Песня в моей голове

      Солнце начало садиться, окрашивая небо в ярко-рыжие и багряно-красные тона. На улице было довольно прохладно, лёгкий ветер приятно обдувал лицо, избавляя от ненужных мыслей и тревог. Но музыка всё не уходила. Она словно поселилась в душе девушки и звучала, звучала внутри, не желая оставить её в покое. И тут её кто-то окликнул. — Добрый вечер, офицер Хот. Позади неё стоял тот самый ангел, с чехлом от гитары на плече и с невероятно тёплой улыбкой на лице. Девушка из парка. Вейверли? — Зачем же так официально, я не при исполнении. Можно просто Николь. — Хорошо, «просто Николь». Ты не занята сейчас? Может, прогуляемся? — Я как раз хотела предложить то же самое. — Вот и прекрасно. Тогда пойдём?        Девушки двинулись вместе вдоль по улице. Ноги сами несли их в тот самый парк, где произошло их знакомство. Разговаривали ни о чём и обо всём. Николь рассказывала про работу в полиции, а Вейверли, — про увлечение музыкой. — Знаешь, а ты ведь действительно прекрасно поёшь. — Спасибо, — смутилась девушка. — Нет, я серьёзно. Твой голос весь день не выходит у меня из головы. Чёрт, наверное, это звучит жутко, извини. — Вовсе нет, это… мило? — растерялась Вейверли. — А знаешь, я пытаюсь писать песни. Свои. Но пока что как-то не очень выходит. — Правда? Это же здорово, Вейвс, а можно послушать? — Что, прямо сейчас? — Ну да. Но если ты не хочешь… — Да нет, всё в порядке. Давай присядем?       Они нашли свободную скамейку, и девушка, достав свою гитару из чехла, начала что-то наигрывать, настраивая инструмент. Николь не могла оторвать от неё взгляд. Это серьёзное выражение лица, сосредоточенный вид, длинные тонкие пальцы, перебирающие струны. Этот вид гипнотизировал, заставлял музыку в голове играть ещё громче. И тут Вейверли остановилась и посмотрела на неё. — Знаешь, Николь, есть кое-что, о чём мне нужно тебя попросить. Ты говорила, что какая-то музыка целый день играет в твоей голове? — Ну да. Правда, я уверена, что никогда не слышала её раньше… — А можешь напеть её для меня? Хотя бы основной мотив. Пожалуйста, это очень важно. — Я совершенно не умею петь. Но ладно, если ты просишь. Только не смейся слишком громко. — Хорошо, обещаю не смеяться совсем.       Николь начала напевать мелодию, а Вейверли подхватила мотив на гитаре. И спустя несколько секунд та самая песня уже звучала в полупустом парке, наполняя сердца девушек необъяснимым восторгом. И вот последний отзвук растворился в вечерних сумерках. — Ого. Это было просто нечто. Но я всё ещё не поняла, откуда я её знаю. Чья это была музыка? — Моя… — В каком смысле? — Это была песня, которую я всё никак не могла написать. А ты смогла, Николь. Ты напевала её ещё с утра, когда уходила из этого самого парка. Помнишь? — Но как такое возможно? Я же не умею читать мысли. Если только… — и тут девушка вспомнила. Та мелодия, что она хотела услышать больше всего, привлекла её внимание этим утром. Она списала это на простое совпадение, но теперь… это точно было чем-то большим.       Вейверли осторожно убрала гитару в чехол и придвинулась ближе к погружённой в свои мысли Николь. В её глазах читалась такая буря эмоций, что невозможно было понять, о чём же она думает. И Эрп решила рискнуть, придвинувшись вплотную. Их дыхание смешалось и через секунду — губы встретились. В этот момент мир вокруг перестал существовать. Николь держала её в своих объятьях так бережно, будто боялась сломать. Её губы были такими мягкими, с привкусом кофе и ванили. Так хотелось остаться в этом мгновении навечно. Но кислород начал заканчиваться и девушке пришлось отстраниться, тяжело дыша и испуганно глядя на слегка ошарашенную Хот. Спустя несколько секунд напряжённого молчания, девушка наконец-то сумела произнести связное предложение: — Значит, ты согласишься, если я приглашу тебя на свидание, да, Вейвс? Девушки рассмеялись. Напряжение спало, уступив место невероятному теплу. — Ну конечно да. А теперь, подъём, офицер Хот, — сказала девушка, вставая и протягивая руку Николь, — Я очень замёрзла, так что мы идём есть мороженое. — Не вижу логики, — улыбнулась девушка. — А её и нет, я просто хочу мороженого. Они двинулись к выходу из парка, смеясь и держась за руки. Николь несла чехол с гитарой и чувствовала себя самым счастливым человеком во вселенной.