***
Лондон. Февраль 2006 г. - Ты опоздал на свой самолет... Голова возлюбленной возлежала на груди, руки сплелись в замок, пальцы перебирали нежные девичьи пальчики, осязая самыми кончиками колечко и нежную, бархатистую кожу. Сашенька боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть эти волшебные мгновения. Он нежно коснулся губами ее виска: - Я же не мог улететь без тебя. Я подожду, пока ты утрясешь все свои дела в бизнес-школе. Если будет нужно, я сам переговорю с твоим работодателем. Тем более, у тебя такая уважительная причина. - Я думаю, Колька один справится. Ему здесь нравится. Хотя... Principal* будет недоволен. Придется заплатить неустойку. Девушка тяжело вздохнула. - Неустойка - это ерунда. Главное - ты согласилась стать моей женой! Если честно, то мне даже не верится. - Мне тоже, - созналась Катя. - Это все так неожиданно! Я - и вдруг Воропаева Екатерина. Верится с трудом. - Ничего, ты привыкнешь. - Ты уверен? - Абсолютно! - Хорошо. Алекс... Она сжала его руку сильнее. - Ты думаешь, Павел Олегович мне поверит? И согласится на наш новый план? - А у него есть другой выход? Он хочет любой ценой спасти компанию! И думаю, ему ничего не останется, как пойти на твои условия. Она вздохнула и сильнее прижалась к мужчине, будто ища защиты: - Я надеюсь... Я надеюсь, что ты прав. Он прижал к губам ее руку: - Все будет хорошо. Потому что по-другому быть не может. Так всегда говорила мама. - Да! Все будет хорошо. Сашенька пошарил рукой по полу и нащупал телефон. - Саш... Куда ты звонишь? Он лишь одобряюще сжал ее руку. - Павел Олегович? Добрый день. У меня к вам просьба - соберите завтра всех акционеров. Да... У меня для вас есть важная информация. Я разыскал Екатерину и сделал ей предложение. Да, это именно то, что вы подумали! Предложение руки и сердца, и теперь нет необходимости подавать на Катю в суд. Если возможно, не предпринимайте сейчас никаких шагов относительно "Зималетто". Завтра все узнаете! Екатерина предоставит новый план выхода из кризиса. Попросите Милко тоже присутствовать. Все подробности на собрании! До встречи! Рука с телефоном свесилась с дивана и разжала пальцы. Телефон беззвучно упал на толстый ковер, затем Сашенька покрепче прижал девушку к себе, мол, не бойся все будет в порядке. Указательным пальцем она нежно провела по щетинистому подбородку мужчины, отметив про себя, что ему очень идёт небритость. - Что сказал Павел Олегович? - Сказал, что соберёт акционеров. Или ты о замужестве? - Да, о нем. - Мне показалось, что он удивлен... Хотя, как обычно, вида не подал. - Ещё бы! Я думаю, эти новости крепко его огорошат. - Ты о твоём замужестве? Или о нашем новом антикризисном плане? - О том и о том. "Пофиг, что там думает о нас этот старый хрен ... Важнее, что скажет Андрей... И что чувствуешь к нему ты, Катя..." Но почему-то прямо он этот вопрос задать так и не решился. Москва. Февраль 2006 года. Промозглым ранним утром Сашенька открыл входную дверь в свою квартиру и бросил ключи на тумбочку у двери. Он затащил Катин чемодан, на котором стояла его сумка для ручной клади. - Добро пожаловать домой! Теперь это и твой дом тоже. Катя держалась скованно. Она поежилась и обвела глазами помещение, вроде попала сюда впервые. - Ну? Что случилось? - Знаешь, Алекс... А я ведь совсем не умею готовить. Да и хозяйка из меня... Весьма посредственная. Зачем тебе такая жена? - Это и не обязательно. У меня есть домработница. Меня вполне устраивает ее стряпня. А люблю я тебя совсем за другие качества. - Правда? Саш... Я обязательно научусь. Я обещаю! Он прижал невесту к себе. - Не думай сейчас об этом. У нас гораздо более важные дела. Нам нужно подать заявление... Купить тебе свадебное платье и, наконец, попасть на собрание акционеров. А завтра устроим себе выходной! И проведем вдвоем целый день. - Нет, Саша, нет... Совсем не это. Он похолодел. Молнией пронзила мысль, что она испугалась, передумала и сейчас попросит отвезти ее домой. - А что же тогда? - Нам нужно заехать к моим родителям и сообщить эту радостную новость отцу. Пока ты спал по пути из аэропорта, я позвонила ему, что мы приедем. Сашенька едва сдержал торжествующую улыбку . - Ах! Ну да. Он должен выписать мне индульгенцию. - Нет, не индульгенцию. Вольную. - Точно! Отпустить тебя в свободное плавание. - Боюсь, как бы он не заартачился! - Почему он должен артачиться? - По его мнению, перед тем, как выйти замуж, нужно годик повстречаться с кандидатом в мужья, хорошенько узнать друг друга, а там можно и в ЗАГС. И обязательно понравиться отцу невесты. - Не думай об этом. Я знаю, как ему объяснить, что лучше для его дочери, это во-первых. Во-вторых, он меня уже видел, и, можно сказать, изучил. В-третьих, любой отец мечтает отдать свою дочь за такого, как я! Катя покачала головой. - Ты плохо знаешь моего отца. У него свои, особые критерии отбора, а положение жениха в обществе его волнует меньше всего. - Любимая, не думай сейчас об этом. У нас мало времени... Давай в душ, а я сварю нам кофе. "Любимая ... Какое сладкое слово! Особенно, если произнести его впервые в жизни".***
Через пару часов с большим букетом роз в одной руке и тортом в другой, Сашенька и Катя стояли перед знакомой квартирой №23. Они приехали к Пушкаревым прямиком из ЗАГСа. Александр Юрьевич очень волновался и стоял прямо, как будто кол проглотил. Сердце снова грохотало где-то в ушах, ноги подкашивались, а ладони вспотели. Он ненавидел это состояние. В таком разобранном виде было трудно владеть собой. Что удивительно - на переговорах в самых высоких кабинетах он был холоден и спокоен, но только не в присутствии Пушкарёва. Сейчас в руках этого солдафона была его жизнь и судьба. Катя и сама волновалась до такой степени, что ее потряхивало, но она смотрела на будущего мужа, который стоял ни жив, ни мертв и был близок к обмороку. И когда он потихоньку начал сползать по стенке, она подхватила его под руку, шепнула "стоять!" и нажала на кнопку звонка. Александр Юрьевич с трудом овладел собой и нацепил самую обаятельную улыбку. Дверь открыли лучезарные Елена Санна и Валерий Сергеевич. Валерий Сергеич был при полном параде, в белой рубашке с галстуком и пиджаке с орденами. "Здравствуйте! Здравствуйте. Прекрасная погода, не правда ли? Это Валерий Сергеич, это Елена Александровна - мои родители. Мама, папа, познакомьтесь - Воропаев Александр Юрьевич, член совета директоров "Зималетто". Очень приятно! Елена Александровна, вы замечательно выглядите! Это вам!" Формальный обмен любезностями закончен, цветы и торт перекочевали в руки Елены Санны. Валерий Сергеевич пригласил войти дорогих гостей, предварительно поздоровавшись за руку с будущим зятем. Он изо всех сил старался быть галантным, но заметно юлил, как уж на сковороде. Наконец, не выдержал и спросил: - Дочка, а что ты сделала с волосами? И где твои очки? - Я решила постричься, папа. И попробовала контактные линзы. И знаешь, это гораздо удобнее! - Какая же ты красивая! - Елена Санна смахнула уголочком фартука слезу. - Проходите, проходите... на кухню! Они прошли. Александр увидел на кухонном столе графин с каким-то напитком глубокого винного цвета и три хрустальные рюмочки. Из закусок были бутерброды с семгой, пару салатов, пирожки. Елена Санна сетовала, что не успела приготовить больше. Александр Юрьич резонно заметил, что у них не очень много времени, ещё срочно нужно в офис, поэтому рассиживаться долго некогда. На том и порешили, и гости с хозяевами чинно расселись вокруг стола. Пушкарёв разлил по рюмкам свой эликсир. Александр осторожно потянул носом - вроде ничего особенного, судя по запаху- какая-то наливка. - С возвращением, дочка! - объявил тост Пушкарев и резко опрокинул содержимое рюмки себе в рот. - Может, обьяснишь, что случилось? Почему ты так скоропалительно вернулась? - Подожди, отец, - потянула его за рукав Елена Санна. - Дай детям поесть. "Дети" переглянулись, и Александр с опаской тоже выпил свой "эликсир". Пушкарев внимательно за ним следил. Сквозь ягодный терпко-сладкий привкус ворвалась жгучая нотка чего-то ядреного. И хотя Воропаев никогда в жизни не пробовал самогон, он понял, что это он и есть. Наливка ударила в нос и градом покатились слезы. Катя что-то знала, поэтому к своей рюмке она не притронулась. - А! Каков эликсир? Напиток богов! - вскричал Пушкарев. - Отец эту наливку делает сам, - жеманно произнесла Елена Санна. - Отличная наливка, - сказал чиновник. - Прошибает до слез. Сашеньку забавляла эта ситуация. Когда он так сидел на кухне за семейным столом? Кажется, это было в прошлой жизни! А то все рестораны или одинокие вечера в пустой квартире. Наливка придала смелости и уверенности. Катя положила в его тарелку салат. Отец буравил ее взглядом, но та и бровью не повела, видимо, многолетняя тренировка дает свои плоды. Сашенька с улыбкой смотрел на возлюбленную. Он не мог ошибиться в своем выборе. - Итак... - начал Пушкарев. - Папа, - сказала Катя. - Я выхожу замуж. У папы отвисла челюсть с листиком салата. - Гм... Кхм... Валерий Сергеич хватал руками воздух, будто хотел ухватить стакан. Елена Александровна, которая с полуслова угадывала желания мужа, побежала к кувшину с водой, налила немного в чашку и дала выпить мужу. Тот продышался. - За кого?? Катя открыла рот, чтобы сказать, но Сашенька ободряюще положил свою руку на ее и сказал: - За меня, Валерий Сергеевич. Я прошу руки вашей дочери. Валерий Сергеевич растерянно переводил взгляд с одного на другую. - Но... Как? Вот так скоро? Это и есть причина твоего возвращения? Катя беспомощно, как бы прося защиты, посмотрела на Сашеньку. - Да, папа. Мы уже и заявление подали. - Вы... Что? Валерий Сергеич побледнел и схватился за сердце. На помощь неожиданно пришла Елена. - Ну... Отец, ты что? У нас такое событие - дочь замуж выходит! Ну, выпей водички! Она снова подсунула ему под нос стакан, который тот отстранил рукой. Он тяжелым взглядом смотрел на Александра, но тот очаровательно улыбался и взгляд не отвел. Пушкарев отвел его сам. - А кто... Кто тебе позволил подавать заявление? Не кажется ли тебе, дочка, это решение поспешным? Воропаев ответил за Катю. - Нет, Валерий Сергеевич. Я люблю вашу дочь. Я именно ее искал много лет, чтобы сейчас терять хотя бы неделю. На такой железобетонный аргумент у Пушкарева возражений не нашлось. Он молча опрокинул в себя еще полную рюмку своей наливки. Елена Санна светилась от счастья. Ей явно нравился этот респектабельный молодой человек. - Катерина, - сказал отец. - А ты случайно... не того... Он показал руками живот. - Да что ж ты мелешь! - осадила его Елена Санна. - Катя не может... Она не так воспитана! Что ты, зря ее воспитывал все эти годы? - Нет, папа. Я не беременна. - Ну... - буркнул папаша. - Я так понимаю, вы уже все решили? И возражения не принимаются? - Да, папа. Валерий Сергеич покряхтел: - Ну... Ты только не обижай ее! Давай выпьем! Он уже изрядно захмелел и налил рюмку Александра аж по самые края. Сашенька аккуратно поднес рюмку ко рту, стараясь не расплескать и отпил из нее не много. Екатерина встала. - Нам пора ехать, папа. - Подожди! Я еще не все сказал. Все равно - нехорошо это, дочка! Я против таких скоропалительных браков! А он тебя не использует? Сашенька улыбнулся еще шире, как человек, уверенно чувствующий свою правоту: - Валерий Сергеич, я уже вам говорил - я люблю вашу дочь. Я однолюб, понимаете? Катя-это моя женщина! Я никогда ее не оставлю и не обижу. - Не уверен. После той вашей выходки с подарками... Я уже ничему не верю. - Какой выходки? - удивилась Катя. - А вот пусть тебе твой будущий муженек расскажет. - Так, - сказала Катя. - Он мне потом расскажет. Нам нужно ехать! У нас еще важная встреча в Зималетто, и мы уже опаздываем! -Куда? А чаю попить! А свадьбу обсудить! -Мама, потом, ладно? Мы заедем к вам позже! Сашенька удивился прыти Екатерины, еще когда они были у него дома, она была в крайне унылом расположении духа. Визит в Зималетто не приносил ей воодушевления, и Сашенька ее понимал. Встретиться с человеком, который ее подозревал в махинациях и его отпрыском, который всю жизнь использовал женский пол в своих интересах - удовольствие невелико. А тут она спешит в Зималетто... Но позже он догадался. Катя хотела дать родителям время прийти в себя, переварить услышанное. Они торопливо оделись, распрощались и выскочили на лестничную клетку. Катя привалилась затылком к стене и закусила нижнюю губу. - Фух! Слава богу! - Почему так обреченно? У тебя очень хорошие родители... Елена Александровна настоящий кулинар. - Да... этого у нее не отнять... в отличие от меня. На мне природа решила отдохнуть. - Не говори так! У тебя гораздо больше достоинств, помимо умения готовить. А чего ты так торопилась улизнуть? У нас, как минимум, еще час в запасе! Катя прижалась к мужчине и спрятала лицо у него на груди. - Ты не знаешь моего отца! Если бы мы остались, он бы выпытал твою родословную до пятого колена. - Уверяю тебя, он остался бы доволен моими предками. - У тебя еще будет возможность поговорить с ним на эту тему... Сашенька не выдержал. Напряжение отпустило, а в крови бурлила папина наливка. Он жадно впился губами в губы Екатерины. - К черту встречу! Хочу тебя... Прямо здесь... и сейчас. Поехали домой! Встречу перенесем. Девушка отстранилась мягко положила пальчики на его губы. - Не сейчас... Саш... Вернись на землю. Нам нужно сосредоточиться. Он смиренно отодвинулся. - Можно, я поведу машину? Я знала, что не нужно пить эту наливку... А ты, похоже, хватил лишнего. - Да нет, я очень возбужден, но прекрасно могу вести машину. - Пожалуйста, позволь мне. Мне нужно подумать, собраться с мыслями перед разговором с Павлом Олеговичем. За рулем у меня получится лучше всего. Сашенька беспрекословно отдал ей ключи. - Мы обязательно купим машину и тебе. - Спасибо...***
"БМВ" Воропаева прибыло на парковку "Зималетто". Кате было трудно запарковаться, и Александр сделал это сам. Около лифта Кате вдруг захотелось сбежать и Сашенька еле поймал ее за рукав пальто. - Я... я не могу, Алекс... Пожалуйста, отвези меня домой... к родителям. Он обнял ее и крепко прижал к себе, целуя волосы, висок, шею. - Ну-ну... Ты сильная! Я знаю, ты сможешь! Она закрыла глаза, из-под ресниц скользнула слезинка. - Я должна там встретиться... с ним. Александр взял ее за плечи и заглянул ей в глаза. - Катя! У тебя есть время отказаться от брака со мной. Если ты все еще любишь Андрея, я пойму... И, может быть, приму это... когда-нибудь. Я не хочу, чтобы ты была несчастной в этом браке! Но поговорить с ним все равно придется! Не сейчас, так позже. Она глубоко вздохнула и вытерла слезы. - Да... да. Ты прав. Нужно покончить с этим раз и навсегда. Саша тихонько сжал ледяную, безжизненную кисть. Лифт распахнулся на нужном этаже. Все, как обычно - на ресепшене торчит бабсовет. Они нестройным хором поприветствовали Александра Юрьевича и бросились к Кате. - Собрание уже началось? - осведомился Воропаев. - Да, Александр Юрьич. Акционеры вас уже ждут. - Хорошо. - Девочки, все вопросы потом, - сказала Катя подружкам. В кабинете президента уже была верхняя одежда семейства Ждановых, в том числе роскошная шуба Марго. Катерине уже удалось взять себя в руки и у нее в глазах появились металлический блеск. Сашенька понял, что его участие уже не требуется, нужно просто не мешать. Он распахнул перед ней дверь в конференц-зал. В зале присутствовали Павел Олегович, Маргарита, Андрей и Милко. - День добрый, - поприветствовал он всех собравшихся. - Простите за опоздание. - Екатерина Валерьевна, - вы отлично выглядите! - отвесил Милко комплимент. Насколько Сашенька знал модельера, он удивился, что он вроде как сказал это искренне. Жданов буравил вошедших тяжелым взглядом. Он похудел и осунулся, глаза его были красные и воспаленные. Марго смотрела холодно и высокомерно. - Спасибо, Милко Вуканович. Приветствую всех собравшихся. - Я очень рад, что вы вернулись, - сказал Жданов-старший. - Прошу вас, Екатерина Валерьевна. Екатерина держалась отлично. Она изложила свой план вывода из кризиса. План был прост - РЕБРЕНДИНГ. Компания громко меняет название, выпускает под это дело новую коллекцию. Запускается широкая рекламная кампания. Помимо этого расширяется производство - выпускаются сезонные коллекции, например, шубы от Милко, купальники от Милко. У "Ника-Моды" безупречная репутация, можно рассчитывать на новые кредиты. Милко ловил с пола челюсть. - Бог мой! - простонал он. - Я что, похож на бога Шива? Где вы видите у меня сто рук? Еще и шубы, и купальники шить! - Возьмите помощников, - парировала Екатерина. - Вам давно уже пора передать кому-то свой опыт, свои знания! - Как вы себе это представляете? Милко не терпит в мастерской чужих людей! - Я вам объясню. В литературе существуют "литературные негры". Это люди, которые помогают именитому писателю писать, а потом писатель выдает это за свое творчество. Кто мешает использовать тот же прием в модном бизнесе? - Это как же? Я не позволю испортить каким-то самоучкам мой шикарный крой! - Так подберите себе талантливых "негров"! Милко, здесь вам и карты в руки! Я уверена, дайте только клич- и уже завтра здесь будут толпы молодых перспективных модельеров! Да любому из них сойдет за честь работать именно с вами! - Ну, спасибо хоть за это! Только Милко не сойдет за честь падать так низко! Боже мой! Модельер беспомощно замахал руками, сдаюсь, мол, делайте, что хотите. Сашенька победно улыбался. Маэстро купился на маленький подхалимаж, хоть и не подал виду. Будет он шить шубы как миленький. Марго вопросительно посмотрела на мужа. Жданов-старший, до этого делавший записи у себя в блокноте, спрятал ручку себе во внутренний карман пиджака. - Что же... Мне нравится этот план. Мы привлечем внимание публики, расширим целевую аудиторию, а главное - сохраним наши активы. Вы придумали этот план - вам и карты в руки. Предлагаю возглавить новое направление в "Ника-моде" на правах вице-президента. Я встречался с банкирами - банки лояльно относятся к вам, Екатерина Валерьевна. Очень важно сохранить их доверие. Генеральным директором до выплаты всех долгов остаюсь я, а после этого выберем нового президента. У кого-то есть возражения? - Браво! - сказал Сашенька и зааплодировал. Его подхватили остальные. Екатерина смутилась и слегка покраснела. Она ожидала совсем другой реакции. - Спасибо, - сказала она. - У нас впереди очень много работы, - сказал Жданов-старший. - Постарайтесь завтра не опаздывать. И поздравляю вас с радостным событием! - С каким это? - оживился Жданов. До этого все выкладки Кати он слушал с отсутствующим видом. - Я разве не сказал? Екатерина Валерьевна выходит замуж. За Александра Воропаева. Поздравляю вас! - Сашенька, - вскочила Марго. - Я так рада! Боже, были бы живы Ольга и Юра! Поздравляю тебя! Ты сделал отличный выбор! Воропаев сиял, как новая монета. Он отлично понимал, почему так оживилась Маргарита Рудольфовна. Она недолюбливала Пушкареву и у нее была идея фикс- женить своего недоросля на его сестре, а Пушкарева ей очень мешала. Теперь ее мечта была близко, как никогда. - Спасибо, - сказал Сашенька. Андрей вскочил. Он пошел красными пятнами, сжимал и разжимал кулаки. - Как?? Это правда? - Абсолютно. - Я не у тебя спрашиваю, а у Кати! Она подняла на него ясный и прямой взгляд. - Да, Андрей. Я выйду замуж за Александра. - Мы уже и заявление подали, - сказал Александр Юрьич. Ему нравилось наблюдать, как беспомощно трепыхается на лопатках поверженный враг. Жданов-младший постоял секунду, затем выдавил: - Желаю вам счастья... Ладонью открыл дверь и вышел вон. Дверь какое-то время еще жалобно дрожала на петлях. *Principal - директор школы.