Are you ready for love?

Skid Row — "Wasted Time" Mötley Crüe — "Don't Go Away Mad"

Замки щелкнули, и тяжелая дверь распахнулась. — Себа, твою мать, ты чего? Себастьян был в той же одежде, что и на смене, с виду трезвый, невредимый, лицо только имело неясное выражение. — Никки, ваше с Томми предложение еще в силе? — Ты это серьезно? — А ты слышишь закадровый смех? — Себастьян неуверенно переступил с ноги на ногу. — Хм, ну проходи. Никки развернулся и пошел на кухню, не дожидаясь, пока Себастьян разуется. Он включил бра и откинулся на стуле, стоявшем у стены. Себастьян вошел, но не спешил садиться, будто впервые был в этой квартире, на этой кухне. — Ты хоть не пил? — Нет, я же за рулем. Вязкая и гнетущая тишина заполнила комнату. Себастьян все еще стоял перед Никки с опущенной головой, не зная, куда руки деть. Тот прочистил горло и, подперев голову рукой, стальным голосом произнес: — Ну, давай — на колени, и вперед. Себастьян даже не дрогнул, даже головы не поднял. Просто плавно опустился вниз и положил ладонь на колено Никки. Перекинул волосы на одну сторону, чуть нервно облизал губы и потянулся к резинке боксеров... Звон пощечины словно колоколом отдался в голове. Себастьян упал на пол, рефлекторно прижимая ладонь к горящей щеке, и наконец посмотрел на Никки. Тот был весь напряжен и холоден, как статуя, но взглядом будто стремился сжечь Себу заживо. — Еще раз: ты, блять, серьезно?! — Ник! — раздалось из соседней комнаты. Через секунду в кухню влетел Томми с накинутой кое-как простыней на голое тело. Он ошарашенно посмотрел на Никки, а затем увидел полулежащего Себастьяна и кинулся к нему. — Никки, ты больной?! Милый, я сейчас дам лед! И тут взорвался Никки. — Он хотел мне отсосать! Томми усмехнулся. — Ага, ну конечно. Ты совсем ёбу дал? — Блять! Он приехал, чтобы мы с тобой выебали его! — Томми замер, тупо уставившись на него. — Блять, Себа, — на имени его голос сразу стих и как-то надломился. Никки поднял Себастьяна с пола, как марионетку с вывернутыми шарнирами, усадил на стул, отнял дрожащую ладонь от щеки и легонько подул на нее. Вертящийся рядом Виски подбежал к ним и положил голову на колени Себастьяну. — Тащи лед быстрей, Ти-бон. Томми достал пачку замороженных овощей и толкнул Никки локтем. — Давай-ка налей нам по кофе, а то ж мы еще не протрезвели. И ребенку плесни, — Томми бережно взял Себастьяна за подбородок, убрал светлые пряди за ухо и приложил импровизированный компресс. Тот смотрел вниз, сжав губы в тонкую ниточку. Томми ненавязчиво, но обеспокоенно поглядывал на его лицо, что имело выражение крайне неоднозначное. Но пиздец несчастное. Никки, орудующий у плиты с туркой и кружками, указал поочередно на кофе, на коньяк, на Себастьяна и вопросительно посмотрел на Томми, как бы спрашивая, стоит ли гостю пить. Томми ему моргнул и кивнул в сторону холодильника. Спустя пару минут на столе стояли три кружки кофе — один по-ирландски, — шоколадные конфеты, арахисовое масло, бекон и хлеб для сэндвичей. Наготове были и пепельница с зипповской зажигалкой. — Дорогой, держи, пей, — Томми вложил кружку в руку Себастьяну, тот осторожно отпил пару глотков, поглаживая пса за ушами. Томми повернулся к Никки. — А ты объясни нормально, дебил. — Он с порога спросил, в силе ли наше предложение сообразить на троих! Я так охуел, особенно после нашего-то мозгоправства Винсу, что и подумать не мог, что он всерьез! – Никки едва не рычал. — Я хотел его напугать, проверить, я был, блять, уверен, что он не отдает себе отчета, что творит, а он... — То есть я и вам противен? Никки едва не подавился кофе и закашлялся. Томми сжал кисть Себастьяна. — Я стремный, жалкий и влюбленный придурок. Мне просто хотелось почувствовать, что я кому-то важен, чтобы ко мне хотели прикоснуться, но я ни на что не годен... — Себа, чисто для ясности. Когда мы тебе предлагали, мы говорили всерьез. Если бы не эта блондинка мексиканская, мы бы уже давно с тобой по первое число, ты уж не обессудь за прямоту, — Томми затянулся сигаретой и выдохнул дым через нос, улыбнувшись. — Да уж, перспектива была заманчивая, мы такие планы строили... Но раз уж у тебя любовь случилась, пришлось свернуться. По нам, конечно, не скажешь, но мораль не чужда даже таким как мы, — усмехнулся Никки. — Так что случилось? Что Нил сказал тебе? Себастьян сделал еще глоток горячего кофе, терпкий коньяк быстрее разгонял тепло по венам и немного успокаивал трясущиеся руки. — Он ждал меня после смены. Он выпил, хорошо так. С Миком, — близнецы кивнули, очевидно, будучи в курсе. — А я... я поцеловал его, — голос Себастьяна дрогнул, однако из-за длинных прядей было невозможно разглядеть его лицо. — Но он просто отшил меня. Пф, будто мне стоило ожидать другого… — Просто взял и послал? — Никки неимоверно быстро поглощал конфеты и уже допивал свой кофе, что неудивительно — после такого-то алко-вечерочка надо было в темпе привести мозги в порядок. Себастьян вжал голову в плечи и шмыгнул носом. Но сразу же откинул волосы со лба и утер рукой слезы. Он чувствовал себя глупо. Беспомощным ребенком. — Сказал, что я нравлюсь ему, поэтому не будет спать со мной. Я же, блять, вроде понимаю, к чему это, но какого хрена... что мне делать? — он перешел на хрипящий шепот, стыдливо уткнувшись в свою кружку. Томми поднялся и, встав позади стула, обнял Себу за плечи и положил подбородок на макушку. Никки протянул ему свою только что раскуренную сигарету — тот жадно затянулся. — Знаешь, Винни, конечно, вообще ни разу не подарок, но он поступил правильно. — Ага, хоть раз в жизни, блять, — проворчал Томми. — Себа, пойми, дружище, ему же не плевать! И не в заднице твоей дело и не в мордашке сладкой, — Никки потрепал его по плечу. — Нравишься ты ему. Реально. У него же не хата, а проходной двор, так что такого, как ты, он сожрал бы и не подавился. В твоей же машине, — Себастьян сильно покраснел, но упорно сквозь слезы смотрел на Никки. — Но! Мой юный падаван, ты не в трусы, а сразу в сердце к нему забрался. Бережет тебя, такого всего, от него же самого. Томми улыбнулся его словам и, поцеловав Себу в макушку, снова сел на стул. Он уже не пытался поправлять простыню, она давно сползла вниз, открывая полотно татуировок на худом теле и игривый пирсинг в сосках. Без одежды Томми и Никки казались еще более одинаковыми, чем в ней. Себастьян чувствовал в груди отголоски зависти этим двоим. Но при этом сейчас ему ни с кем не было бы так комфортно, как с ними. Он допил кофе и подкурил новую сигарету из пачки Никки. Тот встал, чтобы заварить им еще по порции. — Слушай, Себ, ты про Оззи знаешь? Тот вытер глаза рукой и вопросительно посмотрел на Томми. — Босс мой. Ну, в клубе. — Нет, ты не говорил при мне о нем. А что? Томми стряхнул пепел и покачал головой. Таким понурым его видеть было очень непривычно. — Они с Винсом пару раз перепихнулись, и как-то Оз ему под кожу въелся. Винни вроде и понимает, что это мимо проходящее, а дозы все просит. Стало как-то совсем тошно. Он и не видел этого Оззи, но мозг сразу забил тревогу. Человек, у которого был секс с Винсом, от него, Себастьяна, в одно рукопожатие через Томми. Он хорош? Красив? Богат? Боже, да у него охуенно дорогой бизнес... А Себастьян — шпала бледная, бармен, среднестатистический блогер и недомодель. Ничего за душой! Тачка подержанная и несколько тысяч подписчиков в тиктоке. Новый поток слез из-за жалости и отвращения к себе встал комом в горле, и Себа поспешил засмолить его. Вышло не очень - тонкие ручейки вновь потекли по щекам. Томми мягко утер их костяшками пальцев. — Между нами, милый, но Винс очень парится из-за этого. Никки принес кофе и сел рядом. — А то ж. Представь, каково с его короной терпеть такое унижение? Надо же, привязался к мужику из-за секса. Обычно это он всех от себя отгоняет. Еще и ты на горизонте весь такой со звездными глазами. Душа и тело конфликтуют, короче говоря. Блин, а по Винни и не скажешь, что столько чувствовать может, да? — Никки, вот ты нормальные вещи говорил, а все заговнял под конец, как всегда, а, — Томми мягко поглаживал Себастьяна по голове, периодически смахивая его слезы. — Ой, завались! Себ, — Никки накрыл руку Себастьяна своей, заставив переключить взгляд на себя, — ситуация хуйня, вот согласен. Но ты запасись терпением, окей? Оззи морду бить не лезь. Он мужик хороший, но свободный, так что спать может, с кем хочет. Томми кивнул: — И Винса же никто не заставлял. Просто понравилось больше, чем хотелось бы. Запутался, ну бывает. Ты, главное, сам в закат не исчезай. И бойкот ему не устраивай. И не настаивай. Он разберется, куда денется. К тому же у него мы с Миком есть! Профилактические пиздюли обещаем. Слова близнецов звучали успокаивающе. Себа еще раз шмыгнул носом и глубоко выдохнул. Томми утер последние слезинки с его щек, а потом встал и потянул Себастьяна за руку. — Идем, умоем тебя. Он умыл Себастьяна своим гелем, обработал и намазал заплаканное лицо кучей средств, отвлекая болтовней о всей этой уходовой косметике, дал ему просторную футболку с Наруто и расчесал спутанные волосы. Когда они вдвоем вошли в спальню, Никки уже валялся в горе подушек и одеял, а на стене с транслирующего проектора мелькали списком стоп-кадры из произведений диснеевского искусства. Он широко улыбнулся и похлопал по простыне. — Запрыгивайте. Себ, что хочешь? — Только не принцесс, иначе я вскроюсь, ребят... Никки кивнул и защелкал джойстиком. — Значит, "Зверополис", настало твое время! Себастьян улыбнулся и лег прямо в его раскрытые объятия, а следом плюхнулся Томми. Сильные руки обнимали за плечи, касались живота через мягкую ткань футболки, ноги все закинули друг на друга, и со стороны троица наверняка напоминала какое-то жуткое насекомое. Но было очень тепло и уютно, Себастьян чувствовал себя в полной безопасности. Томми накрыл их одеялом и чмокнул его в скулу, коснувшись виска холодным колечком в носу. — Как ты себя чувствуешь? Себастьян устроил голову поудобнее на плече Никки и взял за руку Томми, переплетя пальцы. — Спать охота. И, ребят... спасибо. Никки легонько потрепал его по волосам. — Вы, кролики, такие сентиментальные... В углу на лежанке уже сопел Виски. Себастьян, вымотанный переживаниями последних нескольких часов, отключился еще до кульминации мультфильма. Близнецы, облепившие его конечностями с обеих сторон, смотрели на безмятежное во сне лицо, подобно родителям, умиляющимся своим чадом в детской колыбели. Щека от удара все еще была припухшей, нос слегка красным после слез, а губы, и так всегда яркие, сейчас были искусаны и в полумраке казались темно-вишневыми. Томми уткнулся ему в шею, а Никки прижался щекой к макушке. *** Противно и назойливо вибрировал телефон где-то под головой. Себастьян недовольно заворочался, пытаясь вернуться в сон. Сквозь затуманенное сознание он слышал, как встал Никки, перебрался через них и, шикая на скулящего пса, зашуршал джинсами. Через несколько минут входная дверь закрылась с тихим щелчком, и блаженная тишина вернулась в квартиру, но спать уже не хотелось. К тому же, Себастьян был насквозь мокрый от жары и страшно хотел пить. И, конечно, утренний стояк совсем не способствовал сну. Очень к месту и ко времени. Себастьян аккуратно выбрался из перекрученных одеял и побрел в душ. Под холодными струями воды до него дошли случившееся события прошедшей ночи. Ревность Винса. Поцелуй с ним. Его горячее прижимающееся тело. Скрытая боль в глазах. Отчаяние, схватившее Себастьяна за горло. И терпеливое заботливое распутывание клубка эмоций близнецами. Бушующие в груди чувства уже так не жгли, лишь мерно горели углями, отзываясь покалыванием в кончиках пальцев. Вытершись полотенцем, он замотал в него волосы, натянул джинсы и кинул футболку Никки в корзину для белья. Тихонько зашел на кухню и закрыл дверь. Решив хоть как-то отблагодарить парней, он порылся в холодильнике и принялся за готовку нехитрого завтрака. Вскоре вернулся Никки вместе с Виски. Зайдя на кухню, он налил ему воды, насыпал в миску корма, и пес радостно набросился на еду. Никки заглянул стоящему у плиты Себастьяну за плечо. — Ты чего подорвался и Золушку из себя строишь? — Ну хоть на что-то я должен сгодиться, — Никки отметил про себя, что раз шутит, значит, все не так плохо. И они с Томми тоже хоть на что-то годятся как друзья. Он коснулся пальцами его щеки. — Болит? — Не, нормально. — Ты... прости меня за это, ладно? — Никки действительно было стыдно за причиненную другу боль. Однако он был убежден, что жесткость, которая была неотъемлемой чертой его характера, порой необходима. Для всего остального есть Томми. Себастьян улыбнулся и опустил ресницы. — Ничего. Это было правильно. Спасибо. Никки обнял его, обвив руки вокруг плеч, погладил по спине. Себастьян в ответ обнял его одной рукой за талию, не успев другой отложить деревянную лопатку. Отстранившись, он шутливо толкнул Никки бедром и снял полотенце, тряхнув влажными волосами. Когда тарелки с дымящимся омлетом уже стояли на столе, а парни блаженно наслаждались первой утренней сигаретой на подоконнике у открытого окна, в кухню вполз сонный Томми, почесывая живот. На сей раз на нем были спортивные шорты. — Хочу жрать, умираю! — Ну так сильвупле, одного тебя ждем! — Гран мерси, епта, - отмахнулся Томми и отпил горячий чай. В открытое окно лилось солнце, легкий ветер трепал листья пальм и заполнял комнату ароматом цветущих кустарников, растущих вдоль улицы. Виски, сытый и довольный жизнью, разлегся под столом и дремал. Себастьян допивал чай и с улыбкой думал о том, что вот сейчас они еще покурят, и, расцелованный и затисканный, он поедет домой. Нужно будет по пути купить продуктов на пару дней, закончить монтаж видео их с Томми макияжем и ни в коем случае не соглашаться идти пить пиво с Даффом и Стивом. Ему надо подумать. И побыть одному. Может, послушать наконец последний альбом Тейлор Свифт. Будет непросто, но, в любом случае, он знал, что справится. Потому что он не один.