Бездна

Я находился в Центральном парке. Была весна в самом ее разгаре: вокруг меня зеленела молодая трава, распускались первые цветы, пели птицы, и раздавались веселые голоса смертных людей. Я неуверенно посмотрел по сторонам, пытаясь найти какой-нибудь подвох, но мне показалось, что все в порядке. Поправив пальто, я медленным шагом двинулся по дорожке, как вдруг поднялся сильный ветер, пронизывающий своим холодом прям до самых костей. Я чуть пошатнулся от его напора и заметил, что небо резко посерело из-за бесформенных туч; снова подул ветер, и на этот раз он принес с собой метель. Выставив одну руку вперед, чтобы хоть немного защитить лицо от разыгравшейся непогоды, я невольно зажмурил глаза, когда меня полностью окружил целый шквал невесомых снежинок. Прошло мгновение, и ветер затих — я осторожно приоткрыл один глаз и увидел, что все живое и неживое было покрыто льдом. Земля, деревья, машины, дома, люди стали замороженными скульптурами, застывшими на веки вечные; они пали жертвами страшного проклятия, погрузившего их в хладный плен. Внезапно я услышал хруст снега сзади; резко обернувшись, я увидел Марибет, как обычно одетую в коричневое пальто, которое почему-то было расстегнуто. — Марибет, — я сделал шаг в ее сторону и тотчас же остановился, остолбенев от немого ужаса. На белоснежном покрывале земли алели капли крови. Девушка, не сводив с меня пристального взгляда, распахнула пальто — на белоснежной блузе расползалось багровое пятно. — Спаси меня, Локи, — маг качнулась, потеряв равновесие, и рухнула в колючий снег. Я метнулся к ней и приподнял ее голову. — Марибет, смотри на меня, — я судорожно выдавливал из себя слова, задыхаясь от страха, который молниеносно впился в мой разум. — Смотри на меня, — снова сказал я, проведя рукой по ее побледневшей щеке. — Все будет хорошо, — пытаясь успокоить девушку, я никак не мог успокоиться сам. — Я исцелю твою рану, — я осторожно положил руку на кровавое пятно и тихо прошептал нужное заклятье. Но ничего не произошло. Мои силы вновь пропали. Проклятье! Почему в самый напряженный для меня момент у меня нет магии? На моих глазах умерла Селин, погиб Он — и я бы мог их спасти! Но, Мироздание, я вернул свои силы, и почему я не способен исцелить ту, которая исцелила меня самого? — Локи, — ее мягкие губы растянулись в слабой улыбке. — Все будет хорошо… — глаза Марибет стали медленно закрываться. — Нет, — мой голос сорвался на крик. — Марибет, нет! Не смей оставлять меня! — я вновь попытался прочитать заклинание, но не вышло. — Все будет хорошо, — очень тихо, почти беззвучно промолвила маг льда и испустила свой последний вздох. Я почувствовал, как перестало биться ее сердце, как перестала пульсировать голубая жилка на ее тонкой шее, как перестала гореть ее холодная жизнь. С моих тонких уст сорвался отчаянный крик, и я прижал к себе тело Марибет, в последний раз вдыхая аромат каштановых волос. Слезы стремительными ручейками потекли по щекам, падая на голову девушки. Я поцеловал макушку Марибет и ощутил на губах их соленый вкус. Закрыв глаза, я предпринял бесполезную на тот момент попытку отрезвить свое сознание, но вместо этого я лишь только горько зарыдал. Вдруг опять подул ветер, унося за собой снег, и маг льда постепенно стала покрываться инеем. Пронесся очередной мощный порыв — студеное тело девушки разлетелось на тысячи снежинок, которых немедленно подхватил поток воздуха. Я растерянно уставился в одну точку, пока не заметил, что в своих руках держал ее медальон. Чувство опустошения захлестнуло меня, и я закричал во весь голос. Через считанные мгновения я вскочил на кровати в своей камере, лихорадочно осматривая все вокруг. Сердце бешено стучало в моей груди, так и норовя проломить мне ребра и выскочить на волю. В ушах слышался ритмичный шум крови. Дыхание участилось и никак не жаждало приходить в норму. На миг в глазах потемнело — я потряс головой, и эта секундная дезориентация исчезла. Спустя минуту я ощутил несильную боль в руке: оказалось, что там был медальон и я так сильно сжал его, что камни сумели немного прорвать мне кожу. С трудом выдохнув, я взглянул на серебряное украшение. — И кто же она? — из угла камеры раздался милый моей душе голос. Я повернул голову в сторону златовласой богини и облегченно улыбнулся. — Ты о чем, мама? — я незамедлительно поднялся с кровати. — Я о той девушке, которой принадлежит этот медальон, — на губах Фригг заиграла ласковая улыбка. — Это всего лишь безделушка, — искусно покривив лицом, я хотел приблизиться к ней, но решил остаться на месте. — Иллюзия… — тяжело вздохнув, промолвил я, поняв, каким образом женщина проникла сюда. — Ах, Локи, — царица Асгарда покачала головой. — Один запретил мне спускаться к тебе сюда, но разве кто–нибудь говорил о том, что нельзя использовать магию для наших бесед? — безупречное лицо Фригг засияло от бескрайней радости. — Я думал, что Всеотца надо слушаться, — я не смог удержаться от ехидной усмешки. — Надо, но напомни мне, кто здесь главный озорник, — в камере разлился певучий смех женщины. — Но кто научил его всему этому? — я подмигнул ей, вспомнив, как Фригг обучала меня искусству магии, когда я был еще ребенком. — Локи-Локи, — царица асов покачала головой. — Ты неисправим, — несмотря на серьезный взгляд, она счастливо улыбалась. — Я немного обеспокоена тем, что ты кричал во сне. Тебе снился кошмар? — Да… — обескураженно ответил я. — Дурной сон, — я отошел к прозрачной преграде. — О чем он был? — заинтересованно спросила богиня, переплетя пальцы рук. — Ни о чем, — сухо промолвил я, поворачиваясь к ней. — Просто дурной сон. Скулы Фригг едва дрогнули. — Могу понять, почему ты не желаешь говорить сейчас, — женщина приблизилась ко мне. — И надеюсь, что в следующий раз поведаешь мне о своих кошмарах и о обладателе данной… — раздался ее тихий смешок. — Безделушки. Уголки моих губ самовольно поднялись вверх. — Ты уже уходишь? — я прищурился, всматриваясь внимательно в лицо царицы. — Всеотец не должен узнать, что я использую магию для наших встреч, — она вздохнула. — И он скоро придет ко мне… Поэтому мне пора, — на меня посмотрели ее печальные глаза. — Скоро увидимся, Локи, — Фригг поджала губы, быстро окинув взглядом камеру, и исчезла в зеленом мерцании. Я вздохнул, опустив голову вниз, и подошел к столику с угощеньями. Положив в рот пару виноградин, я отправился в сторону кровати; потянувшись, я зевнул и устремил немигающий взор в белый потолок, думая, чем занять себя. У меня определено было много времени — я мог почитать, поразмыслить над планом побега и мести Иному — но я решил выспаться. Закрыв глаза, я попытался расслабиться, хотя это было бесполезно: напряженность после кошмара не пропала, и я до сих пор чувствовал в воздухе запах свежей крови. Отчаяние медленно подползало к горлу, не дав мне возможность дышать полной грудью; сердечный ритм набирал обороты, и я был уверен, что последует новый приступ паники. Дрожа от появляющейся тревоги, я быстро наложил на себя сонное заклятье, хотя я категорически против такого вида магии — но обстоятельства неутешительно подталкивали меня к этому. Последней моей мыслью перед тем, как заснуть крепким и здоровым сном, стала надежда, что с магом льда все в порядке и сей кошмар — лишь плод моего больного ума. Я стоял в центре камеры. На удивление было тихо: не звучали грубые голоса стражников, не трещал огонь в факелах, не раздавались тихие отголоски фраз проходящих мимо тюрьмы асов. Нахмурив брови, я подошел к преграде и посмотрел в коридор — там никого не было. Я еще только больше нахмурился и сделал пару шагов назад, планируя прилечь, как внезапно я ощутил чье-то присутствие. Повернув голову в сторону других камер, я заметил, что в помещении напротив на полу сидел тот, кого я никак не ожидал встретить вновь. Я шокировано смотрел на нежданного гостя, стараясь вымолвить хотя бы одно слово. — Как? — на выдохе проговорил я, подходя к прозрачной стене. — Как это возможно? Его тонкие губы искривились в лукавой улыбке. — Трикстер всегда найдет способ обмануть всех и вся, — он поднялся с пола и повторил мое действие. Отражение смотрело на меня и довольно улыбалось. — Я думал, ты погиб там, на Радужном мосту, — сказал я, находясь в состоянии полной растерянности. — Если честно, — мужчина усмехнулся. — Я тоже так думал. Рана была глубокой и почти смертельной, но, к счастью, — он наклонил голову на бок. — Сил хватило на исцеление. — А что с Селин? — глухо спросил я, нахмурившись. — Она мертва? — Твоя подружка ужасно везуча: она сумела сбежать от меня, — лицо отражение помрачнело. — Я почти убил ее, но ей удалось уклониться от решающего удара. — И куда же вы попали после падения? — я тихо спросил, опускаясь на пол. — В Игнис, — трикстер зеркально повторил за мной. — А ты, видимо, вернулся домой. На моих тонких губах возникла горькая усмешка. — Как видишь, я снова пленник, — я поправил прядь черных волос, упавшую мне на лицо. — Не ты один, — печально ответил мужчина, заставив меня удивленно вскинуть брови. — Ты о чем? — я поджал губы. — Раз ты в заточении, то и я тоже, — отражение прислонило голову к стене. — Мы же как-никак одно целое. Я ничего не ответил, размышляя над его словами. Мне действительно не было понятно, почему мужчина потерял свободу, как и я: он же обычное отражение в зеркале, не так ли? — Как она? — трикстер разрушил минутное молчание. — Не знаю, как сейчас, но вчера было все прекрасно, — я растянулся на полу. — Разве вы не видитесь во снах? — После падения с Радужного моста я перестал ее видеть, — грустно ответил он. — В любом случае, могу заверить, что она в целости и сохранности и этот неприятный сон берет истоки из твоих потаенных страхов. — Иной начал охоту на нее, — я резко помрачнел, вспомнив сложившуюся ситуацию. — И еще есть Фьюри, который тоже хочет заполучить ее. — Иной? — в голосе мужчины послышалась нотка недоумения. — Зачем она предводителю Читаури? Он узнал о ваших с ней отношениях? — Нет, — ответил я, повернув голову в его сторону. — Это омерзительное существо уверяет, что маг — хранитель какой-то силы Эфиг. — Эфиг? — отражение спросило меня опять. — И что это такое? — Я не знаю, — промолвил я, закрыв глаза. — Но я планирую, это выяснить. — И как же? — раздался ехидный смешок. — Ты же в камере и, скорее всего, долго из нее не выйдешь. Я на мгновение задумался и сразу же нашел ответ на данный вопрос. — Так уж вышло, что в Асгарде есть единственная живая душа, готовая помочь мне в любое время и в любом месте, — я открыл глаза и посмотрел на мужчину, который, кстати, тоже лег. — Кажется, я догадываюсь, кто это, — отражение снова усмехнулось. — А ты не боишься, что это может быть рискованно? — оно прищурилось в ожидании моего ответа. — С каких пор чтение книг влечет за собой невиданный для жизни риск? — теперь пришел мой черед ухмыляться. — Вспомни, кто в свое время решил зайти в библиотеку за новым чтивом, а наткнулся на древнее зеркало, ставшее для него проклятием на долгое-долгое время? — мужчина приподнялся на руках, продолжая пристально смотреть на меня. — Знаешь, — я сделал то же самое, что и он. — Я рад, что ты жив. Уголки его губ дрогнули. — Знаешь, — трикстер повторил мои слова. — Я тоже этому рад.