Гостья из прошлого

      Тайлеру едва удалось приоткрыть веки. Только утром он осознал, что сильно простужен. И причины этой внезапной простуды в середине июля были весьма глупые. Если бы он прошлой ночью не стоял под ледяным дождём, то сегодня утром он бы не лежал в кровати с температурой, которая не даёт ему подняться, а кашель такой сильный, что было совершенно невозможно спокойно и ровно дышать. С трудом подняв голову от подушки, он попытался встать, чтобы посмотреть время на часах. Если судить по ощущениям, то ему казалось, что он проспал всего пару часов, голова казалась невероятно тяжёлой, а тело не желало двигаться. Часы на прикроватной тумбочке показывали десять часов утра. На работу он опоздал. Да и маловероятно, что он смог куда-то пойти в таком состоянии. Он позвонит и предупредит на работе немного позже, надеясь, что Деймон не подумает, что таким образом его младший брат, пытается доказать свою правоту. Но его это сейчас вовсе не волновало.       Всё его тело ломило, кажется, в последний раз такое было… Он даже не сможет этого вспомнить. Кажется, он до сих пор слышал шум дождя, который, накануне лил сплошной ледяной стеной. Однако, любой летний дождь, даже очень сильный, обычно, также быстро заканчивается. Когда он вчера поздно вечером доехал до дома, дождь, казавшийся, что никогда больше не закончится прошёл, оставив после себя только напоминание — лужи дождевой воды в которых отражались огни города, ручейки, которые текли по улицам (городские водостоки уже не справлялись). Он даже, кажется, до сих пор чувствовал его леденящие струи, хотя это было вовсе не так. Он был в своей постели и даже очень тёплой и уютной, но теперь его даже тёплое одеяло не смогло согреть. Его знобило. Вчера вечером, а точнее уже ночью, когда добрался до квартиры, он едва нашёл в себе силы стянуть с себя мокрую от дождевой воды одежду. Одежда оказалась лежала на полу. У него голова раскалывалась не то от мыслей, которые никак не желали его покидать, не то от температуры, он сам точно не знал.       На самом деле, ему следовало пожалеть из-за того, что он вчера поступил так глупо. Разумеется, он давно уже не ребёнок и прекрасно понимал, чем это может для него закончится. Сейчас он непременно сожалел об этом, но вчера вечером он об этом даже не задумывался. Сегодня утром не только сильный озноб не давал спокойствия…       Деймон позволил себе так долго скрывать от него и матери их последний разговор с отцом? Интересно, если бы он вчера вечером не появился у него дома, узнал бы он когда-нибудь об этом? Теперь же спустя десять лет он узнаёт, что последний кто разговаривал с отцом был именно Деймон. Тогда, после смерти отца, Тайлер плакал всего два раза. В нём ещё было слишком много невыплеснувшегося горя по утрате отца. Для него это до сих пор, после десяти лет, была невосполнимая потеря. Тогда они с братом, спустя какое-то время, после пытались об этом поговорить. Деймон на восемь лет был старше его, он старался найти слова чтобы утешить младшего брата и мать, на сколько, конечно, это было возможно после такого горя.       Тайлер много думал о том, предчувствовал ли отец свою гибель. Ему было известно, что незадолго до гибели, Киллиан Кайдо угрожал ему. Где-то в глубине души сильно заныло, не один год прошёл, прежде чем Тайлер узнал об этом, прежде чем узнал о том, что отец хотел разоблачить, тогда ещё министра строительства, хотел добиться справедливости. И чего смог добиться его отец? Его отца — Шейна Осгуда больше нет, а Киллиан Кайдо продолжает разрушать будущее своей страны, разрушать судьбы людей.       Сожалел он тоже о вчерашней ссоре с братом, и в этой ссоре он до сих пор упрямо считал, что именно он прав. Деймон ни имел абсолютно никакого права следить за ним в его доме, какими бы благими не были его намерения. Ему давно стоило бы понять, что Тайлер уже давно не ребёнок, что он давно вырос и больше не нуждается в его опеке…       …В отличие от Мэри она нуждалась в родителях как и любой ребёнок, а он всё ещё считал её ребёнком. Разумеется, ей было не больше шестнадцати, конечно она ещё подросток. История с этой девочкой не меньше разрывало его сердце, да и только самых малодушных людей эта очень печальная история могла оставить равнодушными. Если не считать редких посещений детских домов и приютов и то, в качестве финансового спонсора, то можно было считать, что с детьми ему вообще не приходилось общаться, он даже не знал как правильно.       Вот уже почти погода прошло с того дня, когда в больничной палате он дал этой девочке обещание найти её родителей. Но прошло уже немало времени, а он до сих пор ничего не смог сделать. Он не говорил ей об этом, не мог сказать, что его обещание может быть так подло нарушено. Эти поиски ставили его в тупик. Конечно среди почти девяти миллиардов* человек живущих на Земле, найти одного человека задача казалась непосильной. Есть люди, и, к сожалению, их всегда было очень много, которые по разным причинам навсегда потеряли связь со своими близкими.       Он искренне сочувствовал девочке, но, к сожалению, он боялся, что больше ничем не сможет ей помочь. Он не хотел отчаиваться и опускать руки, это было далеко не в его характере. Разумеется, он не собирался прекращать поиски, но он уже давно сомневался, что его поиски приведут к чему-либо. Прошло почти полгода, а его поиски не сдвинулись ни на дюйм. Она была вынуждена жить у него, совершенно для неё постороннего человека. Он должен был поговорить с ней об этом, сказать, что не прекратит поиски. Молчать ему об этом было нельзя, он это тоже прекрасно понимал.       Он уже много думал и над тем, что будет, если случится так, что он не сможет найти её родителей? Такая вероятность, конечно, была изначально, но, кажется, серьёзно он стал задумываться о ней только тогда, когда времени прошло уже достаточно, а поиски совершенно не давали результатов. Он не имеет никакого права отказываться от неё, официально он был назначен её попечителем, пусть и не самым честным способом, с другой стороны, можно было считать что он приютил девочку, а значит сделала доброе дело, даже если, в какой-то степени ему для этого потребовалось пойти на преступление. С другой стороны, по-другому ему не могли бы её отдать, девочка-подросток, которую берёт на воспитание почти тридцатилетний одинокий мужчина. Определённо наталкивает на недобрые мысли, которые ему озвучил пристав, когда он пять месяцев назад обратился к ним. Это огромная ответственность, но оставить её в равной степени означало предать. Он сам прекрасно понимал, что сам себе никогда не простит подобного предательства. По крайней мере, пока он не знал причины, которая заставила бы его принять это решение, такой причины, само собой не могло существовать.       В дверь его спальной комнаты, негромко постучали. Ответом стал хриплый кашель который в очередной раз вырывался из груди. Миссис Шайни вошла в комнату, и прежде чем экономка успела сказать хоть слово, Тайлер уже всё прочел на ее лице.       — Мистер Осгуд, но как же вы умудрились заболеть летом! — Принялась причитать женщина. — Ах, ещё не хватало, чтобы мисс Мэри из-за вас заболела! — Причин, которые его довели его до простуды она, разумеется, знать не могла, а если бы и знала, то определенно не одобрила бы. — Вы сами виноваты, — Ещё мрачно добавила женщина. — Совсем себя не бережёте. — Отчасти, кстати, она была права. Женщина собрала мокрую одежду на полу возле кровати, небрежно брошенную им накануне вечером.       — Миссис Шайни, уверяю вас не всё так плохо как вам кажется. — Его слова предательски прервал очередной приступ кашля. — На что женщина, уже безо всяких слов просто покачала головой и прицокнула языком, выражая своё крайнее недовольство. Женщина дотронулась тыльной стороной ладони до его лба, и почти сразу же, помрачнев, убрала руку.       — Я сейчас же звоню врачу. И даже не думайте меня отговаривать! — Предупредила его женщина, голос её не допускал никаких возражений.       — Я прошу вас, если мне станет хуже я сам вызову врача, — Пообещал ей молодой мужчина.       — Вы взрослый мужчина, а поступаете, честное слово, как ребёнок! — Впрочем, женщина тоже долго не стала спорить. — Я принесу вам тёплое одеяло и сделаю горячий чай.

***

      Аромат имбиря и мёда, который, доносился из кухни лучше всяких слов мог рассказать о том, что миссис Шайни уже пришла. Правда Мэри слышала её голос из спальни Тайлера, так что о её приходе она уже узнала. Ровно так же ей стало известно и о том, что Тайлер, тоже сегодня остался дома, посреди рабочей недели, а это могло означать только…       — Миссис Шайни, что-то случилось? — Мэри последовала вслед за кошкой, которая, подняв хвост, гордо шествовала впереди неё, словно возглавляла королевскую церемонию.       — Ах, мисс Мэри! — Вот и вы проснулись. — Мэри правда хотела возразить, что она уже давно не спит, но почему-то промолчала. — Ох, я вас так не хочу расстраивать! Вы ещё не знаете, верно? Мистер Тайлер, простужен.       Мэри сразу сникла, вчера она ещё утром, (больше за целый день ей не довелось его увидеть) заметила не очень хорошее состояние, например, ужасный сильный кашель, но ничего не сделала. По-правде говоря, она сомневалась, что вообще имела такое право.       — Ох, может быть хоть вы на него повлияете? Ваш дядя отказывается от врача, может быть он хотя бы вас послушает? -Мэри под внимательным взглядом женщины неуверенно пожала плечами.       — Впрочем, ваш дядя никого не слушает. — Обречённо заключила женщина. — Ничего страшного, лучшее японское народное средство это зелёный чай. Вы ведь не знакомы с японской традиционной медициной?       — Нет, — Честно призналась девушка.       — Ничего страшного. А какие же народные средства от простуды используют в Америке?       — В моей семье не принято было пользоваться традиционной медициной. Мы сразу обращались к врачу. — Кажется, ответ прозвучал убедительно, но Мэри даже побледнела. Она никак не ожидала, что ей придётся отвечать на подобные вопросы. О той самой «правде» мистер Осгуд не говорил, называя её своей «племянницей», они договорились об этой «легенде» почти сразу после того, как Мэри стала жить у мужчины. Возможно, так было проще для него, чтобы не нужно было объяснять весьма странную историю. Мэри же было всё равно, как он представляет её другим людям.       Мэри расстроенная своей нерасторопностью, не заметила как женщина снова, отвернулась к плите помешивая в сотейнике, что-то невероятно пахнущее, какими-то травами, (название которых Мэри, разумеется, не знала и даже могла точно сказать, что никогда не видела). Женщина вполголоса продолжила что-то ворчать, девушка, может быть, если прислушалась, то поняла смысл её слов, наверняка поняла бы, она уже достаточно хорошо понимала японскую речь.       Бах!       Внезапный шум, который был вызван падением кухонного ножа оставленного на краю стола, этим самым ножом, которым женщина нарезала продукты всего минуту назад. Этот шум заставил Мэри вздрогнуть одновременно выныривая из омута собственных мыслей.       — Ах, ну вот! Я же хотела побыстрее. Ничего не успеваю… А ведь ещё…       — Я могу вам чем-то помочь? — Вызвалась Мэри. Женщина посмотрела на неё так, как будто бы только что заметила, что Мэри до сих пор ещё находится здесь.       — Неплохо бы мистеру Тайлеру бульон отнести, пока горячий…       — Я могла бы ему отнести… — Снова предложила свою помощь Мэри.       — Ох, я даже не знаю, я боюсь, что и вы заболеете.- Впрочем, женщина подумав несколько секунд, с выражением беспокойства на лице, вручила ей небольшой поднос. Это был тот самый поднос, на котором миссис Шайни когда-то приносила еду в её комнату, тогда после аварии в которую она однажды попала по собственной вине, ей на некоторое время запретили вставать, а у неё, если честно не было никакого желания. Мэри негромко постучала в дверь спальни Тайлера и после позволения войти, которое, получила немедленно, она осторожно толкнула дверь, открывая. Однажды, ей довелось побывать в этой комнате, только без приглашения. Тайлер, который, надо прямо сказать, был в не лучшем состоянии, лежал в постели.       — Мэри? — Она даже замялась, заметив его удивление, он ведь ожидал увидеть миссис Шайни. Впрочем, он быстро поменялся в лице, к тому же разве у него были силы удивляться, кажется, такой мелочи?       Он поспешил привстать на кровати, насколько это было для него возможным.       — Как ты себя чувствуешь? — Искренни поинтересовалась Мэри, ставя поднос на край прикроватного столика.       — Это всего-навсего простуда, она скоро пройдёт. Или тебя уже успела напугать миссис Шайни? — Да, он был совершенно прав насчет последнего. — Можешь не отвечать, я знаю, что это так.       — Миссис Шайни жалуется…       -… что я отказываюсь от врача? — закончил за девочкой. Не беспокойся. всё в порядке… Он защёлся очередным приступом кашля, опровергая собственные слова.       Дверь приоткрылась ещё раз, при этом совершенно незаметно для двоих людей находящихся в комнате. Кошка абсолютно, не привлекая к себе ни малейшего внимания запрыгнула на кровать, и только тогда на животное обратили должное внимание. Мэри хотела её убрать, что бы кошка ни в коем случае не потревожила Тайлера, он жестом остановил, её руку. — Не надо, она мне не помешает. Мэри неуверенно, но всё-таки послушалась молодого мужчину. Говорят, животные чувствуют когда человеку плохо. Может быть это так, а может быть это красивые истории любителей животных. Она не знала, впрочем, никто достоверно этого не знает.       Мэри пожелала Тайлеру скорейшего выздоровления, а после поспешила покинуть комнату, кошка, кстати, осталась лежать ровно на том же месте, даже не поведя ухом в сторону закрывающейся двери.       Занятия японским языком с её учителем, Тайлер не отменил, аргументируя это тем, что ей не следует прерывать уроки. На занятиях, как не странно, она смогла быть более собранной, однако господин Судзуки всё же заметил её рассеянность. Это раздражало учителя, он требовал предельного внимания на уроках и безукоризненного выполнения заданий. Впрочем, Мэри, кажется, его вполне устраивала его в этом плане. После занятия которое для неё пролетело совершенно незаметно, когда она закрыла за учителем дверь и выслушивая очередное, за этот день, замечание о собственной невнимательности. Перед тем, уйти женщина дала Мэри подробные указания по-поводу лечения Тайлера. Женщина, которая, взялась лечить простудившегося мужчину, несколько раз заставила Мэри повторить когда какой отвар принимать.       Зайдя в комнату снова с подносом в руках, Мэри поняла, что мужчина за это время успел задремать. А Белисса, к слову, так и осталась до сих со своим хозяином. Про себя, она, с облегчением отметила, что Тайлеру стало гораздо лучше.       — Извини… Я тебя разбудила… — виноватым голосом пролепетала девчонка.       — Нет-нет, не беспокойся.       Мэри также, снова, подала в его руки горячую чашку, снова спросила нужно ли что-то ещё, и получив отрицательный ответ, почти сразу же собиралась уходить, от возникшего молчания, но Тайлер начал разговор…       — Знаешь, я пока лежал в постели, у меня ведь немало времени было подумать… — Он указал на край своей постели предлагая Мэри остаться. — Знаешь, я вспомнил как меня и моего брата, мама лечила в детстве. Я точно не помню, говорил ли тебе, моя мама норвежка. В Норвегии, разумеется, как и в любой другой стране были свои рецепты. Мы тогда всей семьёй жили здесь в Японии, загородом, в частном доме, отец его построил… — мужчина помрачнев, на секунду замолчал, а затем, словно встрепенулся от долгого сна продолжил, — Я часто болел в детстве. Отец был против всей народной медицины всегда говорил не заниматься этим самолечением, мама с ним никогда не спорила, хотя я знал, что она так не считает. — Он снова замолчал.       Когда Мэри заболевала, как правило, обычно это случалась зимой, мама лечила её тёплым молоком с мёдом и малиновым вареньем (Мэри, честно говоря не любила именно это — малиновое варенье). Воспоминания о доме и маме, снова сделали своё дело. Девушка сразу сникла, на глазах едва показались слёзы, но она понимала, сейчас плакать было нельзя. Заметив резкую смену настроения на лице девочки, мужчина отвлёкся от собственных воспоминаний.       — Что с тобой? — Обеспокоенно и даже, кажется с искренней заботой в голосе поинтересовался мужчина.       — Нет, ничего. Всё хорошо. — Мэри хотела выдавить из себя хотя бы тень улыбки, убеждая его в правдивости своих слов. Но сделать это оказалось вовсе не просто.       — Тебя ранят мои воспоминания? — Сделал несмелое предположение мужчина.       — Нет, я…       — Почти полгода прошло… Ты так ничего и не вспомнила. — Мэри замолчала, она поняла куда ведёт этот разговор.       — Мэри, мне нужно тебе кое-что сказать. Это касается… касается поиска твоих родителей. — Разговор молодому человеку явно давался непросто. Мэри осмелилась посмотреть в его глаза, впрочем так же быстро отвела взгляд, стараясь смотреть куда угодно, лишь бы не встретиться глазами с молодым мужчиной. Он измучен и не только болезнью, пропадая на работе до самой ночи, и не редко возвращаясь к полуночи, она к тому же, видимо, доставляла ему не мало проблем… Её сердце забилось быстрее при упоминание о родителях и лишнем напоминании о её подлой лжи.       Этот разговор им обоим не мог принести удовольствия. Однако, они оба в равной степени понимали, что он неизбежен. Мэри хотелось сбежать, сбежать от этого разговора, прошло уже достаточно много времени, а господин Осгуд. так до сих пор не поднимал эту тему, однажды, разумеется, он должен был завести этот разговор, и вот, этот момент спустя столько времени настал. Поиски её родителей не смогли бы увенчаться успехом, это было бы попросту невозможно, только одна Мэри это прекрасно понимала, впрочем, она могла ему и прямо сейчас рассказать обо всём этом, рассказать о том… о том, что случилось на самом деле.       — Мистер Тайлер, мне кажется, вы выбрали не самое походящее время для разговора. — Прервала его Мэри. — «А разве когда-нибудь настанет это подходящее время?» Тайлер ничего на это не сказал.       Он осторожно накрыл её руку, лежавшую на кровати, сосем обжигающе горячая ладонь коснулась её по-прежнему неизменно ледяной ладони.       — Я обещал, что не остановлю поиски, но я должен признаться тебе, мои поиски пока ничего не дали. Ты, разумеется, останешься здесь сколько потребуется, я привык к тебе… Я понимаю, что это не просто, но ты должна знать, о том… о результатах поисков.       Только закрыв дверь в его спальню мужчины Мэри бросилась бежать. Только оказавшись в своей, комнате Результаты поисков? Никогда Тайлер не сможет сообщить ей положительные новости о результатах поисков. Почему? Почему она промолчала сейчас? Потому что знала, что он не поверит в её слова? Потому что никто ей не поверит? Не один человек в здравом уме, ни в её мире, ни в этом, она была в этом уверенна. Она отчаянно хотела объясниться, заставить Тайлера понять её, поверить в её безумную и совершенно неправдоподобную историю.       Правда в любом случае будет рано или поздно раскрыта.       Внезапно стало так неожиданно холодно, несмотря на то, что была середина лета, и, как она узнала, лето в Японии довольно теплое.       На самом же деле, Мэри долго не воспринимала ни этот мир так же серьёзно как ей следовало это делать, как в прочем она старалась не воспринимать долгое время всю не простую ситуацию в целом. Ей было страшно. Очень страшно. Возможно даже ей ещё никогда в её жизни не было страшно.       Как бы она не привыкла к мужчине у которого она жила, как бы хорошо он к ней не относился. Разве было здесь хоть что-то, что заставило бы её думать иначе? Полюбить этот странный мир? Она не верила в это. Это казалось странно и нелепо. Людей которых она здесь встретила, никто из них, из всех этих людей, не сделал ей ничего плохого. Ей могло бы и не повести и тогда она попала бы к совершенно другим людям. И тогда её жизнь могла бы быть совершенно другой? Ведь не все люди здесь были такими как господин Осгуд? В любом случае у неё не было ни малейшего желания жить, здесь, в этом Мире. Она не знала, что может её в этом переубедить. Скорее всего, по-крайней мере она так считала, что это было невозможным. Это ведь действительно было так.       Она никогда не хотела верить в то, что не сможет вернуться обратно. Мистер Осгуд пытался ей сказать именно это.       Не зная как, но она думала, по-крайней мере так очень хотелось думать что вдруг, случится какое-то может быть озарение, чудо или ещё что-то тому подобное. Она очень сильно хотела верить, что всё происходящее происходит вовсе не с ней, что всё происходящее сон. Она не знала и не понимала как ей принять происходящее. Ей было бы намного переживать произошедшее если бы она знала, что с её мамой всё хорошо. Но она не могла знать даже этого.       Мэри закрыла лицо руками.       Теперь всё это осталось в её Мире, в мире, вдруг ставшим далёким…       Негромкий стук в дверь отвлёк Мэри от собственных терзаний по прошлому.       — Мэри, — за дверью послышался голос мужчины, он открыл дверь.       — Можно войти? — Мэри кивнула и со стыдом опустила глаза. Молодой мужчина медленно прошёл по комнате и присел рядом с ней.       — Почему ты не в постели. Ты ведь…       — Я в порядке, это просто простуда, в этом нет ничего страшного. — он положил руку ей на плечо. Мэри прикусила губу и промолчала.       — Мэри, ты вправе обвинять меня. Я знаю ты плакала.- Девушка подняла на него глаза и встретилась с понимающем и с невероятно уставшим взглядом. — Я обещаю, что не остановлю поиски, но времени прошло уже достаточно много. — В голосе его прозвучала такая усталость, что Мэри стало почему-то страшно.       — Нет-нет. — она замотала головой. — Я ни в коем случае не виню тебя. Как ты можешь так говорить? Ты ведь сделал для меня так много…       — Я не смог сделать самого главного.- напомнил ей мужчина.       Никто не смог бы…       Повисло молчание, которое осмелилась прервать Мэри.       — Тайлер, я поняла, что ты хотел сказать. Я должна быть готова к тому, что могу никогда не увидеть своих родителей. Верно? — несчастным голосом полным отчаяния сказала Мэри. — Она посмела посмотреть в его лицо, найдя в нём подтверждение собственных и таких безумно страшных слов. Тайлер ничего не ответил. Ничего говорить и не требовалось. Все слова были бы лишними. Никакие слова не могли бы по-настоящему утешить Мэри. Он просто покрепче сжал её плечо, как уже делал, однажды… Наверное, ожидал, что она снова заплачет, но она уже успела за этот вечер выплакаться, и она от этого просто уже устала. Устала плакать, устала врать, устал мечтать о том, однажды сможет вернуться домой.       — Поплачь, милая. Поплачь ещё если тебе от этого станет легче. — Девочка тяжело вздохнула.       — Я постараюсь сделать всё, что в моих силах. — Он снова пообещал ей.       Мужчина снова зашёлся сильным приступом кашля.       — Может быть стоило обратиться к врачу? — Обеспокоенно сказала Мэри.       — Ты беспокоишься обо мне? — Тайлер коротко усмехнулся. — Не беспокойся обо мне. Я уже много раз тебе это говорил за сегодня, не стоит.       — Не мучай себя. Ложись в кровать если что-то нужно я принесу. — почувствовав, что на свою просьбу она получит возражение, добавила. — Пожалуйста!