Первая любовь историка. Глазами Виктора

Денег с продажи моей однушки не хватило на покупку даже самой задрипанной квартирки на окраине Москвы. К тому же первое время я выдергивал оттуда какую-то часть на оплату съемной квартиры. Такой расклад меня откровенно расстраивал и я, наконец, решился на ипотеку с внушительным первоначальным взносом. Оформление документов, выбор жилья, частые походы в банк отнимали большую часть свободного времени. Но такие хлопоты даже поднимали мне настроение, отвлекая от угнетающих мыслей. Когда квартира была куплена и поступила в полное мое распоряжение, я очень удивился предложению Карины в помощи. Она изъявила желание помочь мне с уборкой, расстановкой мебели и всем, что сопутствует переезду. Я отказываться не стал. Все веселее. -Так почему ты решил переехать в Москву? – Спросила девушка, натирая подоконник. Я смотрел в ее спину и какое-то время молчал. Карина была привлекательной девушкой, элегантной с хорошей фигуркой. Она не позволяла себе лишнего в одежде, и откровенно показывала только тонкие запястья и ноги до колена, обтянутые полупрозрачным капроном. Легкие шелковые блузы носила без вульгарных декольте, а юбки не выше колена хоть и выглядели модно, но не обтягивали до неприличия выпуклые места. В общении она казалась чуть навязчивой. Но не в плане рекламирования себя, а в неоспоримом, по ее мнению, умении ковыряться в чужих мозгах, проблемах и загонах. Вот и сейчас, простой вопрос, требующий простого ответа, на самом же деле был задан неспроста. -В том городе меня больше ничего не держало. – Необдуманно сознался я. -Больше не держало? Что же случилось? – Промах. Не стоило мне этого говорить. -Я уволился. Продал квартиру. – Попытался юлить я. -А как же друзья, родные? – Начинается. Допрос. -Осталась только мать. Я планирую ее перевезти сюда в скором времени. -Грустно. -Отчего же? – Удивляюсь я, наигранно, будто не понимая, к чему ведет Карина. -У тебя совсем не было друзей. – По тону девушки не было понятно задает она вопрос или утверждает. -Были. Разъехались. – Пожимаю плечами я. -Хм. – Загадочно протягивает она. -Ну, а ты? Коренная москвичка или тоже переехала? – Решаю я перевести тему на личную жизнь коллеги, подальше от расспросов о себе. -Переехала. Мне было лет пять. Папе предложили работу, и мы перебрались сюда всей семьей. – Карина оттерла подоконник и перешла к батарее. -Большая семья? Братья, сестры? – Продолжаю я. -Да, два брата. Старший и младший. А ты один? -Да. – Откровенно вру я. Хотя почему вру? Недоговариваю. Квартирка была хоть и небольшой, но двухкомнатной. Мы быстро справились с уборкой. Я вымыл пол, собрал шкаф и разложил немногочисленные вещи. От предыдущих хозяев остался старенький кухонный гарнитур и цветастые обои во всех комнатах. Я серьезно подумывал заняться ремонтом в ближайшее время. Карина помыла окна, протерла пыль. Оттерла плафоны древних люстр и вкрутила лампочку туда, где ее не хватало, в прихожей. Часы показывали пять минут шестого. -Чаю? – Предлагаю я девушке, она кивает. -Чем ты занимаешься в свободное время? -Провожу его в фитнес центре. Привожу себя в форму. -Ты в хорошей форме. -Благодаря тренировкам. Я заметил, как Персик выглядывал из коридора, подозрительно косясь на незнакомку. Меня позабавила настороженность кота. А еще я знал, что в скором времени кот решится на атаку и пойдет в наступление. Он всегда так делал, когда в доме появлялись незнакомцы. -Ну, а ты как предпочитаешь отдыхать? – Интересуюсь я чисто ради приличия, не потому, что мне это было интересно. -По выходным зачитываюсь до утра. А после работы особо не отдохнешь, готовка, стирка и в кровать. Слушай, у меня есть два билета в театр. Не хочешь сходить? – С надеждой в голосе спросила Карина. -Когда? – Оттягиваю момент отказа. -В эту субботу. Начало в семь вечера. -Я не любитель. – Начинаю я, но в светло-карих глазах коллеги читаю отчаяние. -За компанию. Не хочется одной идти. – Упрашивает она меня. -Ладно. – Соглашаюсь я, убеждая себя в том, что мне не помешало бы развеяться. -Вот здорово. – Вскликивает девушка. Чайник закипает, и я отправляюсь залить кружки кипятком. *** В субботу я заехал за Кариной в полшестого. Она радостно выбежала из подъезда, ныряя в мою машину так уверенно, будто я уже не в первый раз заезжал за ней. Девушка выглядела нарядно. Агрессивный макияж, который я счел неуместным, но тактично промолчал. Платье, выглядывающее из-под светлого пальто. Глаза светятся. Я нервно сглатываю, жалея, что согласился, но отказываться поздно. Спектакль оказался скучным, я несколько раз клевал носом. Затем упорно пытался разлепить слипающиеся веки. И очень был поражен тем, что Карина так увлеченно наблюдала за размалеванными актерами, которые играли на отвали. Когда мы вышли на свежий воздух из душного помещения я, наконец, проснулся, поежившись от пронизывающего до костей ледяного ветра. Я с нетерпением ожидал окончания вечера и спешил остаться один. Поэтому до дома коллеги я гнал, пару раз нарушив правила дорожного движения и пролетев на красный. Заехал во двор, остановился. Машину глушить не стал. Карина молчала и не спешила покидать мое авто. Я подождал несколько секунд, потом повернулся к девушке в немом вопросе. Видимо она сочла наш совместный поход в театр как зеленый свет к действиям интимного характера. Возможно, она даже положила на меня глаз как на будущего супруга, что в мои планы однозначно не вписывалось. Да и вообще Карина не привлекала меня как кандидатка на место моей второй половины. По понятным причинам. Ее рука очень неожиданно и настойчиво легла на мою ногу выше колена. Я опешил. Карина не поднимала на меня своего взгляда. Ее щеки чуть покраснели, губы были приоткрыты, с них срывалось тяжелое дыхание. Ресницы ее дрожали. И девушка едва заметно улыбнулась. -Что ты делаешь? – Спросил я, когда рука стала двигаться, поднимаясь выше по ноге к паху. -Тс. – Шепнула она, продолжая. -Карина. -Тише. Я не могу пригласить тебя домой, я живу с родителями. -Я не об этом. – Рука замерла на моем члене. Да, он набух. Но это была не более чем физиология. У меня с того раза с Лизой девушек не было. И было вполне естественно, что прикосновение чужой руки отзовется в моем теле нехитрым образом. Но ведь это ни о чем не говорило. Я не хотел делить с ней кровать. Не хотел усложнять рабочие отношения. Не хотел косых взглядов каждый раз, когда мы будем видеться. -Можем поехать к тебе, если хочешь. – Неуверенно предлагает коллега, принимая мои слова иначе, чем было задумано. -Нет, Карина. Боюсь, ты меня не правильно поняла. Это ничего не значит. Я просто твой коллега, могу быть другом, но не больше. -У тебя же никого нет. -Мое сердце занято. А встреч ради секса я не ищу. Девушка потупилась и резко отдернула руку. Затем открыла дверь, и стремительно выпрыгивая из машины, сказала: -Прости. Она скрылась за дверью в подъезде, а я еще минут пять постоял, прежде чем выдвинуться в сторону дома. Предполагаю, что теперь она будет меня избегать и дружеских отношений у нас точно не сложится. Не велика потеря. Хотя ощущение неловкости теперь неприятно будоражило внутренности. И так будет при каждой нашей встрече. Вот дура. Взяла и все испортила. Уже дома, лежа в кровати, я вспомнил ее взгляд и попытку соблазнения. А затем перед глазами встала Лиза. Такая натянутая как струна, разозленная, в обиженных чувствах, которая собиралась бежать прочь из моей квартиры. Я не дал ей этого сделать. Я не хотел ее отпускать. В моих руках она была такой покорной, такой желанной, такой соблазнительной. Ей не нужны были дорогие и красивые шмотки, макияж был лишним. Она свела меня с ума одной мыслью, что она может быть моей. Член набух от накатившего возбуждения. Я растянулся на диване. Смешно. Ведь мысли о Лизе заставляли сознание взрываться, член распирало от болезненного желания, сбивалось дыхание. А прикосновение Карины ничего не привнесли. Я мог бы трахать ее с мыслями о том, что нужно купить в магазине и не получил бы от процесса абсолютно никакого удовольствия. Я лежал, глядя в потолок, и мои мысли уносились туда, в старую квартиру. В тот день, когда я впервые обладал ею. Какой она была податливой, как выгибалась от моих прикосновений. Я невольно потянул руку к резинке домашних шорт. Она скользнула под ткань и нашла горячую, разрывающуюся от желания плоть. Я обхватил член рукой и вспомнил вкус ее губ, горячее дыхание и сладкие стоны. Грр. Рука скользнула вверх-вниз, вверх-вниз. Я помню, как вошел в нее, в горячую, влажную, узкую. Сделал ей больно, но желание не позволило нам остановиться. Вверх-вниз, сжимая чуть сильнее. -Аах. – Срывается стон с моих губ. Я напрягаю таз, подаваясь вперед на движения руки. Представляю, как Лиза садится на меня сверху, как насаживается на член, как прикрывает глаза от удовольствия. Я начинаю двигать рукой сильнее. Ее обнаженная, бледная, горячая кожа заставляет меня растаять. Я помогаю ей, двигая бедрами, она взлетает вверх и с тяжестью всего тела опускается обратно. Ее волосы растрепались и теперь колышутся от движений, донося до моего носа едва заметный аромат. Я ускоряюсь, слышу, как она вскрикивает от приближающегося оргазма и меня накрывает волной эйфории, по телу разливается жар, зарождаясь в области паха. Пульсирующее удовольствие отзывается в позвоночнике, я выгибаюсь, кричу. Она кончает вместе со мной и тает, оставляя меня в одиночестве. И снова этот пустой потолок и темная квартира, в которой ее нет. *** Недели сменялись неделями, месяца – месяцами, время тянулось невыносимо долго и нудно. Я сделал в квартире ремонт, обзавелся мебелью. Теперь взгляд не раздражался от пестрых обоев. Все было минималистично и лаконично как я люблю. Светлые тона в интерьере добавили свежести и воздуха в мою новую квартиру. Даже кот теперь чувствовал себя лучше. Я вот уже, который месяц уговаривал маму переехать ко мне. Она все отшучивалась, и умело переводила разговор на другую тему. Конечно, ей не хотелось переезжать. Обжитая квартира, насиженное место, знакомые и друзья, воспоминания о молодости и детстве. Все это было там, привязывая постаревшую женщину к старому городу. Но самое главное заключалось в том, что там находилась могила сестры. Даже теперь мама не могла ее отпустить. Лето подошло к концу, и я снова держал свой путь на уже привычную работу. Карина кстати уволилась, видимо не стерпев позора. Хотя странно, ведь я никому ничего не рассказывал и отнесся ко всему с пониманием, не осуждал и не подшучивал. Но даже такой откровенный и неудачный подкат никак не мог сравниться со многими годами преследования меня Викторией. Она снова объявилась в моей жизни. Я искренне восторгался этой страшной женщиной, когда она неожиданно возникла на пороге моей квартиры и не одна. Каким неведомым образом она смогла приволочь за собой Рому я так и не понял. Оба они очень настойчиво отмалчивались на эту тему. И никто из них не раскололся на тему того откуда они взяли мой новый адрес, ведь даже мама его не знала. Загадка подогревала интерес к этой теме, но все мои попытки разузнать об этом были тщетны и сводились к нулю. В конце августа Ромка укатил обратно. Вика хотела задержаться, но я настойчиво ее выпроводил. Куда девушка делась неизвестно, но с Ромой она не уехала. Я предполагал, что она еще даст о себе знать. Зато есть в этом и свои преимущества. Мы, наконец, обсудили с другом все недомолвки, высказали друг другу о наболевшем, и с чистой совестью помирились, обменявшись взаимными извинениями. На душе стало легче и тяжелые мысли таки отступили. Такой легкости я не испытывал уже несколько лет. Казалось даже, что еще чуть-чуть, и я взлечу. В институте мне сообщили о том, что Агафья Карповна ушла на больничный. И скорее всего надолго, так как старушка сломала ногу. Я, конечно, ей посочувствовал, но новость о том, что часть ее часов я возьму на себя меня расстроила. Придется в ускоренном темпе давать студентам материал, все скомкается. Они толком ничего не поймут, не будут успевать подготовиться к семинарам. Не видать мне интересных диалогов и дискуссий. Скукота. Я проследовал в чужую аудиторию, чтобы провести пару у первокурсников. Вообще я не опаздывал и даже приходил пораньше, чтобы подготовиться. Вот и сегодня я приехал к первой, хотя по расписанию мои пары начинались со второй. Кстати, теперь все мои окна были расписаны. -Доброе утро. – Здороваюсь я со студентами, проскальзывая к столу. Ну вот. У этой группы я только вчера провел историю, они, конечно же, не успели подготовиться, и теперь придется давать им новую тему, хотя еще предыдущую мы не разобрали до конца. Вот о чем я и говорил, точнее думал. -Сегодня Агафьи Карповны не будет. Поэтому ее заменяю я. – Сообщаю я студентам, они шушукаются и достают тетради. - Итак, вчера мы уже обсудили план наших действий и способы получения зачета по моему предмету. Я с удовольствием ставлю автоматы, но только в том случае, если вы внимательно меня слушаете, выполняете все задания и активно учувствуете в семинарах. Я должен быть уверен в том, что материал вы знаете, и я могу со спокойной совестью поставить вам автомат, чтобы не тратить и свое, и ваше время. Я сел за стол, заглядывая в тетрадь, в которой обычно делаю пометки и набрасываю план пары. Накануне днем я записал сюда фамилии первокурсников этой группы, так как списки студентов еще не были готовы. Пробежался по списку, потом скользнул взглядом по головам. Прибавилось? Кто-то вчера прогулял. Прекрасно. Отличное начало учебного года. -Я понимаю, что вы, ребята, творческие, креативные, но от прогулов это вас не спасет. Не ходите на пары, будьте добры, добросовестно подготовиться к зачету. – Предупредил я первогодок и обратил внимание на шушуканье в правом ряду. - И могли бы сделать вид, что меня слушаете, барышни. -Мы слушаем. А я в особенности. Так слушаю, что даже знаю, как Вас зовут, Виктор Ринатович. Учитывая, что вчера меня не было, а сегодня Вы не представились. Это что? Шутка? Или крыша сделала ручкой окончательно? Может сон? Сказать, что я ахуел – ничего не сказать. Я даже не смог подобрать другого эпитета, хотя использование матов это скорее прерогатива Романа. Уж не знаю, что было написано на моем лице в этот момент, но в груди точно взорвалась атомная бомба, молниеносно отзываясь в паху взрывной волной. Я поспешил спрятать за столом доказательство своего изумления. -Что ж, тогда после пары задержитесь. Хочу узнать, что же еще Вы усвоили из вчерашнего материала, находясь на расстоянии. Такого в моей практике еще не было. Феномен. – Как можно спокойней отвечаю я, опуская взгляд в тетрадь. Честно сказать, в этом году я даже и не думал проверять список поступивших, так как считал, что Лиза уже поступила куда-то в другое место в прошлом году. А сейчас она свалилась как обухом по голове. Всю пару я старался держать себя в руках, хотя это выходило с трудом. Стоило мне случайно взглянуть на девушку, как член отзывался пульсацией, и сердце начинало бешено биться, где-то в области пупка. Ну, ничего, Лизонька, погоди. Останемся мы с тобой наедине! Прозвенел звонок, я терпеливо ждал, когда все выйдут. Но студенты, как и школьники, не отличались расторопностью. Я настрочил Роме сообщение: «Лиза здесь». Затем посмотрел на него и стер, так и не отправив. Только помирились, не хочу начинать все сначала. Наконец мы остались одни. Я смотрел на нее, не решаясь отвести взгляда, будто она снова растает, испариться. Лиза прошла к двери и закрыла ее, повернув замок. Это послужило для меня сигналом, и я не стал медлить. Слишком долго я ждал этой встречи, не имея уверенности, что она вообще состоится. Я преодолел расстояние, разделяющее нас за секунду. Подхватил ее, принуждая обхватить свои бедра стройными ногами в черных брюках. В нос ударил аромат, другой, не тот, что прежде. Он был приятным, но немного огорчил. Я усадил девушку на стол Агафьи Карповны, это даже заводило. Женщина никогда не узнает, что здесь произошло. Будет строить из себя праведную святошу голубых кровей, не представляя, что прямо здесь, на ее столе происходили такие непотребства, да еще и между преподавателем со студенткой. Я впился в ее губы жадным поцелуем, прикусывая нижнюю губу и прижимая девушку к себе. Уперся твердым членом, который разрывался от желания и боли так долго, между ее раздвинутых ног. Одной рукой поддерживал за спину, второй прошелся от шеи по груди и талии до упругой попки. Я скинул со стола все, что на нем находилось одним движением. Аккуратно расстегнул пуговицы ее рубашки, открыл глазам маленькую аккуратную грудь, стягивая ажурный лиф. Пока я расстегивал ее брюки, Лиза расстегнула мою рубашку. Скинув ее с себя, я стянул с девушки штаны, и все это полетело на пол к чертовой матери. Пока я позволил себе на секунду уткнуться в ее волосы, зарыться в них и вдохнуть ее новый запах, девушка уже расстегнула мои брюки и спустила их вниз. Это было не сложно, они сами стремились упасть на пол, чего не скажешь о боксерах, которые нужно было стягивать. Ее взгляд упал на мой член, и она громко выдохнула, притягивая меня к себе. Я чуть не кончил от ее тихого стона, когда рывком вошел в узкую, влажную дырочку. Двигаясь рывками, быстро, я цеплялся пальцами за ее бедра, талию, спину. Она покусывала мое плечо в те моменты, когда ей было особенно хорошо и хотелось застонать. Затем целовала шею, когда я немного замедлялся, запускала пальцы в мои волосы, наводя на голове полнейший беспорядок. Я чуть наклонил ее назад, покрывая шею поцелуями, затем языком проделывая путь до груди, находя набухший сосок, прикусывая его, всасывая, облизывая и переходя к другому. Мне приходилось себя сдерживать, чтобы не кончить мгновенно. Это стоило огромных трудов. Но я хотел, чтобы мы насладились этим вместе, хотел продлить ее удовольствие, и как можно дольше хотел оставаться в ней. Я вышел из нее, но лишь на секунду, чтобы перевернуть на живот, заставляя ее выгнуться. Снова вошел, впиваясь пальцами в бедра и притягивая ее попку ближе. Я запустил пальцы в распущенные волосы, намотал их на кулак и чуть оттянул на себя, выдыхая ей в самое ухо, касаясь кончиком языка и проводя по мочке. Прикусил ее. Отпустил волосы, и моя ладонь аккуратно легла на лебяжью шею. Я придушил ее чуть-чуть, чтобы воздуха не хватало и голова пошла кругом. Мне стоило вдолбиться в ее горячее нутро еще пару раз, и она застонала, не боясь быть застуканной. Ее ноги затряслись, и она разразилась бурным оргазмом. Стенки ее влагалища спазмом сжались на моем члене, отчего я мгновенно кончил, не успев выйти из нее. Лиза легла на стол, а я упал сверху, цепляясь пальцами за ее хрупкие плечи. -Я скучала. – Тихо шепчет она. -Я люблю тебя, Исаева. – Отзываюсь я, не в силах больше проглатывать эти несказанные слова.