Наруто Наоборот

Первые два дня экзамена для команды номер семь прошли совершенно­ безрезультатно: никто из них не смог распознавать чакру на далеких расстояниях, а другие генины прятались довольно успешно. Поэтому ребята, посовещавшись, решили применить сразу две уловки: перестать маскироваться, тогда менее удачливые команды все-таки обнаружат их первыми, и состоится хоть какой-то бой. Нет, это не самоубийство, а стратегия, потому что, если они вернуться без свитка, то все равно проиграют. А техническое поражение больнее боевого. Вторым планом было продвигаться к финишу, потому что именно на последних рубежах встречаются команды, которые настолько слабы в шпионаже, что не смогли найти друг друга в тренировочной зоне. А вот Хината Хьюга, Шино и Киба нашли своих противников, но лучше бы они их не встречали. Они увидели, как генин из Скрытого Песка учинил бойню. Сначала команда, по виду из селения Дождя, дерзко говорила с рыжеволосым шиноби, а потом и атаковала его с нескольких сторон, но выяснилось, что их приемы бесполезны. А ниндзя из Суны просто утопил их в песках, пропитанных чакрой, хотя противники, увидев силу этого мастера, сдались и сами отдали свой свиток песчаному демону. Кровавый пир рыжеволосо­го только начинался: он решил найти как можно больше команд, чтобы они не прошли в финал. Не было сомнений, что под словом «найти» Гаара из Песков подразумевал закопать в песчаной могиле. Команде номер восемь хватило ума убраться от места расправы как можно незаметнее. Даже сильнейший­ из них – Абураме – показал на этот раз свою осторожность. Тем временем Анко звала остальных экзаменаторов к экранам камер: – Ребята, что тут творится? Это же мясорубка! В комнате собрались шесть джонинов: Генма, Ямато, Хидан, Куренай, Оротимару и сама Митараши. – Веселый мальчик, еб твою мать! – восхищенно выговорил Хидан, рассматривая кадры избиения команды Дождя в замедленной съемке. – Может, мы ему сразу звание тюнина дадим, пока он всех студентов не положил? – предложил Оротимару. – Такого шесть лет не случалось. – Я думаю, что нужно остановить экзамен, – сказала Куренай. – Нет, останавливать мы не имеем права. Ученики знали, на что идут, – отрезал Генма. – Кстати, откуда этот парень? – спросил Ямато. – Деревня Песка. Он – сынок местного каге, – отчиталась Анко. – Это они нам так угрожают, что притащили на тюнинский экзамен зверя? – задал вопрос Оротимару. Было заметно, что он сильно озадачен появлением такого конкурента для шиноби из Конохи. – Надо предупредить, чтобы экзаменаторы не доводили бой до смерти. У нас все-таки не деревня Кровавого Тумана. Пусть джонины утверждают технические победы, иначе Гаара из Суны точно загонит в гроб двоих своих соперников, да и среди других претендентов маньяков полно, – произнес Генма. – Судьи предупреждены. Но этот отморозок может победой не удовлетвориться, а решит довести дело до конца, – опасался Оротимару. – Тогда надо просто навалиться на него впятером и оттащить от жертвы, – решил Ямато. – А если что, я круг нарисую! – предложил Хидан. Команда номер семь уже несколько часов бродила кругами. Мало того, что они не могли выйти к главной башне из леса Смерти, так генины еще и вымотались­. Они до сих пор не встретили ни одной команды соперников. – Кажется, мы здесь уже были! – предположил Наруто, от усталости и отчаяния опустившись на землю. – Ага, заблудились. Кто бы мог подумать! – развел руками Учиха. – Мы уже точно здесь были, поэтому нужно выбрать ориентир и продолжить путь. Но сначала немного отдохнем. – Змея! – заорал Наруто и показал в сторону, откуда выползала огромная рептилия. Наруто метнул в нее сюрикены и сложил печать. – Джицу клонирования сюрикенов! – воскликнул он, и змея оказалась пригвождена к дереву, с которого она сползала. На этот раз команду повел Саске. – Шаринган! – произнес он и активировал технику. – Да мы совсем рядом с башней, – Учиха показал направление. – Саске, ты бредишь, здесь нет дороги! – ответил Наруто. – Там, куда ты показываешь, находится какая-то отвесная круча. – И, что интересно, я сам ее видел, пока не активировал шаринган. Значит, мы все-таки встретили врага, и он водил нас за нос. Это была иллюзия, – сделал вывод Саске. – Кай! – сказали Харуно и Узумаки, и генджицу рассеялось. – Так вы догадались! А мы-то думали вас совсем измотать! – Донесся почти механический голос. «Техника цикады! – подумал Учиха. – Передача голоса на расстоянии, и мы даже определить не сможем, где он». Через несколько мгновений команду окружили водяные клоны. Они вытащили кунаи. – Это – всего лишь двойники. Они исчезают после первого же удара! – объяснила Харуно. – За дело! – девушка достала два куная и вступила с клонами в рукопашную схватку. – Катон: хосенка но джицу! – произнес Учиха, создав из чакры несколько огненных шаров. А теневые клоны Удзумаки довершили бой. Но разница в чакре была слишком заметна: команда из селения Дождя только начала бой, а группа номер семь уже была вымотана. Еще сотня водяных клонов появилась перед ребятами. В ответ Наруто создал двадцать своих двойников, а Саске в это время готовился к технике огненного дракона. Вторая атака не была такой успешной, как предыдущая: одна из копий противника ранила Саске в живот, и он больше не мог продолжать бой, а на теле Наруто алели несколько свежих царапин. Между тем перед их командой стояла новая сотня клонов. – Надо разгромить их всех одновременно, – крикнул Узумаки. – Наруто, откуда в тебе столько сил! – восхищенно размышляла Сакура. Вчерашний двоечник, вымотанный трехдневным экзаменом, ни на одну секунду не переставал верить в победу. Еще одна техника теневого клонирования. На этот раз Узумаки призвал на помощь только десять клонов. Десять против сотни. Но и тогда есть шанс победить, если это – Наруто. Оригинал сам повел своих копий в битву. Увы, она закончилась полным провалом, а на теле Узумаки появились еще несколько новых ран. Затем Наруто подмигнул Сакуре и метнул сюрикен. Девушка сделала то же самое. – Техника клонированного сюрикена! – крикнули они одновременно, и вся сотня двойников рассеялась. Шиноби дождя были открыты для атаки. Первого нокаутировал Наруто прямым ударом. Как и ожидалось, эти генины не были сильны в ближнем бою. Ко второму шиноби с помощью шуншина подобралась Сакура и приставила кунай к горлу. Наруто, ободренный первым успехом, перешел к следующему противнику. Но тот был уже готов к атаке и, к тому же, из всей группы он лучше всех знал тайджицу. Сакура понимала, что Наруто может не справиться, поэтому она решила пойти на хитрость. – Эй, ты, сдавайся, иначе я зарежу твоего товарища! – крикнула она противнику Удзумаки. – Да не слушай ее! Этот хмырь на ногах еле стоит! – прохрипел шиноби, которого Харуно взяла в заложники. Генин из Дождя отвлекся и пропустил удар. Он зашатался и упал, как подрубленный. – У кого из вас свиток? – грозно спросила Сакура. – У Асаки, вы его первым вырубили! – отозвался противник, признавая поражение. Наруто вытащил свиток из сумки. – Аптечка есть? – спросила Харуно. Шиноби протянул несколько пилюль чакры и сказал, что это – все. Когда генина из Амегакуре связали, Сакура отдала таблетки чакры Саске и перевязала его раны. – Да, никогда бы не подумал, что буду жалеть о том времени, когда Оротимару снабжал нас регенерационными таблетками… – размышлял Учиха, когда почувствовал себя лучше. – У его нынешней команды, наверное, их огромный запас. А у тебя хорошо получается перевязывать раны. Никогда не думала стать медиком? – Да я собираюсь…­ – ответила Харуно и засмущалась. *** Тем временем команде Оротимару тоже не везло: только Неджи смог обнаружить Ино и Чоджи, но посчитал позором отбирать свиток у такой слабой команды и отпустил их. А настоящая битва разгорелась между командой Хеби и отрядом генинов Скрытой Травы. Коротко стриженный невысокий юноша начал рукопашный поединок с Неджи. Второй шиноби перебрасывался сюрикенами с Хаку. Тсучи Кин увидела свою противницу: это была бледная, высокая девушка с черными волосами, чем-то похожая на Оротимару. Она стала складывать печати. – Савараби но дзюцу! – произнесла куноичи. «Савараби»? «Папоротник»? – Кин вспомнила, что так называется сильнейшее дзюцу Кимимару. Девушка почувствовала, что ее оплетает какое-то растение, совсем не похожее на папоротник. Затем она почувствовала резкий запах раскрывающихся бутонов этого цветка. Это точно не мог быть «папоротник». Такой аромат расслаблял и погружал в сон. Тело деревенело, и больше не было способно двигаться. Растение, созданное техникой, опутывало девушку своими стеблями, сплетая кокон вокруг тела Кин. Один из таких отростков опасно потянулся к шее Тсучи. Внезапно техника рассеялась, Кин упала, лишившись поддержки охватывавших ее лоз. Ее длинноволосая противница схватилась за пробитую шею и тоже рухнула на землю. Тем временем Неджи уже заблокировал все точки чакры на руках своего противника. Тот больше не мог усиливать свои удары духовной энергией. Наконец, соперник пропустил выпад Хьюги, который угодил ему в солнечное сплетение. Шиноби Скрытой Травы застонал и схватился за рану. Затем он попытался сконцентрировать медицинскую чакру, но ничего не выходило. Юноша орал от нестерпимой боли и не мог самостоятельно унять кровотечение. Увидев последствия своего удара, Неджи впал в неистовство. С помощью шуншина он оказался позади последнего врага. Глаза его наполнились гневом, лицо исказила безумная ухмылка. Видимо, он перешагнул в себе какую-то границу и теперь выпускал на волю те чувства, которые слишком долго держал в себе, отыгрываясь на враге. Первым же выпадом он рассек сухожилия на правой руке противника, и она безвольно повисла, подобно плети. Затем он еще несколько раз применил шуншин, запутывая шиноби, и, наконец, снова оказавшись позади него, выпустил всю накопившуюся в ладони чакру в один удар, который пришелся в шею ниндзя и задел затылок. Голова вражеского шиноби свалилась набок, изо рта пошла кровь. Уже лежа на земле, он еще несколько секунд по-рыбьи хватал губами воздух. Левая рука замерла в попытке оттянут воротник, который, как казалось умирающему, сдавливал его горло. Из раскрытого рта вывалился смоченный кровью язык. Остекленевшие глаза безумно вглядывались куда-то вдаль. Хаку достал аптечку и вколол Кин противоядие общего действия. Та постепенно приходила в себя. Лоб ее был покрыт испариной, как у человека, бившегося в лихорадке. Девушка откашлялась, она с трудом раскрыла глаза. Тело ее еще не слушалось. Слабым голосом она пожаловалась на чудовищную мигрень, которой закончилось ее отравление. Хаку Юки осторожно вытащил иглы из шеи куноичи Скрытой Травы. «Жива»! – подумал юноша. Та застонала от боли. – Ты слышишь меня? Где противоядие от того, что ты сделала с Кин? – спросил Хаку. – Почему я не могу пошевелиться? – прошептала девушка в ответ так тихо, что Хаку вынужден был наклониться совсем близко к ней. – Я повредил особо чувствительные точки чакры в твоем теле, поэтому ты не сможешь двигаться где-то неделю, – ответил Юки. – Противоядие в подсумке, вместе со свитком, – прохрипела она. Хаку ввел вторую инъекцию Тсучи. Той стало лучше. – Интересные способности, – сказал Хаку и вытащил кунай. – Ребята, не убивайте…– шепотом попросила девушка, глядя на поверженных товарищей. – Нет, я только подстригу тебя маненько…– Хаку срезал прядь волос девушки. – Вы, что фетишисты? – спросила куноичи испуганным голосом. В ответ Хаку рассмеялся. Он зачем-то тщательно очищал иглы, а волосы и кровь, снятую с сенбонов, заключил в специальные пробирки. Между тем Неджи пришел в себя от накатившей на него ярости и начал осознавать последствия той резни, которую он учинил. – Они, что, оба убиты? – внезапно спросил он. – Только один. Другого ты искалечил. Ему больше никогда не стать шиноби. Почему тебя это удивляет? Я думал, что ты хотел биться насмерть, – сказал Юки абсолютно равнодушным тоном. – Нет, на меня что-то нашло, когда я ранил своего соперника, я как будто перешел какую-то черту, когда в первый раз пролил человеческую кровь, – голос Хьюга задрожал, – а потом… Ничего не помню… Это было какое-то наваждение. Вдруг Неджи, до этого говоривший взволнованно, но негромко, сорвался на крик: «Я стал убийцей, понимаешь!» Молодого шиноби всего трясло, лицо его перекосила уродливая гримаса. Юноша то кричал, то его голос срывался на плач, то он хохотал, пытаясь высмеять абсурд всего случившегося. – Прекрасно понимаю, – ответил Хаку, доставая из подсумков противников недостающий свиток, аптечку, кунаи и сюрикены. – Но я не хотел! – продолжал оправдываться юноша. – Значит, ты только на словах такой рубака? А как до сражения дошло, ты перед первым же своим покойничком разреветься готов, – недобро усмехнулся Хаку. – Я – опасен… – раздельно выговорил Неджи. – Ты защищался! – Юки уже пытался успокоить товарища, потому что знал, чем заканчиваются подобные мысли у впервые совершивших убийство. –У меня слишком много сил, я их не контролирую. Мои техники… Знаешь, когда я тренировался и хотел достичь того же, что и старшая ветвь клана, то я подумать не мог… – Хьюга был растерян. – Вот в это верю. Ты даже не смотрел, куда бил. Ты своего противника… – Хаку подошел к телу убитого, – ты ударил его по шее джукеном и сломал позвоночник, да еще по затылку достал, пропустив чакру через мозг. И ты хочешь, чтобы он выжил? Неджи отсутствующим взглядом смотрел в одну точку и монотонно повторял: «Так не должно было случиться! Это только школьный экзамен. Экзамен…» – Знаешь, Хаку, – обратился он к товарищу, спустя несколько секунд. – Я выхожу из соревнования. Я больше не хочу быть шиноби. Это слишком тяжело. У меня через каких-то три года так свое кладбище появится. Я же их лица забыть не смогу. – Твою же мать, Неджи! – заорал Юки. – Не смотри ты на него, забудь все. Ничего этого не было! Хьюга еще раз посмотрел на убитого, на него накатил спазм, юноша зажал рот и отвернулся. Хаку оттащил друга от тела убитого и закрыл лицо умершего курткой. – Нет, теперь-то я понял, это – сила глаз! Это она свела меня с ума и заставила биться с таким остервенением. Нашу способность очень верно называют «дурной глаз». Сила, которой я обладаю гораздо более смертоносна, чем я того хочу, – Неджи опять перешел на полушепот. – Да он сейчас сорвется! Нам этого только не доставало!­ – проговорил Хаку и вколол впавшему в прострацию Хьюга успокоительного. – А с этой, что будем делать? – спросила пришедшая в себя Кин. – А ничего не будем делать, – сказал Юки. – А, может, я ей щечки кунаем разукрашу?­ Ну, так, на память! – озорно посмотрела Кин на связанную куноичи. – Она же пленная. Никого мы пытать не будем! Тебе, что мало того, что Неджи натворил? – запретил Хаку. – В таком случае, она мне все равно должна. Пусть расскажет о той технике, которая парализовала меня! – не унималась Кин. – Она ничего тебе показать не сможет. Я ее обездвижил, – коротко ответил бывший АНБУ. – Я могу перечислить последовательность печатей, – прошептала девушка, стараясь хоть как-то смягчить противников, захвативших ее. Куноичи одну за другой называла необходимые для техники печати. Кин повторила знаки, и лианы постепенно­ начали оплетать пленную шиноби. – А если я тебя задушу? – улыбнулась­ Кин, глядя прямо в глаза напуганной куноичи из селения Травы. – Хотя раз мы договорились, то… Снятие техники! – Тут же везде камеры,так, что считай, что местные АНБУ уже отправились на поиски этой команды. – Хаку презрительно смотрел за тем, как Кин, теша уязвленную гордость, применяла новую технику против пленницы. – Да, но ведь тогда и нас снимут с испытания, когда увидят этого коматозника, – ответила девушка, показав на спящего Неджи. – А нас не догонят, – коварно улыбнулся Хаку. – Чтобы нас снять, нужно лично сообщить команде эту новость, поэтому мы немедленно покидаем это место. А у охраны будет много возни с трупом, истеричкой и человеком, находящимся на грани смерти. Короче, им будет не до нас. – Послушай, Хаку, возможно, ты и идеалист, и для тебя очень важно, чтоб мы прошли этот проклятый тест, да и свиток уже у нас… Только…Я больше так не могу: меня отравили, из-за этого моя чакра на пределе, мой шуншин стал намного хуже, а на финальном этапе проигравшие команды часто устраивают засады. Да еще нужно убегать от АНБУ! – тут на грани срыва оказалась Кин. – Я потащу Неджи на себе! – сказал Хаку, взваливая товарища на спину. – Когда мы придем в центр, он уже проснется и будет спокоен. Я, по крайней мере, на это надеюсь. Для АНБУ, если будет нужно, я приготовлю такие ловушки, что они непременно их оценят. Вся команда исчезла в шуншине. *** – Слушайте, у нас тут команда Оротимару запросила помощи! – Котецу подозвал джонинов к мониторам. – Что там у них? – спросил Генма. – Походу, эти молодчики человека завалили, – объяснял экзаменатор. – Еще один ранен и девка с отравлением. Работы для медиков дохрена. А те, кто с ними расправился, в истерике бьются. «Наверное, они все-таки не были готовы к такой развязке. Команда учителя Оротимару. От нее и следовало ожидать сюрпризов», – подумала Анко. В центр команда Ямато и отряд Оротимару прибыли вместе. В обеих группах были раненые, поэтому, когда на подходе к финишу, они увидели друг друга, то решили держаться сообща. – Оротимару-сама, я совершил убийство! – признался Неджи своему сенсею, когда встретил его в центре. – Ну, и как ощущения? Понравилось? Чувствуеш-ш-шь себя настоящим шиноби? Хотя…видел я твою истерику. Визжал ты, как резаная свинья. Причем складывалось ощущение, что это тебя убивают. Ну, да я понимаю… В первый раз белы рученьки в крови вымазал. А теперь воротит тебя от самого себя. АНБУ мне все твои подвиги в красках расписали, – насмешливым тоном ответил Оротимару. – Да как же можно? Там же человека убили! – воскликнул Хьюга. – А ты мне мораль не читай! Я – наемник, а не сестра милосердия. И не «убили», а «убил». Ты. Учись отвечать за свои действия. Ничего в этом дурного нет. Ты защищался и спас своих товарищей. Это – достойный, а не стыдный поступок, – резким голосом сказал Хеби. – Вы не понимаете! Это был экзамен! Они – стажеры, генины, я убил двенадцатилетнего пацана, такого же, как я сам. А у этого, может, вся жизнь была впереди, – Неджи был на грани нового спазма. – И за это ты хочеш-ш-шь еще и себя муками совести загрызть. Ну, хорошо, твое право. Но трагедия, уже случилась. Я и сам не хотел бы, чтобы экзамен становился первой ваш-ш-шей серьезной операцией, но твои сопли раскаивающегося убийцы выслуш-шивать тоже не намерен. А что ты сам собираеш-шься делать? – поинтересовался джонин. – Я не хочу, чтобы у меня руки были по локоть в крови. А по опыту многих джонинов я догадываюсь, что так и случится, поэтому я хочу навсегда остаться генином. Лучше выполнять только миссии С и D, но… – Ясно. Только бы не заставили убивать, – закончил фразу за своего ученика Оротимару. – Да, хреновый из тебя наемник. Только когда ты всю жизнь просидишь за своей миролюбивой чушью, а потом разразиться война, и ты, генин, все равно пойдешь сражаться, и все твои принципы пустят псу под хвост, ты пожалееш-шь, что долгое время пытался сбежать от своих способностей. В любом случае сейчас нельзя подставлять команду. Поэтому ты пройдеш-шь в следующий этап, а дальше вам предложат отказаться от участия в поединках. Вот тогда и выйдеш-шь из игры, понял? Не раньш-ш-ше. Неджи кивнул.