***
— Я снова здесь! — выкрикнул я, обозначая свое присутствие. Все же картина аликорны в неловкой ситуации довольно резко отпечаталась в памяти. И не хочется ее повторять. Все же тот журнальчик до сих пор при ней… К счастью, когда я поднимался, встретил кобылку, которая шла мне навстречу. — Привет… — помахал рукой, но в следующий момент уже был зажат в крепких объятиях. — Ну, или так, — ответил я ей взаимностью. — И тебе привет. Как прошла служба? — идя рядом, спросила темная кобыла. — Знаешь, сумбурно, — прямо-таки с резким выдохом сказал я. — Охотился на крысу, дал имена еще не родившемуся реб… жеребенку, разгромил казарму и буквально изобретал велосипед. — Оу, в этот раз как-то меньше, чем обычно, — с сарказмом подметила «кошмар». — А разве это плохо? — с легкой улыбкой ответил. — И то верно, — все еще глядя на меня и улыбаясь, сказала она. — Да, а у тебя как прошло? — решил немного сменить тему. — Не то, чтобы здесь могло что-то случиться, — закатила глаза и поджала нижнюю губу она, явно копируя этот жест с меня. — Развлекалась так, как только смогла. Первую неделю наслаждалась полетом и делала все, что с ним связано. Но это очень быстро наскучило. — Ничего себе, быстро! Некоторым и часа хватит, чтобы что-то наскучило, а ты целую неделю однообразно развлекалась, — резонно заметил я. — Ну, тебе это сложно понять, все же летать ты не можешь. — Ну да… — почесав затылок, улыбнулся. — Рожденный ползать, летать не сможет. Ты это от меня хотела услышать? — Ага, хотела бы увидеть, как монструозная машина размером со среднего дракона попытается летать в таком малом пространстве, — немного нервно хихикнула она. — До сих пор не могу понять, как что-то полностью сбитое из металла может оторваться от земли. Просто магия какая-то, не иначе! — Ты еще не видела Эквестрийские дирижабли. Вот, что действительно поражает размерами и попытками понять, как эта по***та вообще летает. — После чего я жестами попытался показать то, что думаю. — Снизу на тросах подвешен корабль, на котором, скорее всего, при надобности можно плавать, а сверху такого же размера шар. И ломай себе голову, как вся эта хрень вообще смогла взлететь. Тут точно либо магия, либо какой-то крайне легкий газ, который в десятки, если не сотни раз легче гелия! — Дирижабль, дирижабль… Это, вдруг, не та штука, которую я назвала вытянутым яйцом? — Я кивнул. — Стоп! То есть ты хочешь сказать, что вся эта махина нужна была, чтобы перевозить ту маленькую коробочку внизу? — Можно и так сказать. Бредово, но в истории есть случаи, когда и более безумные идеи срабатывали. — Садясь в один из мешков, у меня промелькнула в голове одна мысль. — А знаешь, при жизни в своем мире, я не видел ни единого дирижабля… — А я ни разу не видела жернова, но знаю, что они существуют, — со смехом отвлекла меня кобылка. — И то верно… — покачал головой я, поняв, что чуть не впал в теорию заговора, которая мне на**ен не нужна.***
Время медленно плыло своим чередом. Я сидел возле камина, в котором, потрескивая, горели бревнышка. Над огнем же был котелок, в котором варился мой обед, ну а я сам время от времени заглядывал в него, параллельно вырезая фигурку из дерева. И был только мир, да покой. Снега оказалось куда меньше, чем я думал, да и пробивание дорожек заняло не так много времени. Ну а остаток времени до полудня, я занимался, как мог. Все же забивать на тренировки не стоит. Это не только укрепление здоровья, но и залог того, что в непредсказуемой ситуации у меня будет больше шансов на выживание. А для всех любителей фразы: «против лома — нет приема». Могу лишь сказать: ищите оправдание получше! Отставив нож и незаконченную фигурку в сторону, осторожно снимаю котелок с огня. Ложкой пробую, после чего добавляю немного соли, помешивая, сажусь кушать. — На этот раз получилось куда лучше, — отмечаю про себя, вспоминая прошлые попытки в кулинарии. Ну а что вы хотели от создания, которое в основном потребляет эмоции? Конечно, меня можно было бы пристыдить, что я такой большой, самостоятельный, но не умею готовить. Но будем честными, я хотя бы стараюсь. А то я видел людей, которые вообще не знают даже, как сварить долбанное яйцо! Да, не каждый сможет стать отличным поваром, но каждый должен уметь себя прокормить. Это умение просто базовое! Ну что, моя отмазка уже не выглядит такой плохой? За пару сеансов «тюремного» сна, я смог нормально вспомнить конструкцию велосипеда и перенести ее на бумагу в реальность, со всеми наворотами. Даже откопал кое-что про амортизаторы! Правда, это были совсем уж разрозненные отрезки, которые я собрал из разных уголков памяти. Но суть-таки уловил и уже составил примерную картину, по которой он должен был бы работать. В процессе понял еще то, что заказ будет не из дешевых… Все же работа с металлом здесь в основном***
— Знаешь, я вот тебе много о чем рассказываю и показываю фильмы… — начал я, разрывая слишком сильно затянувшуюся тишину. — …а вот ты почти ничего не рассказываешь. — Ну-у-у… Так мне и рассказывать почти нечего, — как-то немного взволнованным голосом говорила Найтмер, — Моей жизни, как таковой, почти не было. Так, неделя воспоминаний, после чего ссылка на луну, где ничего, кроме пыли под копытами нет, а после всего лишь день свободы. После чего снова запечатали в кромешную тьму. А остальное, это лишь обломки памяти Луны, которые ощущаются чужеродными. — Ха, знакомо… — вырвалось у меня, и только после я понял, что ляпнул. — Что? — Н-не обращай внимания, просто вспомнил один эксперимент с памятью, который я тут провернул. Фух, выкрутился… Мой язык когда-то меня точно погубит. Ну реально какой из меня, бляха, допельгангер, если я не могу фильтровать информацию! Надо быть куда осторожнее и всегда быть начеку. — Знаешь, пробовал узнать, что будет, если вставить несуществующее воспоминание, или перекрутить существующее. А в результате заработал лишь мигрень и, как ты выразилась, «чужеродное» воспоминание. — Но если дело касается пи***жа, то у меня нет равных, хе-хе. — Оу, хорошо, что так легко отделался. Лезть менять что-то в разум, а тем более в свой — крайне плохая идея. Очень просто что-то сломать и почти невозможно исправить, — обеспокоенно прочитала нотацию мне кобыла. — Да понял я, понял! Я и так под магию разума даже под дулом пушки не полезу. А все из-за долбаной врожденной «защиты», — успокоил я ее, сказав чистую правду. — Кстати, о магии! Можешь хотя бы в приблизительных эпитетах объяснить, как она работает? Просто недавно читал о ней и едва что-то понял, а спросить толком не у кого. — Ну, я могла бы… Но, боюсь, мои знания могут быть довольно устаревшими. Возможно, современные единороги куда лучше продвинулись в понимании магии, чем я. — Ага, так продвинулись, что за жизнь могут выучить пять-шесть легких заклинаний и все… — с некоторым раздражением высказался. — Нет, конечно, есть те, кто посвящают себя магии, но они в основном не сильно широкой специализации и то лишь по таланту. Да и вообще, какого хрена все интересуются лишь отраслью, к которой у них талант? Нет, я понимаю, что легче развиваться в той стороне, где у тебя талант, но, б***ь! Никто даже не пробует сделать шаг в сторону, просто тупо прут по течению! — Воу, неужели это тебя так волнует? — удивленно подметила аликорн. Н-да, что-то я реально сейчас слишком разгорячился. Надо успокоиться… Реально, какое мне до этого дело? В моем мире, думаю, такая же ситуация. Кучка ученых на миллионы пассивного населения. Так, успокаиваемся, вдох-выдох… — Знаешь, не то чтобы… Просто почему-то зацепило. Ты выиграл в жизненной рулетке и тебе досталось тело, которое предназначено для манипуляций с магией! И почти никто, кроме твоей расы, не может пользоваться магией так же прямо и непосредственно. А у тебя на жопе появляется метка с кексом и ты такой: «Ну ок, буду кондитером». И посылаешь на три веселые буквы большую часть своего потенциала! Ну я этого просто не понимаю и понять не могу! — Ну-у-у-у-у, в чем-то ты, конечно, прав, но есть несколько но! — покачав головой, сказала она. — Во-первых, не все единороги рождаются с высокими способностями к магии. Например запас магии небольшой или контроль с концентрацией слабый. Это, конечно, возможно поправить практикой, но все же. Во-вторых, думаю, ты не полностью понял, что такое кьютимарка. Это не просто талант, это жизненное призвание, квинтэссенция самого пони. То, что делает его счастливым и что позволяет максимально раскрыть способности. А идти против этого, это все равно, что долбить скалу голыми копытами. Результат, конечно, будет, но такой слабый, что оно того не стоит. — А ты откуда столько знаешь о метках? — А действительно, как-то слишком много специфической информации, как для неполноценной сущности. — Не то чтобы знаю, скорее, просто вспомнила ощущения с тех времен, когда была с Луной, — с некоторой грустью сказала она, приподняв край шорт и посмотрев на свою метку. — Но сейчас не об этом. Ты вроде хотел услышать разъяснения по магии? — А? Оу, точно… — вспомнил, с чего начался этот разговор. — Так вот, я тебе расскажу то, что понял, а ты, если поймешь, дополни. — на что получил лишь короткий кивок. Ну, что могу сказать, лед сдвинулся! Я, конечно, не учитель, но как-то худо-бедно смог рассказать все, что знал, не упустив, возможно, ничего. В процессе темная кобыла переспрашивала некоторые моменты, что позволяло мне дополнить то, о чем забыл. Когда закончил и с облегчением вздохнул, пришло время Найтмер рассказывать то, что она знала, параллельно объясняя непонятные моменты. Не обошлось и без проблем. Одной из них были записи, она с трудом понимала те формулы, которыми записывались заклинания. Нет, отдельные символы ей были знакомы, но остальная часть была слабо понятна. Ну, все со временем меняется и «азбука формул» в том числе. За тысячу лет от прежней грамматики не осталось почти ничего. Ну, будем работать с тем, что есть, а там глядишь и получится перевести на «новый магический». Почему-то в голове всплыл образ двух программистов, которые знают два разных языка программирования… Так вот, на этот раз я получил развернутое и полное объяснение большинства своих вопросов. Найтмер в этом была прямо мега осведомлена. Даже объяснила за алфавит заклинаний, ну тот, что знала сама. И на этот раз не абстрактное объяснение наподобие: этот знак ощущается — как ух, а этот — как скибиди. А конкретную функцию, которую должен выполнить маг, чтобы творить заклинание. Да, функции малы и сами по себе незначительны, но финальный результат все оправдывает. Сложно, но уже куда понятнее, чем раньше. — Это все, конечно, важно, но если ты не сможешь составить в голове картину действия заклинания, то оно сильно потеряет в силе. А иногда и затраты на него. — В смысле «картину действия», можешь объяснить? — в который раз переспросил непонятный кусок. — Если перефразировать… Ты не сможешь, например, превратить песок в кирпич, если не представишь то, как это происходит, — объяснила учительница, в процессе превратив подушку в каменный блок. — Эм-м-м, хорошо, понял. А у этого же есть какие-то ограничения? Ну, например, нарушение мировых законов или сложность = затраты? — вид блока, который был куда тяжелее и больше изначальной подушки, меня несколько смущал. — Да, верно подметил! У заклинания превращения есть интересное свойство. В зависимости от материалов, которые превращаются, зависят и затраты. Если ты пробуешь превратить песчинку в золотой слиток, то магии потребуется целая гора. На такое не способны даже аликорны без питания извне. К тому же это крайне невыгодно… А если ты не превращаешь материал в процессе, а лишь меняешь его форму, затраты будут почти незаметны. — Хм, интересно, очень интересно… — В голове уже сложился план, как я сметаю в мешочек пыль после обработки драгоценных камней, а после заношу какому-нибудь умелому единорогу, чтобы он из этого сделал новый камень. Хотя нет, выгодным это точно не будет. Все же драгоценные камни здесь не такая уж и редкость, отчего и цена на них в разы ниже нашей. Что уж говорить о том что они используются драконами, как пища. — Да, я что-то отвлекся… Что там я хотел спросить… — Я напрягся и создал экран, на котором перемотал внутренний монолог назад. — А, точно! Так значит, маг должен примерно представить действие заклинания перед использованием? — Не примерно, а максимально точно, как только может! Если с телекинезом в этом нет проблем, то со сложными заклинаниями и артефакторикой появляются серьезные проблемы, — и увидев немой вопрос на моем лице, добавила: — Чем сложнее заклинание, тем абстрактнее оно является для воображения. Зачастую без схем и детальных объяснений их освоить невозможно. А для магических предметов это вообще есть основа, которую в процессе надо рисовать в структуре объекта. — Как мои очки? — спросил я, и они невольно появились у меня в руке. Это меня удивило, потому что я не представлял их конкретно и не сильно желал их появления. — Да, но поместить структуру заклинания в любой материал зачастую сложно. Поэтому, как здесь, все используют кристаллы или самоцветы, из-за их свойства хранить в себе куда большие объемы структуры за меньший размер, накладывая на остальную часть предмета простое заклинание магического проводника. — Она взяла очки и покрутила в своем магическом хвате. — Это, конечно, пустышка, но выглядит действительно как типичный артефакт. Она хотела продолжить, но остановилась, застыв на вдохе. После чего озадаченно посмотрела на очки, будто оценивая их. Повертев их в магическом поле, применила какую-то еще магию, что выдавала резкую вспышку окутанного магией рога. После чего она уже озадаченно перевела взгляд на меня. — Откуда здесь магическая структура? — ввела она в свое состояние меня. — В смысле? Я, конечно, знал откуда в очках структура, но понимал, что сам хрен бы ее создал. Я бы со своими знаниями даже самое простое зачарование скопировать не смог бы. Не говоря уже о том, на что у высоколобых единорогов ушло куча времени. — То есть ты сам не знаешь? — А ты думаешь я со своими «познаниями» смог бы что-то такое сделать? — скрестив руки на груди, с фырканьем отвечаю. — Не то чтобы я хотела тебя обидеть… — она отвела взгляд… — Просто твои творения… как бы это смягченно сказать… — Валяй, как есть и так знаю, что дурак, — дал свою отмашку. — Они просто просты, как лом, — закончила она и, оценив меня взглядом, продолжила: — Просто концентрированная греза, покрытая небольшим слоем декорации. — В смысле, что еще за греза? — ну вот, опять какой-то новый, непонятный термин. — А ты что ее не замечаешь? — я всем видом выражал непонимание того, о чем она говорит. — Ну, нити сна, которые проходят сквозь весь мир снов. Их мы еще грезами называем. Странно, что ты их используешь, не зная о них. — В смысле использую? Поняв, что я понятия не имею, о чем идет речь, глаза аликорна сначала округлились, а после ее мордочка приняла смесь недовольного и задолбанного выражения. Встав, она подошла к метле в углу комнаты и обернувшись, на моих глазах переломила ее пополам. — Что ты е… — хотел я что-то сказать, но осекся. Из сердцевины палки выскочили фиолетовые искры, а она сама была постепенно тускнеющего фиолетового оттенка, в котором просматривались белые пятнышки. Само место, где древко было сломано выглядело не как щетина деревянных щепок, а… а как будто рулон ткани разорвали посредине. Когда сердцевина в конец потухла, вся метла осыпалась пылью, которая, не долетев до земли, просто исчезла. — Ну пи***ц, что сказать… — выдал я свою короткую мысль. — И что, тут все такое, только с виду нормальное? — Нет, только то, что создал ты, — она прикрыла мордочку хуфом. — Подумать только, иметь такой контроль сна и даже не догадываться об азах снохождения ! — В смысле «снохождение»? Вроде я не замечал за собой приступы лунатизма… — Нет, ты не так понял. Сноходцы — это те, кто могут управлять своим сном и даже проникать в чужие, — после чего она замолчала, лишь с улыбкой глядя на меня. Шестерни в голове закрутились в попытке что-то вспомнить. Но на этот раз они не успели сильно разогнаться, остановились, выдав результат. — Стоп, то есть так же, как Луна? То есть она не одна такая?! Пи***ц! Мне ее одной хватает, чтобы время от времени волноваться, что она меня выдаст. А тут оказывается, что кроме нее есть еще другие хозяева снов! Так недалеко и до бессонницы из-за паранойи дойти! — Не то чтобы такие же… — видя мою реакцию, она взволнованно поспешила исправиться. — Мало у кого есть и толика таланта, чтобы иметь возможность контролировать даже свой сон. Луна же в этом отношении своего рода вундеркинд. И даже при этом ей поначалу было очень сложно проникать в чужие сны, а остальным и подавно. — Ага, а с моей удачей, я наткнусь на еще одного «гения», который тоже смог свободно путешествовать по снам, — фыркнул я, понимая, что возможно каркаю этим. — Тебе нечего переживать, без таланта снохождение освоить невозможно, — попыталась успокоить она. — Это не тот навык или магия, которую может освоить абсолютно любой при достаточных усилиях. Конкретно здесь, без таланта делать абсолютно нечего. А тех, у кого есть хотя бы крупица таланта, можно по копытам пересчитать. — А-а-а… — что-то крутилось в голове, что-то, что противоречило ее словам… — И Дискорд в их числе? По ее перекошенной мордочке видно, что она поняла, о чем идет речь. Ну да, драконикусу-то таланта не нужно, чтобы проникнуть в мой сон. — С ним… другая ситуация… Магия Хаоса крайне непредсказуемая штука, которую кроме него, никому не удалось покорить. Да и ты сам говорил, что тебе удалось лишить его силы! Почему ты думаешь, что с другими, если они есть, должно быть иначе? — А потому что я понимаю, что в случае форсмажора мне придет северный пушистый зверек! — проговорила паранойя во мне. — Это единственный способ попасть мне в голову. И хрен знает, сможет ли кто-то так мной манипулировать или порыться в моей памяти?! И тишина… Мы молчали пару минут, из которых мне удалось немного успокоить паранойю, бросив ей палку. Найтмер же только сверлила меня подозрительным взглядом. — Знаешь, это уже похоже не на осторожность, а на паранойю… — И хорошо! Как говорится: «Здоровая паранойя — гарантия здорового параноика!» Последний мой спич породил еще один приступ тишины. Правда, на этот раз разорвалась она моим хрюканьем, которое переросло в смех. Кобыла же продержалась не сильно дольше, после чего разделила приступ смеха.***
Так и прошло время моего отдыха. Мы общались в перерывах между передачей базовых знаний по магии. А днем я занимался и срубил пару покрытых мхом деревьев. Они и так выглядели нездорово, да и рубились куда легче, чем те, которые я валил на «заготовку». Дрова хоть и есть, но не хотелось бы в один момент увидеть, что они закончились и растапливать камин нечем. На этот раз разошлись довольно спокойно. Все же я себя зарекомендовал достаточно честным, раз постоянно возвращаюсь в указанные сроки. Правда, мои около-смертельные приключения ставили все под сомнение… Но ведь я до сих пор жив? Так что сомнения лучше засунуть куда подальше. Собрав свои пожитки в сумку, проверил, ничего ли не забыл. Я, конечно, мог бы оставить некоторые вещи здесь, чтобы не волочиться с ними туда-сюда. Но паранойя шептала, что в это могло бы у кого-то вызвать подозрение. Я, конечно, забросил намеки на алиби со своим изолированным местечком, но перестраховаться не помешает. — Что ж, надеюсь, я сделал все правильно… — глядя на самостоятельно сделанные снегоходы, вздохнул я. Нехитрая схема, похожая на две теннисные ракетки, привязанные к ногам. Все же желания проваливаться по колено в снег у меня нет совсем. У меня, конечно, есть сомнения насчет их надежности, но это лучше, чем ничего. На крайний случай надеюсь, что они выдержат минимум до выхода из леса. Подойдя к концу расчищенной дорожки, немного медлю, но, собрав волю в кулак, встаю на сугроб. И сделав пару шагов, понимаю, что все работает, как надо. Снег лишь немного продавливается, оставляя меня на поверхности. Правда, ходить с такими конструкциями не очень удобно, но это небольшая жертва. Реально, я будто огромные клоунские ботинки надел или ласты. — Ну что ж, погнали.***
Су*а, с*ка, СУ*А! Ну все же не могло быть так легко?! Обязательно надо, чтобы случилась ещё какая-то х**ня! Вот и сейчас я пытаюсь убежать от волков. И все бы ничего, но мою скорость конкретно так уменьшали снегоходы, а вот эти порождения Папы Карло в них не нуждались! Не догнали они меня только потому, что тоже не могли бежать, потому что при рывках их лапы-таки проваливались в снег. Почему я не активирую доспехи и не разберу их на щепки? Во-первых, я сразу провалюсь в снег. Во-вторых, пальто пропадет, а то трико, что называется доспехами, по защите от холода сравнимо с купальником восемнадцатого века. — Б**ть, от****есь! Нахрена я вам?! Что с меня взять! Вам же даже жрать не надо! Хули вы меня преследуете! — активно работаю ногами и в процессе успеваю клясть преследующих меня энтов. Они же и дальше просто глухо шли за мной и иногда пробовали обходить со сторон. У них точно есть какая-то связь между собой! Ибо иначе объяснить то, что их становится все больше и больше, я не могу! Сначала их было всего двое, а сейчас уже дюжина набралась! И я что-то подозреваю, что начинаю ходить кругами, на что намекал вытоптанный снег немного в стороне. Со стороны это, наверное, выглядит сюрреалистично… Человек, который пыхтит, но до смеха медленно «бежит», и куча деревянных волков, которые неспешно идут ему и вслед! Ей богу, похоже на какой-то дешевый фильм ужасов с говняным продюсером… Через час я почти выдохся, но уже был вблизи границы леса. Из плохих новостей, табуретки останавливаться не планировали, а наоборот, только ускорились. Ну насколько им позволяло зимнее покрытие… Силы уже кончались. Я уже хотел плюнуть на всё и вся, активировать доспех, чтобы завершить всё. Но понимание, что сил для этого у меня уже и так маловато, меня останавливало. Как бы не свалиться сразу после активации, на радость самоходным кустикам. Бляха, я же мог сумку сбросить, чтобы меньше сил тратить! Но уже поздно рыпаться… Волки становились все ближе и ближе, что ясно говорило о моем замедлении. И вопреки своей природе, они не остановились на границе леса, а продолжили меня преследовать. Пробую делать рывки, чтобы ускориться, выдавливая из и так истощенных мышц все соки. Но в этот момент меня подвело снаряжение. Один из снегоходов ломается. Нога проходит сквозь него, уходя по колено в снег. Изо рта срывается ругань, а я в попытках, несмотря на это, продолжить побег, лишь барахтаюсь в снегу, как рыба на песке. В этот момент почувствовал себя одноногим, который, несмотря на свой недостаток, отказывается от протеза и признания, что потерял ногу. Деревянные волки уже почти подошли, пока я пытался судорожно снять целый снегоход. Я чувствовал, что не успеваю, а даже если успею, не убегу… Бросив попытку сбросить мешающую обувь, хватаюсь за меч. Поздно. Один из волков уже сделал короткий рывок и направил частокол клыков в мою сторону. Но не успел он долететь до меня, его остановила розовая аура магии, которая полностью его окутала. Проведя так в воздухе пару секунд, он с разгона влетает в ближайшее дерево, разлетаясь на запчасти. Пара ближайших волков тоже окуталась такой же аурой, после чего они влетели друг в друга, тоже разлетевшись, как конструктор. — Кого… — вырвалось у меня от увиденного. Кратко обернувшись, вижу такого же цвета искру и только потом понимаю, что это колдующий единорог. Провернутый разбор еще пары табуреток заставляет волков отступить, попутно утаскивая некоторые запчасти от «павших». Я же в это время не спускаю с них взгляда вплоть до того, пока они не исчезают из виду за деревьями. Только сейчас я смог вздохнуть спокойно, хоть сердце до сих пор, как молотом, билось где-то в районе кишок. Перерезав «ремни» снегохода, я прячу меч. После чего разворачиваюсь к своему спасителю, который стоял поодаль, с до сих пор зажженным рогом. Его шесть явно была темно голубая, а грива светлая. Подробнее разобрать я не мог, поэтому решил подойти к своему спасителю. Пробираться через снег было сложно, но мне уже было все равно. Я жив, и это главное, а все остальное, мелочи. Каково же было мое удивление, когда спасительницей стала моя знакомая, Великая и Могучая, особа. А на подходе к ней я почувствовал фоновый страх, источником которого была она сама. Я же буквально набросился на неё, готовый расцеловать полностью. — Спасибо, Спасибо, СПАСИБО! Что бы со мной было, если бы не твоё величие и могущество! Спасибо!!! — буквально прыгая с ней в объятиях, почти кричал я. Пони же, кажется, только сейчас пришла в себя, о чем сигнализировал резко измененный эмоциональный фон. — А, что? Отпусти Трикси! Кому сказано! Пусти! — пробуя оттолкнуть меня, кричала фокусница. — На помощь! Воруют! Грабят!