После смерти

Шинджи в который раз вышел из подсознания и упал на траву, пытаясь немного отдохнуть. Вот уже в какой раз он пытался победить пустого, но это оказалось непросто. Уже долгое время продолжал тренировки, и все никак не мог найти выход. Ведь тут нужна не просто победа, а с выполнением определённых условий. И банкай не используешь, да и с шикаем зачастую выходила осечка. Пустой вполне приноровился к нему. Ну, всё, последний раз на сегодня и можно отдохнуть. Хирако появился в подсознании и увидел ожидавшего его пустого. Шинджи начал сражение без всяких слов, и холлоу ответил ему тем же, отражая атаку. Тишина разбилась лязгом металла сталкивающихся мечей. Капитан поднёс руку к лицу и надел маску, тем самым усиливая свои характеристики. Хорошо ещё, что минус делился силами. — Думаешь использовать против меня мои же способности? Занятно. Тебе не занимать наглости. А теперь ответь мне: кто ты? Шинджи удивился такому вопросу, но понимал, что пустой не стал бы такое спрашивать просто так. Возможно, это подсказка. Значит, надо подойти к этому вопросу серьёзно. Ему казалось, что стоит разгадать эту загадку, и он поймёт, как ему действовать. Неужели ответ был так прост? — Сейчас я пустой. Я синигами и пустой. — Проскрежетал из-под маски Хирако. — Это было так, ведь именно сейчас его реацу сместилась в сторону холлоу. — А теперь продолжим. Капитан пятого отряда сам не заметил, как начал всё больше уподобляться сожителю своего меча, как в плане техник, так и чувствах, которые обычно испытывали вайзарды. Катана прошла в миллиметре от шеи, и бой достиг своего пика. Оба противника уже были на пределе своих возможностей и эмоционального состояния. Напряжение стало невыносимым. Именно в этот момент холлоу открылся, всего на одно мгновение, но этого было достаточно, чтобы нанести удар в солнечное сплетение и успеть направить туда своё реацу. И самому получить рубящий удар. В следующий момент их отбросило друг от друга, закружив в вихре реацу. Хирако почувствовал, как начала ломаться маска, как по ней идут трещины и её части начинают осыпаться. По телу прошлась очередная волна, заставляя согнуться пополам. Затем всё вдруг резко улеглось, но лишь на минуту, чтобы потом приложить со всей силы и вышвырнуть из внутреннего мира. Снаружи тоже бушевала реацу, ломая установленный им же барьер, а сзади слышалась такая брань, что, наверное, весь бы одиннадцатый отряд позавидовал. Как оказалось, рядом с ним лежал его пустой. — Будешь, Ренато, — Вдруг выдал Шинджи, давно вертящееся в голове имя. Почему-то ему показалось, что этот момент подходит. — Ты же просил, чтобы я дал тебе имя. — Рождённый заново, я не против. Помнишь, как мы были в Испании? — вдруг спросил пустой. — Там ещё жили эти, как их, мавры вроде бы. Да ещё и на меня похожи, — Оскалился он, поднявшись с земли и направившись к хозяину, помогая ему встать, — Спасибо, я это ценю. Но не обольщайся, я намерен провести много тренировок. — Ты изверг. — Простонал вайзард, отряхивая форму и надевая хаори. — Ты надолго? Не хочешь вернуться? — Я полагаю на несколько дней. И нет, не хочу. Начнём тренировки сейчас? — Тогда пошли. — Простонал Шинджи, даже не представляя, что ему теперь делать. Не гоняться же по всему Сейретею, как Кучики и вытаскивать свой занпакто, точнее пустого, из разных историй. Правда, шли до казарм они долго, так как пустой проявлял просто живейший интерес ко всему вокруг. Придя в казармы, они направились в кабинет, где как обычно за работой сидела Момо. — Знакомься, Хинамори. Это Ренато - мой пустой. Он…эм.… Материализовался во время тренировки. Прошу любить и жаловать. — Спокойствию его лейтенанта можно было позавидовать. Не дожидаясь ответа, Хирако загрузил холлоу бумажной работой, которую тот начал выполнять с неистовым рвением. К вечеру Шинджи пришлось уйти, оставив на попечении фукутайчо своего пустого. Он почувствовал всплеск реацу кого-то из Эспады, а такая духовная сила могла принадлежать только одному человеку — Иноуэ Орихиме. По дороге он встретил Роуза, и они поспешили вместе к источнику их беспокойства, где застали уже только конец истории. Момо исподтишка рассматривала пустого, удивляясь, какой тот спокойный. Вообще-то ей казалось, что капитан уже исчерпал её лимит удивлений. Но, как оказалось — нет. — Вы куда-то собирались сегодня? Кажется, к лейтенантам восьмого и третьего отрядов. Возьмите меня, пожалуйста. Хинамори едва не задохнулась от изумления, настолько Холлоу состроил умилительную рожицу. Она машинально закивала, после чего рассмеялась. Всё же чем-то тайчо и пустой похожи. Любят корчить различные гримасы оба. По правде говоря, лейтенант не понимала, как реагировать на гостя. Слишком он отличался от обычных минусов, а с арранкарами она не общалась, так что ситуация вводила её в замешательство. Но она предпочла наладить отношения с Ренато, мало ли что. К тому же она испытала жгучее любопытство. — Я думала, не идти, но если ты пойдёшь со мной, тогда собирайся. Надеюсь, капитан не будет против. — Нет, что ты, я его хорошо знаю, сто лет как знакомы, и он не будет против. Собирались, как обычно, в восьмом отряде — Сюнсуй был совершенно не против изредка таких собраний. Главное, чтобы не сильно шумели. Знакомство состоялось весело, пирушка шла своим чередом, пока к ним не присоединились двое материализованных занпакто. Пустой поморщился, поймав на себе очередной взгляд духовного меча, сверлившего в нём дыру. Вообще здесь было довольно познавательно. Наблюдать за поведением людей и окружающим миром. Он ничего не пил, хотя и попробовал разные блюда. — Что, пустой, скучно тут? Ни песка, ни Луны и других собратьев по разуму. — Заметил Сенбонзакура, допивая очередную пиалу саке. — Не хочешь показать: на что способен? — А зачем? — поинтересовался минус, насмешливо глядя на духовный меч. Его пока что эта ситуация забавляла. — А я думал, что ты такой же ненормальный, как и твой хозяин. Сумасшедший упустивший Айзена. Клоун… — Что ты сказал? — Ренато возмутился и даже оставил конфеты, которые пришлись ему по вкусу. — Что слышал, глух… — Сенбонзакура-доно не надо. — Попыталась успокоиться собрата Соде но Шираюки. — Ооо. Мне тоже есть, что сказать о благородном Кучики Бьякуе почти, что убийце своей сёстры, ледышке, которому надо вправлять мозги подростку. Или может рассказать, как бедный мальчик жаловался на Йоруичи, за то, что она украла его ленточку, и он пытался её догнать? — Ну, всё, хватит молоть языком. Бери меч и дерись, если хочешь продлить свою агонию. Цвети. — Из воздуха возник клинок, который стал рассыпаться на множество лезвий. Будучи уже в нетрезвом состоянии управлять ими было сложнее, и они направились не только в сторону пустого, но и других. Часть из них была тут же вморожена в лёд, что спасло жизнь некоторым гостям. Холлоу исчез в сонидо, чтобы закрыть собой Хинамори от удара, несмотря на то, что она могла сама защититься. Когда атака окончилась, Ренато вытянул руку вперёд и запустил серо, которое заставило оппонента врезаться в стену, вмиг покрывшейся трещинами. Он никак не ожидал, что его силы так возрастут, после становлением арранкаром. Ведь он использовал не слишком мощное серо. Арранкар тут же вскочил на ноги и выбежал на улицу, не продолжать же сражение в помещении. Духовный меч бросился за ним, направляя лезвия на холлоу, которому пришлось уклоняться. Атаки чередовались между собой, и Ренато приходилось несколько раз испытать иерро на прочность. Сенбонзакура был не серьёзен, как и он. — Распадайся, Саканаде, — Пустой активировал, шикай хозяина. Как оказалось, он и ему подобные могут использовать способности своих синигами. Холлоу начал наносить атаки, с разных сторон, но противник оказался не слишком удобным, да и сам он если и сражался с кем, то только в теле Шинджи. Сенбонзакура то защищался лепестками, то направлял их в разные стороны, задевая противника. Спустя какое-то время оба были весьма потрёпаны. — Серо, — воскликнул пустой, и атака попала не в противника, а в старинное здание, а лепестки разнесли постройку сбоку. Все разрушения вызвали большой переполох. Вдруг дышать стало тяжелее. — Яре-яре, что вы тут устроили? — раздался, откуда-то голос капитана восьмого отряда, рядом с ним оказался ещё и тайчо шестого и тринадцатого…

***

Масаки смотрела на того, кто был причастен к трагедии, случившейся с ней и Иссином. Точнее наблюдал за происходящим и даже не пробовал помочь. И вот он здесь, в академии. Её наполняли противоречивые чувства. С одной стороны, хотелось убежать, чтобы не видеть этого человека никогда, с другой, кинуться и выцарапать ему глаза и некоторые другие чувства, но она не собиралась кидаться на кого-либо просто так. Точнее, Масаки пыталась себя в этом уверить. — Меня зовут Ичимару Гин. Я ваш учитель по зандзюцу. У нас по плану проверка способностей. — Сказал вайзард, беря тренировочный меч со стойки. — И без занпакто, пожалуйста. Иноуэ, присмотри за ними, пожалуйста. Кенпачи машинально выполнила требования, пытаясь взять себя в руки. Рыжая пыталась определить, что ей важнее: выплеснуть гнев или узнать правду. Беря клинок, она взмахнула несколько раз, чтобы приноровиться к нему. Всё же сражение с жителями Руконгая это одно, а с синигами совсем другое. Необходимо быть гораздо более собранной. Тем более, нельзя использовать шикай. Только искусство боя на мечах и ничего более. Глухие удары наполняли полигон, заставляя неметь руки от силы ударов и напрягать мышцы до предела, чтобы поспевать за противником и изворачиваться, чтобы не получить урон. Это была трудная битва. В конце один из мечей разлетелся вдребезги, сильно повредив другой. Такое случилось из-за сильной атаки Кенпачи. За время сражения буря в её душе улеглась, а её место заняла сосредоточенность и азарт боя. — Неплохо. Весьма неплохо. — Заметил Гин, выбрасывая бесполезную деревяшку. — Но слишком, однообразно, что ли? — заметил он, взмахнув тонким запястьем. — Многие стойки и приёмы выполнены не так, как надо, из-за чего ты подставляешься. Не хватает скорости, но это поправимо. У тебя много силы, но ты не всегда можешь правильно её распределять. — Продолжал рассуждать лис, внимательно следя за ученицей. — Надо бы поработать над выносливостью. — Пепельноволосый потрогал синяк на скуле. Он не был серьёзен. Все же это проверочный бой, а не настоящее сражение. — Ичимару-сенсей, вы не хотите рассказать о событиях более чем двадцатилетней давности? — О чем вы, Амайа-сан? — Об эксперименте, о пустом и нападении на капитана Сиба.— Начала перечислять ученица. — Гм… Даа, припоминаю такого капитана. Пропал более двадцати лет назад. Чего только на грунте не случается. — С иронией заметил Гин, театрально покачав головой. — И про Айзена вы ничего не знаете? — Решила уточнить Кенпачи, не особо рассчитывая на ответ. Этот человек сделал верный расчёт, во время боя, выпустив пар, она потеряла запал. Но это не значит, что рыжая оставит всё, как есть. Если не сейчас, то потом. — Айзен–дезертир и преступник. Он был пойман и осуждён на заключение в течение нескольких тысячелетий. — Тогда почему вы не с ним? — С какой стати? Мне кажется, вы меня с кем-то спутали. — Не делай вид, что ничегошеньки не знаешь. Разве не ты первый меня узнал? — Я ухожу. В руках Кенпачи возник лук, и тетива была тут же натянута. Нервы были на пределе. Ненадолго же её хватило. Почему бы и не попробовать заставить говорить его таким образом? Прежде чем она озвучила название техники, прозвучало: — Познай, Зетсудо. Сантен Кессюн. — Они совсем забыли о третьем присутствующем, наблюдавшем за их разборками. — Лихт Реген. — В возникший щит врезались стрелы, но не причиняли ему никакого вреда. Иноуэ решила вмешаться, прекрасно помня, на что способен Исида, и чем все это может закончиться. Выходит у девушки, приведшей её, есть шикай, и она защищает учителя. — А ты похожа на него. Я ничего не могу тебе сказать или объяснить. Вся информация засекречена. Ты и так много знаешь. Хочешь узнать ещё, спроси у своего сына. — Выражение лица Гина стало серьёзным, потеряв всякую доброжелательность. — Я спишу нападение на нашу долгую разлуку. Но больше я такого не потерплю. Даже ради друзей… — проговорил преподаватель, забирая Шинсо, — лучше помоги своему племяннику, чем пытать свою ненависть и жить прошлым, так говорит наш капитан четвертого отряда. Верно, Масаки Куросаки? Иноуэ, позаботься, пожалуйста, об остальном и расскажи, где найти нашего общего друга. — Сказал и исчез в сюнпо Гин, давая тем самым понять, что разговор окончен. Как разительно отличался этот разговор от его беседы с Ичиго. Она состоялась через некоторое время после первой встречи. Уроки уже закончились, и он отправился в небольшой сад с ручьём, находящийся на территории Академии. Чтобы передохнуть и побыть в одиночестве, и не видеть некоторых косых взглядов. — Здравствуй, Гин. — Раздался сзади голос Куросаки. — И тебе привет, Клубничка-кун. Никакого уважения к старшим. Хотя, от кого я требую? Ичиго подошёл и сел рядом на землю, протянув сумку. Он даже не обратил внимание на прозвище, которым его много кто называет. — Это тебе. Роуз, разрешил собрать. — Спасибо конечно, но что ты хотел? Пришёл обвинять меня во всех смертных грехах? — поинтересовался Ичимару, начиная изничтожать свежую хурму. Давно он её не ел. До третьего отряда не каждый раз доберешься, а на территории Академии сад только подрастает. Как оказалось, это любимое место ссылки провинившихся у многих учителей. — Не за этим. — Рыжий улёгся и подложил руки под голову. — Ты меня удивляешь. А где же праведный гнев героя, где крики о справедливости? Куда ты дел нашего Ичи-куна? — Я что, так плох, в самом деле? Хотя без разницы. Урахара мне всё рассказал. Тогда ещё, после битвы. — Осторожно заметил юноша. — Прям так всё? С него-то станется. Но это не отменяет вопроса, зачем ты здесь? — Спросил лис, принимая позу собеседника. — Я лишь хотел сказать… Возможно, нам стоит всё выяснить и наладить отношения. Ведь впредь, мы будем много раз встречаться. — Ты изменился, Ичиго. Но я же пытался тебя убить. Тебя это не волнует? — Меня пытались убить многие. Начиная с Ренджи и Бьякуи, заканчивая Зараки и Мадараме. И ничего, мы же друзья. — Тебя что все сначала пытались убить? — Не все, наверное. Да, Тоширо и Рукия не пытались. — Усмехнулся бывший временный синигами. — Я лишь хочу сказать, что не виню и не осуждаю твои действия. Мне трудно принять их, не зная причины, что мотивировало на такую игру. Просто хочу, чтобы ты знал. — Ты вечно пытаешься понять своего врага, Ичиго. Почему ты считаешь, что мне есть дело до того, как ты относишься ко всему произошедшему? — Прищур стал каким-то нехорошим. — То, что я хотел сказать, я уже сказал. И да, спасибо тебе. Если бы не ты, то Айзен убил бы моих одноклассников. Можешь относиться к этому как хочешь. — Студент встал и прошёл к ручью и, наблюдая за течением, продолжил. — У меня было время подумать над этим. К тому же зачем нам бессмысленная вражда? — А ты повзрослел. Немного, правда. Тогда и ты меня прости. За то, что ты был так слаб, что я тебя едва не убил. Я лишь хотел тебя мотивировать. Только остался без руки. — Помахал бывший тайчо восстановленной некогда рукой. — Мотивировал, нечего сказать. Ичимару-сенсей, научите меня владеть зандзюцу ещё лучше. — Произнёс Куросаки в почтительном поклоне. — Я и так учу тебя и твоих друзей по индивидуальной программе, между прочим. Хорошо, можешь идти… — Как скажешь, Гин. — Ичиго, спасибо, что закончил то, что не смог я. Победил Айзена, заплатив при этом такую цену. — Я бы сделал это ещё раз. Если бы понадобилось. — Глухо проговорил юноша. — Всё ступай. А то скоро комендантский час начнётся. Да и, кстати, у меня есть хороший кофе с грунта. Не желаешь присоединиться к его дегустации? Это будет забавно. — Предложил Ичимару, решив попробовать пообщаться или поиздеваться над бывшим подопытным Айзена. — Хорошо. Обязательно буду. Пока.— Махнул рукой Куросаки и переходя на мгновенную поступь. Ичимару вновь откинулся на траву, задумываясь над тем, зачем же пошёл на встречу Куросаки. Возможно, потому что это действительно забавно. К тому же, он вызывал у него интерес своими поступками и порой нестандартной логикой. Ему не хотелось признавать, что испытывает вину, за то, что произошло. За эксперименты Соске над этой семьёй. Да за много что вообще. Внутри неприятно скреблись все те вещи, которые ему не хотелось вспоминать. Этот мальчишка снова всё всколыхнул в душе, где казалось пусто и ничего уже не сможет его растормошить. Возможно, дав шанс этой встрече, у Гина появится кто-то, с кем он сможет нормально общаться. Без косых взглядов и его замкнутости. Пошёл дождь, как всё-таки не вовремя. Погода такая же паршивая, как и его настроение. Если ему не хочется промокнуть окончательно, то надо идти к корпусу. Туда-то мужчина и направился. Гин тогда даже не подозревал, во что ввязался. Но, пожалуй, он не жалеет об этом.