Здесь лежит бездна

На холме вдали от Убежища было тихо и спокойно. Они отошли так далеко, что даже шум селения не было слышно. Ренье… то есть Блэкволл переминался с ноги на ногу и явно нервничал под тяжелыми взглядами выстроившихся вкруг Стражей. Все четверо восприняли новость о возможном пополнении со свойственной им скептичностью. Трое пожали плечами, только Огрен буркнул что-то вроде «надеюсь, не подохнет, как некоторые». Ритуальную чашу заменила щербатая деревянная кружка. Опорожнив в неё травяные настои и зелья, а также добавив кровь порождения, заботливо принесённую с собой со Штормового Берега, Солона взяла её в руки. За прошедшие десять лет ей приходилось проводить посвящение не единожды, но никогда ещё момент не был таким тяжелым и мрачным. — Последний шанс отказаться, — предупредила она. — Если не хочешь, я просто безболезненно убью тебя. — Умереть всегда успею, — отозвался Блэкволл. Солона не стала спорить, только вздохнула и, прикрыв глаза, заговорила: — Присоединяйся к нам, сокрытым тенью, где мы бдим неусыпно. Присоединяйся, ибо на нас возложен долг, от которого нельзя отречься. — Она протянула кружку с настоем Блэкволлу и тот даже не стал рассматривать содержимое или принюхиваться, как делали некоторые рекруты, только свёл брови. К последним словам присоединились все Стражи, и закончили они гулким, жутковатым хором: — И, если тебе суждено погибнуть, знай, эта жертва не будет забыта. И однажды мы присоединимся к тебе. Уже когда Блэкволл выпивал настой, Солона знала, что он выживет. Если бы он погиб во время посвящения, это было бы слишком простой развязкой всей этой запутанной истории, а Создатель слишком любил интриги. *** Когда Амелл считала, что путешествие на Штормовой Берег, возня с порождениями и разборки с Блэкволлом были утомительны, она ошибалась, потому что уже спустя неделю она готова была повеситься на ближайшей потолочной балке. Прибытие магов в Убежище было… катастрофичным. Их было много, они разнились от совсем детей до стариков, и, пожалуй, самое главное — они были напуганы до смерти. Неизвестно, как с ними обращались венатори, но, похоже, повстанцы были всерьёз уверены, что променяли одного тирана на другого. И от отчаяния Солоне хотелось взвыть, потому что словами тут было явно не помочь. Первой заботой было размещение всей этой толпы так, чтобы не стеснить уже присутствующих жителей Убежища и не спугнуть присоединившихся. Единственным выходом стало расположение полевых палаток на ближайших холмах. Уже в тот же день, когда Солона приняла это решение и носилась по Убежищу, чтобы снабдить своих новых подопечных всем необходимым, маги выделили делегацию и направили к ней с жалобой. Заявившийся к ней эльф был высокомерным, топтавшиеся за его спиной двое магов — уже не очень, но делу это помогало мало. — Мы живём в невыносимых условиях! — воскликнул эльф, всплеснув руками. — Тут холодно, мокро, а вы поселили нас практически на улице! И рядом постоянно снуют храмовники, немедленно их отзовите! — Храмовники вас охраняют, — сцепив зубы, процедила Солона. Этот разговор у неё уже был с Калленом, и тут она была вынуждена согласиться с Командором — рыцари были призваны минимизировать жертвы в случае появления одержимых, а также защитить самих магов от не слишком благодушно настроенных к ним жителей Убежища. — Что касается всего остального, то вам придётся просто смириться. Вы наши союзники, а не вассалы, если найдёте способ облагородить своё проживание — пожалуйста. Но пока вы здесь, под крылом Инквизиции, довольствуйтесь тем, что есть. Возражений я не потерплю. Эльф скривился и отпрянул от неё, как от прокажённой. — Все эти толки о свободе магов… здесь тот же самый Круг, а вы, никак, возомнили себя Первым Чародеем. — О-о, нет, — плотоядно улыбнувшись, ответила Амелл. — Я гораздо, гораздо хуже. К счастью, на помощь пришла опомнившаяся Фиона и, неожиданно, Ромульд, который за всё это время если не зауважал Солону, то точно к ней привык. К Ромульду присоединилась и Элландра — чародейка, которую Вестница завербовала во Внутренних землях и которая с её достаточно терпимыми взглядами на сотрудничество магов и храмовников оказалась просто светочем мудрости. Сама того не осознав, Амелл начала воспринимать Ромульда и Элландру как своих помощников и посредников в переговорах с магами, потому что, видел Создатель, одна бы она точно разорвалась. Впрочем, все в Убежище были заняты по горло. Сигрун, Натаниэль и Огрен отправились на очередное задание Лелианы, прихватив с собой Блэкволла — обучать того основам стражеской жизни. Как Амелл и рассчитывала, её друзья не испытывали к Блэкволлу никаких негативных чувств — у всех них за душой были свои грехи, и в Ордене просто предпочитали о них не расспрашивать. А вот Веланна осталась в Убежище и, по просьбе Амелл, взялась за подготовку тех магов, что не подходили в личный отряд Солоны, но вполне могли пригодиться в бою в качестве поддержки солдат Каллена. Всё своё свободное время эльфийка проводила в компании Элланы — сочетание их имён даже вынудило Варрика придумать дурацкие стишки, но доля правды в них была, иногда создавалось впечатление, что эти две были неразлучны. Амелл догадывалась, что Эллана скучала по клану и компания долийки облегчала ей разлуку, а Веланна, похоже, увидела в Вестнице Серанни, по крайней мере, вела она себя точь-в-точь как старшая сестра. К странному разочарованию Соласа. Тренировки с Джейланом, Арвином и Мариэль пришлось временно забросить. Не потому что они всё ещё держали обиду. Нет, это, к счастью, разрешилось, когда они узнали, что Блэкволла приняли в Серые Стражи, потому что, по-видимому, благородный подвиг Ренье заставил их пропитаться к нему сентиментальными чувствами. Но Амелл просто не могла себе позволить уделить им время. К счастью, уже поднаторевшие под её началом ученики сами предложили среди прибывших магов поискать тех, кто подойдёт в их отряд, а все отобранные кандидатуры представить на суд Солоны. Оставалось только дать отмашку, потому что отказ бы их всё равно вряд ли остановил. Неожиданным приятным сюрпризом оказались храмовники, как бы странно это не было для Солоны. Пока она была занята в Рэдклиффе, а затем на Штормовом Берегу, с Инквизицией связался сэр Брайсен, Рыцарь-Командор из хассмальского Круга. Отправленные Калленом на помощь солдаты помогли магам-лоялистам добраться до Убежища, а следом за ними пришли и хассмальские храмовники. От любых других их отличала удивительная терпимость к магам, почти что покровительственное отношение, которое в сложившейся непростой ситуации было очень кстати. Да и Каллену явно спалось спокойней от мысли, что в Инквизиции были храмовники, которым можно было доверять. Когда назначили дату закрытия Бреши, Амелл была готова разрыдаться от облегчения. Закрытие Бреши означало, что после этого магов можно было куда-нибудь переселить — в конце концов, они были союзниками, самостоятельными единицами, а потому вовсе не обязательно должны были действовать на нервы командованию Инквизиции в целом и Солоне в частности. В назначенный день Амелл трясло от предвкушения. Не верилось, что они уже зашли так далеко, что осталось чуть-чуть, и главная их проблема будет решена. Конечно, даже закрытие Бреши не означало внезапное перемирие, всё еще неизвестно было, по чьей вине погибла Джустиния, всё еще шла война магов и храмовников, всё еще были таинственные венатори и Старший, но казалось, что закрытие Бреши будет маленьким, но уверенным шагом к победе. Впрочем, Солона с её пессимизмом ожидала, что что-нибудь пойдёт не так. В лучшем случае, по её мнению, Брешь закроется, но предварительно выплюнет тьму демонов, с которой придётся сражаться. Именно поэтому в Храме Священного Праха она сама не присоединилась к выстроившимся рядком магам, а наблюдала со стороны — берегла ману на случай потенциальной стычки. Когда Эллана, охваченная жутким зелёным свечением, протянула к Бреши руку с меткой, казалось, все вокруг задержали дыхание. Маги по команде Соласа принялись напитывать Вестницу так необходимой в тот момент энергией, а затем раздался оглушительный хлопок, и всех, кто стоял слишком близко, отбросило ударной волной. Едва только пыль улеглась, Амелл сперва глянула вверх, туда, где когда-то была Брешь, а затем вниз — на припавшую на колени, но с виду живую и невредимую Вестницу. И только когда вокруг раздались радостные вопли, она позволила себе поверить, что эта маленькая победа далась им без потерь. Возможно, впервые за всю историю нынешней Инквизиции. Не праздновать победу было бы невозможно — все вокруг настолько приободрились от, в кои-то веки, хороших новостей, что торжество началось в Убежище как-то само собой. Со всех сторон лилась музыка, Флисса с её помощницами не успевали разливать эль по кружкам, и даже маги с храмовниками отложили свою неприязнь, чтобы вместе отпраздновать совместный успех. Солона и сама невольно поддалась общему приподнятому настроению, особенно когда совершенно случайно влилась в компанию «Быков». Это были, конечно, не верные Стражи-друзья, но с ними было на удивление легко. Возможно, потому что наёмники были такой разношёрстной бандой, что вписаться к ним было несложно. Впрочем, когда Бык устроил с кем-то из солдат соревнование из разряда «кто больше выпьет и не упадёт под стол», Амелл поспешно ретировалась — она уже успела захмелеть, но не планировала провести остаток ночи, выблёвывая желудок в ближайшую канаву. Устроившись у излюбленного Варриком костра в гордом одиночестве, если не считать компанией кружку подогретого вина с пряностями, она вздохнула и позволила себе улыбнуться. Отовсюду доносились радостные голоса, смех, пение, люди бросались в пляс, просто потому что не могли удержаться, и эта атмосфера всеобщего веселья действовала благотворно на изрядно пострадавшие нервы Амелл. — Госпожа советник, позволите? — раздался совсем рядом чужой голос. Солона вздрогнула, обернулась и не поверила своим глазам. — Ну ты хоть рот прикрой, Сола, где твои манеры? Что бы подумал старший чародей Суини, кошмар! По-видимому, зрение её всё-таки не обманывало — перед ней действительно стоял Сурана. Прошедшие годы его практически не изменили, разве что вместо извечной мантии Круга он был одет в простую походную одежду, но в остальном Алим как будто вышел прямиком из её воспоминаний десятигодичной давности. — Сурана! — воскликнула Амелл, притягивая к себе усевшегося рядом с ней эльфа. — Создатель, я думала ты погиб! — Честно говоря, возможностей было больше, чем мне бы хотелось, — признался Алим, приобнимая её в ответ. — Но, похоже, мы, выходцы Кинлоха, крепкие ребята. — Я… что… как ты выжил? — наконец, выдавила Амелл. — Ты сбежал из Круга? — Сбежал во время восстания Ульдреда, — кивнул Сурана. Только в этот момент Солона заметила в его руках бурдюк. Судя по тому, как после каждого глотка эльф морщился, содержимое было явно алкогольным. — Потом вернулся. На свободе было неплохо, но поиски интересных книг несколько затрудняла вечная боязнь попасться храмовникам. Не представляю, как Андерс справлялся. — Чисто из упрямства, — хохотнула Солона. — Ой, да, этого ему точно было не занимать, — хмыкнул Алим. — В общем, в Круг я вернулся. Потом он распался. Ну, ты наверняка в курсе. В Рэдклифф я не пошёл, слышал, там творилась какая-то заварушка. Но, когда узнал, что Инквизиция заключила с магами союз, а ещё в советниках по магическим вопросам у них небезысветная Героиня Ферелдена, то грех было не воспользоваться возможностью. — Поверить не могу, — поражённо прошептала Амелл. А затем, утерев несуществующие слёзы, с наигранным драматизмом произнесла: — Я так привыкла всех только терять, но за последний месяц у меня было столько душещипательных воссоединений… — О, кажется, одно из них идёт прямо сюда, — толкнув её локтём, произнёс Сурана. Солона подняла голову и, предсказуемо, увидела направлявшегося к ним Командора. Не дойдя пары шагов, он явно заметил Алима и замер, комически широко распахнув глаза. — Сэр Каллен! — отсалютовал своим подозрительным бурдюком эльф. — Какая встреча! Смотрите-ка, уже комендантский час, а мы с ученицей Амелл ещё не в постелях. — Сурана? — с трудом выдавил Командор, наконец, приблизившись и остановившись рядом. — Как ты… хотя, стой, я даже не хочу знать. Рад, что ты жив. — Как ни странно, это взаимно, — растянув губы в лукавой улыбке, ответил Алим. — Где ваша кружка, сэр Каллен? — Я не пью, — скромно ответил Командор. — Сегодня можно, — доверительно сообщил Сурана, жестом фокусника выудил откуда-то пустой стакан и, щедро плеснув в него напитка из своего бурдюка, протянул Каллену. Тот, к удивлению Солоны, не стал отказываться. — Ну, за воссоединение! Мы так давно знакомы, что, считай, одна семья. — Под скептичными взглядами Каллена и Амелл Алим поспешно добавил: — Ну, знаете, дальние такие родственники, которые не очень друг друга любят, но вынуждены друг друга терпеть. Хмыкнув, Солона подняла свою кружку и, после торжественного тоста, сделала пару глотков. Пригубивший подачку Сураны Каллен скривился и, кажется, с трудом проглотил напиток. — Создатель, что за дрянь? — А, не знаю, — отмахнулся Алим. — Мне какой-то кунари в таверне дал. Командор побледнел и глянул в свой стакан уже с опаской. — Было приятно тебя знать, Каллен, — сумрачно произнесла Амелл. — Напиши моей семье, что я погиб героем, — в тон ей отозвался Командор. — Семье? — заинтересованно спросила Солона. И с усмешкой добавила: — Где-то тебя ждёт верная жена и выводок детей? — Когда бы я успел? — вздохнул Каллен и, когда Амелл подвинулась, присел по правую руку от неё. — Мать с отцом в Хоннлите. Две сестры, брат и племянник. — Они, наверное, жутко тобой гордятся, — хмыкнул Сурана. — Может быть. Мия чаще отчитывает меня в письмах, что я ей редко пишу. И говорит побольше спать. — Мудрая женщина, — вздохнула Амелл. — А что насчёт вас? — неожиданно спросил Каллен. — Где-нибудь остались родственники? Сурана пожал плечами. — Кажется, в денеримском эльфинаже у меня была какая-то родня, но я их практически не помню. Так что никаких трогательных писем. — Мои родители мертвы, — без сожаления произнесла Солона. — Но, вроде как, мы с Защитником Киркволла дальние родственники. — С Хоуком? — поражённо воскликнул Каллен. А затем нахмурился и добавил: — Ну да, «Амелл». Можно было догадаться. — А вы знакомы? — поинтересовалась Солона. — К сожалению, — вздохнул Каллен. Его рассказ о встрече с Защитником и дальнейшей жизни в Киркволле оказался на удивление увлекательным — Амелл то слушала, приоткрыв рот, то хохотала почти до слёз. Сурана в какой-то момент ретировался, приманенный Долийкой из «Быков», но его отсутствие ни Солона, ни Каллен практически не заметили. — Жаль, что Варрик не позвал Хоука, — вздохнула Амелл, допивая своё вино и отставляя кружку в сторону. — Я бы хотела с ним познакомиться. Да и нам всё еще нужен Инквизитор. — Этот пост всё еще можешь занять ты, — ответил Каллен, по её примеру допивая свой стакан, хотя и с куда меньшим энтузиазмом. — Ой, брось, — фыркнула Солона. — Я — и Инквизитор? Я даже с магами-то с трудом справляюсь, куда уж тут со всеми. — Ну, советники на то и нужны, — пожал плечами Командор. Этот жест заставил Амелл обратить внимание на то, как близко они сидели, — всем правым боком она чувствовала каждое его движение. — Нет, пожалуй, в роли советника мне комфортнее, — произнесла она. — К тому же, если бы я была на инквизиторском посту, тебе бы пришлось слушаться моих приказов. Я бы тобой командовала, представляешь, какой ужас? — Не знаю, по-моему, звучит не так уж плохо. Поражённая Солона резко повернула голову, и, хотя Каллен не смотрел в её сторону, не заметить, как он едва заметно покраснел, было невозможно. Однако ни извиняться, ни бормотать какие-то неловкие оправдания он, вопреки её ожиданиям, не стал. Напротив, Каллен нахмурился и негромко, но уверенно заговорил: — Помнишь наш разговор… про то, был ли у нас когда-то шанс. Как бы могло всё повернуться. В таком духе? Не в силах выдавить ни слова, Амелл только кивнула. — Я много об этом размышлял, — продолжил Каллен, всё ещё не встречая её взгляд. — И, хотя я не думаю, что в прошлом что-либо могло сложиться иначе, да и ни к чему это… мне очень неприятно от мысли, что ты можешь просто исчезнуть. Из Инквизиции в целом и из моей жизни в частности. Солона чувствовала, как горело её лицо, как дрожали руки и кружилась голова. Может быть, это всё было от выпитого. Может быть, и Каллен говорил это всё, просто потому что неведомая кунарийская настойка затуманила ему разум. По старой привычке в момент неловкой ситуации Амелл попыталась отшутиться: — Если это было признание в чувствах, то получилось у тебя так себе. Каллен усмехнулся, и от одной этой усмешки у Солоны болезненно закололо в груди. — Нет, это было не признание, — отозвался он. И не успела Амелл разочароваться, как он добавил: — Но, может быть, первый к нему шаг? Он, наконец, повернулся к ней лицом, и у Солоны перехватило дыхание. Когда Каллен протянул руки и взял её ладони в свои, сердце Амелл и вовсе решило, что пора пробить себе путь наружу прямо сквозь рёбра. — Я не знаю, что нас ждёт, я не уверен даже в завтрашнем дне, и потому строить какие-то планы и вселять в нас обоих неоправданную надежду будет глупо, — на удивление твёрдо произнес Каллен, сжимая её пальцы в своих. — Но я точно знаю, что твоё появление в Убежище было чуть ли не единственным, что принесло мне радость за последние годы. И я… я был так зол на самого себя, потому что мне как будто снова было восемнадцать, и я вымещал эту злость на тебе, просто чтобы не выдать своего страха, и… — Каллен, — мягко перебила Солона. Потому что она прекрасно понимала то, что он хотел сказать — сама неоднократно уже ловила себя на этой мысли. Им обоим как будто снова было восемнадцать. И это напоминало одновременно и нечто светлое, хоть и грустное: первую влюблённость, первый серьезный поцелуй, первые разочарования и слёзы. И, в то же время, нечто мрачное и жестокое: предательства, смерти близких, разрушенный дом и горькое чувство потери. Каллен замолк, поднял на неё глаза и нервно сглотнул. Его взгляд, едва ли не ощутимый физически, опустился на её губы. В голове Солоны промелькнули воспоминания: кинлохская библиотека, ещё совсем молодой Каллен в храмовничьем доспехе, руки в латных перчатках на её талии. В этот момент было страшно от того, что могло произойти, и одновременно то, как они оба оттягивали уже очевидную неизбежность, казалось пыткой. Амелл уже была готова наплевать на свою гордость и податься вперёд первой, как прямо за спиной раздался обеспокоенный голос Кассандры. — Что происходит? Солона вздрогнула и обернулась. Искательница в компании Вестницы стояли на возвышении, и обе смотрели вперёд с одинаковыми выражениями ужаса на лицах. Амелл проследила за их взглядами и почувствовала, как вдоль позвоночика продрало дрожью. Потому что там, впереди, на склонах у Убежища была целая армия. Дальше всё происходило быстро, в безумном хаотичном хороводе. Резко стихла музыка, радостные голоса сменились на испуганные. Стряхивали с себя беспечность солдаты, поспешно надевавшие доспехи и проверявшие снаряжение. Уже подскочивший на ноги Каллен быстро и резко отдавал приказы, из таверны выскочила всклокоченная, обеспокоенная Жозефина. Самой Амелл потребовалось несколько минут, чтобы сбегать до своей хижины, снарядиться и выйти к воротам. — Какие знамёна у этой армии? — пытаясь отдышаться, спросила Жозефина. — Никаких, — мрачно ответил Командор. Уже привыкшая к неожиданным и, порой, необъяснимым сюрпризам Амелл даже не удивилась, когда за воротами Убежища появился странного вида юноша и сообщил, что Старший с находящимися у него в подчинении храмовниками пытается добраться до Вестницы. И хотя вопросов всё ещё было множество, одно было очевидно — нужно было давать отпор. Вместе с Элланой и её отрядом, а также подоспевшей на помощь Веланной они присоединились к войскам Инквизиции, защищавшим требушеты. Вид изувеченных красным лириумом, уже даже не похожих на людей храмовников наводил ужас, но Солоне, по счастью, хватало и опыта, и выдержки, чтобы отложить страх. Сейчас важно было отбить атаку, с остальным можно было разобраться потом. Когда Вестнице удалось с помощью требушета обрушить на подступающие войска лавину, это показалось всем маленькой, но победой. Триумф, впрочем, был недолгим. Оглушительный, пронизывающий до самых костей рёв дракона был настолько знакомым, что невольно вызвал у Амелл истерический смешок. Затем тварь накрыла Убежище огромной тенью, и даже в плохом освещении можно было разглядеть, что это был не обычный дракон. Странного вида пламя, разрушившее требушет, было тому красочным подтверждением. — Создатели… — поражённо пробормотала Веланна и, встретившись с Солоной взглядом, выдохнула: — Это же не?.. — Не знаю, — коротко ответила Амелл, не желая вселять лишний раз панику. Хотя и было что-то ироничное в том, что в подчинении у этого таинственного Старшего мог оказаться грёбаный архидемон. Они вернулись к Убежищу и последовали наиболее логичному плану, предложенному Каллену: нужно было укрыться в церкви, она могла дать хоть какую-то временную защиту. Вестница, упрямо нахмурившись, обошла всё селение, помогая жителям спастись, и у Амелл не хватало сил попытаться её вразумить. В конце концов, они могли позволить себе пожертвовать трактирщицей или лекарем, в то время как сама Эллана была незаменима. Но спорить с ней явно было бы бесполезно, в этом они с Вестницей были слишком похожи. Когда, наконец, двери церкви за ними закрылись, приглушая звуки всё ещё идущего боя, Солона позволила себе грязно выругаться и схватиться за голову. Архидемон. Старший. Армия красных храмовников. Хуже быть уже просто не могло. К разговору Каллена и Элланы она прислушивалась краем уха — что-то про то, что можно было воспользоваться оставшимися требушетами и погрести Убежище под лавиной. Вместе с армией Старшего и всей Инквизицией. Хотя план был очевидно суицидальным, не согласиться с Командором было сложно, по крайней мере, так они сами выбирали, как им погибнуть. — Канцлер Родерик считает, что есть выход, — негромко сообщил давешний незнакомый юноша. Все присутствующие обернулись к раненому канцлеру. Хотя Солона по-прежнему не испытывала к нему никаких тёплых чувств, смерти она ему не желала, а потому почувствовала даже что-то сродни сожалению. Впрочем, если им всем вскоре предстояло здесь умереть, то какая уже разница? — За Убежищем, — прохрипел Родерик, — есть проход. Амелл озадаченно нахмурилась. Заледеневшие пещеры, по которым когда-то давно она со своим отрядом пробиралась сквозь толпу полоумных фанатиков, она помнила, пожалуй, даже слишком хорошо. — Он ведёт к Храму, — возразила она. — Толку от этого? Он небезопасен, войска Старшего слишком близко. — Пещеры — это целый лабиринт, — произнёс канцлер. — Там есть ходы, которые использовались… во время паломничества… Подумать только, все, кто о них знал, погибли на Конклаве, я единственный могу провести… Спорить с этим Солона не стала. Во время Мора она продралась по пещерам с трудом, не отвлекаясь на боковые коридоры и заваленные проходы. Так что сомневаться в словах Родерика не было смысла. — Это мог бы быть наш шанс, — задумчиво проговорил Каллен. — Но мы не успеем, всё выигранное требушетами время потрачено из-за проклятого дракона. — Я его отвлеку, — неожиданно провозгласила Вестница. — Использую оставшиеся требушеты, обрушу лавину, это даст вам время уйти. — Но… — Командор, явно в растерянности, замялся. — Это самоубийство, лавина погребет и тебя. — Кто его знает. — Эллана слабо, неуверенно улыбнулась. — Я как-то выжила в Храме, хотя не должна была. Может быть, повезёт и в этот раз. — Я пойду с ней, — твёрдо произнесла Кассандра. К ней присоединились и Варрик с Соласом, что позволило Вестнице расправить плечи и вздохнуть с облегчением. Амелл покачала головой — не думала же Эллана, что они бросят её одну? — Я тоже. Под обращенными к ней взглядами Солона пожала плечами. — Вполне возможно, что этот дракон — архидемон, — пояснила она. — И, насколько мне известно, у меня тут одной есть опыт в убийстве таких тварей. — Архидемон? — поражённо повторил Каллен. — Создатель, это же будет означать… — Мор, — равнодушно подтвердила Амелл. Большого труда ей стоило не показать ни страха, ни сомнений, но приходилось оправдывать гордое произвище Героини Ферелдена. — Не хочу прозвучать неоригинальной, — хмыкнула Веланна, — но тогда и я пойду. Серые Стражи, «жертвенность в смерти» и всё такое. Хотя Солона позволила себе невесёлую усмешку, от неё не укрылся обеспокоенный взгляд эльфийки. Помимо самой Амелл, только Веланна здесь знала истинное значение слова «жертвенность» в девизе их Ордена. Но не позволить ей пойти Солона не могла, в конце концов, опыт Пятого Мора показывал, что для убийства архидемона всегда лучше иметь запасного Стража. Если вдруг Амелл погибнет раньше, чем доберётся до него, заканчивать работу придётся Веланне. — Мы тоже хотим помочь! А вот это уже было проблемой. Солона закатила глаза и обернулась, готовая спорить до хрипоты, но, судя по лицам воинственно настроенных Джейлана и Арвина, упрямства им тоже было не занимать. — Даже не спорь, босс, — с пылом произнёс Джейлан. — В конце концов, зачем были нужны все эти тренировки? Мы вам пригодимся, сама же знаешь. Арвин промолчал, но глянул так твёрдо, что Солоне пришлось только вздохнуть. — Ладно. Но… — Держаться позади, не лезть на рожон, быть осторожными, — поспешно оттарабанил Джейлан. — Мы помним. Прощание вышло скомканным, во многом потому, что, несмотря на всю печальность ситуации, в то, что это — конец, не хотелось верить никому. Вестница и все остальные поспешно перепроверяли оружие и запасались зельями на дорогу, когда к Амелл приблизился Каллен. — Правый фланг, я помню, — с улыбкой произнесла она. — Я даже за тебя не волнуюсь, — усмехнулся Командор. — Пока что в борьбе с тобой архидемоны проигрывают. Солона сглотнула, чтобы сдержать просившиеся на глаза слёзы. Он понятия не имел, каким нечестным был бой Стража против архидемона. Возможно, и к лучшему. Слова о том, как болезненно Каллен будет переживать исчезновение Амелл, набатом гудели в голове. Ни к чему было огорчать его заранее. — Да у него нет ни шанса, — самодовольно произнесла Солона. И, поддавшись порыву, притянула Командора в объятия. — Возвращайся скорее, — едва слышно произнёс он. Амелл зажмурилась и ничего не ответила.