Заложник солнечного света

             Забраться на это чертово кресло было очень сложно, а, по мнению Боруто, практически невозможно. Он пытался самостоятельно встать или хотя бы свесить ноги с постели, но это невинное действие сопровождалось болезненными стонами. Хината доставит вещи Узумаки к его новому дому, когда он уже будет там. В палате с Боруто были только Мицуки и Сакура. Девушка подошла к нему и подала руку, чтобы тот мог опереться и сесть в кресло. Но Узумаки не мог спуститься. Да, у него хватало сил, чтобы подняться с кровати на руках, однако в больнице мышцы совсем отвыкли от любой нагрузки, а голова мгновенно закружилась.        - Нет, я не могу, - юноша обреченно вздохнул. Было неописуемо стыдно. Перед Сакурой, перед Мицуки. В таком состоянии он даже не мог подняться с постели.        - Зато я могу, - с этими словами Мицуки тактично попросил прощения у Сакуры и, как ни в чем не бывало, взял Боруто на руки. Он подхватил его и аккуратно усадил на кресло. Узумаки успел только пискнуть, после чего просто одарил друга шокированным взглядом.        - С-спасиб-бо, - смущенный Боруто еле-еле смог выдавить из себя элементарную благодарность. Сакуру, кажется, покинул дар речи. Такой романтики она никогда не видела от собственного мужа. Внутренняя Сакура негодовала, но искрой вспыхнувшая злость и небольшая зависть так же быстро потухли и сменились грустным умилением.        - Мы можем идти? - спросил Мицуки.        - Д-да, - постепенно девушка пришла в себя и смогла ответить.              Мицуки еще раз как следует оглядел друга, чтобы убедиться, что тому удобно и комфортно.              Первый день Боруто на улице встретил его серым небом с густыми серыми облаками и прохладным ветром. Изумрудные ветки деревьев приветственно склонились, а людей, на радость Узумаки, практически не было.       

***

             Дом Мицуки было сложно назвать "домом" в привычном смысле этого слова. Сколько раз Боруто бывал здесь, и всегда ему было холодно. Такая безэмоциональная и пустая комната, в которой, кажется, никто не живет. Она была слишком безликой и тихой. Только Миказуки и фотографии на тумбочке около кровати давали понять, что здесь кто-то живет.       Не без трудностей, в виде небольших возвышенностей по дороге и быстрых разговоров со знакомыми встречными людьми, Мицуки и Боруто добрались до, на данный момент, общего дома. Узумаки все время каждой своей клеточкой чувствовал ауру друга со спины. Такой уж он человек. Мицуки будто бы заполняет все пространство вокруг Боруто. Юноша чувствует его заботу и некую странную ласку. Настолько странную, что становится немного не по себе.       Мицуки, ничего не спрашивая, снова поднял друга на руки и усадил того на кровать.        - Мицуки, в следующий раз предупреждай, - возмутился Боруто.        - Да, конечно, извини.              Мицуки начал бурную деятельность в виде разгрузки пакетов с кучей всякой всячины, которая была необходима для заботы о Солнце. Вчера он слишком перенервничал. Мысли путались. Мысли о Боруто, который со следующего дня будет жить с ним, мысли о его здоровье, мысли о том растворе, который юноше приходилось принимать столько времени... Все это так тяжело для него. Нет, для них обоих.       Все лекарства, которые Сакура победоносно вручила Мицуки, он тщательно проверит. Вот только как, если Боруто придется оставить одного?       Тишину комнаты прерывала лишь возня юноши, снующего туда-сюда. За все время они оба не проронили ни слова. Обычно болтали только так, а сейчас каждый думал о своем.              Мысли Узумаки, очевидно, как мысли Мицуки, были заняты сложившейся ситуацией. Как же это все бредово. Сейчас Боруто так сожалел о том, что согласился жить с Мицуки в одном доме, в одной комнате, и, судя по всему, спать на одной кровати. Конечно, он был рад, даже очень, когда друг взял всю ответственность на себя, однако бытовая сторона вопроса заставляла уткнуться в колени. Мицуки придется делать за Узумаки практически всё. И мыть, и кормить, и выгуливать, пропуская тренировки и задания. Боруто чувствовал такую вину на себе, что Мицуки с легкостью заметил, как тот, буквально, потух и затерялся в темной комнатке.       Юноша спокойно стоял и смотрел на Солнце. Мицуки знал, что Боруто всегда чувствует, когда тот пристально смотрит на него, и, по его словам, "чувствует некую ауру". Он некоторое время ждал реакции.       Наконец, Узумаки поднял немного замученный уставший взгляд.        - Что случилось? - непривычно тихий и сухой голос Боруто прервал тишину.        - Это я хотел спросить, - Мицуки сделал несколько маленьких шагов навстречу.        - Э? - удивленный Узумаки получше разглядел серьезный взгляд друга, который уже когда-то успел нахмуриться.        - Боруто, что не так? Когда мы только пришли, ты улыбался, а сейчас на тебе лица нет. Это из-за того... - он не сразу закончил фразу, и, опустив взгляд куда-то ниже, в пустоту, продолжил. - Из-за того, что теперь тебе нужно быть со мной? - Боруто эта фраза показалась немного странной, но на его памяти Мицуки редко выдает что-то "нормальное".        - С чего ты взял? - недовольно пробубнил Узумаки. Тем времен Мицуки уже подошел совсем близко. Молчание затянулось.        - Тогда чем ты опечален? - он повысил голос. Уж кто-бы говорил, Мицуки. Однако Боруто не хотел отвечать. - Боруто, - он вздохнул, и Узумаки открылась такая странная эмоция на лице друга, которую он никогда не видел. Обычно в арсенале Мицуки всего несколько выражений, которые он, как маски, так или иначе, меняет. Но такую глубокую щемящую печаль Боруто еще никогда не видел. - Боруто, - еще раз повторил Мицуки. Он присел рядом с другом в паре сантиметров и нежно взял того за руку. От такого непривычного, мягкого и теплого ощущения на ладони, Узумаки вздрогнул, а по спине прошлась спешная волна мурашек.              Некоторое время они просто смотрели друг на друга, взаимно пытаясь найти зацепку действий, мотиваций. Боруто пытался оправдать Мицуки, его искреннее желание помочь и свой неожиданный, отзвук теплоты и резкой ласки где-то в глубине.        - Спасибо, - широко улыбнулся Боруто, обхватывая пальцами холодную ладонь друга. Мицуки сначала неподвижно смотрел в лазурные глаза, а затем улыбнулся в ответ. Пару секунд они просто держались за руки. Такую сладкую для Мицуки тишину прервал глубокий вздох Узумаки. - Неужели ты правда будешь мучить меня, строго следуя этим глупым правилам? - Боруто состроил лицо великомученика и пытался найти намек на жалость во взгляде друга.        - Так уж и быть, - хмыкнул Мицуки. - Сегодня отдыхай, а с завтрашнего дня начнется каторга.        - Ла-адно, - Боруто решил не спорить и быть благодарным хотя бы за один спокойный день без выполнения заповедей Сакуры.              Узумаки откинулся на кровать и развел руки, расслабляя ноги. Даже сидеть было тяжело, так как ноги затекали и потом противно кололись. Мицуки успокоился и продолжил свою бурную деятельность, краем глаза поглядывая на Боруто. Тот был в непривычно коротких черных шортах выше колена и в уже привычной белой футболке. Взору выгодно открывались стройные юношеские ноги с острыми коленями, узкие плечи, худые руки, размеренно вздымающаяся грудь и длинная хрупкая шея. Мицуки сначала пытался углубленно "заниматься делами", но вальяжно развалившийся Боруто на его кровати - это такое зрелище, которое Мицуки просто не мог позволить себе пропустить.              Свой взгляд Узумаки периодически переводил с одного непримечательного предмета на другой. На скучный белый потолок, на тусклое бесконечное небо за окном, на свою ладонь около лица, на спокойного Мицуки, на котика, который так же, как и сам Боруто, переводил взгляд туда-сюда. В итоге, Узумаки не заметил, как уснул. На душе было несравненно спокойнее, чем когда он был в больнице. Мягкое хрустящее белье под руками, тихие шаги Мицуки, Мицуки, который взялся заботиться о своем непутевом друге и пообещал поставить того на ноги... Юноша теперь мог просто расслабиться. Приятная тяжесть во всем теле и непривычное ощущение, что теперь ты будто кому-то принадлежишь. Но если этот "кто-то" - Мицуки, то почему бы нет?              Постоянно убегать от отца, от самого себя, от окружающего мира, от красной нити, насильно привязанной к руке с рождения... Это тоже, знаете, не сахар. А когда тебя берет за руку человек, которому ты доверяешь, который тобой дорожит, то почему бы просто не остаться с ним рядом? Разве плохо хотеть быть с кем-то рядом? Плохо, когда тебе нравится быть рядом с лучшим другом? Вот и Боруто думает, что нет.              Когда в голове возникают удушающие мысли и осознание собственной ненужности, Узумаки просто вспоминает своих друзей. Если он исчезнет, то Мицуки наверняка расстроится. Боруто всегда усмехается таким мыслям. В конечном итоге, зная, что существует такое жестокое правило для соулмейтов, и ты считаешь себя ненужным и одиноким, то лучше отдать себя тому, кто в тебе нуждается. Такой вывод составил юноша. Но он старается не занимать себя такой бесконечной и глупой темой.              Но на самом деле Боруто просто боится. Боится, что вся та бессмысленность, которую он осознает, приведет его в тупик, из которого в одиночку не выйти. Всё превращается в один большой замкнутый круг. И выхода из него уже, кажется, нет.              Погружаясь в сон, Узумаки снова мысленно благодарит Мицуки за то, что тот захотел помочь ему. Быть хвастливым и вечно веселым неунывающим юным шиноби - такая тяжелая роль, которая дается юноше все сложнее и сложнее с каждым днем. Так приятно временами снимать эту маску и вдыхать чистый воздух, находясь рядом с лучшим другом.              В конце концов, в любой маске, рано или поздно, станет тяжело дышать.              Сознание отпускало, и Боруто сладко уснул. Мицуки услышал слишком размеренное дыхание и удивленно обернулся. Он не смог сдержать ласковой улыбки, когда увидел расслабленного друга, вцепившегося в его подушку. Он приоткрыл рот и одна золотистая прядь спадала прямо на маленький носик. Заметив, как Узумаки болезненно простонал сквозь пелену сна, когда согнул одну ногу в колене, Мицуки вмиг погрустнел.