Тонкие струны наших душ

«Судя по всему это сигнал к обеду» Я посмотрел на часы и моё предположение подтвердилось, самое время перекусить. И предвкушая надвигающуюся трапезу, ускорил шаг в столовую. На входе уже ждала Ольга Д, она регулировала поток неконтролируемых пионеров. — Стоять. — Приказным тоном скомандовала она мне. — А ты руки помыл? — Нет. Прошу меня извинить. — Немного саркастично извинился я. — Так, хватит паясничать, иди к умывальникам и вымой руки, потом можешь возвращаться. — Как скажете. — Сказал я и направился к площади, рядом с которой я видел нечто похожее на умывальники. До места назначения я дошёл быстро. Я снял все свои аксессуары и принялся выполнять цель своего здесь пребывания. Вода была очень холодной. Даже удивительно, что она не замерзала прямо в трубах. Но по завершению процедур, я побежал обедать. За время моего отсутствия, очередь успела рассосаться и оставить проход свободным. Внутренние стены здания были облицованы кафелем с пола и до середины стен, выше начиналась обычная побелка. Металлические столы и стулья тоже не удивляли, как и шум собравшихся пионеров. Некоторые, завидев меня, переходили на шёпот, видимо они видели моё «выступление», или может парня с гитарой и в кожанке никогда не видели. Но мне хотелось есть. Я взял поднос и порцию, и принялся искать место, где можно припарковаться, а заодно выискивал некоторых рыжих богинь. И поиски мои увенчались успехом. Рядом с Алисой было несколько свободных мест. — Я присяду? — Спросил я у Алисы. — Та садись, кто тебе не даёт. — Нехотя ответила мне девушка. Надо было что-то делать, иначе всё будет тщетно. Нужно было завязать разговор. — Что это ты? Неужели Электроник настроение испортил? — Та нет, подумаешь прозвище, ничего особенного. — Ну, когда он его упомянул, ты его порвать была готова. Есть же причины, почему ты не любишь это прозвище. И эти причины, судя по всему, очень весомые. — Что ты докопался до моего прозвища? Делать что ли нечего? Не люблю и всё. — Вспылила Алиса. «Видимо я угадал.» — Можешь не говорить, я тебя не заставляю. Но скажи хотя бы, что с Серёгой. — Та ничего, догнала, тумаков надавала, настоятельно попросила так больше не делать и отпустила. Ничего лишнего там не было. — Понятно. Надеюсь у него сейчас всё хорошо, а то он мне лагерь показывал, а я почти ничего и не сделал, чтобы облегчить его судьбу. — Ты бы ничего и не сделал, я бы вас обоих уделала. Лучше скажи, ты почему гитару с собой везде носишь? — Просто Ольга ещё не нашла мне жильё, а оставлять свои вещи в чужое распоряжение мне не хочется. — Мог бы хотя бы куртку снять, в рюкзак положить. — Не думаю, что это стоит показывать, но всё же смотри. — Я закатал левый рукав. — Ого! Это… настоящее? — Алиса удивилась. — Это… это как так? — Она недоумевала. — Настоящее. Самое настоящее тату. — Ого, это… я даже не знаю, что сказать. — Ничего говорить и не надо. Но дай проясню одну деталь, я набил её не для того, чтобы показать какой я крутой или взрослый. — А зачем тогда? — Она искренне удивлялась. — Это тату отображает мою философию, то, с чем я иду по жизни. Для меня это напоминание о том, кто я такой, и каким я останусь. — Философии? Ты о чём? Я объяснил ей значение рисунка. Глаза девушки в этот момент были по пять копеек ей богу. — И ты считаешь, что ты прав? — Я знаю. В этих словах сокрыты прописные истины этого мира. Люди не рождаются и не становятся идеальными, но они могут развиваться, становиться лучше, и хоть они никогда не приблизятся к идеалу, они могут возвыситься над самими собой, они могут показать свою уникальность, силу своей личности. В этом заключается мой образ мышления — Ты никогда не станешь идеальным, так что не расстраивайся из-за неудач, но ты можешь стать лучше, так что иди, и никогда не останавливайся, ты можешь идти вперёд, назад, куда угодно, но никогда не смей останавливаться. Алиса увлечённо слушала мою пафосную речь. Видимо я смог её зацепить. — И ты набил татуировку только ради этого? Ради вечного напоминания себе, что ты не идеален? — По сути да. Только ради этого. И ни о чём не жалею. Стоило мне договорить эту фразу, как рядом оказалась Ольга. — Денис, после обеда сразу иди ко мне. Понял? — Яволь майн штурмбаннфюрер. — Вот и славно. А я смотрю, вы неплохо ладите. — Она улыбалась, что есть сил. «Вы только посмотрите, она ещё и дразнится.» Алиса от этих слов покраснела от смущения. И мне понравилось её застенчивое лицо. После обеда, я направился к домику вожатой. *Тук-тук* — Войдите. — Ольга Дмитриевна, вы что-то хотели мне сказать. -Да. Слушай, домиков свободных нет, так что будешь жить со мной. «ТРЕВОГА!!!» — Чего? А вас ничего не смущает? — Мне нужно держать себя в руках. — Нет. А что должно меня смущать? «Действительно, что?» — Та нет, ничего. Просто вдруг вам будет неудобно жить вместе с подростком, да ещё и противоположного пола. — А ты что, стесняешься жить с взрослой женщиной в одном домике? — Ехидно сказала вожатая. — Нет, нисколечко. — Тогда держи форму, переоденься. — Ну ладненько. — Сказал я, предвкушая дальнейший трындец. Сердце колотилось на околосветовой скорости, но я не подавал виду. И тут вожатая увидела мою руку. — ЭТО ЧТО ТАКОЕ?!!! — Это было так громко, что меня аж всколыхнуло. — А мои мама и папа разве не упомянули об этом? Они должны были сказать. — Может хоть так сработает. — Нет, они не сказали. — Голос Ольги снова стал нормальным. — Пионеру не стоит набивать на своём теле нечто подобное. — Ольга Дмитриевна, я понимаю, что вам не нравится факт наличия у меня тату, но там откуда я это не считается чем-то ужасным, да, оно не приветствуется, но и гонениям такие люди не подлежат. Более того, мои родители не имели ничего против, когда я его себе сделал. — Но пионеру всё ещё… — Послушайте, сейчас вы не сможете сделать ничего, да и делать ничего не стоит. — Я снова объяснил смысл татуировки. Как же мне не нравится повторяться из раза в раз. — Но это всё ещё нехорошо. — Попыталась сказать мне вожатая, но и тут я вырулил всё в своё русло. — Я опять вам говорю, вы ничего сделать не сможете, а пионерам будет полезно немного пофилософствовать, ибо чем больше человек будет пытаться думать, тем больше у него это будет получаться. Может они так людьми вырастут. — Хорошо, уговорил. — Ей явно было нелегко принять нечто подобное, но я справился. — А теперь надевай форму. — Как скажете. Только выйдите, пожалуйста, а то я смущаюсь. — Я наигранно засмущался. — Ну вы посмотрите каков стесняшка. — Вожатая начала смеяться. «Разве такие слова использовали в СССР?» Когда Ольга вышла, я принялся переодеваться, но тут моё внимание привлёк некий объект под кроватью вожатой. «Твою…» Это был огромный молот. Огромный двуручный молот, как в Скайриме. Я пригляделся к нему. «Да это же Банхаммер.» Под кроватью лежал молот, которым раздают баны на имиджбордах. Ещё одна особенность этого лагеря. «Следует быть тут аккуратней. А то вдруг я тут ещё чего найду.» Переодевшись, я решил посмотреть на себя в зеркало. «Вот и готов образцовый пионер. Ну или не совсем образцовый. Но пионер же.» Я взял рюкзак, гитару и направился на выход. — Зачем ты всё это с собой носишь? — Спросила Оля. — Ну, а вдруг я захочу поиграть, а в рюкзаке у меня усилок и аккумулятор. — Ну ладно. Тогда ступай, знакомься с лагерем. И я направился изучать местность. Но по прошествии некоторого времени, я вышел на спортплощадку на которой местная ребятня резвилась и играла в футбол. Одного из игроков я быстро приметил. Это была Ульяна. Смуглая кожа, голубые глаза, длинные, практически, красные волосы, завязанные в два хвоста. «Девочка-ракета, только вот сопла у неё в разные стороны.» — Эээй, иди к нам! — Прокричала Ульяна в мою сторону. — И тебе привет. — Слушай, а чего это ты утром устроил? Заявился и сразу выступать начал. — Просто так, решил подбросить в этот молчаливый лагерь немного веселья и хорошей музыки. — Ты ещё с Сыроежкой возле клубов был. — Сыроежкой? Ты про Электроника? Ну, собственно, да, он тот ещё гриб. А ты прикалывалась над другой девочкой, Леной вроде. — Та всё в порядке с ней. Я ведь просто игралась. — Но я бы посоветовал тебе перед ней извиниться. — Лучше идём в футбол играть. — Не. Не хочу. Мне лень. Пойду лучше погуляю. — Фу, ну ты и скучный. — Ульяна показала мне язык. Я ничего не ответил, только пошёл в сторону площади. А когда я туда пришёл, то увидел Электроника. — Ещё раз привет, Серёга. Как ты там? Жив? Цел? Орёл? — Та нормально. Не в первый раз. — Ответил мне Электроник. Было видно, что места от ударов ещё болят. Ну хотя бы лицо цело, уже хорошо. — Извини, что не помог. — Та говорю же, всё нормально. Оу, а что это у тебя? После очередных объяснений, что у меня с рукой, я попрощался со своим собеседником и принялся искать себе приключения. Так прошёл час, два, три. «Этот лагерь вымер что ли?» Но тут прогремел сигнал к ужину. И после встречи с ледяной водой, я направился набивать себя едой. В столовой всё было точно также, как и днём — почти ни одного свободного места. Я взял поднос и принялся получать свою порцию, как вдруг кое, что привлекло моё внимание. Это был лук. Лук порей. Даже не думал, что в СССР знали о таком. «Интересно, его собрались есть, или это что-то в теме финской польки?» Получив порцию, я принялся искать Алису, но в столовой её не было. Пришлось сесть одному. Ужин был хоть и не царский, но наесться можно. Я сосредоточенно жевал. — Я присяду? — Это был девичий голос. Голос Алисы. — Садись конечно. — Вижу тебя одели, как «образцового пионера». Как вожатая? Была в ярости? — О да. Как только она увидела моё предплечье, сразу взорвалась от гнева. Но я её быстро остудил, так что теперь проблем никаких. Не считая того факта, куда она меня поселила. — Куда же? — Поинтересовалась рыжая. — К себе, чтоб его. Теперь я живу с вожатой. — Я улыбнулся как можно шире. — Правда, что ли? Вот не повезло же тебе. Первый день и такой облом. — Алиса начала громко смеяться. Оно и понятно, ещё несколько часов назад я сам над этим шутил. Мы так и разговаривали. Давно я не чувствовал такой лёгкости, находясь рядом с другим человеком. В коей-то веке я ощущаю, что мне не безразличен мой собеседник, что мне действительно нравится её слушать. Я уже позабыл это чувство, оно прекрасно, незаменимо. Впервые за долгое время мне интересно что-то за гранью моих увлечений, мне интересен человек. Когда ужин закончился, мы пошли на выход. — Ну ладно, я пошла. Ещё увидимся. — Сказала Алиса и упорхала от меня. — Ещё увидимся. — Всё, что я смог из себя выдавить. «И она снова куда-то уходит. Как же я хочу остаться с ней подольше.» Но одними мыслями делу не поможешь, а гнаться за ней будет плохой идеей. «Что же это со мной? Почему эта девушка не выходит у меня из головы? Почему мне не хочется её оттуда выбрасывать? Почему все в этом лагере издают странный писк и почему вокруг них витают ауры, влияющие на моё настроение? А Алиса и писка не издаёт, и ауры у неё никакой нет. Почему? Что такого в этой девушке? Я хочу это узнать.»