***
Я была почти что опустошена. Хотя нет, не так. Я была измучена этим шквалом эмоций и они далеко не позитивные. Было острое желание убежать поджав хвост, но гордость и понимание, что самой себе не прощу этого позора заставили остаться. Несколько минут на то, чтобы относительно успокоится и покинуть гримерку. Всё равно будет видно, что плакала и этого не скрыть. Плевать, загримируют как надо. Однако на выходе из гримерки я ожидала наткнутся на кого угодно, кроме Мимори. Нанокура стояла у стены аккурат напротив двери и явно ждала меня, ибо Шо нигде на горизонте не видно было. — Я… — Я даже спрашивать ничего не буду, — она меня перебила, но всё же с мягкостью, никак не вяжущейся с жестким тоном, взяла за руку, потянув в одном ей известном направлении. — У меня сейчас только один вопрос. Ты сниматься сможешь? — Да, — голос слегка осип, но благо, что в музыкальных клипах не надо озвучки от актеров. — Ясно. Влюбленный ангел? — Угу. — Мы начнем сцены с ангелами, для начала, — теплое пожатие сказало мне многое. В частности то, что эту девушку я смело могу считать подругой. Без каких-либо «но» или условий. Ясно ведь как божий день, что она влюблена в Шо, но при всём этом, видя развернувшуюся драму Мимори не полезла выяснять подробности, а просто поинтересовалась смогу ли я вообще работать сейчас в этом коллективе и ободрила тем, что сцены взаимодействия с Фувой пока отложены. — Спасибо. — С тебя домашка по истории, — хитро блеснувшие глаза показали, что сказано это скорее для снятия напряжения. — Пффф, хорошо, — легкость от этой несерьезности заставила невольно ощутить, что всё не так уж и плохо. А тем более, что мы как раз дошли до места назначения. Оказалось, что меня вели в гримерку. — Ну, всё или ничего, — заходила я в эту комнату как в логово тигра. Впрочем, ещё часок пока меня гримируют и переодевают есть. — Не дрейфи, Юки-чан, — Мимори радостно улыбнулась и пошла к соседнему креслу. — Расслабся и представь, что ты в спа-салоне. — Интересные у тебя ассоциации, но, пожалуй, попробую, — откинулась на спинку и прикрыв глаза доверилась специалистам.***
В итоге грим и подбор костюма занял около полутора часов, но окончательный результат невольно восхищал. Почему-то вспомнилась ситуация с Рурико, когда нэ-чан обрядили в розовое кимоно с мелкой вышивкой, а меня в темно-красное с большими камелиями. Её возраст в той одежде словно уменьшался, тогда как мой накидывал себе пару-тройку лет. Сейчас была практически идентичная ситуация. Не смотря на платье, что подчеркивало куда как более пышные чем у меня формы Нанокуры, смотрелась Мимори на свои шестнадцать. Эдакий наивный ангелочек, девочка-девушка. Пшеничные волосы и голубые глаза были словно взяты с каноничного образа, что часто можно увидеть на иконах. Красивая, но скорее подойдет слово «миленькая». Да, оно больше всего ей подойдет. В моем же случае упор делался скорее на сдержанность образа. Где у Мимори пышная каскадная юбка до колен, там у меня струящийся до земли подол платья; детали, что должны были подчеркнуть формы тела как на платье у подруги, у меня отсутствовали. Тут был скорее упор на строгую нежность, как бы это странно не звучало. Никакой игривости; скорее невинность, избыток которой убрали макияжем. В этот раз не сильно прибавили возраста, скорее я выглядела на восемнадцать. Парик по цвету был ближе к золотистому, а глаза ярко-зеленые. Хм, это почти диаметрально противоположный образ от той молодой госпожи в «Ring Doh». Поставь рядом две мои фотографии в этих обликах и вряд ли с первого раза поймут, что это один и тот же человек. Занятно. — Уооо, а тебе идет, — сзади подкралась Мимори. — Тебе тоже. — Я знаю, — уверенный кивок и подруга опять взяв за руку тащит меня в сторону съемочного павильона. — Пошли, время поработать. Когда мы пришли декорации были уже готовы. Выглядело как цветочное поле или луг. Практически райское место. — Первыми отснимем сцены с двумя ангелами, так как их не нужно редактировать, — как нам подошла Асами-сан. — Вы готовы, девушки? — Да, — кивнула и заметила краем глаза, что подруга молча повторила жест. — Отлично, тогда начнем! Абстрагироваться от происходящего было проще, чем я ожидала, учитывая находящегося на площадке Шо. Однако глядя в теплые, непривычно-голубые глаза подруги оказалось легко отринуть эти, такие несущественные сейчас факты. Эти сцены хоть и были прописаны, но несколько небрежно, скорее как очерки. На взаимодействие ангелов сценарист предоставил почти полный карт-бланш, решив, что дружбу мы сможем изобразить так, как сами почувствуем. Я не сомневаюсь, что на всякий случай есть и полная версия сценария, но учитывая наши отношения в реальности Асами-сан скорее всего сделала ставку на естественность. Что ж, она не прогадала. Вспоминая легкие движения танца, оказалось легко закружится в игре по полю цветов радостно улыбаясь на смех Мимори. Нам не нужно было изображать дружелюбие, мы просто бесились и играли, словно дети малые, дав себе немного воли. Взяться за руки и быстро закружится, или схватить охапку цветов и подбросить их на манер груды сухих осенних листьев — почему бы и да? Дубль за дублем мы неожиданно отсняли то немногое, что было без участия мужского персонажа. В конце концов эта история описывает не дружбу двух ангелов, а любовь между ангелом и демоном. Однако эти сцены дали свой эффект — я наконец совладала с эмоциями. Не знаю, то ли я научилась быстрее обуздывать их, а то ли эффект от сценического образа (как тогда с костюмом Бо получилось), но неожиданно стало легче дышать. Я даже смогла спокойно смотреть на него. Пока меняли декорации для новых сцен, я смогла немного прочесть измененный сценарий, выхватывая общую суть взаимодействия. Здесь, в отличие от раннего, такой свободы актерам не дали, практически загнав в жесткие рамки. Допускались небольшие вольности с импровизацией, только если соблюдалось условие обязательного выполнения всех прописанных элементов. У меня был один-единственный вариант как достоверно сыграть любовь. Такой болезненный, отчаянный и горький вариант. Глядя в алые сейчас глаза, что словно искали в моих ответ на немой вопрос, смысла которого я не могла понять, осознала, что по другому никак. Я шла в сторону башни, где должна была быть сцена первой встречи ангела с демоном словно на казнь. — Сцена 37, дубль 1, — хлопушка резко щелкнула и я моментально натянула на себя маску. Давай, Юки. Это ведь так просто. Сыграй ту, коей была столько лет. Давай же, сыграй её. Кёко.***
Взгляд со стороны Тишина накрывала съемочную площадку, пока актеры, что сейчас играли столь же молчаливо взаимодействовали. Каждому казалось кощунством нарушать эту хрупкую атмосферу первой, робкой и неуверенной, но привязанности. То, с каким трепетом, словно боясь спугнуть демон гладит щеку ангела кончиками пальцев. Мягкость и легкая нежность в зеленых глазах. Улыбка лишь уголками губ. И как итог переплетение пальцев рук в некрепко сжатый замок. Первая встреча, знакомство, начало любви. — Стоп. Снято, — режисер сумел поймать лучший момент чтобы окончить сцену. Зеленые глаза ангела моментально потеряли всю теплоту, когда она прошла к гримеру поправить макияж мимо оторопевшего от такой резкой смены эмоций Фувы. — Шо, ты в порядке? — Шоко подошла поближе к подопечному, что сейчас сам на себя не был похож, и это не относилось к гриму. Он скорее напоминал потерянного мальчишку, тогда как Аки привыкла видеть самоуверенного поп-идола. — Фува-сан, вы были великолепны, — едва не пищащая от восторга гримерша бесцеремонно вторглась в их разговор, не переставая трещать над ухом. — Такая реалистичность! Уверенна, что как актер вы не менее великолепны, чем певец. Шоко стояла рядом и уже хотела окоротить бесцеремонную девицу, как заметила куда смотрит казалось бы отрешенный Шо. На неё, на эту Юки. Конечно, она подозревала, что Кицуне Юки — это просто сценический псевдоним той девчушки-серой мышки Кёко, но судя по реакции Шо, эта нелепая догадка является правдой. Понятно почему он с первого дубля взял эту сцену. Это хорошо для этой кратковременной работы, но в дальнейшей перспективе это большая проблема — такое влияние этой девицы на Фуву. — Шо… — Перерыв окончен. Давайте 42 сцену, — очередная попытка поговорить с парнем была прервана режисером. Воодушевленный таким успехом, ведь пока что актеры справлялись за один-два дубля с каждой сценой, мужчина хотел быстрее всё отснять, суеверно боясь упустить волну вдохновения и удачи. — Актеры, по местам! Сцена второго свидания, где уже несколько осмелевший демон позволил себе подхватить ангела на руки и закружить ту под её счастливый заливистый смех. В сценарии была прописана более консервативная сцена — где они идут взявшись за руки, но в итоге оставили отснятую импровизацию — больно достоверной она получилась. Кадр сменялся за кадром, а Шоко так и не смогла поговорит с Фувой вплоть до последней сцены. То гримеры опять со своей помощью, то режисер, что решил выразить свои восторги от такой профессиональной актерской игры в исполнении певца, то сам Шо её будто нарочно избегал, но в итоге сейчас Шоко стоит рядом с Асами и наблюдает за съемками самой последней сцены клипа. Её оставили напоследок как самую трудную, хотя окончание клипа в итоге будет за Мимори, что оставшись в одиночестве на цветочном лугу сплетет два венка, скрепив их словно обручальные кольца на свадебных открытках — символ возлюбленных, которым не суждено быть вместе. Но эта сцена как не имеющая самого сильного эмоционального накала уже давно была отснята. Дело осталось за кульминацией истории. Разрушенная башня и стоящие друг напротив друга ангел и демон. Но вот она делает первый крошечный шаг, словно преступает через себя. Зеленые глаза больше не безмятежны. Они не излучают тепло, любовь и нежность. Нет, это битое стекло, что режет острыми гранями своей боли. Одна слеза скатилась по правой щеке, пока дрожащие ладони потянулись к шее самого любимого в мире существа. Он не сопротивляется. Алые глаза дрожат, смотря в переполненные отчаянием зеленые. Демон словно застыл не в силах сопротивляться. Но вот уже вслед самой первой начинают литься другие слезы, а ангел теснит удушаемого дьявола к краю башни. Любовь, что причиняет невыносимую боль сейчас; надежда, что буквально обратилась в пепел; тоска от того, что уничтожает самое дорогое своими же руками — всё это так легко читалось в залитых слезами зеленых глазах. Но вот она отпускает шею демона и тот, перевалившись через разрушенный край крыши падает вниз, не отрывая до конца алых глаз от лица плачущей возлюбленной. Смирение и отчаяние, а ещё мольба о прощении за эту любовь, что привела её к такому печальному концу — лицо дьявола было столь же выразительным, как и у ангела. Но вместе с этими чувствами ясно было видно, что не смотря на всё это он ни о чем не жалеет, и будь ещё один шанс он вновь бы пошел по этому пути. Такова эгоистичная любовь дьявола. Он пленник своей любви к ангелу, но в этой клетке будет не только он. Парить в небесах и рухнуть в пропасть — только вместе. Но вот уже скрылось внизу тело убитого, а камеры сфокусировались на лице ангела. Отчаяние от вида убитого своими руками возлюбленного, тяжесть первого греха и восторг, что хотя бы подруга будет жива — всё это сводило её с ума. Не в силах справится с накалом чувств ангел закрыла руками лицо, но услышав приближающиеся шаги убрала от лица ладони, заставив даже невольно отшатнутся от объектива камеры съемщика, из-за того, что он невольно забыл, что это лишь актриса, что играет свою роль. Безумие — вот что плескалось в зеленых глазах. Темная, жестокая радость. Казалось, что за хрупкой спиной хлопают черные как смоль крылья, хотя никакой бутафори там и не было — всё будет позже дорисовано компьютерной графикой. Но вот уже запыхавшийся второй ангел выбегает на площадку, где уже нет дьявола, и приближается к подруге. Словно не замечая её глаз и крыльев она обнимает ту, но в ответ лишь чувствует теплую ладонь на своих глазах. Закрыв их, чтобы самая близкая подруга не могла увидеть во что она превратилась из-за грехопадения зеленоглазый ангел подарила нежный поцелуй в лоб — всё, что осталось в ней светлого, а затем печально улыбнувшись закрыла глаза и бросилась в пропасть вслед за любимым. Чем жить падшей — умереть вслед за ним. Позже, когда смонтируют все отснятые сцены и добавят графику станет видно, что стремительно чернеющие крылья ангел падая вниз так и не раскрыла. — Стоп. Снято, — тихий хрипящий от волнения голос режиссера разбил напряженную тишину, заставив очнутся всех вокруг. Да, они люди. На Земле. На съемочной площадке одной из многочисленных киностудий в Токио. И это были актеры, а не настоящие ангелы и демоны. Тихий хлопок неожиданно прозвучал от всё ещё находящегося под впечатлением сценариста. И его подхватили присутствующие. Это безусловно было одно из самых захватывающих зрелищ, что они видели. Аплодисменты великолепной игре актеров, а так же от радости успешного окончания съемок всё набирали обороты, но никто не заметил как актриса играющая зеленоглазого ангела ушла с площадки. Никто, кроме Шо, что неотрывно следил за ней. Дернувшегося было пойти за ней неожиданно перехватила Мимори. — Не надо, — она, конечно, безмерно влюблена в него и практически ни в чем не может отказать, если Шо просит, но сейчас Мимори всё-таки сцепила волю в кулак и преградила тому дорогу. — Что ты… — Если она тебе и правда дорога — не трогай её сейчас. Хотя бы сегодня. После такого эмоционального накала если спровоцировать её на эмоции, то Юки просто выгорит, — Нанокура знала о чем говорила. Её тетя тоже раньше была актрисой. Не самой популярной, да что там — откровенно малоизвестной. Но всё же она очень старалась, работала над собой, чтобы однажды её оценили и заметили. Однако немногим больше двух лет от начала карьеры тетушка Аюне получила роль, что позволила её максимально вжиться в образ. Уж слишком она прониклась своей героиней. Настолько, что в какой-то момент практически растворилась в ней, начав невольно копировать её повадки в реальной жизни. Обычное вроде дело для актеров, что называется нашли «свою» роль. Со временем это само по себе проходит. Но как на зло именно в этот достаточно краткий период её жених решил выяснить отношения, что по его мнению «были уже не те». Далеко не самый деликатный разговор и Аюне буквально сломалась. Эмоционально перегорела и практически потерялась в своей героине. Едва не дошло до того, что она перестала реагировать на свое имя, откликаясь только на выдуманное, принадлежащее её роли. Почти год лечения, сеансов у психотерапевтов и тетушка смогла вернутся к нормальной жизни, но больше не могла играть как актриса. Эмоции были нестабильные, она не могла адекватно подобрать реакции, радостно хохоча там, где нужно было изобразить задумчивость, или горько плача там, где нужно было показать нежность и доверие. Именно поэтому Мимори сейчас пыталась не дать Шо пойти за Юки. Неизвестно что там у них за история в прошлом, а то, что таковая есть Нанокура даже не сомневалась, но именно это прошлое сейчас может уничтожить будущее. Что он увидел в её глазах, скрытых за голубыми линзами знает только сам Фува, но отрывисто кивнув он больше не предпринимал попыток пойти за Юки. Девушка с облегчением выдохнула. Что ж, свой долг как подруга она выполнила. И что-то ей подсказывает, что не стоит сейчас подходить к Кицуне с предложением стать «жилеткой на поплакать». Если что она и успела узнать о рыжей за пару недель общения — та очень гордая. Свою слабость она доверит только близкому человеку, а сама Мимори пока не относилась к этой категории. Будет ли относиться ещё не известно, но пока всё от неё зависящее Нанокура сделала. — Надеюсь ты будешь в порядке, рыжик, — устало выдохнув актриса пошла в гримерную снимать макияж. Коротенькая драма между ними тремя осталась практически не замеченной на фоне радующихся успешному и быстрому окончанию съемок персонала.