Бездна

Глубокая ночь опустилась на величественный Асгард, мягко окутав его своей невесомой тьмой, и многие асы уже спокойно пребывали в мире сновидений, забыв о трагических событиях прошедшего дня, но один из них никак не мог заснуть, а тем более не мог забыть, потому что память — это единственное, что у него осталось. Локи сидел на полу уже который час, пустым взглядом уставившись в одну точку пространства. Его шея затекла, как и ноги: мужчина ни разу не шелохнулся после того, как поговорил со своей зеркальной сущностью во сне. Лофт о чем-то думал, даже не беспокоясь о состоянии сотворенной им иллюзии: магия трикстера стала намного стабильней и мощней, чем была раньше, и его проекции не нуждались в особом контроле со стороны мужчины. Бог Коварства пребывал в состоянии полного оцепенения — и физического, и душевного; острая боль в районе груди притупилась и уже не вызывала какого-либо дискомфорта трикстеру; хаос в голове Локи прекратился не так давно, но мужчина уже был в состоянии трезво оценивать ситуацию. Бог Лжи несколько рассеянно думал о матери, и пару раз чувства брали верх: в камере возникали иллюзии, обрывочно показывающие картины минувшего, и остатки мебели иногда сотрясались от энергетических импульсов, которые неосознанно посылал Лофт. Он закрыл глаза, когда почувствовал, что почти затихшая внутри ярость неожиданно вспыхнула с новыми силами. Крохотная слеза медленно прокатилась по бледной щеке мужчины, и трикстер откинул голову назад, прислонив ее к стене. Его веки чуть дрогнули — Локи взглянул на потолок своей темницы и вздохнул, осознав, что в этом месте он проведет остаток вечности. Бог Коварства нервно поджал губы и хотел вновь закричать от бессилия, но вдруг он услышал чьи-то шаги на лестнице. Они были тяжелыми и спокойными, и Лофт понял, кто решил навестить его после нескольких месяцев заточения. Проекция трикстера встала с кресла и вышла в центр помещения, держа руки за спиной в привычной манере мужчины. Шаги замедлились по мере приближения к камере Бога Коварства, который сфокусировал все свое внимание на нежданном госте. Не прошло и секунды, как по ту сторону преграды появился Тор. — Тор… — иллюзия мужчины приблизилась к громовержцу. — Что за неожиданно приятная встреча... В кои-то веки мой брат явился с визитом, — на бледных губах играла язвительная усмешка. — Чего ради? Неужто соскучился? — холодно и презрительно спросила проекция Лофта, не сводя с Бога Грома пристального взгляда. — Или решил, что сейчас лучший момент, чтобы позлорадствовать, глумиться… — издевательски продолжил трикстер. — Локи, довольно, — серьезно промолвил Тор, тщательно разглядывая стоящего перед ним Бога Обмана. — Хватит иллюзий. Нет времени на твои игры. Скулы Лофта дрогнули: сын Одина сумел разоблачить его. Отрицать что-либо было бессмысленно, и Локи тяжело вздохнул — его проекция закрыла глаза и растворилась в воздухе, предательски оголяя разрушенную камеру. — Лицезрей меня, брат, — безжизненным голосом ответил трикстер. Тор хмуро посмотрел на него и неспешным шагом обогнул камеру, перемещаясь к другой магической преграде. — Ответь лишь на один вопрос: она страдала? — Локи чуть повернул голову в бок, наблюдая за асом. — Я пришел не разделить с тобой горе, — Тор бросил быстрый взгляд на спящих в коридоре стражников. — Но дать шанс на священное искупление. — Слушаю, — незамедлительно произнес Лофт, изменяясь в лице. — Знаю, ты жаждешь мести не меньше моего, — начал Тор, продолжая смотреть строго на Бога Коварства. — Поможешь бежать из Асгарда — у тебя будет возможность, — он сделал небольшую паузу. — Отомстить, а после вернуться сюда, домой. Темные брови Локи свелись к переносице: на мгновение отвернувшись, он пару раз моргнул, глядя на пол, а после обратил свой взор обратно на Тора. Вдруг тонкие губы трикстера растянулись в широкой улыбке, и мужчина тихо и немного нервно засмеялся. — В каком же ты отчаянии, брат, — ядовито проговорил Лофт. — Раз обратился ко мне… — он хитро прищурился. — По-твоему, мне можно верить? — Я не верю, — коротко отрезал ас, сделав несколько шагов вдоль камеры. — А вот мать верила, — он посмотрел на трикстера, чьи скулы опять дрогнули. — И ее убеждения я не могу не разделить. Локи поджал и без того тонкие уста, не отводя взгляда серых глаз с Тора, и судорожно сглотнул, когда почувствовал, что прежний колючий комок стал подходить к его горлу. — Но предупреждаю, — грозно продолжил Тор. — В прошлых наших стычках я все надеялся, что в глубине души ты остался мне братом, который был мне ближе всех асов, — мужчина вглядывался в белое, словно полотно, лицо растрепанного Локи. — Сейчас эта надежда умерла, — в голубых глазах Тора легко читалась уверенность в сказанном. — Предашь меня — я тебя убью. Клянусь. Трикстер внимательно слушал Тора, и, когда он высказал все, что хотел сказать, Локи едва вздернул вверх подбородок и искривил свои губы в лукавой ухмылке. — Когда начинаем? — Бог Озорства немного подался вперед, отрывая голову от стены. — Завтра на рассвете я приду за тобой, — ас снова посмотрел на стражу, которая продолжала сладко дремать. Локи вновь прищурился и опять откинулся назад, прижимаясь к твердой стене. — И что же ты хочешь, брат? — он самодовольно улыбнулся, предвкушая очередную авантюру. — Зачем я понадобился тебе? — Мне нужно попасть в Свартальфахейм, — Тор поправил свою накидку, скрывая под ней серебряную броню. — Но там тебя интересует не только месть, так ведь? — глаза Лофта по-прежнему были прищурены. — Дело в твоей гостье… Громовержец на миг потерял самообладание, и по его лицу скользнула тень беспокойства. Уголки губ трикстера чуть дернулись: мужчина смог уколоть аса за живое. — Тебе нужно провести меня в царство темных эльфов и помочь мне в битве против Малекита, когда настанет подходящий час, — голос Тора глухо прогрохотал эхом в коридоре, утопающем в сумраке. — Скажу лишь одно, мой дорогой брат, — Бог Обмана повернул голову влево, закрывая при этом глаза. — К твоему счастью, я знаю, как пробраться в Свартальфахейм. Трикстер услышал несколько тихих шагов громовержца, который прошел вдоль магической завесы опять. — И где же проход? — тем же строго-настороженным тоном продолжил Тор. Локи чуть слышно вздохнул, просчитывая в уме точное расположение тропы в царство темных альвов. — Около Кристальных озер есть много скалистых утесов, — меланхолично ответил Лофт. — Туда и следует нам направиться. — И как мы доберемся до того места? — Бог Грома бегло осмотрел разгромленную камеру, пока трикстер сидел с закрытыми глазами. — Думаю, тебе надо найти подходящий транспорт, потому что использование перемещения в пространстве не входит в мои планы, — мужчина иронично хмыкнул. Зубы Тора почти беззвучно скрипнули — громовержец напрягся, пытаясь смириться с тем, что Локи навязывал свои собственные условия сделки. Он обхватил пальцами кисть руки и опять посмотрел на стражников, которые даже ни разу не проснулись в течение столь долгого времени. — Хорошо, — спустя минуту промолвил Тор. — С первыми лучами солнца я вернусь, и поэтому будь готов, — он кивнул и направился к выходу из асгардской тюрьмы. — Обязательно, брат, — Лофт распахнул глаза, провожая взором уходящего сына Одина. — Обязательно, — чуть тише сказал он, искривляя тонкие губы в новой усмешке. Когда Бог Грома покинул темницу, трикстер окутал зеленым мороком свою камеру, пряча от чужих глаз обломки мебели, осколки стекла, кровь и его непотребный внешний вид. Для всех Локи лежал на кровати и мирно спал, когда, на самом деле, он продолжал сидеть на полу, уставившись на разбитое зеркало. Трикстер думал, возвращаться ли ему в мир грез или нет, так как, по идее, Лофт должен был обсудить со своим отражением некоторые детали их плана, к выполнению которого они шли все эти месяцы. Мужчина действительно колебался, не зная, как поступить ему лучше, и через час бессмысленных терзаний он наложил на себя сонное заклятие и отправился в сладостную обитель сновидений. Бог Коварства очнулся на полу как и в прошлый раз, но на данный момент камера была в идеальном состоянии. В углу помещения стояло совершенно целое кресло, в котором вольготно устроился мужчина, держащий в руках увесистую книгу. Отражение довольно улыбнулось и, захлопнув чтиво, бросило его в сторону, смотря на Локи. Трикстер обвел уставшим взглядом темницу и закрыл глаза. — Кажется, ты уже успел прибраться, — снисходительно заметил он, чуть дернув плечами. — Кажется, ты все еще выглядишь, словно уличный оборванец, — несколько раздраженно ответил другой мужчина, ставя руки на подлокотники кресла. — Несмотря на мой вид, я все еще в силах научить тебя хорошим манерам, — губы Лофта растянулись в саркастической улыбке. Отражение разразилось громким смехом. — Мой дорогой друг, может, нам следует оставить эти детские выходки и приступить к тому, зачем ты сюда пожаловал? — трикстер сложил кисти рук шпилем вверх, прищурившись. — Предложение нашего любимого Тора интересно и по-своему заманчиво, — он наклонил голову чуть на бок. — Думаю, это единственный шанс сбежать из этого ужасного места, — мужчина небрежным жестом правой руки обвел камеру и вновь соединил кончики пальцев, как было прежде. — Мы покинем темницу, но ненадолго, — приглушенно добавил Локи, тяжело вздыхая. — После того, как мы выполним свою часть сделки, нам придется вернуться сюда и гнить дальше, мучаясь от слишком большого излишка времени длиною в вечность. — Или же мы попробуем исчезнуть где-нибудь в бескрайних равнинах Свартальфахейма, — отражение посмотрело на один из факелов в коридоре. Бог Обмана нервно усмехнулся. — Неужто ты считаешь, что после нашего дерзкого исчезновения Один вместе с Тором не попытаются нас поймать и посадить обратно в эту клетку? — трикстер взглянул на часть самого себя, детально изучая и так чересчур хорошо знакомый образ. — И они, скорее всего, решат добить нас до конца, ибо матери нет и никто не сможет помешать им это сотворить с нами. — Друг мой, — лицо мужчины исказила гримаса негодования. — Никто никогда не сумеет добить нас, потому что мы сами в силах совершить нечто подобное. — он встал с кресла и подошел к золотистой преграде, повернувшись спиной к Лофту. — К тому же, я долго размышлял над тем, что нам делать, если мы все же сбежим, — тон его голоса понизился, и теперь слова, сказанные тонкими и холодными устами, звучали подобно шелесту упавших листьев. — И в конце концов, я пришел к выводу, что мы должны завершить пару незаконченных дел и разговоров. — Каких? — заинтересованно спросил Локи. — Сам прекрасно знаешь, — сухо бросил трикстер, заведя руки себе за спину. Мужчина поджал губы, внезапно поняв, к чему вело его отражение. — А после этого? — он вскинул обе брови вверх. — Какой будет наш следующий шаг? — Поймаем Иного и убьем, потому что мне, если честно, он порядком поднадоел, — зазеркальная сущность Бога Обмана ехидно усмехнулась. — Возможно, мы сумеем победить и Таноса, ведь жизнь в страхе из-за его возможной мести — это не жизнь. — Явиться в мир Читаури и просто всех перерезать? — вдруг Лофт сумасшедше засмеялся. — Я безумен, но не до такой степени… — мужчина поднялся с пола, потягиваясь, потому что большая часть его тела онемела от долгого пребывания в сидячем положении. — Иного нужно ловить в Мидгарде, где силы нашего друга слабы из-за большого удаления от мирка этих поганых существ. — Точно, — отражение резко повернулась к трикстеру лицом. — Старк уничтожил космический флот мерзавца, оставив его почти ни с чем. — Только силы Таноса помогают ему перемещаться из одного мира в другой, — Локи начал разминать затекшую шею. — Но его главная проблема в том, что они ограничены и Бог Смерти должен подолгу восстанавливаться. Другой мужчина нахмурился, сведя темные брови к переносице. — Теперь ясно, почему наш милый повелитель Читаури охотится на нее, — он перевел взгляд на стену. — Фригг сказала, что кое-где параллели остались, — трикстер чуть округлил глаза от мгновенного понимания всей ситуации. — По идее, эти преграды и мешают всем и вся перемещаться куда-либо. — А если их разрушить до конца, то переход между мирами будет настолько легким, что Танос сможет покорить целую Вселенную, потому что он направит всю свою мощь на атаки, а не на телепортацию, — Бог Коварства стал еще белее, чем обычно. — Но разве она способна разрушить параллели? — отражение обеспокоенно посмотрело на Лофта. — Ее предки наложили эту магию, и их кровь течет в ее жилах, — трикстер почему-то разозлился на часть самого себя из-за довольно глупого вопроса, заданного ему. — Почему она не может отменить то, что сотворили они? Мужчина единым движением поправил прядь, непослушно выбившую из общего потока зачесанных назад волос, продолжая смотреть на Локи. — Но это довольно мощное заклятие, — его идеальное лицо покривилось. — У нее нет столько сил. — Откуда ты знаешь? — Бог Обмана как-то странно усмехнулся и медленно подошел к преграде, оставляя на полу кровавые следы. Отражение уставилось на алые пятна, опять поджимая тонкие губы. В камере нависло немое молчание. — Я знаю, как мы поймаем Иного, — вдруг промолвило оно, дерзко разрезая тишину. — И как же, мой друг? — Локи повернулся к нему, чуть поморщившись из-за неприятных ощущений при ходьбе. — Мы поможем Тору и после сего дождемся визита Читаури в Мидгард, — уголки бледных уст другого Лофта чуть дрогнули. — Иной не явится на Землю, зная, что мы на свободе, — трикстер изогнул одну бровь дугой. — Весть о вторжении Малекита быстро разнесется, и Танос об этом узнает, — он скрестил руки на груди. — Для того, чтобы поймать предводителя Читаури, все должны думать, что нас… — внезапно Бог Коварства поменялся в лице, что-то неожиданно придумав. — Что нас? — взбудоражено спросило отражение, делая шаг вперед. Мужчина посмотрел на него и лукаво улыбнулся. — Что нас убили, — Локи закрыл глаза, готовясь произнести нужные слова для снятия своего же собственного сонного забвения. — Придется всех обмануть и выжидать, мой дорогой друг, — трикстер ухмыльнулся. — Ждать придется долго, но, к нашему счастью, мы умеем ждать, — после сказанного Лофт тихо прошептал незамысловатое заклинание и проснулся на полу своей камеры. Он осмотрелся по сторонам и облегченно вздохнул, убедившись, что его иллюзия цела. Бог Коварства опять закрыл глаза, запуская тонкие пальцы под мягкую ткань рубашки, и достал медальон. Мужчина прислонил ледяное серебро к губам и тихо, почти беззвучно прошептал. — Я спасу тебя, моя незнакомка.