***
— Ну, что забыла что-то, солоха? Вот вечно так, никогда толком уйти не можешь… Валерий Сергеевич, одетый в свои неизменные треники лохматого года и растянутую футболку, распахнул дверь и остановился, как вкопанный. Он увидел двух акционеров. Глянув на Жданова, он нахмурился. — Как вы… Как вы вообще посмели сюда явиться? Вам же все доходчиво объяснили по телефону! — Валерий Сергеич, — поспешно сказал Воропаев, почувствовав, что пахнет жареным. — Нам очень нужно с вами поговорить. — А вы с ним заодно? А таким солидным человеком сперва показались! — В данном случае мы совладельцы одной компании, где работала ваша дочь. Этот разговор касается нас всех. Валерий Сергеич совсем вышел из себя. — Вы все подстроили, да? Подарки для жен военных… Тьфу! Говорил я Ленке — не ведись! Ничего хорошего из этого не выйдет. Нам добавить к сказанному нечего. Всего хорошего! Он попытался закрыть дверь, но Жданов помешал ему это сделать. — Валерий Сергеевич, передайте, пожалуйста, Кате, чтобы не пряталась и поговорила со мной! Сашенька остановил его рукой. — Подожди, Андрей. Вы отдаете себе отчет в том, что вашей дочери грозит суд? — Чтоо? Какой ещё суд? — Екатерина уехала, оставив важные документы, которые нельзя пустить в ход без ее присутствия. Павел Олегович думает, что если Катерина прячется от него, то намерена присвоить компанию. Все очень и очень… Воропаев не закончил. Валерий Сергеич охнул и схватился за сердце. Акционеры подхватили его под руки и усадили на скамеечку в прихожей, захлопнули входную дверь изнутри. — Саня, валидол есть? — спросил Жданов. — В машине есть. Может, водички, Валерий Сергеич? Валерий Сергеич жестами показал, где на кухне находится аптечка. Сашенька отправился на поиски, и отыскал аптечку около хлебницы. Там он взял валидол и вернулся в прихожую, закинул таблетку под язык Пушкареву. Тот сидел, закрыв глаза, какое-то время, потом стал подниматься. — Валерий Сергеич, вам уже лучше? — озабоченно спросил Жданов. Военный отстранил его рукой. — Так… Давайте расставим точки над «i». Екатерина нам с матерью рассказала, что уволилась из «Зималетто», написала заявление и оставила все документы. О каком суде идет речь? Акционеры переглянулись. — Это очень долго объяснять, Валерий Сергеич. — Раз уж вы явились сюда, извольте объяснить! Пройдемте на кухню. Андрей и Сашенька сняли верхнюю одежду в прихожей и смиренно расселись за круглым кухонным столом. — Слушаю! — прорычал Пушкарев. — Наша компания немного задолжала кредиторам, — осторожно начал Жданов, тщательно подбирая слова. — Екатерина, работая моим помощником, согласилась создать на свое имя… параллельную фирму, чтобы взять на нее часть обязательств «Зималетто». — И что, эта ваша параллельная фирма незаконна? Причем здесь суд? — Есть некоторые нюансы, Валерий Сергеич… В которые трудно вникнуть непосвященному человеку. Фирма абсолютно легальна, здесь нет никаких вопросов. Вопрос лишь в том, что Екатерина уехала, а моему отцу очень нужно пообщаться лично. А до Екатерины дозвониться нельзя, и в Москве ее нет. Вот мой отец и думает, что она собирается присвоить себе активы Зималетто. -А… Физиономия Пушкарева вытянулась. — Так вы на нее решили всех собак спустить? Повесить на нее свои долги? — Нет, ну что вы. От нее требуется не прятаться, а поговорить с Павлом Олеговичем, только и всего. — А… Только поговорить. Понятно! Вот только знайте, сделать Катюху виноватой не выйдет! — Да Господь с вами, Валерий Сергеевич, никто не не делает виноватой! Жданов заводился. Сашенька под столом наступил ему на ногу. — Скажите, куда уехала Катя? — спросил он. — Нет-нет, это она строго-настрого запретила говорить… Так… Я все понял… И со всей ответственностью заявляю — у моей дочери нет никаких намерений присваивать чужое имущество! Слово офицера. — Мы верим вам! Осталось убедить в этом Павла Олеговича. — Я обещаю вам, что обязательно поговорю с дочерью. Она свяжется с Павлом Олеговичем. — Спасибо Вам. Он будет ждать до завтра, до десяти утра. — Я передам ей. Екатерина звонит каждый вечер нам с матерью… Она обязательно перезвонит. А чем это вы ее так достали, оба — если она приказала никоим образом никому из «Зималетто» говорить, где она? Брови Пушкарева грозно съехались к переносице. Акционеры переглянулись, и Жданов вскочил. — Мы вам будем очень признательны, но нам пора ехать. — Да… — поддакнул Сашенька. — Я уже опаздываю на встречу. До свидания, Валерий Сергеевич! Будем ждать вестей от Кати. Они вымелись из-за стола и буквально вылетели на лестничную клетку. -Фух, — выдохнул Жданов. — Вот жук! Идет по следу, как овчарка. Еще бы чуть-чуть, и выпытал бы все про наши с Катей отношения. — Ну, и рассказал бы. — Ты что, идиот? Да он бы меня в бараний рог согнул! Мол, от хороших мужиков девки не убегают. — Да уж, пришлось бы тут же делать предложение… папаше.***
Пока они беседовали с отцом Кати, машину успело засыпать снегом. Воропаев взял щетку и стал сметать снег с лобового стекла, поглядывая на окна квартиры Катиных родителей. Из кухни выглядывал Валерий Сергеич, прячась за тюлем. Он наблюдал за непрошеными гостями. Когда Сашенька управился со снегом, забрался в машину и завел двигатель, чтобы обогреть салон. Андрей поговорил с отцом и уселся на пассажирское сидение, впустив в салон струю холодного воздуха. — Что сказал Павел Олегович? — Что будет ждать звонка Пушкаревой и собирает всех завтра на 10 утра. — Смотри… Наблюдает. Жданов отмахнулся. — Да ну его! Малахольная семейка. Поехали. Только Александр хотел выезжать, компаньоны увидели, что во двор снова въехал «Лексус». Из него вышла Елена Александровна с большим полиэтиленовым пакетом в руках. Водитель Сашеньки галантно выгрузил из багажника картонную коробку и они зашли в подъезд. — Андрюха, давай, попрошу Игоря, он отвезет тебя в «Зималетто». Мне нужно на встречу, я уже опаздываю. — Хорошо. Сашенька заглушил двигатель и они подошли к «Лексусу». Из подъезда вышел Игорь. Увидев Воропаева, он сказал: — Александр Юрьич, я все сделал. Будут еще поручения? — Да. Отвези Андрея в офис. Я поеду на своей машине. Акционеры распрощались и Андрей уехал. Когда Сашенька заводил свой «БМВ», он увидел, как из подъезда выскочил Валерий Сергеич с коробкой подмышкой и пакетом и помчался к мусорнику. Он выкинул «подарки» и направился к подъезду. — Гляди-ка, — пробормотал Воропаев. — Только валидол пил, а тут уже скачет с пакетами… Бомжам на радость. Он завел двигатель и убрался восвояси из этого «милого» места.***
Вечером, когда он уселся в кресле с трубкой и газетой, пискнула «аська» в раскрытом ноутбуке. Кто-то подал запрос на переписку. «Добрый вечер, Алекс. Кто вам с Андреем дал право являться к моему отцу? По-моему, я утрясла все вопросы. Инструкции были изложены в моем письме.» У Сашеньки запрыгало сердце. Она! Катенька. «Здравствуй, Катюша. У нас возникли осложнения с Павлом. Он подозревает, что ты, по сговору с Андреем, хочешь присвоить компанию.» «Чушь и бред! Как только компания выберется из долговой ямы, я верну компанию владельцам! Почему он мне не верит?» » Я не знаю…***
К десяти акционеры собрались в конференц-зале, кроме Малиновского и Маргариты. — Папа, ты изучил антикризисный план? — спросил Андрей. — Изучил. Я думаю, это шанс для нас, но я не могу сейчас ничего сказать по этому поводу, пока не поговорю с Екатериной. Что же… уже легче. Есть шанс, что Павел прислушается к разумным советам. Андрей кивнул и тут у него зазвонил мобильный. Он вышел поговорить, а вернулся сам не свой. — Что случилось? Кто звонил? — спросил отец. — Это Шнайдеров… Из «Атлантик"-банка. Просит приехать к нему. «Началось», — подумал Александр. Шнайдеров был один из крупнейших кредиторов «Зималетто». — Я так думаю, нужно нам поехать вместе, — сказал Павел Андрею. — По крайней мере, можно попросить о реструктуризации долга… по старой дружбе. -Что же, вера в старую дружбу, это хорошо. Но вряд ли она могла бы особо спасти положение… Шнайдерова этим особо не проймешь, — сказал Александр. По реакции Павла он понял, что он тоже не особо надеется на эту встречу. Раздался звонок мобильного Павла Олеговича. Сашенька посмотрел на часы. Ровно 10, Екатерина пунктуальна, как обычно. Жданов- старший включил громкую связь, чтобы разговор слышали все акционеры. — Здравствуйте, Екатерина, — сказал Павел Олегович. — Спасибо, что позвонили. Я ознакомился с вашим планом, он достоин внимания. Меня интересует, что лично Вы собираетесь делать дальше. — После того, как «Зималетто» расплатится с долгами, я верну компанию владельцам. Я не собираюсь присваивать компанию. Екатерина говорила твердо. Сашенька наслаждался ее голосом и смотрел на Андрея. Тот смотрел на отца исподлобья, у него гуляли желваки на скулах. — Когда вы собираетесь возвращаться в Москву? — Я подписала контракт на полгода. Приеду не раньше июля. Правда, не понимаю, какое это отношение имеет к долгам «Зималетто»… — Самое прямое, Екатерина Валерьевна. Скажу вам свое мнение. Меня не устраивает текущее положение дел. Я бы хотел, чтобы вы лично занялись своим антикризисным планом. Боюсь, что Александр Юрьевич Воропаев, на которого вы написали доверенность, не слишком компетентен в нашем деле. Андрей, как вы понимаете, возглавить фирму не может. Я мог бы сам возглавить компанию, при условии, если вы станете вице-президентом. Возвращайтесь в Москву, мы переоформим доверенность и начнем работать. Чем быстрее рассчитаемся с долгами, тем раньше вы сможете заняться чем-то еще. Екатерина помолчала. — Простите, Павел Олегович, я не могу подвести своего работодателя. По некоторым личным причинам я не могу продолжить работать в Зималетто. Если нужно, я пришлю своего адвоката для переоформления доверенности на вас, Павел Олегович. Я так понимаю, основная проблема в Вашем беспокойстве, что я вообще хочу присвоить компанию? — Ну… В некотором роде, да. — В таком случае, я могу вообще отозвать доверенность на «Ника — Моду» и компания вернется к своим законным владельцам. У вас есть еще вопросы? — Подождите, не торопитесь, Екатерина Валерьевна. Я должен подумать. Я могу вам позвонить? — Сколько вам нужно время на обдумывание? — До конца сегодняшнего дня. — Я сама перезвоню вам. Всего хорошего! — До свидания. Спасибо, что нашли время на звонок. До связи. Павел Олегович нажал отбой. — Ну, вы все слышали позицию Екатерины Валерьевны? Возвращаться она не собирается. Она приедет после того, как Зималетто расплатится с долгами. В качестве хозяйки. — Папа! — вскочил Андрей. — Мне кажется, ты ошибаешься! — Ты сам все слышал. — И что ты намерен делать? — Я должен поговорить со Шнайдеровым. Потом приму решение. Поехали! — Павел Олегович, откуда звонила Екатерина? — спросил Воропаев. — Мне кажется, код страны Швейцария, но я могу ошибаться. Поехали, Андрей! Андрей взял его телефон. — Нет, папа, это не Швейцария. Скорее, Великобритания. — Потом будем разбираться. Поехали! — Я подожду вас, Павел Олегович, — сказал Сашенька. Он прошел в кабинет Андрея и налил себе немного виски, затем раскурил трубку и крепко задумался. Звонок Екатерины не внес никакой ясности. «Итак, старик подозревает Катю в мошенничестве. Вот упрямый осел! Уж если вобьет себе что-то в голову, то хрен переубедишь. Интересно, что скажет Шнайдеров? И какое решение примет старик?» Хорошо, что Катя позвонила. То ли из Швейцарии, то ли из Британии. Уже легче… Размышления прервал звонок Марины: — Александр Юрьич, здесь явился Никольский… По поводу землеотвода. — Черт, точно! Я же ему назначил на сегодня. Пусть подождет, я буду минут через двадцать! Нужно было ехать. Но быстро от Никольского избавиться не удалось, встреча продлилась около полутора часов. Затем были еще неотложные дела, и Сашенька решил больше не возвращаться в «Зималетто», а позвонить Андрею. Он набрал его номер: — Андрей, я хотел узнать по поводу встречи со Шнайдеровым… Голос Андрея ему не понравился. — Что именно ты хочешь знать? — Что решил Павел Олегович? — Шнайдеров знает о закладной… Он отказывается реструктурировать долг и ждать полгода. Нужно продавать активы… Сашенька присвистнул. — А Павел Олегович что? — Он подает на Катю в суд… Вот так. — Как в суд? Ты пробовал отговорить его? — Пробовал… Бесполезно. Он ничего не хочет слушать. Воропаев был в панике. Нужно было срочно что-то делать, но вот что… Он набрал Жданова-старшего. — Павел Олегович! Я звонил Андрею, он сказал, что Шнайдеров не настроен на структуризацию долга… — Именно так. — Подождите, не подавайте на Катерину в суд! Я что-нибудь придумаю! — Что ты можешь придумать? Разве что продать себя на органы. Там такая сумма долга, что продажа всего нашего имущества не покроет его. — Но причем здесь Катя? — Спокойнее, Саша. Считаю, что по ее вине мы попали в эту ситуацию. Сашенька совсем запаниковал. — Умоляю вас, подождите два — три дня! Я что-нибудь придумаю. — Хорошо, я подожду. Но больше ждать не стану. Саша положил трубку и набрал номер Бориса Руслановича.