Династия во снах. Королевский недруг

      Любовь, поистине, очень тяжелая вещь. Любить не тяжело, когда человек отвечает тебе взаимность, когда каждый вечер ты слышишь от него теплые слова признания, которые уже слышал до этого кучу раз. Но с каждым новым разом эти слова воспринимаются с большей сладостью и желанием ответить тем же. Пак Чимин давно хотел этого. Он видел, как растет его любимая подруга, замечал каждое ее изменение. Например он помнит, когда та впервые начала краситься: ее и без того длинные ресницы стали куда ярче и длиннее. Помнит, как стала носить одежду, что подчеркивала ее стройную фигуру, на которую глазели все в школе, но тут же отворачивались, стоило рядом появиться грозному Пак Чимину и закинуть на ее плечо руку. Парень следил за каждым, кто бросал на Хиджи косой взгляд. Его это бесило.       Чимин не знает точно, когда у него вспыхнули чувства к ней. С самого раннего возраста он мечтал о новой встречи. Начиная с детства, ждал, когда ее семья придет к ним в гости, и они вдвоем смогут достроить тот большой замок из конструктора. Потом ждал следующего дня в школе, чтобы опять сесть за одну парту и безудержно хихикать над очередной локальной шуткой. Дальше, опять ждал ее в школе, но уже где-нибудь в раздевалке, чтобы насладиться тихими стонами и кусать приятные губы с привкусом клубники. Ему всегда нравился ее бальзам для губ. Хиджи выросла на его глазах. Стала девушкой. Той, которой присвистывают в след, а в клубах пытаются затащить в туалет. Но помните, что Пак Чимин следил за каждым, кто бросал в сторону подруги любой косой взгляд.       Он хотел признаться давно. Но, знаете, как это бывает…страх того, что если ты откроешься этому человеку, и он не ответит взаимностью, отношениям в общем придет конец. Ты больше не сможешь обнять его, как прежде. Не сможешь забросить пошлую шуточку. Не сможешь насладиться этим любимым телом. Но, на минуточку, прекращение жарких ночей Чимина волновало куда меньше, чем простое общение с Хиджи. С людьми нужно говорить, а не затыкать их и насильно втрахивать в кровать.       Он хотел признаться. Но когда признался — получил отказ. А отказ этот заключался в багровых пятнах на ее шее и словами: «нам стоит прекратить общаться». Тогда Чимин…он сломался. Душевно. Физически. Морально. Он осознал, что потерял ее. Понял, что вот это — конец. Понял, что его страх воплотился в реальность. Они знали друг друга больше десяти лет. И чем все закончилось?       Чимину было тяжело осознать то, что Хиджи больше не появится в его жизни. Он больше не увидит от нее рано утром двенадцать непрочитанных сообщений, в которых та будет рассказывать свой смешной сон. Больше он не сможет обсуждать с ней самые горячие сплетни, что ходили по универу. Не сможет просто подойти и обнять, чувствуя ее кисти рук у себя на плечах. Пак остался наедине с собой после признания. Достал запылившуюся пачку сигарет и опустошил ее за день. Под вечер вышел в люди, но лишь для того, чтобы добраться до ближайшего магазина и купить там что покрепче. Он видел звонки от друзей, видел сообщения от старосты, получал уведомления из их совместной с парнями беседы…но не видел ничего, что было бы отправлено от лица Хиджи. Ничего. Ни единого сообщения, ни звонка. Ни, даже, смешного видео в инстаграме. Чимин зашел туда лишь раз, после чего телефон сразу отлетел в стену и последовал ненавистный вопль. Обновление в ленте. Ее новая фотография вместе с ее парнем, где те стоят на мосту недалеко от общежития и сладко целуются на фоне рассвета, пока их фотографирует, скорее всего, какой-нибудь прохожий.       Ногти до боли впивались в кожу на ладонях, оставляя там темно-фиолетовые отметены. Но Чимин не чувствовал боли, даже когда одно пятнышко превратилось в рану, на которой вскоре застыла кровь.       Он мечтал, чтобы появилось что-то, что опять бы связало их. Что-то, что заставило бы их переброситься хотя бы парой фраз. Любая мелочь. Он хотел просто услышать ее голос, что вновь произносит «Чимини». Пак не любил, когда его так называли. Но Хиджи была исключением.       Чимин любил историю и мифологию с детства, как и девушка. Вот только в последний месяц полюбил куда сильнее. Их сны и связь. Дракон и императрица Квон. Татуировка на его спине. Древняя легенда. Это заставило их вновь начать общаться. Хоть и не так, как раньше, но Чимин всеми силами старался разрушить этот сковывающий барьер. Его задачей стало одно: «влюбить в себя Квон Хиджи». Он посчитал это подарком судьбы, ведь, казалось бы, ничто бы не заставило ее встретиться с ним, как совместная проблема. До жути странная проблема.       Чимин любит Джи и эта любовь жила долгие годы, когда подруга ни о чем не догадывалась, а парень лишь в который раз на день рождения покупал ей ее любимые цветы с двумя записками, в одной из которых искренне поздравлял ее с праздником, а в другой изливал чувства. Но в самый последний момент сминал желтую записку и засовывал в карман, отдавая имениннице букет с одной лишь розовой запиской.

Безответная любовь…нет, это не кокаин и не героин, но ломает похлеще.

      Мне тяжело наблюдать за тобой со стороны, Джи. Мне тяжело смотреть на то, как ты улыбаешься ему, пока он тебя обнимает. Я не могу смириться с этим. Меня выворачивает наизнанку. Я злюсь на тебя, но в тоже время понимаю, что ты тут ни при чем. Ты не виновата в том, что влюбилась в Чонгука, отвергнув тем самым меня. Но, черт возьми, как же меня это бесит. Я постоянно мечусь, не зная, что мне делать. Я, кажется, потерял не только здравомыслие…я потерял самого себя. Знала бы ты, как тяжело мне даются ночи. Я засыпаю с одной лишь мыслью о том, чтобы все это оказалось сном. Очень длинным и затянутым сном. И когда я проснусь, увижу тебя спящую под боком и прижимающуюся ко мне. Ты представляешь, какого мне? Нет, малыш, ты не представляешь. Почему? Хм, наверное потому, что спишь ты сейчас с другим парнем. Не со мной. Ты спишь с Чонгуком. Знаешь, я даже завидую ему. Он первый увидит тебя, когда вы только проснетесь. Поцелует. Обнимет. От этих мыслей я истощаюсь. От этих мыслей я злюсь. От этих мыслей я начинаю задумываться об ужасном… Джи, я знаю ты не простишь меня и, наверное, лишь больше возненавидишь.