Цвет ночи

Катце не солгал Консулу. Но и всей правды говорить не стал, оставив часть информации и своих подозрений за рамками разговора. Это было рискованно – гнев Ясона не та вещь, которую можно с легкостью сбросить со счетов. Но расскажи он Консулу обо всем, проблем прибавилось бы в разы. Катце не питал никаких иллюзий по поводу привязанности к собственной особе бывшего хозяина – он был, как говорили во времена оные, просто лошадью, на которую Минк поставил слишком многое, чтобы вот так, за здорово живешь, дать ей пропасть. Не больше, но и не меньше. А последнее означало, что окажись Ясон полностью в курсе дел, не миновать брокеру усиленной охраны, которая слушалась бы отнюдь не его распоряжений, привлечения к его задачам представителей департамента господина Домины, а, возможно, и самого Жильбера лично. Нет, поговаривали, что данный конкретный блонди «мужик неплохой», насколько это возможно для элиты, но в жизни Катце, особенно в последнее время, было и так слишком много этого добра. А ведь одним Жильбером дело наверняка не обойдется. Если Ясон задействует в работе генетический контроль — это будет означать вовлечение в ситуацию господина Эма. Обычно в делах, касающихся черного рынка Консул бегал от своего Советника резвей, чем монгрел от даркменов, но тут уж у него этот фокус не пройдет. Чем может закончится вмешательство в темные дела Амой этого ревнителя правил и законов – даже представлять не хотелось. И просто общими трудностями тут не обойдется – Эм не гнушался заниматься воспитанием Минка как по долгу службы, так и исключительно из дружеских побуждений, что приводило к испорченному настроению Консула. А кто виноват будет? Конечно Катце, как заваривший всю эту кашу. Не стоило забывать и о главе мидасской администрации. Отдуваться за ужесточение генетического контроля – то есть объяснять, вернее выдумывать и озвучивать причины, а также выслушивать «фэ» от дипломатов станет не Минк, а Лагат. Значит и его – хочешь не хочешь придется ввести в курс дела. Хотя бы частично. Финансировать меры по ужесточению и проверке будет казна планеты, а заведует ей Маркус Джейд. Вот вам и еще один посвященный в то, что должно было знать, как можно меньшее количество людей вообще и блонди в частности. Не останется в стороне и господин Розен – даже не по долгу службы, а будучи наиболее приближенным к Юпитер, уж этот глаза и голос Лямбды 3000 точно сунет свой точеный нос куда следует и куда нет. При мысли о том, что около половины Совета будут более-менее в курсе происходящего Катце становилось мягко говоря, нехорошо. Причем это только для начала. Что знают двое, знает весь мир. А что знает половина Совета скоро будет известно всему Совету. Разумеется, Минк постарается слить минимум информации и всячески избежать упоминания имени самого Катце, за что вовсе не будет ему благодарен. Но как ни стягивай черную ткань белыми нитками, в один, далеко не прекрасный, день они все равно вылезут. А представители Синдиката были кем угодно, но только не легковерными дурачками. Уже все вышеперечисленное было само по себе крайне нежелательным сценарием развития событий. Но лично для Катце ситуация еще больше осложнялась его, ставшей довольно странной в последнее время, личной жизнью. Вмешайся в эту заваруху представители Синдиката – рано или поздно ему придется столкнуться со своим неведомым любовником. В самом лучшем случае – узнав, что человек, которого он вдруг так захотел видеть в своей постели – бывший фурнитур, блонди проникнется к нему отвращением и презрением, но в результате отстанет. И пусть отчего-то эта мысль наполняла Катце странной горечью и чувством протеста, если рассуждать трезво, без сантиментов, такой вариант был бы оптимальным. Однако не стоило сбрасывать со счетов тот вариант, что блонди узнает об этом не сразу. Не обольщаясь по поводу нравов элиты Катце отлично знал, что вся эта порода искусственных людей, начиная с Минка и заканчивая самым последним ониксом – невероятные собственники с мнением обычных существ не считающиеся. Пока разберется что к чему – запрёт как Минк Рики из самых благих побуждений, чтобы его игрушку не пристрелили. Катце же после придется долго и в подробностях объяснять Ясону что, зачем, почему, как долго, в каких позах и отчего это брокер с самого начала не доложил о происходящем. Счастье если только этим позором все и ограничится. С Консула вполне станется решить, что Катце засветился уже по самое небалуй, мало на что пригоден, и, после передачи дел преемнику, или утилизировать, или наградить украшением идентичным дарковскому, а пульт управления презентовать собрату по разуму. Нет, все эти расклады Катце не устраивали категорически. Конечно лавировать между трех огней – Консулом, «Данте» и обозленным метаморфом с его присными будет непросто. Но, в случае победы – победителей не судят. В случае проигрыша… что ж. Судить, скорее всего, придется хладный труп, а в такой модификации Катце уже будет все равно. Ясон мог закрыть глаза на многое. Но непрофессионализма и некомпетентности не прощал никогда и никому. Он дал Катце карт-бланш на черном рынке, видя, что тот может взять его. Однако случись так, что Консул вынужден будет прибегнуть к административному ресурсу, просить помощи у собратьев там, где всегда просили о ней его, значило показать, что его ставленник не в силах справится с ситуацией, причем с ситуацией, в возникновении которой виновен был тот самый ставленник. Это сильно подорвало бы реноме самого Консула в глазах Совета и Юпитер, ну а для Катце… Для Катце допустить подобное было все равно что откровенно расписаться в собственной профнепригодности и полностью разочаровать Консула. Он бы никогда в жизни не стал рассказывать Минку о происходящем, не в первый же раз, на самом деле, в жизни Меченого возникали патовые ситуации, но появление неизвестного элитника в жизни Катце спутало все планы, нарушив ход течения событий. В том, что Минк рано или поздно узнает о появившейся у брокера охране он даже не сомневался, потому даже особо не пытался ее скрыть. Потому перед встречей с Консулом долго размышлял, что лучше – признаться в совершенно дурацкой интрижке, если ее так можно было назвать или в той проблеме, что возникла у него с метаморфами. И все-таки выбрал последнее. В нем Ясона еще можно было уговорить не вмешиваться. А вот в ситуации с «Данте», вне зависимости от того отнесется Консул к этому «роману» благосклонно или попытается пресечь его – возникновение конфликта между двумя блонди станет почти неизбежным. Причиной же будет Катце и «спасибо» за это Ясон ему точно не скажет. Нет, лучше было постараться решить все самому, постаравшись сохранить в тайне максимум данных. В таких невеселых мыслях он доехал до своего офиса. Посидел еще пару минут в машине, уже на стоянке, докуривая, после чего вышел и направился к лифту. Он принял решение на основе анализа имеющейся информации. Не в правилах Катце было отступать и метаться в раздумьях после такого шага. Был он верным или нет – покажет время. Скорректировать планы всегда успеется, но как бы не пошли дела – никаких официальных властей привлекать он к ним не собирался. - Алек уже пришел? – спросил он секретаря, поднявшись в офис. - Полчаса как ждет. - Хорошо. Путь подождет еще немного, - приказал Катце, проходя в свой кабинет. Вызов прошел быстро и на том конце трубку подняли практически мгновенно. - Здравствуй. Нашел, что я просил? - Нашел, - медленно ответил невидимый собеседник. - Топляк с Ларго. Был профессиональным наемником. Схлестнулся с властями… там весь полк взбунтовался. Я проверил – история громкая, парни были в своем праве, часть успели расстрелять в процессе бунта, однако нескольким удалось бежать. Этот как раз один из них. - А у нас что забыл? Не мог свалить в более спокойное место? - Куда смог туда и улетел. - Навыков своих он не растерял? - Ты за кого меня держишь, мальчишка? - в голосе собеседника Катце послышалось сдерживаемое возмущение. - Не обижайся, Серебряный. С документами у него что? - К вечеру будут. Может хоть ночью на корабль уже садиться. - С условиями он согласен? - Не был бы согласен, я бы о нем с тобой не разговаривал, - несколько сварливо отозвались на том конце. - Проинструктируй его и отправляй на Галарию первым же кораблем. - Сделаю, - проворчали в ответ, - только, рыжий… тут он один вопрос задал. - Все-таки вопрос, - недовольно отозвался Катце. - Не вскидывайся. Он спрашивает, что будет если этот твой… вдруг западет на него. Вероятность есть – мужик красивый и не дурак. - А сам-то он как к такому раскладу относится? - Да ему похрен – парни, девки. На Амой уже два года, привык. Катце помолчал и молчание это продлилось чуть дольше необходимого. А когда ответил голос его прозвучал как-то слишком холодно и безразлично, почти механически. - Сейчас в приоритете безопасность. Пусть хоть женится на нем, но, если с Таки хоть что-то случится – я этого наемника в другой галактике достану. Так и можешь ему передать. - Передам, - в трубке зазвучали гудки отбоя. Катце посидел еще немного, зачем-то поправляя совершенно не нуждавшуюся в этом длинную челку, а после нажал кнопку селектора. - Зови Алека. Каринезец явился через пару минут и даже темные очки не могли скрыть хмурого выражения его лица. - Рассказывай, - без долгих разговоров и приветствий приказал Меченый. - Зико все верно вычислил, - хотя Алек старался говорить спокойно в его голосе невольно прорывалась нервозность, - это он. Один из дружков нашего «героя». Прилетел неделю назад. Катце хмыкнул. Легче было бы предположить, что на Амой воцарилась демократия, чем то, что Зико ошибся. - Кроме подтверждения информации, ты узнал еще что-то? - Не очень много. Вы же знаете, я лучше работаю с техникой, чем с людьми и… - Без лирических отступлений, если можно. Алек поежился под тяжелым взглядом начальства. - Очень похоже на то, что он сюда как вербовщик прилетел. Крутится вокруг более-менее серьезных ребят из Кереса, да и к нашим парням, похоже, есть идея подкатить. Я не стал глубоко лезть. Пьяный-то он пьяный был, я ему еще той дряни подсыпал, что Ваш приятель посоветовал, но неизвестно что вспомнит, когда очухается. Да и блоки одновременно с проникновением держать… до сих пор голова болит. Вот только не пойму – зачем ему это? Катце махнул рукой. - Не важно. Я понимаю. Прости, Алек, - серьезно сказал он, - но у меня не было других эмпатов под рукой. Неурожай на вас нынче на Амой. Значит так. Я предупрежу ближний круг, чтобы не подходили к нему, мне утечка информации не нужна. Ты никому ничего не говори. Если кто поведется – тем лучше, слабые места узнать тоже неплохо. - Что этот их главный все-таки сделать хочет? – не смог сдержать любопытства Алек. - Сам подумай. На Амой может прилететь не так уж много человек. Не возьмет же он с собой роту бойцов клана. Предложить мне встретится на нейтральной планете под контролем гаранта – не в его интересах, там у него меня убить не получится. Значит постарается вытащить меня на моей же земле туда где будет минимум полиции и максимум свободы действий. Прекрасно понимая, что охрана у меня будет далеко не номинальная, а хотя бы соответствовать официальному количеству заявленных им людей. - Но не в Керес же. - Не в Керес. Но мало ли у нас заведений, куда может зайти кто попало – были бы деньги и находятся они формально на территории Мидаса. - И Вы пойдете? - Я думаю предлог будет такой, что отказаться окажется проблематичным. К тому моменту там уже будет отряд местных, из тех, кого удалось завербовать, под видом обычной публики. Подгоним своих ребят под той же маскировкой и посмотрим кто кого. - Если Вы правы, то это будет массовая перестрелка, а Вы подставитесь. - Будет. И я подставлюсь. Но пока не понимаю, как этого можно избежать. - Перебить их по прилету и дело с концом, - с надеждой произнес каринезец. Катце отрицательно покачал головой. - Остается шанс – пусть и небольшой, что это все-таки босс Галарии. Настоящий. Представляешь, что начнется, если мои люди перестреляют его со спутниками? К тому же устраивать массовое убийство среди респектабельных кварталов или в космопорте – как думаешь, насколько далеко успеют уйти исполнители и как долго они сумеют хранить тайну в руках амойских нейрокорректоров? С окраины Мидаса легче и быстрее уйти в Керес. Сейчас меня беспокоит не это. - А что? - Как при встрече с телепатом не позволить пролезть ему ко мне в мозги. Им для этого зрительный контакт не нужен. - Вот это как раз не такая уж проблема, - почти торжествующе ответил Алек. – Принцип защиты – как от детектора лжи или сыворотки правды. - Ложные мысли, ложные образы… - Или просто что-то очень яркое, заглушающее все остальное. Он не полезет глубоко, не рискнет. Глубокое сканирование чужого мозга ощущается – появляются какие-то незнакомые образы, голоса, чувствуется чужое настроение… Хотя, если Вы этого не ожидаете, скорее всего просто не обратите внимания. Держать ментальные щиты и лезть в чужой разум надо очень хорошо уметь и быть сосредоточенным только на этом. - Их будет минимум трое. - С одним я уже встречался. Не тот уровень. Высокий, но не тот. Если остальные примерно такие же, то опасность… не так велика, как кажется. Возьмите меня с собой, я смогу отвлечь часть внимания на себя. - Пока об этом говорить рано, но за предложение спасибо. И за совет тоже. Можешь идти отдыхать. Но Алек не спешил воспользоваться разрешением. - Можно еще один вопрос? - Спрашивай. - За этим… который тут уже, слежка ведется? - Зико сказал, что максимум через пару дней сообразит что-то насчет электронной мобильной системы слежения. Ему надо будет переориентировать некоторые камеры и придумать, что в Кересе делать. Я не могу приставить «хвост» - всегда есть риск, что он их считает. Алек нахмурился. - Давайте пока я послежу. - Исключено, - не без сожаления ответил Катце, - у тебя нет опыта такого рода. В мозги он залезть тебе не сможет, а вот чисто внешне понять, что его «ведут»… нет, Алек. - А если он перекинется? Ищи потом монгрела в Кересе. Да и мало ли с кем он законтачит за это время. - Если он перекинется ему еще две недели минимум в себя приходить придется перед новым воплощением. С кем законтачит – все равно позже узнаем. Это риск, но риск куда более оправданный, чем если бы он тебя заметил. Я благодарен тебе, но, - голос Катце стал строже, - запрещаю делать что-то подобное. Ты меня понял? - Понял, - вздохнул каринезец. - Тогда свободен. Алек вышел, а Катце, поудобнее расположившись в кресле, в задумчивости уставился куда-то за окно. Предложение эмпата имело смысл, да вот только удастся ли справится с такой задачей? Вести переговоры и держать какие-то яркие ложные образы в голове… Что же такого яркого и невероятного можно придумать, чтобы вытеснить мысли о переговорах, их двойном дне, просчете вариантов, беспокойства за своих людей… …Его словно выбрасывает мощным валом прибоя на ночной берег. Теплые волны еще набегают, ласково гладят, постепенно отступая, а он все еще не может отдышаться, осмыслить себя в этом мире. Наконец в голове более-менее проясняется, настолько, что он осознает нежные касания языка Данте, медленно вылизывающего сперму с его живота и груди. Покончив с этим занятием, любовник удобно устроился между его широко раскинутых ног и улегся щекой практически на солнечное сплетение Катце, положив ладони ему на талию. Катце опускает руки, вплетает пальцы в волосы дзинкотая, путает их, гладит, наслаждаясь этими прикосновениями. Он уже знает, что Данте нравится эта немудреная ласка, одновременно невинная и крайне интимная. Ему никогда не доводилось видеть этих густых, спутанных локонов, но он знает, что они золотые, просто не представляет оттенка. Наверное, солнечные лучи такие же шелковистые, мягкие, теплые, льнущие к пальцам и ладоням. Он чувствует движение любовника – тот приподнимает голову, словно желая взглянуть на Катце. - Тебе нравятся мои волосы? – почему-то тихо спрашивает Данте. - Да, - ответ так же тих, как и вопрос. - Почему? Ты ведь даже никогда не видел их? – это не похоже на праздный интерес, хотя зачем дзинкотаю ответ Катце даже не представляет. Он тянет любовника на себя, заставляя его сесть, а сам осторожно перемещается ему за спину. Тот пытается развернуться следом, но Катце мягко придерживает его за плечи. - Не знаю, - он аккуратно старается распутать густую гриву, пришедшую после их любовных игр в совершенный беспорядок, - я и тебя самого никогда не видел, но это не мешает мне получать удовольствие от секса с тобой. - Секс это другое, - голос Данте все также смертельно серьезен, - в нем все зависит от умений и навыков партнера, а его внешность не имеет практически никакого значения. Если не считать откровенных уродств, хотя и на такое находятся любители. - Ты сам-то в это веришь? – Катце уже начинает сердиться. В чем его хочет заставить признаться этот блонди? Он уже кое-как разобрал сбившиеся пряди и теперь пытается стянуть их в косу. - Уже не знаю, - помолчав отвечает любовник, - но еще не так давно был в этом убежден. - Чисто технически может ты и прав, - нехотя отвечает Катце. Он начинает догадываться куда клонит Данте и ему это совсем не нравится. - А как еще это может быть кроме как чисто технически? Ты вот совсем меня не знаешь, не представляешь кто я, но сам сказал, что тебе нравится секс со мной. Не так уж плохо. Катце почему-то подумал, что Данте заговорил о чувствах. О чувствах. Блонди. Что-то ты, рыжий, сам, похоже, слишком расслабился рядом с элитником, раз в голову такая чепуха лезет. А вот за очередную попытку рассказать сказочку о своем общественном положении три с минусом Вам, господин Данте. Три с минусом по десятибалльной шкале. - Я отлично знаю кто ты, - намеренно беззаботно ответил Катце, стараясь, чтобы в голосе не прозвучала улыбка. - Что?! Катце едва успел придержать косу у основания – такую толстую, что даже его длинные пальцы на ней не сходились. - Не дергайся, - добавил рыжий строгости в голос. Но ему не вняли. - Повтори, что ты сказал, - а вот сейчас очень было похоже на тон Минка. Даже похолоднее на пару градусов. - Я отлично знаю кто ты. Интересно, его сразу убьют или дадут договорить? - И кто же? Зачетная попытка уничтожения, но не в этом случае. - Дракон, - невозмутимо отозвался Катце. - Кто? Катце едва удержался от того, чтобы не расхохотаться. Воспользовавшись откровенной растерянностью любовника, он снова развернул его за плечи спиной к себе и продолжил свою работу. - Заколдованный дракон. Золотой. Или красный. - Почему красный или золотой? – к растерянности в голосе Данте теперь примешивалась некоторая подозрительность. А Консул бы сейчас гордился своим бывшим фурнитуром. Сбить блонди с толку вещь не из легких. - Потому что я только таких и видел. У тебя в окне. А что, еще какие-то бывают? - Черные, - похоже Данте начал потихоньку приходить в себя и включаться в игру, - синие. Зеленые и серебряные. Разноцветные. - Ну, хочешь – будешь разноцветным. - Нет, золотой мне нравится, - теперь в голосе блонди зазвучало что-то почти похожее на смех, - а почему заколдованный? - Не знаю. Волшебник злой постарался. Или ведьма. Днем ты летаешь высоко над горами. Крадешь сокровища. А ночью превращаешься в человека и проводишь ночи… теоретически с прекрасными принцессами. В крайнем случае – с принцами. Но тут, наверное, тоже волшебник постарался – сбил тебе ориентиры. - Обычно людей заколдовывают в животных, Гор. И на Амой нет ни принцев, ни принцесс. - В том-то и дело, что обычно, - Катце доплел косу и перекинул ее через плечо любовника, - скучно. Дракона превратить в человека по крайней мере не так избито. А принцы на нашей планете есть и в количестве. Данте развернулся к нему, усаживаясь удобней. - Это где же? – поинтересовался он. - В Танагуре. Юпитер – наша королева. И у нее есть тринадцать прекрасных сыновей - принцев с золотыми волосами. Очень удобно – золото и особа королевской крови в одном флаконе. - Не люблю блондинов, - рассмеялся Данте. - Может, специй не докладываешь? – абсолютно серьезно поинтересовался Катце и тут же попытался дать деру с кровати, но был с хохотом схвачен и притянут в объятия. Затем любовник перехватил сплетенную Катце косу и обвил ею себя и его в пару витков. - Меня вполне устраиваешь ты, - в его голосе все еще слышалась улыбка, - и теперь ты никуда не убежишь. - Но и тебе уйти будет проблематично, - возразил рыжий, - тот, кто приковывает к себе, оказывается прикован и сам… - И это тоже меня вполне устраивает, - похоже на полном серьезе ответил любовник, вовлекая Катце в поцелуй и падая с ним на кровать. …Катце вздрагивает и открывает глаза. Задумался. Настолько, что даже задремал. Впрочем, с учетом того во сколько он встал и каким напряженным был этот день – ничего удивительного. Он поднялся, с силой потер лицо руками в попытке окончательно очнуться. Когда же это все закончится? Всего две ночи он провел с «Данте», а память, оказывается, запечатлела едва ли не каждый миг этого времени, выдавая воспоминания с удивительной яркостью, стоило ему чуть расслабится… С удивительной яркостью. Он подошел к окну и задумчиво вгляделся в затянутое тучами вечернее небо. - Драконы, - пробормотал он, - золотой и алый… Кто бы подумал, что и от этой истории может быть толк. Хоть и не хотелось выставлять свою личную жизнь и переживания на обозрение каким-то оборотням, но это лучше, чем подставлять под их же пули себя и своих подчиненных. Что ж. Если не придумается ничего получше – придется воспользоваться этим. Нет, он ни в коем случае не станет поощрять «Данте» к новым встречам и тем более искать их сам – это в принципе безумие, а с учетом всего происходящего сейчас – безумие вдвойне. Но и торопиться забывать то, что уже было – не станет тоже.