Прятки

      Виктория медленным шагом приближалась к кабинету своего начальника, сжимая в руках ярко-синюю папку. Она была одета в черные джинсы и белую футболку, длинные волосы прямыми прядями спадали на плечи и спину. Постучавшись и получив утвердительное «Войдите!», брюнетка перешагнула порог кабинета, сталкиваясь с серо-голубыми глазами. Помимо неё, Колчин вызвал к себе Уварова, давая тому особые указания для дальнейшей работы.       — Виктория Олеговна, присаживайтесь, — приторно произнес Владлен Петрович, откидываясь на спинку стула. — Есть какие-либо новости?       Ребята ворвались в комнату мальчишек, рассаживаясь вокруг ноутбука, в который Кузнецова воткнула переносное устройство. Школьники увидели папки с множеством фотографий самого Андрея и Нади, а так же затонувшей яхты родителей Авдеева. Переглянувшись, Виктория открыла одно единственное видео, находившееся здесь.       — Привет, Андрей, Надя. Если Вы смотрите эту запись, значит, меня с Вами больше нет. Я болен, честно говоря, я уже устал бороться. Но пока у меня есть силы, я хочу рассказать Вам правду. При жизни я так и не смог сказать, кто я. Я Ваш дядя, Игорь Исаев, родной брат Вашей мамы, — было видно, как трудно это было произнести. На глазах выступили слезы. — Я скрывал это, потому что только так я мог защитить Вас и Иру, мою сестру. Последний раз я видел её, когда ей было шесть лет. Господи, Надюш, ты так на неё похожа, — на лице мужчины выступила вымученная, но такая родная улыбка. — Нас разлучили. Я пообещал ей, что однажды мы встретимся здесь, в приюте, где мы выросли, поэтому я открыл здесь школу. Она создана только для того, чтобы ждать её. Но я ухожу, так и не выполнив своего обещания. Еще мне очень жаль, что я так мало был с Вами. Когда исчезли Ваши родители, я старался заботиться о Вас. Андрей, я выкупил Вашу квартиру, чтобы у Вас был дом, куда бы Вы всегда могли вернуться. Надюша, извини, что больше никогда не смогу играть с тобой, отвечать на миллион твоих вопросов. Но я спокоен, потому что рядом с тобой есть брат. Андрей, я горжусь тобой. Очень горжусь. С тобой Надя вырастет счастливым человеком. Мне очень жаль, что я не смог сделать того же для своей сестры. Родные мои, я люблю Вас. Я всегда старался, чтобы Вы были счастливы. И я тоже был очень счастлив рядом с Вами, прощайте. Я очень люблю Вас!       Повернув голову, Виктория посмотрела на Лизу, в глазах которой стояли слезы. И какой бы сукой не была сама Кузнецова, сердце непроизвольно сжалось после таких слов. Она, не понаслышке, знала, что такое потерять любимых. Ждать, что однажды ты проснешься, а они войдут в твою комнату. Единственное отличие, у Авдеева был такой шанс, была вероятность обрести друг друга. Просто они испугались, не нашли нужных слов, дабы признаться раньше.       Андрей отпрянул от ноутбука, проводя рукой по красным от слез глазам. Господи, родной человек все это время был рядом, заботился о нем и его сестре, а он, как упертый баран, не видел очевидных вещей.       — Андрюх, — произнес Морозов, вставая со своего места и привлекая внимание друзей. — Подземелье, — напомнил парень, что преподаватель находится в одной из камер, в которой они его заперли.       Виктория смотрела на начальника, не зная, говорить ли ему о том, что она узнала буквально утром. Рассказать правду, означало лишь то, что она лишит права Андрея быть со своим родным дядей. Ingrid не забывает и не прощает промахи, а значит Колчин быстро отдаст приказ разобраться с Поляковым.       — Я… — впервые девушка запнулась, раздумывая над своим решением. Какое ей вообще дело до чувств других людей. Она живет только для одной цели, ради мести. — Я знаю, кто такой Игорь Исаев, — выпалила она, поднимая голову и смотря в глаза нациста.

***

«Сегодня в полночь на кухне»       Единственная фраза, написанная ярко-синей пастой на чистом листе бумаги. Вика убрала конверт в ящик и поднялась с кровати. До вечера еще уйма времени, которое было необходимо провести с пользой. Лиза в компании Ромы и Максима куда-то подевались, Андрей проводил время со своим дядей, который чудесным образом оказался в школе, а Вика, наконец-то, смогла доделать отчеты.       Войдя в комнату Уварова, она, как обычно, нашла его за своим рабочим столом в обнимку с телефоном. Мужчина поднял голову, забирая из рук «школьницы» отчеты о проделанной работе.       — Закрой дверь, — произнес он, заставляя Кузнецову выгнуть бровь и недовольно прищурить глаза. — Ты слышала, — более требовательно добавил учитель физической культуры.       Виктория повернула ключ в замочной скважине и посмотрела на Вадима Юрьевича. Тот отложил папку и сложил руки на груди.       — Сегодня в кабинете Колчина, ты задумалась, — медленно произнес он, внимательно разглядывая брюнетку. — Ты думала о том, говорить ли ему правду о Полякове или умолчать. Почему? — задал вопрос Вадим, вставая со своего места. Кузнецова тяжело вздохнула, опускаясь на его кровать. Она знала ответ на вопрос, боялась, что это могут у неё спросить.       — Потому что я своими глазами видела то видео, — произнесла она, поднимая голову.       Второй раз в жизни Уваров увидел перед собой жалкого котенка, нуждающегося в защите. Заглянув в её глаза, он готов был поклясться, что заметил там сломленность, увидел трещину. Эта девушка просто кричала о помощи, вопила от боли где-то внутри, глубоко в себе. Внешним видом отстранённая от всех, готовая броситься в пекло, бесстрашная. А внутри не огранённый алмаз, требующий заботы и внимания. Вот какой она была на самом деле.       — Видео, где он рассказывал правду. В тот момент я представила себя на месте Авдеева. Представила, что родители и сестра живы, и они записывают мне видео. Я не знала, рассказывать Колчину или нет только потому, что не имела права лишать Андрея и Нади счастья, — добавила она, нервно хрустя пальцами.       — Но рассказала, — нахмурился Уваров.       — Да, потому что вспомнила, мне нет дела до других, — и вновь резкая, жестокая маска на её лице. Та, что хотела побыть слабой и беззащитной, вновь и вновь громоздила вокруг себя стены. Она отталкивала всех, кто имел честь видеть её такой.       — Не притворяйся, — в тон ей ответил Вадим, подлетая к брюнетке. Виктория подняла голову, натыкаясь на злые глаза преподавателя. — Ты живешь только ради мести, но сама даже не знаешь, что будешь делать потом.       — Какое Вам дело до меня, — сорвалась девушка, отталкивая от себя мужчину.       Преподаватель резко схватил брюнетку, притягивая к себе и впиваясь в её губы страстным, грубым поцелуем. И снова она ответила. Снова страсть захлестнула их с головой. Они выпускали пар, без чувств, без привязанностей. Кусали, целовали друг друга, не понимая, что ловушка уже давно захлопнулась. Они попали в плен друг друга. Думают, что это лишь секс, ничего более. Ошибаются. Их уже оплели прочные нити, они уже связаны между собой. Вика. Девушка, которая не умеет чувствовать, не умеет любить. Не замечает, как внутри что-то меняется. Отрицает тот факт, что какие-то чувства ей все же присущи. Даже тот факт, что она не сразу рассказала правду начальнику, уже говорил о многом. Сочувствие. Вот что нового открылось внутри. Она переживала, не хотела рушить счастье. Но тьма слишком глубоко затянула её сердце. И она поддавалась ей, ныряла все глубже и глубже. Вадим. Мужчина, что не умеет чувствовать, не умеет любить. Тот, кто всегда получал желаемое любыми способами. Пусть пройдет год, два, но то, чего он хотел, рано или поздно окажется у него в руках. Снимал стресс, упиваясь стонами кареглазой брюнетки, что вилась под ним, словно змея. Не замечал, что привыкает, как к наркотику. Убеждал себя, что ему плевать и нет никакого дела до Кузнецовой. Да? Почему тогда сейчас он с ней, а не пытается добиться расположения Мальцевой. Кстати, о ней. Когда рядом Вика, в голову мужчины даже не приходят мысли о светловолосой красавице. Лишь она, такая дикая, неподвластная, умеющая ответить на любое его слово.        — Это же просто секс?       — Однозначно…