Цвет ночи

И снова Рауль шел за своим провожатым длинными коридорами, что ранее привели их в гримерку. Но теперь им пришлось спуститься этажом ниже и снова углубиться в переплетение переходов. Блонди мимолетом подумал – сколько же помещений в этом здании и для чего они могут быть предназначены? Удивляться тому, что где-то здесь прячется небольшой табун механических лошадей, скорее всего с Лаокоона, потому как эта планета славилась, в том числе, данными «животными», уже не приходилось. Но мысль мелькнула и пропала, потому что сейчас Рауля куда больше занимали другие размышления, вызванные появлением нового лица в компании Гора. Теперь позади блонди слышался едва уловимый шелест юбок длинного женского платья – помимо Лилит, в ее, весьма условном, костюме, с ними была девушка, которую все называли Птичкой. Ее пышное черно-белое бальное платье, так же, как и блестящие черные волосы под жемчужной сеткой, и черная маска, было щедро усыпано блестками. Да и сама она была как маленький осколок света. В момент знакомства, даже не видя ее лица Рауль понял, что перед ним совершенно очаровательное существо – веселое, живое, не склонное к ложному смущению или деланной застенчивости. Когда она, буквально, впорхнула в грот, все присутствующие разом заулыбались и хором поприветствовали ее, оставив свои разговоры и занятия. Было очевидно, что Птичка – всеобщая любимица. Быстро переобнимавшись со всеми женщинами, втиснувшись между Лилит и Гором, к удивлению Рауля, быстро поцеловав последнего куда-то в висок, она проговорила, обращаясь ко всем, испуганно округляя глаза: - Вы слышали? Тони пропал. Недели полторы назад. - Слышали, - хмуро отозвалась Ирма, - предки его уже с ног сбились. В полиции едва ли не ночуют. А толку… - Им кто-нибудь сказал? – без особой надежды спросила еще одна девушка. - Зачем? – вздохнул Эрик. Пользы от этого ноль, а так… пропал без вести лучше, чем мертв. Пусть думают, что с контрабандистами убежал или еще что… - «Еще что» - это что? – неожиданно резко спросила Птичка. - Ну… к хакерам в Нил Дартс подался. Он же был неплохим прогером… - Да уж… лучше так, - уныло сказал кто-то. - Рагоновы развалины! – вдруг со всей силы ударил по столу Волк. – Сколько жизней забрали, а еще сколько кретинов туда сунутся! – и он почему-то недовольно посмотрел на жену, которая ответила ему виноватым взглядом. Ничего не понимающий Рауль вопросительно глянул на Гора и тот счел нужным пояснить: - Понимаете, Винсент, для любителей экстрима, если он не связан с сексом или наркотиками, на Амой не так уж и много… развлечений. По сути их всего три: Керес, подземные коммуникации и Дана Бан. Проникновение на территорию последних двух запрещено. Посещения Кереса, конечно, тоже не приветствуются, но не настолько строго преследуются. А вот коммуникации и Дана Бан… Не приведи Юпитер поймают или узнают официальные власти – наказание для самого нарушителя будет очень строгим, а его семья получит огромные проблемы. Но это в теории. На практике, как водится, закон часто нарушается. Устройство, экранирующее сигнал чипа, собрать не так уж сложно, если у тебя есть хоть какие-то навыки в работе с техникой. Ну, а если нет, его всегда можно купить, надо просто знать у кого. - Что и делается, - вмешался в разговор Волк, еще более недовольно глядя на супругу. - Что и делается, - медленно повторил за ним Гор. – Результат нередко бывает плачевен. В Кересе могут просто убить, ну, или изнасиловать и убить, а вот с остальным сложнее. Коммуникации относительно безопасны, это самое невинное развлечение. Однако и там можно провалиться в какой-нибудь технический колодец, сломать себе шею или отравиться метаном. Можно зайти не в то помещение, захлопнуть за собой дверь и не суметь открыть ее. С год назад, - он вопросительно посмотрел на Волка и тот кивнул, - был такой случай. Нашли одного бедолагу. В виде мумии уже. Но самое опасное – это Дана Бан, о котором я Вам уже говорил. Мало того, что это развалины, в которых в любой момент пол может уйти из-под ног или на голову что-нибудь приземлиться, так там еще полно автоматических охранных механизмов, которые, по слухам, до сих пор работают. Это лабиринт полный смертельных ловушек. И все любители острых ощущений, не успевшие сложить голову в других местах, рано или поздно оказываются там. Тони был как раз из таких… И, в последнее время, просто бредил ими. Миллион раз его предупреждали, но предупреждать таких – только время тратить. - Так почему же не сказали родственникам? – недоуменно спросил Рауль, хотя, на самом деле отлично знал почему, но роль инопланетника обязывала его к такому вопросу. – Можно было бы организовать поисковую группу. Полиция же не только для ловли преступников существует. - На Вашей планете может и так. А у нас: в Керес полиция заходит только если что-то совсем из ряда вон, а пропажа рядового гражданина, пусть даже из влиятельной семьи – не тот случай. В коммуникациях искать тоже не будут – они слишком велики, тратить силы полицейских и черезвычайников никто на это не станет. Ведь даже непонятно в каком районе искать, где именно он туда нырнул. В Дана Бан же никто не сунется. Просто потому что это бессмысленно. Людей положишь, но никого не найдешь. Сами же граждане не могут официально организовать поисковую группу, а если бы и могли… - То в Дана Бан она бы точно не пошла, - мрачно закончил Эрик. – По той же причине. Бессмысленно и невероятно рискованно. А если власти заподозрят, что кто-то из семьи нарушил закон… Гонщик уже все сказал. - Даже если у тебя есть план и схема действующих ловушек – все равно там можно искать до бесконечности. Это же бывший шахтный комплекс, он огромен. Там рагон знает сколько уровней и все они тянутся на многие километры до и под Кересом, да и до Мидаса доходят. В качестве маленького бонуса - его стены экранируют сигналы маячков. То есть даже если человек попал в беду и выключил глушилку, толку с этого никакого. В общем, сказать такое родителям Тони – это все равно, что с гарантией объявить о его смерти. Так что тут я согласен с Эриком, - закончил Гор. - Давно пора снести этот сарай, - с гневом произнес Дэвид. – Куда смотрит элита, хотелось бы мне знать! - А смысл? – спросил парень с лицом, раскрашенным под череп. – Это офигенные бабки. Вбухать миллионы карио, чтобы спасти жизнь нескольким дебилам? - Не скажи, Барон*, - возразил Гор, - смысл есть. Планы Дана Бан и схемы ловушек, пусть даже они еще дореволюционных времен, достать хоть и сложно, но реально. Не в одних архивах Танагуры они хранятся. - А ты откуда знаешь? – удивился тот, кого Гор назвал Бароном. - Оттуда, - отрезал Блэкхарт, - что я их раздобыл, когда некая кучка придурков, не буду показывать пальцем, поперлась туда на «попрыгать». Если бы эту теплую компанию потянуло на дальнейшие приключения, то отговорить бы мы вас не смогли, а так была хоть какая-то надежда выбраться оттуда живыми. Барон пристыженно замолчал, остальные начали отводить глаза. - А теперь представь, что эти планы попали в руки… к очередным «борцам за свободу», которым пример Кереса не указ. Или, как вариант, к тем, - Гор прищурился, глядя куда-то вверх, - кто очень хочет, чтобы на Амой такие борцы были. Врагов у нас, что ли, мало? А дураков всегда хватает. Вот тебе и отличное укрытие, и место, где можно хранить оружие. - Сейчас – не двести лет назад. Все-таки столько оружия, чтобы на революцию хватило, контрабандой сквозь заслоны не провезешь, - рискнул возразить Барон. Из самого затененного уголка грота раздалось глумливое хмыканье. Рауль вгляделся – какой-то мужчина, в костюме и с лицом зомби. Его длинные, черные, с сильной проседью волосы спускались почти до пояса спутанными, неопрятными прядями. Он сидел развалясь, закинув одну руку на спинку дивана, слегка откинув назад голову, в другой руке тлела сигарета, но небрежная, расслабленная поза не могла скрыть его военной выправки. Кажется, этого человека он раньше не видел. Гор глянул туда же, и они с «зомби» обменялись странно понимающими взглядами. - А зачем везти? – словно в ответ на взгляд Гора, будто перехватывая его подачу, лениво растягивая слова, вступил в дискуссию оживший мертвец. - При большом желании оружие можно и на месте сделать. Используя для фабрики тот же Дана Бан. Места на все хватит. Но можно и без этих сложностей обойтись. Взрывчатку, из подручных средств, заметь, на коленке гнать вообще не проблема. В любом количестве. Аммиачная селитра, магний или марганец, алюминиевая пыль, еще кое-что… особо много даже не надо, - он затянулся и выдохнул, следя за уплывавшим дымом так, словно это было самое интересное зрелище в его жизни. - Расставить в точках сопряжения, а уж подорвать с обычного коммуникатора можно. Такие взрыватели в кустарных условиях тоже сделать не вопрос. Я видел планы Дана Бан и уверяю тебя – тряхнет так, что не то, чтобы в Мидасе - в Танагуре все поседеют, включая Юпитер, - все существо «зомби»: тон, взгляд, поза, говорили о неимоверной скуке человека, который в очередной раз пытается донести до окружающих прописные истины, отлично понимая, что дело это безнадежное. - И это только один из вариантов, потому что, если слухи правдивы, есть еще много чего занимательного в этих развалинах, - вмешался в разговор еще один из мужчин и тут же осекся под злым взглядом Блэкхарта, но было уже поздно. «Зомби», в свою очередь, вздохнул и поджал губы, взглянув на Гора с видом: «Ну, я же говорил». - А что? – заинтересовано спросило сразу несколько человек. - Вам прошлого раза мало? Хотите добавки? Тони встретите – привет ему передайте, - отрезал Гор, все также зло глядя на того, кто ляпнул про занимательное в Дана Бан. – А теперь я бы настоятельно попросил сменить тему. Если кому-то хочется сунуться Рагону в зубы – лично я об этом ничего знать не желаю! - И в самом деле, господа, - поддержал его «зомби», сминая окурок в пепельнице, - неужто мы собрались здесь для обсуждения наиболее неприятных способов самоубийства? – он поднял бокал, в котором плескалась какая-то золотисто-коричневая жидкость и начал, нарочито манерно, разглядывать ее на свет. – Спой нам, Птичка. Спой, девочка, - он улыбнулся неожиданно ласково и нежно и улыбка эта, в сочетании с интонациями, внезапно сменившимися с презрительно-насмешливых на затаенно-грустные мгновенно превратила его из бесчувственного монстра в страдающего героя. И тут Рауль наконец понял – перед ним спектакль. Непонятно для кого и зачем, но хорошо подготовленный и отлично разыгранный. Рауль кинул быстрый взгляд на Гора – тот склонил голову, тщательно пряча взгляд, будто пытаясь скрыть обуревавшие его чувства. Однако Рауль уже достаточно успел изучить этого человека, чтобы понять – свои эмоции он скрывает совершенно иначе. Волк сидел, глядя на Лилит с каким-то уж излишне праведным гневом, а Эрик смотрел перед собой пустыми глазами, на которые едва ли слезы не наворачивались. Остальные очевидно были смущены и напуганы, но эта четверка как-то слишком переигрывала. Слишком для блонди, а для людей, похоже, в самый раз. Рауль глянул на Птичку – нет, девчушка явно не в «теме» - она смотрела на Блэкхарта испуганно-виноватым взглядом, явно сожалея, что ее слова послужили толчком к этому разговору. Гор поднял голову и улыбнулся ей – словно через силу. - И впрямь – спой нам, малыш. Словно в странном сне, Рауль увидел, как девушка, нерешительно поглядывая на Гора, поднимается из-за стола. Он улыбался ей – мягко, нежно… невероятно наиграно и лживо. Но Птичка, несколько неловко, выбралась из-за стола в центр грота и спросила куда-то в пространство: - А музыка? Где он слышал этот вопрос? Когда? Кто его задал? Он не помнит… не знает… но, внезапно, алое пламя плещет в глаза и выжигает воздух… Lo ti penso amore** Quando il bagliore del sole Risplende sul mare. Lo ti penso amore Quando ogni raggio della luna Si dipinge sulle fonti. Женский голос - мягкий, нежный… страдающий, полный любовной муки и неги, словно рассказывает ему о его собственных чувствах. Как может юная девушка, почти еще ребенок, пока не знающий ничего ни о жизни, ни о любви, о ее черной, погибельной пытке петь так? Он переводит взгляд на любимого и: Io ti vedo Quando sulle vie lontane Si solleva la polvere Quando per lo stretto sentiero Trema il viandante Nella notte profonda Nella notte profonda. Задыхается, а затем неожиданно взлетает вверх низкий голос девушки. Юпитер… Боже… Великий Боже, спаси и сохрани свое дитя… Ведь Бог есть любовь… Бог есть Любовь… Кто это сказал? Чьи это слова?.. Io ti sento amore Quando col cupo suono Si muovon le onde Nel placido boschetto caro Spesso ad ascoltare seduto Твердо сомкнутые губы, небрежная поза, но над своим взглядом Гор сейчас уже не властен и Рауль видит, как под полуопущенными ресницами полыхают смертельной тоской карминные глаза. Io sono con te Anche se tu sei lontano Sei vicino a me Anche se tu sei lontano O fossi qui O fossi qui Аплодисменты разрывают мучительную магию песни, Птичка, смущенно улыбаясь, вновь втискивается на свое место рядом с Гором, но тот неожиданно склоняется, щелкая зажигалкой, вновь заставляя разгореться угасшие, было, угли и подносит к губам мундштук кальяна, глубоко затягиваясь. Выдыхает – и причудливо клубящийся дым отсекает его от всего мира… Рауль, уже не пытаясь что-то анализировать, повинуясь лишь ведущим его ощущениям, перехватывает гибкую трубку, его пальцы ложатся на пальцы Гора. Мягким жестом он вынимает мундштук из руки человека и подносит к своим губам. Темное дерево еще хранит влажное тепло дыхания любимого… Это словно поцелуй – тайный, сорванный украдкой, неведомый никому… Рауль глубоко затягивается, словно пытаясь перехватить дыхание того, чьи губы только что касались отполированной поверхности тонкой трубки и в упор, уже не скрываясь, смотрит на Гора. Но тот, будто и не замечает этого – терракотовый взгляд слегка плывет, зрачки «дышат» - едва заметно пульсируют и он устало откидывается на спинку дивана, закрывая глаза. Одновременно блонди улавливает, как Лилит сердито шепчет, наклоняясь к Птичке и косясь на Блэкхарта: - Ну вот зачем? Таки на Галарии – что ты душу человеку бередишь? - Не мели чепухи, - так же тихо и не менее сердито, но как-то растеряно отвечает Птичка, - нужен ему мой брат как прошлогодний снег! Это что-то другое… И тут Рауль понял, что Птичка – Акеми Дэй, сестра Такеши, которую он уже однажды видел. Но не успел он как-то обдумать этот факт, как Гор выпрямился и открыл глаза. - Ты как всегда неподражаема, девочка, - уже вполне искренне улыбнулся он, обращаясь к Акеми, - жаль, что выбрала другую сферу деятельности. Стань ты певицей – твое имя прогремело бы на всю галактику. - А кто сам говорит, что я талантливый инженер? – несколько делано рассмеялась Птичка, все еще растеряно глядя на Гора. – Ломаться на потеху толпе, словно какой-то безмозглый пет, удовольствие сомнительное. Ты вон тоже танцуешь так, что все шеи сворачивают, однако на сцену почему-то не идешь. - Никогда не спорь с женщиной – проиграешь, - констатировал Гор с усмешкой. – Ладно, пора бы уж вспомнить о нашем госте, - он повернулся к Раулю. – Господа, мы оставим вас на время. Главного генератора безумных идей я забираю с собой, - он глянул на Лилит. - Птичка, тебя я тоже попрошу пойти с нами, мне нужна твоя помощь.

***

И вот теперь, следуя за Блэкхартом, Рауль вспоминал его странную реакцию на песню Акеми. Ее слова, что Такеши не очень-то и нужен Абигору вполне стыковались со словами самого Блэкхарта о собственной бесчувственности. Вот только были ли они правдой? То, что у этого человека страстная душа Рауль знал на собственном опыте и, чтобы не говорил Гор, как бы не пытался убедить окружающих в обратном, час от часу только укреплялся в своем мнении. Другой вопрос, что остальные, та же Акеми, вполне могли верить в подлинность этой маски. Значит ли это, что Гор испытывает к Такеши куда более сильные и глубокие чувства, чем демонстрирует другим, включая самого мальчишку? Ревность, с которой, увы, Рауль уже успел неплохо познакомиться за период его «романа» с Гором, при этой мысли полыхнула не хуже, чем в момент признания Гидеона, в том, что он танцевал с Блэкхартом. Вот только теперь она имела под собой куда больше оснований и потому жгла куда сильнее. Он никогда не воспринимал Такеши всерьез, не считая его соперником себе, неужели ошибался? Вряд ли Гор долго оставался бы с человеком, который уж совсем ничем его не привлекал. Ради чего – секса? Где, где, а вот уж на Амой этого добра можно было найти в количестве, на любой вкус и не усложнять себе жизнь отношениями и налагаемыми ими обязательствами. Значит, все-таки Гору близок и дорог этот мальчик. Уж, в любом случае, куда ближе Рауля, которого он, по сути, и знать не знает. И, как ни горько это признавать, знать не желает. А, если все-таки узнает… то все станет совсем безнадежно. Эти мысли и чувства, одно хуже другого, настолько захватили его, что блонди даже не заметил, как они пришли. Огромный зал с зеркальными стенами и до блеска натертым паркетом из настоящего дерева, очевидно предназначался для тренировок и обучения. Рауль подавил вздох – он никогда не увлекался танцами и, во время обучения, откровенно пренебрегал ими, ограничиваясь совсем уж необходимым минимумом, к большому неудовольствию учителей. Меж тем Гор и Лилит встали у стены, а Птичка подошла к блонди. - Пока без музыки, - скомандовал Гор, - хочу посмотреть, что Вы помните. Припоминая исходную стойку, Рауль завел одну руку за спину, а вторую положил на талию партнерше. Но едва он сделал несколько шагов, как Гор резко хлопнул в ладоши: - Стоп! – он с удивлением посмотрел на блонди. – Ничего не понимаю, Винсент. Вы же весьма неплохо двигались в полонезе, а сейчас… - Все так плохо? – спросил Рауль, уверенный в ответе. - Ну… не то, чтобы совсем плохо… - замялся Гор. - А отвратительно! – честно высказалась Лилит. – Андроид и то бы двигался лучше. Вы не танцуете – Вы ходите. Да еще и довольно лениво. Кому одолжение пытаетесь сделать? Она подошла к Раулю, окидывая его критическим взглядом. - Голову поднимите. Да не задирайте ее вверх, просто подбородок чуть выше. Спину выпрямите. Плечи расправьте. Шаг, скользящий, от бедра, корпус идет вместе с ногой. О, Юпитер, да скользящий шаг, а не шаркающий! Ноги слегка в коленях сгибайте! На втором и третьем шагах небольшой наклон корпуса вправо, на пятом и шестом — влево. Нет, ну на это же невозможно смотреть! Покомандовав так минут пятнадцать, она повернулась к Гору: - Нет, дорогой, не получится. Слишком мало времени, а он кажется, не понимает. Теорию явно знает, но с применением вообще никак. Вспомни Таки – сколько мы с ним мучились, а все равно ничего не вышло. Похоже, тут тот же случай. Жаль – такая фактура и никаких перспектив. - У Таки полностью отсутствует музыкальный слух и с чувством ритма беда, - отрицательно покачал головой Гор. – Мне кажется тут просто надо по-другому подойти. Он оттолкнулся от стены и, в свою очередь, подошел к блонди. Рауль почувствовал себя крайне неловко под его изучающим взглядом. Ему казалось, что он выглядит весьма глупо в глазах присутствующих и особенно в глазах Блэкхарта. - Помните, Вы сказали, что во время полонеза попытались сымитировать то, что видели когда-то? – спросил Гор. – Попробуете еще раз? - Я попытаюсь… - без надежды на успех отозвался Рауль. - Попытайтесь. Лил, включи «Метель»***, она достаточно медленная. Птичка, иди сюда. Хотя нет, не надо, в ворохе твоих юбок он ничего не увидит. Лил. Раздались первые звуки духового оркестра и под прелестную мелодию незнакомого блонди вальса пара закружилась в танце – сначала медленно, затем все быстрее и вновь замедляясь, следуя велению музыки. Рауль, в который раз, залюбовался Гором, его летящими, грациозными движениями, тем, как уверенно он вел партнершу. Видно было, что он действительно получает искреннее наслаждение от танца и, глядя на него, блонди наконец понял все то, что безуспешно пыталась втолковать ему Лилит, а еще раньше – учителя. Все те движения, о которых надо было постоянно помнить и выполнять одно за другим, словно физические упражнения, одновременно следя за их правильностью, вдруг стали казаться абсолютно естественными, сами собой разумеющимися. Танец закончился и Гор подошел к блонди. - Ну, что, попробуете сами теперь? - Попробую, - Рауль попытался повернуться, было, к Птичке, но Блэкхарт неожиданно положил ему руку на талию, слегка притягивая к себе. - Сначала со мной, - улыбнулся он. – Для начала я поведу. Лил, еще раз, - он заложил вторую руку за спину, тем же жестом, что и Рауль, в момент, когда пытался продемонстрировать свои танцевальные навыки. Снова вкрадчиво зазвучала музыка, но теперь Рауль едва слышал ее, весь захваченный ощущением близости Гора и его прикосновениями. Он покорно следовал за партнером, автоматически подстраиваясь под него, даже не задумываясь, особо не контролируя свои движения. Непонятно в чем тут было дело – то ли в искусстве Блэкхарта, то ли в том, что до блонди, наконец, «дошло», то ли в том, что он очень хорошо, почти на уровне подсознания, чувствовал тело человека, за их ночи успев неплохо изучить его, но впервые танец доставлял Раулю настоящее удовольствие. Было в этом что-то даже более интимное и сокровенное, чем в сексе, какая-то новая, неизвестная ему до сих пор грань чувственности. Композиция сменилась на другую, гораздо более быструю**** и Гор внезапно воскликнул со смехом: - Ведите! – убирая руку с талии Рауля и перекладывая ему на предплечье. Блонди обнял его и повел танец – сначала несколько нерешительно, чуть скованно, но быстро освоился с ролью ведущего и теперь не отводил взгляда от лица Гора, от его красивых, необычных глаз, искрящихся весельем. Блэкхарт откидывался на придерживающую его ладонь блонди, едва ощутимо, но полностью вверяясь его действиям, следуя его движениям в вихре танца, и это кружило голову сильней любого наркотика. С полуоткрытых, будто в ожидании поцелуя, губ, срывалось учащенное дыхание. Лишь только прерывистое замечание любовника: «Мне казалось, у Вас серые глаза, а теперь они, вроде как, зеленью отливают», - заставило Рауля понять, что он чрезмерно увлекся. В проигрыше Гор повернул голову и позвал: - Девушки! Лилит с Птичкой подошли к ним и Блэкхарт выскользнул из объятий блонди, привлекая к себе рыжеволосую ведьму. Птичка повернулась к Раулю и тот подхватил ее, продолжая танец. Темно-синие глаза Акеми смеялись. - Вам он нравится? – спросила она, даже не понижая голоса, за музыкой ее, кроме Рауля, все равно никто бы не расслышал. - Кто? – не понял Рауль. - Аби… Абигор. Это его настоящее имя. Вы так на него смотрите… Блонди ничего не ответил, но с изумлением почувствовал, что, кажется, слегка краснеет. Едва ли не впервые в жизни. Оставалось надеяться, что под маской это незаметно. - Он приятный человек, - наконец, весьма уклончиво, произнес он. Акеми заливисто расхохоталась: - Выводите в открытую позицию… - подсказала она, и не стала развивать тему... - А ты говорила – никаких перспектив, - стоило смолкнуть музыке, обронил Гор, обращаясь к Лилит. – Просто лучше один раз увидеть. И Рауль заметил, что, при этих словах, Птичка спрятала вспыхнувший лукавством взгляд.