Бездна

Я ходил по камере, не зная себе места от беспокойства. Последние несколько часов показались мне длиною в вечность, изматывая и так мою больную душу: я не мог угомониться, не ведая итог сражения. Спустя некоторое время после разгрома тюрьмы вернулась парочка стражников, изрядно уставших и помятых. Из их скудного разговора мне удалось узнать, что на Асгард напали темные эльфы во главе с Малекитом Проклятым и, к счастью, царство асов отбило атаку. Повелителю Свартальфахейма нужна была гостья из Мидгарда, что недавно привел Тор, но никто не знал, для какой цели она понадобилась Малекиту. Я даже не удивился появлению предводителя темных эльфов — впрочем, он меня ничуть не интересовал, так как мне необходимо было знать иное. Близилась ночь: я это понял, потому что пришла ночная смена стражи, которая выглядела, кстати, немного растерянной. Асы довольно часто бросали на меня какие-то странные взгляды и переговаривались между собой так тихо, что я их не слышал. Столь необычное поведение одновременно заинтересовало и взволновало меня: может быть, и не следовало бы тревожиться, так как стражники могли подумать, что именно я привел Малекита в Асгард, дабы сбежать, но есть одна проблема — я до сих пор в заточении. Списав данную ситуацию на глупую мнительность стражи, я впервые за полдня сел в кресло и взял книгу. Я начал читать, и это оказалось плохой затеей: я не был в силах осознать и строчки текста, постоянно возвращаясь мыслями к сегодняшним событиям. Помотав головой, я глубоко вздохнул и уткнулся обратно в чтиво, но я вновь оставил сее занятие, потому что я заметил, как сильно дрожали мои руки. Бледные губы вытянулись в тонкую полоску, и я так крепко сжал книгу, что побелели костяшки пальцев, но зато дрожь практически прекратилась. Я продолжил чтение, как вдруг мое времяпрепровождение прервал тихий звон наверху. Не осознавая, я поднял голову, прислушиваясь к звуку, и краем глаза увидел, что стража, тоже услышавшая жалобное звучание, замолкла и перевела свой взор на меня. Я нечасто заставал этот звон в течение своей долгой жизни, но мне было известно, что он не предвещает что-либо хорошее. Со стороны лестницы раздались чьи-то громкие шаги и звонкое цоканье доспех. Асы резко выпрямились, и в темницу зашел глава стражи, чье лицо казалось мрачнее тучи. Мужчина показал стражникам рукой, что им следует найти какое-либо другое место для несения своей службы, и они покорно удалились. Я посмотрел на аса, когда он подошел к моей камере и тихо вздохнул. — Мне очень неприятно это Вам говорить, Ваше Величество, — неуверенно начал начальник стражи. — Но, увы, я обязан, — он нервно приподнял подбородок. — Сегодня, как Вам известно, темные эльфы во главе с Малекитом Проклятым напали на Асгард, — мужчина сглотнул, делая небольшую паузу. — Мы отбили их жестокое нападение и, конечно, понесли некоторые потери в виде уничтожения нашего щита, гибели многих воинов и разрушения десятков сооружений, — ас бледнел на глазах. — Но есть еще одна утрата, которую мы вряд ли сможет забыть, — после его слов я почувствовал, как вновь задрожали мои руки. — Один из эльфов, которого мы поместили сегодня в тюрьму и который устроил здесь погром, добрался до центра дворца и… — мужчина замолчал, пытаясь найти силы продолжить свою речь. — Наша любимая царица сегодня погибла, и сейчас проходят ее похороны. Я искренне соболезную Вам, — судорожно и скомкано закончил глава асгардских стражников и, кротко кивнув, ушел. Мое сердце на мгновение замерло и камнем рухнуло вниз. Я в полузабытьи кивнул в ответ уходящему асу и встал, отложив книгу в сторону. Погибла… Слова стучали в висках в одном темпе с сердцебиением. Погибла… В горлу подступил ком, и в какой-то момент мне показалось, что он мешал воздуху пробираться в мои легкие. Погибла… Я вышел в центр камеры, смотря куда-то в пустоту перед собой, и нервно сглотнул, попробовав убрать спазм внутри. Наша любимая царица погибла… С трудом вздохнув, я закрыл глаза, глупо уверяя себя, что это наглая ложь. Погибла… Я почувствовал, как горячая слеза прокатилась по моей холодной щеке. Царица погибла… Я резко сжал руки в кулаки — мебель сзади меня отлетела в магическую преграду. Погибла. Погибла. Погибла! Невозможно! Нет! Этого не может быть! Я закричал от нарастающего потока боли внутри и одним точным выпадом в сторону разрушил энергетической сферой кровать. Один из столиков, валявшихся у преграды, постигла иная участь: я подлетел к нему и, схватив за столешницу, разбил его о стену. На ее светлой поверхности появилась огромная вмятина, но меня это нисколько не заботило. Погибла. Новый крик сорвался с моих тонких губ, и другой стол полетел уже в магическую преграду, разлетаясь на щепки. Стеклянный графин, упавший со своего постамента, крупными осколками сверкал на полу, а красное, словно кровь, вино медленно растекалось, окрашивая в темно-багровый цвет лежащие рядом фрукты. Кровь. Ее кровь. Погибла… Я схватился за голову, падая на колени. Погибла… Нет, нет, нет! Фригг не могла умереть, она не могла меня оставить одного! Я зажмурился, навзрыд рыдая и содрогаясь от крупной дрожи, бившей мое тело. Другие пленники с интересом смотрели на меня и злорадно гоготали, видя сие отчаяние. Я исподлобья взглянул на них и, глухо зарычав, метнулся к преграде. Гнев придал мне немыслимое количество сил: направив всю энергию на этот сброд, я сумел на один миг пробить магическую завесу в своей и их камерах, перенеся часть себя к ним: мои проекции с легкостью разделались с мерзавцами, сломав некоторым нос и пару ребер. Увы, я бы продолжил сие действие дальше, но преграда восстановилась, отрезав меня от них. Отбросы Вселенной хрипло стонали от полученных увечий, а я окутал свою темницу иллюзией, что я сижу и читаю в кресле. Зеленая дымка непроницаемой пеленой облепила стены, и я вернулся обратно в омут своих терзаний. Погибла… Слезы градом катились по щекам — я даже не утруждался вытирать их, ведь это было просто-напросто бессмысленно. Сделав шаг в сторону, я почувствовал острую боль в ноге: один из осколков стекла разбитого графина впился мне в плоть. Я сжал зубы от неприятных ощущений и осторожно присел на пол, чтобы вытащить инородный предмет из себя. Он вошел слишком глубоко в ногу, и поэтому мне пришлось долго с ним помучиться, причиняя себе сильную боль, которая, впрочем, была не так страшна, как та, что схватила в стальные тиски мое сознание. Отбросив окровавленное стекло в сторону, я встал с пола, стянул с себя кожаный жилет и со злости разорвал его надвое. Бесполезное тряпье полетело к останкам одного из столов. Погибла… Мой взор упал на кресло, и, несмотря на раненую ногу, я молниеносно приблизился к нему и, взяв за спинку, швырнул его в стену. Пуф, оказавшийся рядом со мной, был разбит больной ногой, что было, к моему сожалению, не лучшей идеей: от этого несчастная конечность кровоточила лишь обильнее, и я оставлял ярко-алые следы на светлом полу, когда перемещался по камере. Погибла… Приступ паники целиком и полностью овладел мной, и, вцепившись руками в волосы, я рухнул вниз. Словно рыба, выброшенная на скалистый берег, я судорожно хватал ртом воздух, задыхаясь от ужаса. Я резко вспомнил свои кошмары: чувство былого страха опять подступало ко мне так же, как и в дурных снах, где я видел смерть той, кто коварно похитил мое сердце; сейчас он атаковал меня, потому что я потерял ту, кто постоянно напоминал мне, что я не монстр. Царица погибла… Я убил ее… Я убил ее! Ошеломленно осознав, что я отчасти причастен к гибели Фригг, я горько зарыдал. Что-то внутри начало рвать мои органы, жадно пожирая их, а я дрожал от внезапно появившегося холода, который медленно сковывал все тело. Погибла… Царица погибла… Наша любимая царица… Слова главы стражи снова и снова крутились у меня в голове — я устремил свой взгляд в одну точку, к удивлению, ощущая, как боль постепенно уходит. Я хотел уже облегченно выдохнуть, но вдруг лавина подавленности и горя обрушилась на меня с новой силой, и опять душераздирающий крик сорвался с моих уст. Погибла… Борясь со неожиданной слабостью во всем теле, я приподнялся с пола и случайно бросил пустой взор на зеркало, которое гордо и одиноко стояло среди всеобщего хаоса в камере. Я встал и подошел к нему; там я увидел себя и никого больше. — Появись! — злобно сказал я, взявшись за раму. — Ты не можешь прятаться! Не можешь! Но мужчина не появился. Я зарычал и яростно ударил кулаком по зеркалу: тонкая паутина трещинок разошлась по гладкой поверхности, разделив меня на несколько частей. Почувствовав очередной прилив боли, я с криком отбросил зеркало назад — множество осколков полетели в разные стороны, отражая мягкий свет камеры. Я опустил голову вниз и увидел, что костяшки пальцев руки, которой я разбил зеркало, едва покраснели от мелких ссадин. Погибла… Нутро сжалось от нового спазма, и я быстро подбежал к стене и стал яростно бить ее изо всех сил. Слезы застилали мне глаза, и я закрыл их, бездумно продолжая свое занятие; я слышал хруст суставов, но я не прекращал, потому что боль физическая — ничто перед болью душевной. Удар за ударом я делал все новые и новые вмятины в стене, а фаланги пальцев начали неметь от монотонных действий. Я открыл глаза и увидел, что мои руки были в крови: тогда я перестал бить уже не белую стену и, развернувшись лицом к магической преграде, сполз вниз на пол. Рядом лежал крупный осколок зеркала; я поднял его и посмотрел на себя, но увидел я там часть своей камеры. Я долго и скрупулезно разглядывал помещение в зазеркалье и, в конце концов, все-таки произнес заветные слова сонного заклятья. Я остался на прежнем месте, где и заснул. У другой стены в точно такой же позе находилось отражение, которое смотрело куда-то в сторону. Я проследил за его взглядом и увидел Фригг, сидящую на полу вместе с маленьким мальчиком. Они читали книгу, и царица, ласково улыбнувшись, создала в воздухе красивую бабочку с большими крыльями, а мальчик восторженно смотрел на прекрасное сознание. Богиня погладила ребенка по голове и поцеловала его в макушку, а он уткнулся лицом в ее плечо, обняв женщину настолько крепко, насколько может только лишь дитя. — Ты помнишь? — приглушенным шепотом развеял звенящую тишину трикстер, не сводя пристального взгляда с них. — Помню, — эхом отозвался я, не в силах оторваться от иллюзии. Фригг с необъятной любовью в глазах смотрела на малыша, гладя его по голове, а через несколько секунд они оба растворились в зеленоватом мерцании. Погибла… — Ты подумал, что я спрятался, — так же тихо, как и в первый раз, промолвил мужчина. — Но я не столь бессердечен, как ты предполагаешь, мой друг. Погибла… — Мы — звенья единой цепи, и эта утрата — наша общая, не только твоя, — произнес он, продолжая смотреть в то место, где была созданная им иллюзия. — Я уже понял, — судорожно ответил я, закрывая глаза. Погибла… — Не нужно себя винить, — сказало отражение спустя некоторое время. — Уже ничего не исправишь. Погибла… Наша царица погибла… — Ее смерть на моей совести, — одинокая слезинка проскользила по моей мокрой щеке. — Если бы я не сказал той мерзости, что… — В любом случае, виноваты здесь другие, — резко перебил трикстер. Царица погибла… — Один и Тор, — меня вдруг поразила догадка. — Почему они не были рядом с ней? — прошлая ненависть к асам в тот же миг всколыхнула ярчайшим пламенем, замещая собой недавние страдания. — Они… они… — судорога, созданная появившейся яростью, схватила мое горло, и я с трудом выдавливал из себя слова, борясь со нарастающей злостью внутри. — Они не были рядом с ней… Они не защитили ее! Погибла… Погибла… — Они виновны, они не должны были оставлять ее одну, — сухо прошипел мужчина, ударив кулаком пол. — Друг мой, видимо, настало то самое время, — он прищурил свои серые глаза. — Время, когда мы сможем отомстить сполна, — отражение смотрело на меня. — Теперь они познают наш гнев. Я ему ничего не ответил, так как беззвучно прошептал одними губами нужные слова — и в сию же минуту я проснулся в своей камере. Быстро обежав глазами убранство помещения, я посмотрел на разбитые руки и вздохнул. Погибла… Это слово неумолимо заняло мои мысли и никак не желало исчезнуть из них. Наша любимая царица погибла… Я откинул голову назад, опустошенно смотря на светлый потолок. Погибла… Из-за меня. Что бы ни говорило отражение, в смерти Фригг виновен и я: Бог Озорства решил немного побаловать себя небольшой порцией разрухи, принесенной в размеренную жизнь асов, и сполна поплатился за такое желание — Фригг мертва, и ничто неспособно изменить сей факт. Погибла… Отчаянный вопль в который раз вырвался из моего горла, а слезы снова тонкими струйками быстро побежали по бледным щекам. Я часто задышал, чувствуя, как опять мне стало не хватать воздуха: какой-то непосильный груз свалился мне грудь, туго сдавливая легкие. В какой-то момент времени мне стало душно: я расправил ворот своей зеленой рубашки, полностью оголив шею, и пальцы случайно наткнулись на знакомую прохладную цепочку. Я осторожно потянул за нее, поднимая медальон из складок одежды, и посмотрел на украшение. Марибет… Если погибнет и она, то тогда мне определенно незачем будет жить. Мироздание, умоляю, пускай все беды и опасности обойдут эту девушку стороной! Мироздание, я не могу потерять и ее, потому что они с Фригг — это единственные живые существа во всей Вселенной, которые не отвернулись от меня после того, как узнали, кто я, и после того, как я побывал на дне бездны. Мироздание, услышь мои мольбы! Наша любимая царица сегодня погибла…