зацепка.       Неделю назад Пифон в очередной раз заметил, каким вялым и рассеянным стал Садонай. Он снова был вялым, неподвижно сидел на лавочке, пока его лучший друг скакал вокруг, демонстрируя неуемную энергию и желание похулиганить. Пифон не стал окликать их, остался наблюдать издалека. Когда же Садонай поднял взгляд словно изнутри через левый глаз к виску скользнула тень. Не узнать эту сущность Пифон не мог – хорошо был знаком с последствиями воздействия Хаосом – он весь подобрался, ожидая продолжения, хотя все его нутро требовало немедленно действовать. Останавливало только то, что сейчас поделать с этим он ничего не мог. Если это дело рук кого-то в городе, то его легко можно было спугнуть. Он затаится и повторит все заново, но уже куда осторожнее. С подобным вопросом нужно было идти к Фокалору, но тот отбыл из города неделю назад и застрял в Среднем царстве. Его возвращение все откладывалось, а пока Пифон собирал информацию. Теперь дети были под постоянным присмотром, их стерегли трое Змеев, от остальных информацию держали в строжайшей тайне.       Змеи безрезультатно рыскали в округе. Нигде не было следов Хаоса, а наблюдение снимали только тогда, когда принц оставался дома с матерью, в безопасности. Пару раз Пифон говорил с ним и пришел к выводу, что ночной гость больше не появлялся.       Пифон поднялся на ноги и обвел взглядом кабинет. Здесь давно пора было прибраться или хотя бы привести это место в должный вид. Из мебели в нем был только стол, рабочее кресло и пара шкафов. Стены, окрашенные свежей охровой краской, покрывал слой разномастных пергаментных обрезков – за неимением доски Пифон пришпиливал их прямо так. Не меньше свитков и стопок валялось на полу, занимая все свободное пространство. Единственным более-менее организованным местом в этой обители беспорядка был столик, на котором стояли две пузатые хрустальные бутылки с выпивкой. Алкоголь помог снять напряжение, и Пифон продолжил пить, пока бутылка не опустела. Вскоре появилась приятная легкость в голове, мысли перестали скакать в его голове.       В дверь тихо постучали.       – Войдите, – приказал Пифон.       В кабинет просочилась миловидная рыжая девушка – его адъютант, и замерла у двери. Она сочувственно посмотрела на начальника, мгновенно считав его настроение.       – Говори уже, не смотри на меня так, – вздохнул Пифон, откупоривая вторую бутылку.       – Поступило донесение из Среднего Царства, – отрапортовала адъютант. – Король Фокалор задержится еще на две недели.       – Да чтоб тебя! – рявкнул Пифон. – Все?       – Да, – девушка не шелохнулась. Начальник последнее время был взвинчен и груб, но всегда потом извинялся за свое поведение.       – Тогда иди, – Пифон не сразу смог справиться с приступом раздражения, и выставил подчиненную, чтобы не сорваться на ней.       Когда дверь закрылась, он провел пятерней по растрепанным черным волосам, убирая их с лица. Заколку он сегодня сломал, так что целый день пытался как-то справиться с прической. Длинные, по пояс, волосы струились по бокам, закрывая ему обзор, ни одна лента не могла совладать с ними. Плюнув, Пифон оставил все как есть, у него была совсем другая забота, а эта неприятность – всего лишь раздражающий фактор.       Еще полчаса Пифон метался по кабинету из угла в угол, взвешивая все за и против. Все время казалось, что он уже опоздал, срочно нужно было предпринять хоть что-то. В конце концов, если предупредить Аграт об опасности, она сможет защитить своего ребенка. Пифон собрал разбросанные листы своего отчета и засунул в тубу. Он бросил беглый взгляд по сторонам. Мечи покоились на столе, он как раз хотел заняться новой оплеткой, а потому старую заранее срезал. Кабинет Аграт располагался несколькими этажами ниже, так что сомнительно, что оружие может ему понадобиться здесь, в здании, где обосновались почти все силовые структуры двух царств.       Первый коридор Пифон преодолел без видимых осложнений, во втором же едва не своротил косяк, не вписавшись в поворот. Алкоголь ударил по ногам, и координация заметно ухудшилась. Оказавшись у кабинета Аграт, он отряхнулся, приводя себя в более-менее приличный вид, и настойчиво постучал. Внутри послышалась настораживающая возня, по ощущениям, кто-то тяжелый и грузный упал с небольшой высоты, но вскоре прозвучал приветливый женский голос, и Пифон списал все на игры хмельного воображения.       – Входите!       Оказавшись в аккуратном, чисто по-женски обставленном кабинете, Пифон сел в кресло напротив хозяйки. В отличие от его собственного рабочего места, здесь царил порядок, все документы были разложены ровными стопками, канцелярские принадлежности стояли в специальных подставках, а не валялись по всему столу и под ним. Тусклый свет единственного светильника создавал интимный полумрак.       – Здравствуй, Аграт, у меня дело, не терпящее отлагательств, – начал Пифон и осекся, услышав свой пьяный голос.       – Да? – рассмеялась Аграт. – Ты по этому поводу решил напиться?       – И да, и нет, – Пифон откашлялся, скрывая смущение.       Он протянул ей отчет, в душе надеясь, что не придется ничего говорить – язык плохо его слушался. Кроме того, он всегда старался записывать все лаконично, чтобы не приходилось объяснять смысл своих заметок устно. Пифон был из тех, кто предпочитает молчать.       – На Сада воздействуют Хаосом, и довольно давно, – начал он. – Все здесь.       Аграт изменилась в лице, движения стали более резкими, скорее нервными.       – Давно? – спросила она, недобро сощурившись.       – Я заметил чуть больше года назад, – ответил Пифон. – Он становился вялым и каким-то неживым, но сегодня я видел следы. Остаточную тень.       – Что еще ты заметил? – Аграт перегнулась через стол. Что-то в ее взгляде Пифону очень не понравилось, она взволнована, но это не было похоже на беспокойство матери за своего ребенка. Пифон рефлекторно потянулся к поясу и запоздало вспомнил, что безоружен.       – Ты знала… – Пифон вскочил на ноги, эта догадка слишком поздно пришла ему в голову.        Каким же он был дураком!       Тяжелый удар в висок бросил его на пол. Пифон успел сгруппироваться и, перекатившись, вскочил на ноги. Рядом с ним стоял Люцифер.       – Я бы предпочла, чтобы ты был таким же слепым как остальные, – вздохнула Аграт и выпустила в него заклинание.        От первого сгустка тьмы Пифон увернулся, но тело предало его, алкоголь гулял по венам, не давая как следует сосредоточиться, реакция притупилась. Атака Люцифера была более продуктивной, заряд угодил Пифону в голову. Череда невезений преследовала его весь вечер, и на этот раз злую шутку с ним сыграли собственные волосы, закрывшие обзор в нужный момент. Пифон упал на пол и затих, оглушенный.       – Его нужно убить, – Люцифер присел на корточки рядом и проверил пульс.       – Нельзя, – отрезала Аграт.       – Я этого не хочу, но последствия для нас с тобой будут самыми тяжелыми! – Люцифер нервничал даже больше чем Аграт, ситуация выходила из-под контроля. Он с самого начала сомневался в плане, но его заверяли, что все идет как задумано. – Это необходимо, если не устраним, он обо всем доложит! Нам не спрятаться от гнева твоего благоверного. Фокалор нас четвертует на центральной площади!       – Не расскажет, – хмыкнула Аграт, перебирая листки с отчетом. – Судя по документам, о его интересе к проблемам Садоная знают всего несколько Змеев и он сам. Пифон скрытен, он всегда так действует – сначала сам все проверяет и только потом выдает информацию. Это его и сгубило.       – Ты хочешь держать его где-то? Но ведь Рафаэль найдет своего брата с помощью Связи*.       – Нет, мы его отпустим, – улыбнулась Аграт.       – Так, ты сошла с ума! – Люцифер побледнел. – Я убью его, пока нервы не сдали и пока у меня хватает духу.       – Люц, если убить его, отголосок смерти почувствуют все Первородные. Ты думаешь, Рафаэль просто так оставит смерть своего напарника? Он будет рыть землю в поисках виновных, и, поверь, ему понадобится совсем мало времени, чтобы вычислить нас. В здании не так много народу, но я уверена, что как минимум кто-то из его подчиненных видел, как он вышел из кабинета, стража на проходной подтвердит, что он не покидал рабочего места, а дальше это будет делом техники, когда они поймут, кто его убил. Хочешь рискнуть планом? Рафаэль – не Пифон, он пойдет открытой войной и не станет втихаря наблюдать, – Аграт отодвинула Люцифера в сторону и подошла к телу на полу.       – Что ты предлагаешь? – сдался Люцифер.       – То, что я разрабатывала для последнего ритуала Сада, – ответила Аграт.       – Но он же еще не обкатан!       – Заодно проверим огрехи.               Единственная масляная лампа освещала лишь небольшой пятачок, и выпускала из раструба черные сгустки дыма, теряющиеся в окружающей тьме. Очнулся Пифон в сыром холодном подвале. Он предпринял попытку подняться, но цепи, обхватившие руки и ноги держали крепко. Пифона знобило. С постепенно возвращающимся сознанием в мозг врезалась острая боль. Каждая клеточка его тела горела огнем. Справившись с приступом слабости, Пифон поднял голову и осмотрел себя. Его грудь, живот и бедра, насколько он мог видеть, покрывала вязь рун, они складывались в какие-то ритуальные фразы, но смысл ускользал, слишком многие из этих символов прежде ему не попадались. Ко всему прочему, он не мог вспомнить, как оказался в этом месте.       Он попробовал дернуть руками, кандалы зазвенели, но не поддались. Выкованные в Диссе, они предназначались для хаотов, а соответственно, могли удержать и демона его ранга. В голове внезапно мелькнул образ светловолосого мальчишки, маленького, хрупкого и очень грустного. Пифон зарычал, напрягая мышцы, послышался треск камня. Еще одно усилие, бесполезно, цепи работы Самаэля не поддадутся, а вот камень может.       В мозг иглой ворвались воспоминания. Садонай, принц Нижнего царства, сын Фокалора. Мальчик в опасности! И… картина случившегося в кабинете Аграт всплыла сама собой. Пифон бессильно опустил руки и голову, до крови закусив губу. Предательство в рядах своих. Хуже и быть не могло.       Он прочесал все окрестности, перевернул весь город вверх дном в поисках того, кто посмел навредить принцу. За ним следили везде, кроме дома, ожидая, что мать защитит его. Но как же он ошибся! Он был в безопасности в любой точке города, кроме собственного дома. Пифон задавал не те вопросы, ребенок, привязанный к матери, не мог даже представить, что зло исходит именно от нее. А чем Пифон лучше его? Он тоже слепо доверял братьям и сестрам, ему бы в голову не пришло, что кто-то из них может переметнуться на сторону Хаоса.       – Очнулся? – мелодичный голос Аграт резанул по нервам, он всегда верил, что королева Нижнего царства верна идеалам.       – Аграт, неужели ты думаешь, что сможешь уйти от ответа? Держать меня тут не вариант, ты же сама понимаешь, Рафаэль найдет это место…       – Рафаэль застрял с Фокалором в Среднем царстве, – оборвала его Аграт. – А значит, у меня есть еще неделя, мой милый брат.       Аграт вынырнула из тени и улыбнулась. Она и правда была самой красивой женщиной в трех Царствах, недаром Фокалор и Сатана не смогли противостоять ее чарам. Длинные светлые, словно лен, волосы спадали каскадом кудрей до самого пояса. Зеленые миндалевидные глаза буквально сверкали задором, а улыбка на алых губах выглядела мягкой, манящей.       Сатана первый начал за ней ухаживать, но она жаждала внимания другого мужчины. Тогда никто не задумывался, почему холодный и жестокий Фокалор ей ближе, чем более мягкий и благородный Сатана.       – Долго же ты этот план вынашивала… – не спрашивая, просто констатируя для себя сам факт, прошептал Пифон.       Теперь ее выбор был очевиден, стало понятно почему она хотела заполучить Фокалора. Во время Первой Войны именно его кровью закрыли тюрьму Владыки Хаоса, а значит, только она может стать ключом. Конечно, можно было бы попытаться убить короля и воспользоваться его мертвым телом, но Аграт избрала другой путь. Достаточно было найти еще одного носителя, потомка, чья кровь имеет те же свойства.       – Ты хочешь, чтобы Сад добровольно освободил Владыку, я прав? – ужаснулся Пифон.       Аграт кивнула.       – И именно для этого ты его родила… Творец великий, да ты монстр, Аграт! – до Пифона с ужасом доходил весь смысл жуткого плана.       Он не мог видеть, как Аграт тяжело сглотнула, как на мгновение затуманился ее взгляд, она быстро отвернулась, чтобы смахнуть подлую, едва не выдавшую ее слезинку, и отошла в тень.       – Ты все правильно понял, – после продолжительной паузы заговорила Аграт.       – Но почему?! – крикнул Пифон.       – Творец был неправ, – голос теперь походил на змеиное шипение. – Люди – вот его главное несовершенство. Он сказал, что учел ошибки, которые допустил с нами, но посмотри на них! Они хуже тараканов! Плодятся, чтобы уничтожать друг друга в войнах, сами создают монстров, которыми потом пугают своих детей. Их фантазия способна оживлять чудовищ.       – И ты думаешь, хаоты остановятся, уничтожив все население Среднего царства.       – Нет, они разрушат его, а на руинах создадут новое, более совершенное место, которое не будет мешать им, – Аграт все так же была в тени, и Пифону показалось, что голос ее дрожит.       – А если нет? – он повернул голову в сторону, откуда шел звук ее голоса.       – В любом случае, это будет лучше, чем сейчас… – она успокоилась, говорила тихо, но ее слова отдавали неуверенностью и, кажется, в них сквозила печаль.       – И ради этого ты готова убить маленького мальчика, которого сама же и произвела на свет, который тебе доверяет и тянется к тебе, как бы ты к нему ни относилась? – Пифон задел нужную струну. Аграт не была безнадежна, она все-таки любила сына. По-своему, и она не могла полностью от него отречься.       – Хватит! – голос, полный злости, громом разорвал тишину камеры.       По отзвуку эха Пифон наконец сообразил, где они находятся. Катакомбы, их северная часть, где-то под основным заданием тренировочного центра. Здесь сплошная гранитная порода, которую несколько месяцев бурили, создавая сотни коридоров и ответвлений.       – Что ты собираешься со мной сделать? – спросил Пифон.       – Ты забудешь все, что узнал, – ответила тьма.       Пифон явственно осознал, что его ждет. Рафаэль в Среднем царстве и найти его не сможет. Он даже не почувствует, что с напарником что-то не так, слишком далеко. Он будет тревожиться, но не поймет причин. В отсвете лампы блеснул нож. Аграт подошла к Пифону и занесла оружие над его левым бедром.       – К сожалению, мне придется все повторить, брат, – сказала она. – Ты слишком быстро вспомнил.       Следующие несколько часов она прорезала заново затянувшиеся руны, читая заклятия на шипящем языке хотов. Пифон как мог сдерживал крик, только предательские стоны иногда слетали с его губ. Аграт знала, что шрамов не останется, поверхностные раны за сутки исчезают без следа, а сечение заклинаний никто и никогда не найдет, если не будет знать, что искать. Сознание переворачивалось от каждого нового куплета, плыло, события в памяти сменялись одно за другим. Аграт работала на совесть, она подчищала только то, что было необходимо, оставляя все другие воспоминания нетронутыми. Последним штрихом была вязь на виске – закладка программы. Сквозь кровавую пелену боли Пифон смог разглядеть на лице Аграт слезы. Думая, что жертва в беспамятстве, она перестала сдерживаться и дала волю эмоциям. Но почему она плакала? Она испытывала жалость? Или все же удалось затронуть струны черной души?              Закончив, Аграт вытерла руки, отложила нож и на негнущихся ногах вышла из комнаты. Захлопнув за собой дверь небольшой коморки, она оперлась спиной о холодную влажную стену и медленно сползла на пол, обхватила колени руками, и, наконец, дала волю сдерживаемым чувствам. Она рыдала, задыхаясь на каждом всхлипе, не в силах противостоять собственным эмоциям. Пифон был прав, она могла сколько угодно притворяться перед Люцифером и своими союзниками, но долго обманывать себя невозможно. Едва увидев новорожденного сына, она поняла, что он самое дорогое существо во всем мире. Аграт хотела отказаться от плана, как только у нее появились силы, чтобы встать, она решительно направилась к заговорщикам, желая найти другой способ претворить план в жизнь, но ей четко дали понять, что иных вариантов не будет. Никто не знал, каких усилий ей стоило отдалиться от ребенка. Пока Садонай был совсем маленьким, она каждый день уговаривала себя, отталкивала любую мысль, рвала привязанность. Фокалор все усугублял. Он любил сына и мог спокойно проводить с ним время столько, сколько ему хочется. И Аграт ненавидела мужа за это и еще за то, что его семя оказалось на удивление плодовитым. Не забеременей она тогда, могла бы избежать этого кошмара сейчас. А Сад рос смышленым ребенком, с ним действительно было интересно. Все женщины сбегались к ним в дом повозиться с малышом, а Аграт была вынуждена сидеть и смотреть, как кому-то позволено испытывать эмоции, которые ей запрещены. Со временем ей удалось успокоиться, но, кажется, для этого пришлось умертвить часть себя. Однако в какой-то момент понадобилось притворяться, изображая те эмоции, которые она хотела когда-то испытать.       Пифон задал вопрос, разбередивший старые раны, и что теперь делать, она не знала. Скрипнула дверь, на пол упал треугольник рыжего света от факелов в коридоре. Аграт вскинула голову и встретилась взглядом с Люцифером.       Он молча присел рядом с ней, обнял за плечи и поцеловал в лоб. Некоторое время они просто сидели, уставившись в пустоту. Тишину нарушил тихий голос.       – Хочешь мне что-нибудь сказать?       Аграт помотала головой.       – Тогда можно я спрошу, что ты дальше намерена делать с Пифоном?       Аграт вздохнула, вытерла остатки слез с лица и повернулась.       – Я хочу попробовать «подсадку», сущность сделает Пифона лояльным к нам, – по-деловому четко сказала она.       – Но заклинание долго развивается, он не сразу станет нам союзником, тем более с его силой воли и характером, сомневаюсь, что даже через десять лет к назначенному сроку он будет готов. С ним и столетия не хватит, – ответил Люцифер.       – Да, но он перестанет лезть в наши дела.       – Рафаэль заметит, – скривился Люцифер. – А я не хочу еще и с ним играть в шпионские игры.       – Не заметит, – успокоила его Аграт. – Пока «подсадка» разовьется, уже настанет новый порядок. Нам не нужен еще один солдат, нам нужно, чтобы эта ищейка не лезла в наши дела.       – Хорошо, но у нас осталась всего неделя, до возвращения твоего муженька, – задумался Люцифер. – Успеешь?       – Всенепременно, – улыбнулась Агарт. К ней снова вернулась прежняя холодность. – Ты решил вопрос со Змеями?       – Да, – вздохнул Люцифер. – Все трое мертвы, но вышла проблема.       – Что еще?       – Ты же знаешь, что они на редкость въедливые и страдают повышенным вниманием к мелочам, – начал Люцифер. – Я полагаю, что рано или поздно остальные влезут в это дело.       – Значит, будем уничтожать одного за другим, – отрезала Аграт.       – Если бы это было так просто… – прошептал сам себе Люцифер.       Он сжал несколько раз кулак. Ему повезло, Змей не сразу поверил в происходящее, не хотел навредить ангелу, а потому не воспользовался ни одним ядом из своего смертоносного арсенала. Ожидай он подвоха, все кончилось бы для него плачевно. Люцифер вздохнул – теперь ему всю жизнь будут сниться эти глаза, глаза друга, который не понимает, за что с ним так поступили.       К концу недели Пифон покинул комнату в катакомбах. Сослуживцам он объяснил свое отсутствие срочными делами. Он действительно больше не помнил о проблеме с маленьким принцем. Аграт шесть раз вырезала на нем всю сеть символов, пока, наконец, у нее не получилось добиться результата. Подсаженная сущность едва укрепилась у него в мозгу, ей понадобится время, чтобы развиться, но пока ее основной функцией было не допустить главу службы безопасности Ангресса к Садонаю.              10 лет спустя              Садонай расселся на перилах библиотеки, закинув длинные стройные ноги на цветочную клумбу. Принц Нижнего царства, в своей алой рубашке ярким пятном выделялся среди толпы. Распущенные светлые волосы струились водопадом по его плечам и спине до самого пояса. В чертах лица все еще присутствовала что-то детское, но он теперь больше походил на молодого мужчину. Тело обросло красивыми мышцами, которые Сад не стеснялся демонстрировать.       Аластор уже несколько минут украдкой наблюдал за другом из-за угла. Они договорились встретиться возле библиотеки в полдень, и Сад пришел сильно раньше. Ему нравилось сидеть на видном месте и привлекать внимание прохожих, что дико раздражало Аластора. Еще немного, и первый ребенок в двух Царствах достигнет возраста совершеннолетия, и что будет тогда, не знал никто. В Царствах тех, кто не достиг восемнадцати лет словно не «видели», не воспринимали как объект желания. Аластору было всего четырнадцать, и ситуация выглядела для него совсем иначе. Находясь по другую сторону возрастной планки, он «видел» Сада, и с тринадцати лет он был частым гостем в эротических фантазиях Ала. Садонай относился к Алу по-дружески, ни разу не посмотрел на него с другим интересом, но с удовольствием одаривал им всех старших. Он обращал внимание на солдат обоих полов, задерживал взгляд на женщинах офицерах и плотоядно облизывался на мускулистых рослых мужчин.       Аластор только недавно вытянулся в росте, но был ниже Садоная на полголовы, слишком худым и казался себе неуклюжим до отвращения. Тренировки не помогали. Он выматывал себя на полигоне до беспамятства. Дома мать отпаивала его настоями и старалась накормить, тихо ругая Самаэля за то, что тот изматывает ребенка, но все эти усилия были тщетны, менялся он крайне медленно. Он с ужасом ждал момента, когда его друг сам станет интересен окружающим, а в том, что это случится очень скоро, буквально в его восемнадцатый день рождения, Аластор даже не сомневался. Было в юном принце нечто такое, сверхъестественное даже для магического мира, какая-то животная притягательность, эротический флер.        Садонай приветливо улыбнулся, едва Аластор подошел к нему достаточно близко. От этой улыбки стало тепло, в животе вспорхнули бабочки, сердце затрепетало, казалось, Аластор может взлететь без крыльев.       – Рад, что ты меня позвал, я был уверен, что у тебя сегодня тренировка, – Садонай спрыгнул на ступени библиотеки, остановился в паре шагов от Ала, точно красуясь, давая ему возможность себя рассмотреть. – Думал, ты опять на полигоне будешь убиваться.       – Сегодня отменили, – претворяясь безразличным соврал Аластор, маскируя за холодностью чувство неловкости.       – Жаль, – поджал губы Садонай. – Хотя нет! Я соврал. Мне тебя не хватало, давно мы не гуляли.       Аластор вознес хвалу Творцу за то, что, оформляя площадь перед библиотекой зодчие установили по периметру оранжевые, а не зеленые фонари, и Сад не мог рассмотреть, как вспыхнули его щеки.       – Тогда ты не против погулять немного? – предложил Аластор.       – С удовольствием! – Садонай хлопнул его по плечу. – У тебя есть конкретные предложения или просто подурачимся?       – А, да! Пока я не забыл, – Аластор сунул руку в нагрудный карман куртки и достал маленький бархатный мешочек. Он вытряхнул содержимое на ладонь. – Я тут освоил «маяк опасности», а так как ты любишь всячески влипать, я решил проверить работу артефакта на тебе.       . Аластор утаил правду, на самом деле кольцо он делал специально для Сада, и ради него освоил сложное заклинание, вплел его в сталь, и запечатал небольшим черным брильянтом. Он не смог бы объяснить, чем продиктован порыв, но чутье подсказывало ему, что, если в ближайшее время не предпринять каких-то мер предосторожности, потом будет уже поздно. Садонай последние полгода стал вести себя странно, часто пропадал, а по возвращении не мог толком сказать, где был. Хотя для всех остальных его поведение не особо изменилось, Аластор знал его лучше членов семьи. Садонай научился скрывать свои эмоции, в то время как неплохо поднаторел читать чужие. Маска работала для всех, но не для Ала. Он не на шутку встревожился, когда Садонай начал забывать, зачем пришел, или вовсе не мог понять, как очутился в том или ином месте. Его периодически трясло, и после таких происшествий он еще несколько дней вздрагивал от внезапных резких звуков.       Садонай взял кольцо, покрутил в руках и надел на безымянный палец правой руки. Аластор испытал прилив непонятной радости, словно сам факт, что серебристый обруч обхватив палец Сада, говорит о правах Ала на него. Парный амулет, связанный с кольцом, пульсировал на груди.       – Спасибо! – Садонай улыбнулся поднял руку, ближе к свету, рассматривая грани брильянта. Он чувствовал магию в нем так же легко, как запускал сложные заклинания – Но ведь это не просто подарок, так? Вторая часть у тебя?       – Да, – признался Аластор, не видел смысла юлить. – Мне показалось это неплохой идеей. Я немного беспокоюсь.       – Не стоит! – отмахнулся Садонай. – Со мной все в полном порядке.       – Хорошо, но давай ты поносишь это кольцо какое-то время, чтобы проверить работу артефактов. Мне нужно понять, как у меня получилось. Потом можешь снять, – предложил Аластор.        – Мне очень приятна твоя забота, Ал. И у меня есть предложение… – он завис на полуслове, проводив взглядом Азраэль        Даже Аластор на нее отвлекся. Высокая блондинка в плотно облегающих ноги и зад штанах подмигнула парням и отвернулась. Шикарная женщина, за ней ухаживало много холостых мужчин, но пока она предпочитала случайные связи и не стремилась к моногамным отношениям.       – М-да, ты себе шею так свернешь, – пробурчал Аластор.       – Она прекрасна, – шепнул Садонай. – Могу поспорить, что рано или поздно добьюсь ее расположения. Аластор сник. Соревноваться с красоткой он никак не мог.       – Ладно, пошли, я давно не был в гроте, думаю, купание пойдет нам на пользу, – Садонай легко менял темы, причем отвлекаясь вполне осознанно и без малейшего перехода.       – Ну, давай, – пожал плечами Аластор, хотя настроение у него испортилось, и беситься в воде желания не было. Хотя, в таком времяпрепровождении был свой плюс – Сад обязательно разденется полностью.       Небольшую пещеру заполнял мягкий бело-голубой свет, исходивший от купален. Каждая из пяти лоханей с водой имела свой оттенок, от самой глубокой и темной к мелкой, едва до колена, яркой бирюзовой. Обитатели обоих царств любили это место, здесь всегда можно было подзарядиться энергией – вода обладала целебными свойствами, после нее чувствовался прилив сил и бодрость.       Аластор и Садонай провели в гроте несколько часов. Они вдоволь наплавались, потом набрызгались и пару раз попытались утянуть друг друга на дно. Когда же играться им надоело, они устроились в одной из средних природных ванн. За разговорами прошел еще час. Аластор успел расслабиться, ему каким-то чудом удалось взять себя в руки, хотя любому подростку это было ой как не просто.       Все было прекрасно, и казалось, что ничего не потревожит их, когда Садонай, трепавшийся о каком-то новом своем увлечении, вдруг замолк на полуслове. Его взгляд помутнел как у пьяного. Он резко поднялся и вышел из воды.       – Ты куда? – Аластор вскочил вслед за ним, инстинкт подсказывал ему, что дело неладно.       – Мне надо идти, – спешно одеваясь бросил через плечо Садонай. Больше ни слова не говоря он стремительно вышел из грота, а каблуки его сапог застучали по облицованному малахитом коридору.       Аластор так и остался на месте, недоумевая что могло так внезапно измениться. Он, конечно, давно знал Сада и видел все его выверты, и в этот раз все было иначе. Садонай мог сорваться с места в любой момент, если в его голову забредала очередная безумная идея, но он всегда стремился втравить в свои приключения Ала.       Оправившись от первого шока, Аластор бросился из воды. Одевшись, он сильнее прижал к груди новый амулет, тот молчал, а значит, Сад пока в безопасности. Могло случиться что угодно, и у Аластора сердце было не на месте, какая-то часть его сознания стремилась поднять тревогу, бежать к старшим, просить их о помощи.       Выбравшись в город, он первым делом проверил дом короля, но двери и ставни на окнах были закрыты. Пришлось уйти ни с чем. Оказавшись на центральной площади Ангресса, Аластор встал на перекрестке. Лучами в разные стороны уходили мощеные улицы, повсюду сновали ангелы и демоны, спешившие по своим делам или просто прогуливаясь. Зеленое освещение улиц сегодня казалось каким-то зловещим, словно все фонари разом приглушили. Ко всему прочему в пустыне рядом начиналась буря, и песочная взвесь начала попадать в глаза и неприятно скрипеть на зубах.       Грудь обожгло огнем, амулет в одночасье раскалился, подавая сигнал тревоги. Аластор сначала рефлекторно попытался сбросить его, но, опомнившись, только сильнее прижал к себе. Точного действия он не знал, и надеялся, что артефакт покажет, куда бежать. В том, что его лучший друг в опасности, Аластор не сомневался. В сознании появилась золотая нить, она тянулась от кулона куда-то в сторону и уходила одним концом в катакомбы.       Аластор достал черный цилиндр, оружие тут же отозвалось, готовое в любой момент измениться по его требованию. У решетки входа он притормозил, проверяя, нет ли слежки, и удостоверившись, что никому не интересно куда его несет, спрыгнул вниз. Нить тянулась дальше, уходила по петляющим коридорам в ту часть катакомб, что была уже за пределами городской стены. Амулет потяжелел, нагрелся не только он сам, но и цепочка. Нужно спешить.              Садонай открыл один глаз. Обстановка показалась ему незнакомой, впрочем, разглядеть ее детально в слабом свете маленького магического светильника было не реально. Единственное, что бросалось в глаза – небольшой столик, заваленный бумагами и потрепанное временем кресло возле него. Он опустил взгляд и обнаружил, что стоит в центре сложного магического рисунка. Из своего положения он не мог рассмотреть деталей, но даже того, что он видел было достаточно, чтобы даже такой отчаянный любитель магии и приключений испугался. Письменность хаотов разительно отличалось от рун, принятых во Внешних царствах.       Его внимание привлек шелест одежды, и Садонай закрыл глаз, прислушиваясь чтобы не выдать себя. Сейчас он не был способен к сопротивлению, почти не чувствовал своего тела. На безымянном пальце правой руки ощущалось тепло, оно медленно распространялось на кисть, но этого было пока недостаточно, чтобы сбросить оцепенение. И все же это был уже какой-то плюс – если ему удастся достаточно потянуть время, вполне вероятно, что подарок Аластора сделает свое дело и паралич отступит.        Знакомый запах ударил в ноздри - черный жасмин и горький миндаль. Садонай бы в жизни его ни с чем не спутал, знал с младенчества. Мама. Ближе никого нет, даже связь с отцом не настолько крепкая. Она поможет, спасет, как всегда делала, когда Сад влипал в неприятности. Аграт была холодна и строга с сыном, но никогда не оставляла его в опасности. Надежда разбилась о несокрушимую стену логики, Аграт даже не думала освобождать его, она прошлась вдоль начерченных на полу символов, подправила один, отошла к столу и начала нараспев читать заклинание.       Сквозь опущенные ресницы Садонай следил за ее манипуляциями, внутренне содрогаясь от страха. При всей своей молодости и неопытности он уже знал этот ритуал. Год назад влез в закрытый раздел библиотеки, предназначенный только для старших офицеров, и жадно прочел столько книг, сколько смог, пока его не поймали. Магия хаоса, сложная и разрушительная, доступная только тем, кто связан с ним кровью. Догадка осенила его слишком поздно, Аграт дочитывала последний кусок заклятия. Созданное на основе уже существующего ангельского, оно обещало забвение. С его помощью людям меняли фрагменты памяти, чтобы они никогда не могли вспомнить встречу с обитателями двух других царств. Хуже всего, что оно было многокомпонентным, а значит, предыдущие разы, когда его готовили к этому дню, он так же безвольно принимал все, что с ним происходило. Поздно было бороться, он не успеет сбросить оковы и не сможет заблокировать чары. Он смог «проснуться» только потому, что его друг беспокоился за него, словно чуял, что надвигается беда. Его подарок звал своего создателя сюда. Садонай распахнул глаза. Аластор ведь носил вторую часть амулета, без сомнений, он бросится на помощь, а значит, может пострадать. Нельзя допустить этого, нужно было предпринять хоть что-то.       – Мне просто интересно, мама… – Садонай хотел отвлечь ее, дать себе немного больше времени. Последнее слово прозвучало тихо и отчаянно, словно доставляло ему физическую боль, продираясь сквозь горло. – Что я сделал такого, чтобы заслужить это?       Аграт дернулась от неожиданности, сбилась с ритма и вскинула голову. Садонай каким-то образом выбрался из одурманивающего заклятия и теперь в упор смотрел на нее. Она нервно огляделась по сторонам, словно ища у кого-то поддержки. Садонай чувствовал ее смятение, ему удалось отсрочить неизбежное, она не сможет продолжить заклинания с того же места, придется начать заново.       – Так надо, Сад, – отозвалась Аграт. Она подошла ближе и заглянула ему в лицо. – Ты поймешь.       Садонай не отводил взгляда. Пока он смотрел ей в глаза, она вынуждена была удерживать этот зрительный контакт, не давать слабину. Саду жизненно необходимо было отвлечь ее внимание от правой кисти. Он уже мог пошевелить ею. Паралич слабел, он чувствовал руку до самого плеча.       Аграт не выдержала первой, она опустила голову, а на ладони у появился сгусток тьмы. Этим заклинанием она планировала вырубить Сада. Он не успевал полностью освободиться, удар одной рукой не заблокировать. Когда Аграт выставила пальцы в атакующем жесте, дверь внезапно содрогнулась и слетела с петель. Мощнейший удар сырой тьмой, тот, кто ворвался в комнату, сил не жалел, хотя и не умел ими толком пользоваться. Рефлекторно Аграт развернулась ко входу и выбросила черный сгусток в незваного гостя. Аластор уклонился, сработала выучка, приобретенная в бесконечных тренировках.       – Да что ж тебе все неймется?! – зарычала Аграт. Она принялась сыпать заклинаниями, целясь Аластору в голову.       Ему чудом удавалось уворачиваться, демонстрируя невероятную гибкость и скорость реакции. Но все же Аграт была старше и опытнее. Она поймала мальчишку на ошибке. Он отвлекся, метнув быстрый взгляд на скованного друга, и тут же поплатился за это. Заряд прилетел ему в лицо, Аластор упал и затих.       – Не хотела я еще и тебя обижать, щеночек, – сказала Арграт.       Повернувшись, она встретилась с ненавидящим взглядом собственного сына. Остальное произошло слишком быстро. Садонай оскалился, руки, которые еще мгновение назад были спутаны, с непостижимой скоростью произвели три пасса, и в грудь Аграт ударил плотно сплетенный поток магии, а злость и вспыхнувшая ненависть напитали его такой силой, что даже первородная демоница не смогла ему ничего противопоставить. Ее отбросило назад, и, ударившись спиной о стену, Аграт потеряла сознание.       Садонай быстро разорвал остатки парализующего заклинания и бросился к своему спасителю. Аластор дышал, и это было главным. Испуганный принц в первый момент не мог собраться, не понимал, что делать. Он не смел отойти от лежащего на полу Аластора, не мог дернуться и проверить, что с Аграт. Щупальца паники сжали его сердце. К кому бежать? Кто еще замешан в этом заговоре? Фокалор в Черной башне, но кто сказал, что он непричастен? Голова разрывалась от этих мыслей, Садонаю не хватало жизненного опыта.        Аластор шевельнулся. Садонай тут же переключил все внимание на него.       – Как ты?! – он приподнял его голову и заглянул в глаза. – Идти сможешь?       Аластор попытался приподняться на локте, но тут же бессильно упал назад. Садонай чуть не расплакался, все теперь зависело от него, и от этого становилось дурно. Друг не способен идти, а значит, его придется нести на себе. Покрутив головой, Садонай метнулся к столу, забрал с него столько исписанных листов, сколько смог затолкать к себе в карманы, затем ловким движением закинул Аластора на плечо и со всех ног бросился бегом из этого места. Остановился он только возле выхода на поверхность. Аластор уже более-менее пришел в себя, по крайней мере, он принялся болтать ногами и едва не заехал пяткой Саду в лицо.       – Очухался? – Садонай поставил его на пол и заглянул в бледное лицо.       – Вроде, – Аластор все еще шатался, но падать вроде не собирался. – Что это было?!       Он непроизвольно дернулся, едва не завалившись, и Саду пришлось ловить его снова.       – Не знаю! – злобно рявкнул Сад. – Но я разберусь!       – Нужно сообщить в город! – Аластор озирался, пытаясь понять, где находится.       – Нельзя!       – Почему?! – опешил Аластор.       – Потому что моя мать – первородная демоница, и я думаю, чтобы претворить в жизнь такой сложный план, ей понадобилась бы посторонняя помощь, – пояснил Садонай.       – Но мой отец точно непричастен! – Аластор даже в мыслях не мог представить, что Самаэль переметнулся на сторону хаоса.       Садонай передернул плечами, а когда отнял от лица руки, его взгляд не предвещал ничего хорошего.       – Ты можешь вернуться в город, Ал. Я же не сунусь туда, пока не разберусь, что со мной сотворили и что делать дальше.       – Один ты не пойдешь, – Аластор бы непреклонен. Он никогда не оставит Сада одного, тем более, когда он настолько растерян. – Но что мы будем делать?       – Выживать!       Тоннель вывел их далеко за пределы города. На удачу, в километре от места, где они оказались, располагались стойла кошмаров, и их не так чтобы зорко стерегли. Аластор, руководствуясь только одному ему понятными признаками, выбрал пару двухлеток и втихаря вывел их из загона. Когда в Нижнем царстве наступило утро, они были уже далеко. А днем Садонай смог построить достаточно стабильный грузовой портал в Среднее царство.              Влад оперся локтями о перила небольшого балкона над тренировочным залом, вглядываясь в разношерстную толпу инкубов и суккубов, оттачивающих свои навыки. Часть из них сейчас отрабатывали спарринг, а остальные, успевшие уже немного подустать, проходили полосу препятствий. Все было нормально, никто откровенно не филонил, просто периодически случались шуточные потасовки, кто-то кого-то хватал за ботинок, не давая перелезть через препятствие, или сдергивал за пояс с каната. К концу тренировки так было всегда. По-хорошему, Влад следил в основном за одним конкретным бойцом, погружаясь в какое-то состояние меланхолии и отрешенности.       С Максом он начал спать незадолго до войны, и, к своему удивлению, глава шпионской службы понял, что хочет от него большего, чем просто секс. Макс был красив, как и все инкубы, в этом не было ничего необычного, но привлекал он внимание скорее бьющей наповал харизмой и каким-то совершенно ненормальным отношением к жизни. По крайней мере, Владу так казалось. Макс умел мило и открыто улыбаться без тени фальши, умел поддерживать разговор, а самое главное, он был хорошим слушателем. Для шпиона, конечно, это не сверхъестественный навык, но вне службы он встречался крайне редко, особенно у таких молодых. Макс самозабвенно стремился всем помочь, нисколько не жалея собственного времени, по сути же скрывая тот факт, что война согнула его не меньше остальных.       Первый раз был спонтанным и сумбурным. В пустой раздевалке, когда все ушли, Влад и Макс остались вдвоем. Так получилось, что их шкафчики в этот раз были рядом, а легкое соприкосновение обнаженной кожи запустило процесс. Прикосновение-предложение и прикосновение-согласие, для обитателей Казино больше ничего не было нужно. Макс отдавался с такой страстью, что в итоге после их бурной встречи на стальной дверце шкафа осталась приличная вмятина, а Влад задумался о своих планах на него.       Он не был волком-одиночкой, в свое время у него были более-менее серьезные отношения и с девушками, и с парнями, но они все рано или поздно заканчивались. Без скандалов и истерик он полюбовно расставался со своими партнерами, оставаясь с ними хорошими друзьями. В последние семьдесят лет из-за загруженности на работе он перешел на мелкие интрижки, предпочитая не морочить никому голову, тем более что в борделе Казино можно найти девочек и мальчиков на любой вкус. Видимо, он наконец устал быть один, сердце проснулось от спячки, и надо же было такому случиться, чтобы пробудил его именно Максимилиан Торн – парень, который не смог перерасти увлечение Князем.       О нет, в постели Макс ни разу не дал понять, что мечтает о ком-то другом, здесь и сейчас он хотел именно Влада, но в итоге все равно отстранялся, прячась в свою удобную ракушку и не позволяя подойти ближе. Для юного инкуба это был просто секс, а для Влада соревнование. Но бороться с призраком Князя он не мог – Макс не позволял. Знал бы мальчишка, что сердце его шефа давно не свободно, заковано в стальную броню, чтобы никто больше не посмел туда попасть и причинить боль. Влад был свидетелем того, что произошло между Садонаем и Аластором, и отлично понимал, что никто и никогда не сможет заменить его для Садоная. Жаль только, что они так и не рискнули попробовать еще раз, ведь счастливый начальник нравился всем куда больше.       После войны Макс окончательно закрылся. Он видел самоубийственный залп Князя и тогда, как и многие, думал, что Садонай погиб. Что-то сломалось в нем, взгляд потускнел, и хотя он продолжал делать вид, что с ним все в порядке, Влад не был бы главой шпионской службы, если бы не заметил его подавленного состояния. Попытки поговорить с Максом закончились провалом, он умело уклонялся, а вскоре просто начал искусно переводить темы, всячески избегая даже намека. Хуже всего было то, что в первые недели после Третей войны они никак не могли пересечься. Влад носился по всему миру, собирая информацию, затем Макса вместе с Лео отправили в Ватикан, что свело на нет даже возможность мимолетной встречи. Только пару недель назад нагрузка спала. Как только появилась возможность и капля свободного времени, Влад отправился к нему. Застав Макса в его комнате в костюме священника, он несколько растерялся. Макс выглядел таким смиренным и в то же время таким развратным, что разговор быстро перешел в горизонтальную плоскость. Только потом Влад понял, что Макс просто обвел его вокруг пальца. Промах, достойный наказания, которое он в итоге и получил. Уставший Макс уснул у него на плече, не в состоянии вернуться к себе. Через час Влад аккуратно, чтобы не побеспокоить его, встал с кровати и все оставшееся время наблюдал за спящим, сидя в кресле. Под утро он сам улыбнулся своим мыслям. А ведь то чувство легкости, которое появлялось в присутствии Макса, было неспроста, но загнанный Влад не распознал его сразу. В сложившихся обстоятельствах сложно было принять этот факт, но Влад был рад, что теперь в его жизни снова появился кто-то, ради кого он будет хотеть возвращаться домой.       Однако долго обманываться он не смог, опыт говорил ему, что взаимности он не добьется, Макс слишком сильно увяз в своих чувствах к Князю и не сможет переключиться по щелчку пальцев. С одной стороны, если бы Макс узнал, что именно на душе у сюзерена, он бы несомненно отступил.       Влад единственный, с кем Садонай тогда откровенничал. Сюзерен несколько дней пребывал в тяжелом запое. Отравленный алкоголем разум затуманился, и у Князя развязался язык. Влад был тем, кто заглянул под маску и знал, что прячется за ней, почему за тысячелетия Садонай так и не смог ни с кем начать нормальных отношений. Но Максу нельзя знать правду, у Влада не было права рассказывать об этом. А потому он был вынужден ждать и надеяться.       Макс оттаял только через месяц, он стал чаще появляться в апартаментах Влада и даже по собственной инициативе оставался ночевать. Все, казалось, шло хорошо, но Влад снова обманулся. Он просто не хотел этого видеть – Макс не оставил своих идей, а принял это за очередную интрижку Влада. Конечно, ведь почти всю сознательную жизнь Макса у Влада не было постоянных связей. Можно было бы попробовать объясниться, но Влад смалодушничал, побоялся, что может спугнуть Макса и лишиться хоть такой возможности быть с ним. Он мог радоваться, что работа не оставляла времени для самокопания.       Влад выпрямился, бросил последний взгляд на подчиненных и зашел в скрытый коридор – сегодня у него было свое задание.              Макс поднял голову в тот момент, когда за начальником закрылась дверь, словно почувствовал его уход. За невнимательность он был тут же наказан и рухнул вниз с трехметрового препятствия. Нарисса, суккуб из штурмового отряда, ухватила его за ногу и, заливаясь смехом, сдернула вниз. Макс успел сгруппироваться и, шлепнувшись, тут же вскочил на ноги.       – Падре, вы сегодня какой-то невнимательный! – заявила Нарисса, приземлившись рядом.       После миссии в Ватикане у Макса появилась новая кличка, а вот Лео просто балдел, когда к нему обращались «Кардинал Леонардо». На миссии они оба были простыми священниками, но перед ее окончанием Лео не удержался, стащил католическое литургическое облачение и неделю шлялся в нем по Казино, отпуская всем грехи направо и налево.       – Есть такое! – улыбнулся в ответ Макс. – На самом деле, я порядком устал, так что пора бы и сворачиваться.       – А ну, шевелитесь, суки! – голос Кайла гулкое эхо разнесло по всему залу, немало этому способствовал мегафон, которым тот пользовался для пущей доходчивости.       Все резко зашевелились. Какими бы они ни были уставшими, пришлось выполнять команду и продолжать тренироваться, пока старший офицер не решит, что можно остановиться. После трех часов интенсивной тренировки Макс, еле переставляя ноги, вошел в душ, а потом с трудом натянул на себя одежду. Таких, как он, пришедших позаниматься перед сном, было не много, в основном, в раздевалке прыгали с лавки на лавку бодрые парни и девушки, дрались полотенцами и бросались бумажными салфетками.       Макс хмыкнул. Он думал, что в отсутствие Князя Казино не сможет выйти на прежний уровень. Он ошибся, Княжна удержала резервуар и смогла наладить его работу. Вскоре энергия хлынула новым потоком. Марселла исправно посещала залы, работала в кабинете и вообще вела себя как настоящая хозяйка, вот только, когда она думала, что ее никто не видит, плечи ее опускались, она снимала туфли на высоченных шпильках и прислонялась к стене, чтобы дать себе немного отдыха. Один раз она забыла закрыть дверь, и пробегающий мимо инкуб стал свидетелем того, что она такой же демон, как и все остальные. Похоже, она переняла от отца умение держать голову высоко, даже когда на самом деле чувствовала себя очень плохо. Да, все и правда было не тем, чем казалось.       Одевшись, Макс побрел к себе, но почему-то в лифте ткнул кнопку другого этажа. Ошибкой это не было, сработала привычка. На «неправильном» этаже Макс вздохнул, похоже, это было знаком. Подсознательно он хотел здесь оказаться, ведь не зря же он мотался к Владу раз в три дня. В своей комнате он только переодевался, но вся его жизнь была именно тут. Он достал ключ-карту и открыл дверь апартаментов, встретивших его тишиной и теменью. Влада не было дома, и Макс подумал, что стоило бы вернуться к себе, но остановился. Постояв немного, он вошел и закрыл за собой дверь.       Раньше он бы, не задумываясь, повернул назад и вернулся бы в свою комнату, но сейчас ему не хотелось покидать это место. Здесь ему было хорошо, однако без хозяина апартаменты выглядели не так приветливо. Макс добрел до спальни и, скинув верхнюю одежду и ботинки улегся на кровать поверх идеально ровно застеленного шелкового покрывала.       За последние несколько месяцев его жизнь сделала несколько странных витков, но разобраться в них не получалось. Он то бегал на заданиях, отбиваясь от мелких хаотов, то проводил свои ночи в постели Влада, которого сначала рассматривал как мимолетное увлечение. Однако со временем ситуация изменилась. Влад оказался не таким, каким Макс его представлял. За закрытыми дверьми с него слетала вся холодность и отрешенность, он был ласковым и заботливым, что не вязалось с его привычным образом. Макс опасался этого, в первое время сторонился, не давая Владу забраться себе в голову. Влад был искусным любовником, и Макс каждый раз забывал обо всем на свете, оказавшись в его объятиях, тем страшнее потом было возвращаться обратно в свой мир, когда они покидали стены апартаментов.       Макс пытался припомнить, был ли Влад в отношениях хоть когда-то, однако за восемьдесят семь лет такого не случалось. Видимо, глава шпионской службы просто завел очередную интрижку, и Максу совсем не хотелось открываться ему, а ведь так желал хоть от кого-то получить капельку душевного тепла. Сначала удавалось держаться на безопасном расстоянии, Макс в свободное время был занят поисками Князя, часто говорил с Владом об этом. Идея заняла его сознание, и он плюнул на осторожность, потребность в чьей-то, пусть даже мнимой, любви перевесила все предостережения разума. И как-то так внезапно получилось, что Макс практически поселился в чужих апартаментах.       Макс перевернулся на живот и достал из кармана телефон. Он еще раз открыл карту Швейцарии и нашел Цюрих. Два дня назад ему таки удалось обвести Аластора вокруг пальца и оставить свой маленький «подарок», однако, получив такую желанную информацию, Макс, вопреки своим прежним убеждениям, не побежал сломя голову к обожаемому Князю. Вместо этого он решил дождаться Влада и не мог даже себе объяснить, почему поступил именно так.       Поколебавшись, он выключил телефон, завернулся в покрывало и уткнулся носом в подушку. Постельное белье еще не меняли, а потому оно пахло волосами Влада. Этот запах приносил умиротворение, и Макс вскоре уснул.       Проснулся он от того, что кто-то аккуратно пытался вытащить из-под него покрывало. Макс вцепился в край обеими руками и тихо заворчал.       – Макс, отдай, – прошептал знакомый тихий голос.       – Нет, – не просыпаясь, пробурчал Макс и еще сильнее потянул на себя.       – Хорошо, давай спать поверх него, – тихо рассмеялись у него над головой.       Макс нехотя перевернулся на бок, кровать за его спиной прогнулась под чьим-то весом, а через пару мгновений к нему сзади прижалось крепкое, вкусно пахнущее свежим гелем для душа тело. Влад приподнялся на локте, склонившись над спящим Максом. Капля воды скользнула вниз с его волос и упала Максу на нос. Он поморщился и открыл один глаз.       – Ты мокрый, – пожаловался Макс, но тут же перевернулся на другой бок и уперся лбом в обнаженную грудь Влада. – И пахнешь вкусно.       Потом внезапно открыл оба глаза и резко сел. Влад едва успел увернуться от столкновения с его макушкой.       – Ты же на миссии был, как прошло?! – Макс включил ночник и придирчиво осмотрел Влада.       Тот неоднозначно вскинул бровь, но препятствовать не стал. На боку у главного шпиона Дисса белел большой квадрат водонепроницаемого пластыря, такой же обнаружился и на плече.       – Что случилось?! – Макс окончательно проснулся и сполз с кровати, озираясь.       – Что ты ищешь? – Влад с какой-то странной улыбкой наблюдал за бурным копошением.       – Пакет из больницы! – Макс покрутился и почти сразу нашел его на тумбочке.       – М-м-м? – Влад лениво перевернулся на спину, продолжая наблюдать. Ему было интересно, чем все закончится.       Макс вздохнул и показал назначение Стивенсона.       – Хочу проверить, что у тебя тут написано.       – И зачем тебе это? – Влад потянул листок на себя, но Макс так просто сдаваться не собирался, он поднял руки и развернулся спиной.       – Так, теперь я знаю, в какой последовательности и что тебе давать, – заявил он.       – В смысле?       – В прямом, – хмыкнул Макс и полез в пакет. – Док все время жалуется, что вы забиваете болт на лекарства, а если бы вы этого не делали, то выздоравливали бы быстрее. Кстати, раз такое случилось, то надо бы в ресторане заказать еды.       Копаясь в лекарствах, Макс не замечал, как менялось лицо Влада. Сначала на нем ярко отразилось удивление, потом сомнение, а последним скользнуло удовлетворение. Макс и раньше проявлял заботу о друзьях, просто впервые Влад испытал это на себе, и ему было чертовски приятно. Остановить разошедшегося Макса было невозможно, в процессе заказа из ресторана он успел расставить все пузырьки на тумбочке и бесцеремонно ощупать кожу вокруг пластыря пациента.       – Уймись, – Влад перехватил его за руку и потянул на себя. Однако это оказалось не так легко, Макс сопротивлялся, опасаясь рухнуть на больные места, а потому, вывернувшись, просто сам залез на кровать рядом.       – Скажи честно, как тебя ранили? Ты же шпион, не должен был попасться под удар.       – Иногда и я ошибаюсь, – беззаботно пожал плечами Влад.       Не говорить же ему, что они попали в ловушку, что кто-то целенаправленно пытался уничтожить группу, а они как простые курсанты проворонили момент, очень похоже, что их уже ждали. Этот факт еще предстояло проверить, сегодня же была назначена другая миссия по вчерашним донесениям.       – Ладно, – вздохнул Макс. – Ты не хочешь об этом говорить, я понимаю.       Он на мгновение задумался, поджав губы, а Влад тихо наблюдал за ним, ожидая продолжения. Обычно Макс выглядел, когда хотел начать серьезный разговор.       – Влад, я нашел Князя, – наконец признался Макс.       Он не смотрел в сторону Влада, и тот был очень рад этому факту. Он не был бы главой шпионской службы, если бы не опередил более молодого своего коллегу. Неделю назад Влад вычислил местонахождение сюзерена, но не доложил об этом ни Яну, отвечавшему за безопасность Казино, ни Лиссе – правой руке Князя. В панике в самом начале, после исчезновения Садоная, они проверили всю принадлежащую ему недвижимость, все банковские счета и даже те, что были записаны на подставные лица, а не на его псевдонимы. Немного успокоившись, Влад в короткой дружественной беседе расспросил Княжну о дне ее появления в Диссе. Дальше было просто: найти брошенный в Лондоне мерседес, проверить заклинание смены номера, а потом пробить хозяина машины. Узнав, что с хозяином Казино все в порядке, Влад оставил все как есть, не желая вмешиваться в дела начальника. Как бы предан он ни был, Влад радовался, что сюзерен пока никак себя не проявил. Ведь его возвращение могло бы сильно повлиять на Макса. Первый раз в жизни Влад проявил эгоизм, как ему казалось. На самом деле была и другая причина, он надеялся, что, оставаясь раз за разом наедине с Аластором, Садонай сдастся, увидит наконец, что кроется за ширмой. Теперь же все может пойти прахом.       – Что ты собираешься делать? – тихо спросил Влад, ни один мускул не дрогнул на его лице, не выдал его истинных эмоций.       Макс задумался. Он почему-то ожидал, что Влад взбеленится, начнет читать лекции о правомерности подобных действий в условиях того, что сюзерен наверняка не хочет, чтобы его нашли, в конце концов, запретит соваться туда. Но вместо этого Влад спрашивал его, как тот намерен поступить, а Макс не знал. Что-то изменилось в его мироощущении. Нет, он все так же боготворил сюзерена, считал его лучшим из лучших и мечтал оказаться в его объятиях. Но последнее, скорее, по инерции, уж очень давно эта мысль не давала ему покоя. И именно она спровоцировала его на ответ.       – Я пойду к нему, – ответил Макс, уставившись в глаза Владу. Он не знал, что хочет там увидеть.       Влад кивнул.       – Ты же понимаешь, что если пойдешь, тебе нужно быть предельно осторожным, чтобы по твоим следам на него не вышли?       – Да, – с ноткой сожаления в голосе ответил Макс.       – Сюзерен сейчас один, и не просто так – у него была причина, – попытался повлиять Влад.       – Судя по всему, ты был в курсе, где он, – догадался Макс.       – Да, мне по должности положено, – подтвердил Влад.       – И ты не станешь меня отговаривать? – робкая попытка раскрутить Влада на эмоции. Провал. Его не прошибить такими детскими трюками.       – Нет, ему и правда пригодится твоя помощь, – Влад сам не верил, что говорит это. Все его нутро протестовало. Но долг оказался сильнее любых личных чувств.       Макс поднялся и молча вышел из комнаты, а когда за ним захлопнулась дверь, Влад со стоном завалился на спину. Все, маленькая сказка закончилась. Он оттягивал этот момент как мог, но он должен был настать. Все желания Влада ничто по сравнению с его обязанностями, а главной из них была безопасность сюзерена. Он всю неделю пытался придумать способ, подослать ему кого-то из своих ребят, но никак не решался. Аластор мог быть на месте не всегда, да и в те моменты, что он появлялся в доме Садоная, им не хотелось мешать. Но оставлять сюзерена, у которого поврежден резерв, одного было в высшей степени непредусмотрительно. Однако Макс был последним, кого бы Влад хотел поставить в охрану Князю по своим эгоистичным причинам, но лучшего охранника ему точно не найти, это глава шпионской службы вынужден был признать. Только сердцу от этого стало больно.       На самом деле, любой посторонний помешал бы Садонаю и Аластору наладить отношения, но этим посторонним будет Макс Торн, и Влад может забыть о возможности завести с ним роман. Садонай явно воздерживался, а значит, молодой инкуб в его доме не останется без внимания.       Ревность неприятно кольнула душу. Может и стоило запретить Торну идти к Князю, но Влад бы не смог. Искусственно продлевать эти отношения все равно бы не вышло, проще сейчас, когда все не зашло слишком далеко.              Макс думал, что мысль о скорой встрече с сюзереном сделает его счастливым, даст заряд сил, но вместо этого ему стало невероятно грустно. Выйдя из апартаментов Влада, он ощутил двойственные чувства. Одна его часть хотела увидеть свое божество, вторая стремилась остаться там, в спальне, рядом с Владом. Макс на секунду представил холодный взгляд голубых глаз и передернул плечами, он ведь знал, что эти глаза умеют смотреть с теплотой и нежностью. Но, увы, когда он озвучил свое намерение, этот мороз во взгляде Влада снова кольнул его. Наверное, если бы была возможность отмотать все назад, он не стал бы ничего менять. Нужно разобраться в себе, прежде чем принимать какое-то решение. Оставалось надеяться, что он не сжег только что мост за собой.               После ухода Макса Влад еще час валялся на кровати бесцельно пялясь в потолок. Он считал, что поступил правильно, только от этого на душе было тошно. Иного выбора не было, не держать же Макса возле себя насильно? Он достаточно взрослый, чтобы принимать решения самостоятельно, и способен отвечать за свои поступки, но все равно его хотелось уберечь от разочарования. От неприятных мыслей его отвлек звонок мобильного. Влад хотел проигнорировать настойчивую трель, у него был официальный выходной, выданный ему врачом в принудительной форме, и Влад имел полное право на восстановительный сон. Но он ответил, потому что торчать дома не было ни желания, ни сил. Сейчас он готов ввязаться во что угодно, лишь бы не находиться в комнате, из которой только что так легко упорхнул Макс. - Да, - Влад понес трубку к уху, и уже через пять минут выбежал из апартаментов напрочь забыв про свой больничный.       Машину он бросил на офицерской парковке, подперев внедорожник Шакала. В иных обстоятельствах Влад бы искал более удачное место, но сейчас ему важно было попасть в операционный зал как можно быстрее.       – Что произошло?! – рявкнул Влад с порога.       В небольшой комнате скопилось слишком много народу, за спинами соплеменников Влад не мог рассмотреть изображения с мониторов. Напряженная атмосфера не была чем-то необычным, рабочая обстановка, не более, но сегодня ситуация совсем нездоровая. В двух комнатах двери держали открытыми, чтобы задействованные в миссии операторы могли спокойно перемещаться между ними.       – Кто-то изменил данные разведки, у нас проблема, – Свала бросила на него короткий взгляд и уставилась на центральный экран. – Твой доклад в бумажном виде только что доставили, но на сервере совершенно другая информация. У нас проблемы.       Влад похолодел, быстро осмотрел все мониторы, но пока не мог сложить полноценную картину сам, на них шла трансляция из ангара. Восемь военных внедорожников, готовились к выезду. Шакал отдавал короткие команды, гончих грузили в багажники. Влад насчитал десять псарей и пятнадцать дознавателей высшего чина.       – Почему так много? Какой отчет подделали? – он сбросил куртку на стул и подошел ближе, чтобы не перекрикиваться со Свалой из другого конца помещения.       – Карпатские пещеры. В отчете значилось, что там Рой, – ответила Свала.       – Но там же поднятые некромантом мелкие хаоты охраняющие крупную самку. И темный канал, они как раз под него все и собрались, – припомнил Влад. Задание он выполнил несколько дней назад, о чем сразу составил отчет. Привычка распечатывать документы в этот раз оправдала себя – было с чем сравнить липовые данные.       – Мы уже знаем, – кивнула Свала. – Операторы проверили логи, и подтвердили, что изменения были внесены буквально через пять минут, после того как ты его отправил.       – Кто на миссии? – уточнил Влад.       – Алекс, Лейв и Мирослава. Они в очень неудачной позиции, их закрывают со всех сторон, и они вынуждены уходить все дальше от входа, – Свала отвлеклась на голос в наушнике. Выслушав, она переключила канал связи. – Шакал, радиус помех уже сто километров и растет, поторопитесь!       В ангаре забегали быстрее. Переговоров Влад не слышал, но по губам не сложно было прочесть какими словами он придает ускорение подчинённым – Альвейр Джакиэль никогда не стеснялся добавить крепкого словца для усиления мотивации. В течение минуты машины были полностью укомплектованы и выстроились для быстрого перехода в Среднее царство. Вышла заминка, портал пришлось строить заново, так как зона поражения быстро увеличивалась. Это значило, что магический канал проходящий через эту местность крайне нестабилен.        Влад, удостоверившись, что все машины исчезли в свечении портала, перешел в соседнюю комнату. Здесь на экраны вывели трансляцию непосредственно из самих пещер. Все присутствующие следили за событиями, только Азраэль отдавала тихие команды. Операторы суетились, выстукивая по клавиатуре неровный ритм.        – Что происходит? – спросил Влад, всматриваясь в изображение.        – Группа угодила в ловушку, – озвучила плохие новости Азраэль.              Лейв изменил настройки своей маски и выдохнул в коридор облако алого дыма. У него в арсенале еще оставалось несколько зарядов, но вскоре и они кончатся. Миссия, которая начиналась, как элементарное уничтожение Роя, переросла в настоящий кошмар наяву. Монстров ничего не брало, они игнорировали почти все, а то, что хоть как-то замедляло, не наносило видимого вреда. Алекс тяжело дышал, отхаркивая кровь, так что Лейву пришлось тащить его на себе. Мирослава тоже почти опустошила свой резерв. Хаоты гнали их вглубь, отрезая все возможные пути к отступлению. Оказавшись в большой пещере, Мирослава обвалила вход, но так они лишь выиграли немного времени – сами оказались в заперты в каменном мешке. Ситуация обострялась еще и тем, что связь с Диссом оборвалась в самом начале, без подсказок из центра им не выжить. Пока Алекс восстанавливался, Мирослава с Лейвом обшарили пещеру в надежде найти хоть какую-то лазейку, но тщетно, нигде не было даже трещины. Попытка открыть телепорт не увенчалась успехом, заклинание сбоило.       Лейв посмотрел наверх. Помня выволочку Сабура, они в начале миссии выпустили шесть искр. Хотелось думать, что они транслируют хотя бы видеосигнал, а не летают под сводом как красивые, но бесполезные светлячки. Можно было попробовать передать сообщение.       – Кто из вас помнит морзянку? – спросил он.       – Я помню, – поднялся на ноги Алекс. Выглядел он откровенно паршиво – ему досталось больше всех, кровь заливала правое плечо. – Что ты хочешь передать?       – Я боюсь, Дисс вышлет сюда отряд, а значит, они могут попасть в засаду. Хочу предупредить, чтобы приняли меры предосторожности. Тут вовсе не Рой. – сказал Лейв.       – Думаю, через искры они все видели, – предположил Алекс.       – Не все, – поджал губы Лейв. – Мне еще у самого входа в пещеру показалось, что сработал какой-то рычаг, словно тренькнуло что-то.       – Да, вроде было такое дело, – Мирослава вернулась из дальнего конца пещеры. – Там, кстати, бассейн с водой, и судя по движению, вода проточная, а значит, есть вероятность, что если нырнем, то проберемся вглубь и сможем найти выход с другой стороны.       – Да, но мы не знаем насколько долго придется плыть под водой. Рискованно, – сказал Лейв. – Но все же я хочу предостеречь группу, они же по любому выслали сюда отряд. Так ты поможешь мне, Алекс?       – Да, давай, – Алекс не заметил никакого щелчка, но Лейву привык доверять.       – Когда мы входили в пещеру, я видел три сторожевых тотема, замаскированных под местные приблуды. Это манки для духов. Я тогда решил, что они для каких-то локальных ритуалов, но их смысл до меня дошел, когда мы пересекли какую-то дорожку из алого песка. Вы почувствовали, как температура сразу упала на несколько градусов?       – Да, но я думала, это холод пещеры, – Мирослава поежилась, словно испытывала дискомфорт, мороз пробрал по позвоночнику.       – Нет, в том-то и дело, что это был резкий перепад, такого быть не может, – отозвался Лейв.       – Ладно, если ты считаешь это важным, то я передам.       Алекс поднял голову и замахал руками. Искры не двигались, но он все равно начал передавать сообщение.              – «Алая нить» – озвучила сообщение Алекса Аладрис. – Он «говорит», что пересекли дорожку красного песка, а я ничего больше с такими вводными не знаю.       Она переключила канал на гарнитуре, чтобы связаться с соседним залом.       – Свала, передавай группам, пока еще помехи не лишили нас связи. На входе в пещеру стоит заклятие «Алая нить», и чем больше народу там пройдет, тем сильнее будет зов. Там вообще скоро соберутся все неприкаянные души, какие есть в радиусе нескольких десятков километров.       – Спасибо, принято.       Аладрис снова уставилась в мониторы, но ситуация там пока не менялась. Загнанные в угол бойцы нашли место для отдыха, здесь они вполне могли бы дождаться помощи. Группа Шакала шла на максимальной доступной им скорости, но на внедорожниках проскочить сто километров не так просто, седаны были бы быстрее, но они бы в итоге завязли в горной местности.       – Влад, когда вы обшаривали окрестности, вы видели заклинателей? – спросила Азраэль. Она потребовала, чтобы на монитор вывели карту местности, и обозначили район поражения. Пока неясно как далеко бьет зов, но очевидно, что зона охвата будет достаточно большой. Вокруг почти не селились люди, а значит, местные считали это место «нехорошим».       – Нет, все было чисто, манки я бы заметил, – уверил ее Влад. Сомнительно, что шпионы Казино пропустили такой очевидный факт.       – Тогда мне непонятен принцип, – Азраэль обвела взглядом все экраны. – Строить ловушку на кого попало? Согласитесь, глупая затея.       Влад достал свой телефон и некоторое время молчал, читая новый отчет, пролистав все до конца он поднял озадаченный взгляд.       – Почему в отчете значится именно «Рой»? – спросил он. – Это ведь не простая цель, а значит, на нее отправят группу посерьезнее.       – Мне тоже интересно, почему именно это. Цель сложная, но не такая, чтобы на нее отправляли кого-то из высшего состава, – ответила Азраэль.       – А может… – Влад задумался, пытаясь оформить свою мысль в слова. – Все дело в ком-то из группы?       – Да, у нас единственный Змей, он молод и зелен, угрозы как таковой не представляет пока, хотя в Алой тюрьме он натворил дел. Но я предполагаю, что он уже выполнил свою функцию.       – А если это не Змей? – предположил Влад. – В той группе все высокого происхождения, их резервы огромны, и не важно, что они не умеют ими пользоваться! Алекс вообще умудряется ставить Щит по щелчку пальцев, а Мирослава….       – Что с ней? – Азраэль наконец оторвалась от монитора.       – Мирослава – это теневой маг высокого ранга, выше, чем у большинства легионеров. Она училась у Сабура и легко пользуется теневой броней, а это заклинание высшего порядка теней.       – И что? – Аладрис ничего не понимала, последние несколько часов она была сосредоточена на миссии и умозаключения Влада были ей не очевидны.       – Теневой резерв! Они вынудят ее призвать тени, а потом воспользуются ими!       – Маловероятно, но я бы не стала сбрасывать со счетов такую возможность, – Кивнула Азраэль. – Искусственный магический канал не так легко прорубить, и я сомневаюсь, что ради того, чтобы получить Истинные тени, кто-то станет так заморачиваться. Но, с другой стороны, это проще, чем попытаться перехватить их у кого-то из более опытных бойцов. Выводы?       – Вероятно, это кто-то из наших. Чтобы провернуть подобный фокус, нужно обладать приличной силой. И он должен находиться рядом с нами, – заключил Влад. – Впрочем, это логично, раз кто-то изменил данные на сервере.       – Перекройте выходы из башни, – приказала Аладрис.       – Поздно, покачал головой Влад, – он обернулся и цепким взглядом осмотрел помещение. – Будь я на его месте, удостоверился бы в том, что нужная группа достигла точки и покинул бы здание, пока меня не засекли. Вероятно, он притворялся кем-то из младшего офицерского состава, их мы почти не замечаем и редко знаем привычки, поэтому, даже на серьезное несоответствие в поведении могли закрыть глаза. Но я бы поставил на то, что враг подготовился, он провел много времени рядом с жертвой, чтобы узнать его или ее особенности, и в итоге обмануть и тех, кто находится ближе всего – друзья, сослуживцы. Скорее всего использовалась магия преображения, он просто натянул личину и разгуливал тут как у себя дома. Но, раз Башня подавляет часть иллюзий, наш шпион в совершенстве владеет искусством перевоплощения, и способен удерживать маскировку даже в сложных условиях.       – Никого не напоминает? – вскинула бровь Азраэль.       – Князя, – прикинул Влад.       – И еще кого? – она снова попыталась навести всех на мысль.       – Аграт, – следующее очевидное имя, пришедшее на ум.        Князь унаследовал часть талантов матери, и никто кроме него и Аграт не мог бы похвастаться таким уровнем искусства обмана как у них.       – Она на сто процентов мертва, – уверенно сказала Аладрис.       – Первый раз тоже так думали, – отрезал Влад.       – Ее казнил Аластор по приказу носителя королевской крови, – подняла гневный взгляд Аладрис. Ее оскорбили сомнения Влада в адрес начальника. – Никто не выживет после такого как ему отрубят голову Изменчивым. Но ты прав, слишком много общего, а значит, у нас серьезные неприятности.        В ходе этого короткого разговора они то и дело посматривали на мониторы, но там все было спокойно, до поры.       – Не может быть! – выдохнула Азраэль.        Ей изменило спокойствие, она, как и многие присутствующие, увидев происходящее первый раз, по-настоящему испугалась. Точки на карте, обозначавшие группу Шакала стремительно приближались к цели, но они все еще были слишком далеко. Не успеют. Никак.              Алекс принялся наматывать круги по пещере, в то время как Мирослава только что это прекратила. Сидеть на месте, когда с другой стороны завала постоянно слышится скрежет когтей невозможно, фантазия сразу рисует картинки, от которых по спине бежит холодок. Лейв прислушивался к возне, но у чудовищ не хватало ума начать его разбирать, они просто царапают камни, но не понимают, как их сдвинуть. Что может случиться, если хоть у одной твари интеллект окажется чуть больше чем у моллюска, страшно было подумать. Лейв ни на секунду не расслаблялся, даже когда появилась возможность отдохнуть. Час взаперти, когда у единственного выхода их поджидает враг, заставили все инстинкты обостриться. Он первым услышал тихий всплеск воды, а через секунду озерцо разверзлось.       – Назад! – рявкнул Лейв.       И как раз вовремя – вода вздыбилась на четыре метра вверх и в темноте блеснули белые глаза нового врага. Лейв, не думая, швырнул в чудовище огненный шар, чтобы привлечь его внимание к себе и дать друзьям возможность отступить. Мирослава и Алекс бросились в разные стороны, а на то место, где они стояли, с жутким лязгом опустилась тонкая лапа, оснащенная четырьмя серпами когтей.       Теперь, когда монстр выбрался наполовину, его можно было рассмотреть. Узкая длинная пасть с частоколом обманчиво мелких и тонких, как иглы, зубов, раскосые белые глаза, защищенные надбровными наростами с шипами, витые рога на затылке, из-под которых поднимались гибкие щупальца с острыми жалами на концах. Лейв ни на секунду не усомнился, что они отравлены, змеиная натура подсказала. Можно было бы попытаться напасть, но, помня о скандале с Сабуром, он не стал подчиняться первому порыву.       В самой невыгодной позиции находился Алекс – монстр отрезал его от остальных, и он был легкой мишенью, кроме того, от него несло кровью, а хаотов этот запах сводил с ума. Лейв снова запустил огненный шар, однако чудище даже не повернулось, но и цель выбрал не ту, что предполагалось изначально. Вместо Алекса оно слишком быстро для своих габаритов развернуло свое длинное тело и кинулось к Мирославе.        Мирослава выбросила в него несколько теневых стрел, не причинивших никакого вреда. Успел Алекс – быстро набросил на Мирославу щит, и монстр с разбегу напоролся на преграду. Контуженный он пошатнулся, замотал головой и взвыл так что уши заложило. Лейв сощурился, приглядываясь к жалам, именно ими чудовище в первый момент потянулось к своей жертве. Лейв принюхался, запах был ему знаком, однако к нему примешивалось что-то еще. В памяти каруселью закрутилась полученная из разных источников информация. И он вспомнил! Яд имел парализующий, а затем подчиняющий эффект. Но особенность таких ядов в том, что они так же воздействуют на носителя. А теперь и название чудовища вспомнилось само собой – Гневотворец.              – Гневотворец… – от этого тихого холодного голоса по спине Аладрис потек холодный пот.       – Сабур? – развернувшись, она встретилась с совершенно обезумевшим взглядом. Худший расклад из возможных.       Шансы группы равнялись нулю. Даже самые опытные Змеи не могли в одиночку убить Гневотворца, существо было слишком быстрым и, что хуже всего, могло подчинить себе даже представителей этого легиона. Редкий вид, они обитали в недрах Бездны, их не так просто было подманить даже самим хаотам, чудовища плохо подчинялись командам и могли с легкостью сожрать своих хозяев.       – Что со связью? – Сабур выглядел собранным, но в глазах появился настоящий страх.        Аладрис никогда бы не поверила, что он умеет бояться, в жизни ни разу не сталкивалась с чудовищем, которое способно было напугать ее старого друга, но сейчас он боялся не кого-то или чего-то, Сабур сходил с ума из-за Лейва.       – Оборвалась почти в самом начале миссии, – ответила Азраэль. Она пока единственная сохраняла видимость хладнокровия.        Сабур мазнул взглядом по карте, оценив расстояние, которое еще предстояло преодолеть подкреплению. От бессилия хотелось кричать.              – Мира, дай разряд, быстро! – крикнул Лейв. Он ускорился настолько, что мир вокруг него замер.       Оказавшись в нескольких метрах от монстра, он снова замедлился и выбросил еще один слабый огненный шар. Увы, огонь не его стихия, но уловка сработала, не столько сам шар, сколько мгновенное перемещение цели в пространстве. Пока чудовище пялилось на Лейва, Мирослава стала набирать мощь, ее тело укутали тени, закрыв броней, в руках формировался заряд. На такое заклинание нужно было время, и Лейву необходимо занять Гневотворца. Он принялся ускоряться и замедляться, появляясь то тут, то там, стараясь раздразнить тварь и заставить ее отвлечься. Наконец это возымело нужный эффект, и Гневотворец, забыв про первоначальную цель, попер на новую.       Алекс приготовился. В этот раз он точно понимал, какой заряд даст Мирослава и как компенсировать резонанс. А Лейв в это время перебирал в памяти все, что успел прочесть в библиотеке Артура. Там были книги и, что самое главное, дневники, которые старый Змей успел вывезти из гибнущего Ангресса. Одна запись всплыла вместе с образом светловолосой Змеицы, когда-то явившейся Лейву во сне. На мгновение она проскользнула в его сознании. Женщина успела сделать только одно – схватила свою косу, изогнула и ткнула острой заколкой на конце себе в шею.        Лейв бросился в сторону, уворачиваясь от когтей, когда заряд Мирославы влетел Гневотворцу в спину, окутывая тьмой. Следующим подключился воздух, едва тело монстра укрыл мрак, по нему прошел разряд электричества, запахло паленой шкурой. Лейв успел заметить, как Мирослава оседает на пол. Из носа текла кровь, она точно была жива, но израсходовала весь свой резерв подчистую. Алекс все еще был в строю, впрочем, и он выглядел неважно, его тоже надолго не хватит.       Подбитый монстр припал на передние лапы. Настала очередь Лейва сделать все, что в его силах. Он прыгнул вперед, растворившись в воздухе. Появился он уже на загривке Гневотворца, ухватив того за щупы, почти за ядовитые жала. Вложив в этот удар всю силу, он вогнал шипы прямо в хитиновые пластины на шее, проломив их. Монстр взвыл, задергался, и попытался сбросить седока. В родео Лейв никогда не участвовал, но после таких скачек был уверен, что сможет усмирить любого быка. Гневотворец, казалось, бился с ним вечно, но в итоге под действием собственного яда сдался.       Лейв очнулся от какого-то непонятного транса лишь когда его громко окликнули.       – Отпусти, – Алекс стоял рядом, придерживая накренившегося на бок Лейва за колено.       – У нас получилось, – не веря самому себе, сказал Лейв. – Кем бы ты ни была, спасибо тебе, Змеица.       Последние слова прозвучали совсем тихо, но Алекс его услышал.       – Какая Змеица?       – Я потом тебе расскажу, –Лейв попытался слезть с чудовища, когда оно снова подняло морду. – Да ладно! Ты же сдохла, тварь!       Он на секунду представил себе повторение проклятого родео, но Гневотворец не спешил устраивать новый раунд.       – Я боюсь, второй раз фокус не удастся, – подала голос Мирослава.       Лейв потянул за одно из щупалец и от неожиданности чуть не свалился, для проверки потянул за второе. Гневотворец подчинился оба раза.       – Что ты делаешь? – Алекс на всякий случай отошел от него подальше и приготовился к новому нападению.       – Кажется, он слушается, – совершенно обалдевшим взглядом посмотрел на него Лейв. – И нифига не понимаю, как.              В операционном зале с момента начала схватки повисла тишина. За десять минут, пока тройка билась с Гневотворцем, никто не проронил ни слова. Когда же Мирослава зарядила свое заклинание, все выдохнули, это было зрелищно, хотя не могло задержать тварь надолго. Но вот что произошло потом, заставило всех замереть с раскрытыми ртами. В тишине шепот Сабура показался оглушающе громким, но заставил выйти из оцепенения.       – Трюк Эйви, – сказал он. – Я видел его один раз в жизни.       – Ага, я тоже, – отозвалась Азраэль. – Но откуда он знал?       – Полагаю, Артур дал ему дневники Змеев, – ответил Сабур. Он справился с эмоциями и теперь снова вел себя как обычно, только капли пота на висках выдавали его с головой. – Где наша группа?       – В получасе от места, – ответила Свала. Она уже давно перешла в эту комнату и молча следила за развернувшейся на экране эпичной схваткой.              А Лейв продолжал играться с Гневотворцем. Он сделал несколько кругов по пещере, понукая и осаживая чудовище, а когда убедился, что монстр полностью слушается его команд, предложил:       – Давайте попробуем пробиться с его помощью?       – Ты вконец долбанулся, Найберг? – возмутилась Мирослава.       – А что ты предлагаешь? – насупился Лейв. – Так у нас будет шанс.       – Опасно! Я не уверена, что эта тварь долго будет послушной, драться с ней и с этими милыми зверятами за дверью у меня нет никакого желания, - Объяснила свою позицию Мирослава.       – Алекс?       – Я могу пробить вход. Я конечно чувствую себя словно покурил травы и мне вообще как-то странно весело, - ответил Алекс. – Но сидеть тут, ожидая не пойми чего я не хочу.       – Вы оба свихнулись, – закатила глаза Мирослава, она в сердцах ткнула Алекса кулаком в плечо. – Но вы и правда выглядите как под кайфом.        Сама она тоже чувствовала непонятный прилив веселья, словно настроение друзей каким-то образом передавалось ей.       – Слушай, они все равно прогрызут сюда путь, так почему бы не попытаться? – Алекс уже начал тихо подхихикивать. Сказывалось напряжение и усталость.       – Мортиры к бою! – заорал Лейв.       Алекс, недолго думая, послал мощный заряд света в завал, разнеся его в крошку.       – Все, я выпускаю Кракена! – так же по-идиотски хихикая завопил Лейв и направил Гневотворца в образовавшийся проем.       Как оказалось, чудовище очень неплохо справляется с сородичами, и группе почти ничего не нужно было делать. Пришлось избегать узких проходов – Гневотворец там просто не помещался, но вскоре они выбрались на знакомый маршрут. А через некоторое время впереди раздался стрекот Джулии – пулемета Шакала. Группа их нашла. В первый момент получилась неразбериха, измазанных в крови и грязи бойцов приняли за врагов, тем более, что один из них вообще сидел на спине у хаота, но ситуация быстро разрешилась. После того, как псевдоканал был разрушен, в Дисс построили грузовые переходы.              Пережитое довольно странно сказалось на всех троих, они то нервно смеялись, отшучиваясь и бранясь, то замолкали, уходя в себя. Забрать «Пушкá» у Лейва оказалось не так просто, но его заверили, что со зверюгой, к которой он воспылал непонятной любовью, все будет в полном порядке. А в лазарете анализ крови всех троих показал отравление психотропными веществами, что объясняло их странное поведение. На Лейва отрава повлияла меньше всех, сказалась его природная устойчивость, а вот Мирослава и Алекс проспали двое суток.       Сабур через стекло наблюдал за спящим Лейвом, приложив кулак к губам. Он успел уже съездить к Артуру и просмотрел дневник Змеицы Эйви. Там был описан Гневотворец, а потому Лейв действительно знал об особенностях монстра, но сам трюк Эйви не описывала, и принятое решение показалось Сабуру странным. Тогда Эйви случайно воткнула щуп в спину монстра, чтобы тот не задел ее саму. Тут же Лейв целенаправленно пробивал шкуру чудовища.