***
Когда Феликс открывает глаза, всё плывёт. Он не сразу понимает, кто он и где. Какое-то время в его голове была абсолютная пустота. Пройдёт немного времени, прежде чем он поймёт, что оказался в больнице. – Окочурился, значит. Этот недовольный мужской голос Феликс узнает без каких-либо колебаний. Ликс понимает, что попался, поэтому закрывает глаза. – Не придуривайся, я знаю, что ты уже пришёл в себя. Парень всё ещё лежит с закрытыми глазами. – Ли Феликс, тебе не избежать последствий. Ликс вздыхает и открывает глаза. Он не помнит, как его стошнило прямо на танцполе, как всё плыло перед его глазами, как он упал без сознания. А там: попытки его откачать, скорая помощь и вот он уже лежит в больнице. – Привет, братишка, – хрипит Ликс и пытается улыбнуться, но у него плохо это получается. Действительно, последствий не избежать. Голова у парня болит, в горле сушит как никогда, а тело слабое и не слушается совсем. – Что, такого похмелья у тебя ещё не было, да? – спрашивает Чан, а в его голосе слышатся осуждающие нотки. Младший качает головой. Чан вздыхает и помогает ему выпить воды. – Я не могу на тебя сейчас наезжать и отчитывать тебя за содеянное, потому что ты не в том положении, к тому же я на работе, – начинает Чан. – Но, блять… – продолжает он тише. – Понимаю, – говорит Ликс и делает глоток. – У тебя сильное алкогольное отравление. Ты что, месяц из запоя не выходил? – Два. – Из-за того, что тебя отчислили из университета? – У тебя слишком много вопросов, братишка, – Ликс откидывается на подушку и закрывает глаза. – У меня и так голова раскалывается. – Я тебе звонил. Не раз и не два. Ликс его игнорирует. – До добра тебя это не доведёт, – Чан встаёт со стула. – Родителям бы это не понравилось. Отдыхай. Он уходит. Феликс глубоко вздыхает.***
Чанбин лежит в своей палате, смотря в потолок. После последнего приёма таблеток в его голове нет ни одной левой мысли. В его голове вообще нет мыслей. Это пустая картонная коробка. Определённо бесполезная. Чанбин не знает ни сколько времени, ни какой день по счёту уже прошёл. Поначалу было желание что-то знать, но оно прошло. В палате он один, никого к нему не подселяют. Не посчастливилось никому, а Со от этого только лучше. Кажется, он стал испытывать неприязнь к людям. Правда, она быстро подавляется волшебными таблетками. Одна такая превращает весь его эмоциональный спектр в бесполезное ничто. Жаль, что временно. Когда приходит вечер, приходит и медсестра; её лица он не замечает. Время прогулки. Прогулки обычно днём, но Чанбин попросил перенести их на вечер. Он не хочет показываться на людях при дневном свете. Чанбина заставляют поесть, но он не доедает. Аппетита нет. Ему помогают одеться и сесть в инвалидную коляску. У Со всё ещё нет мыслей; работает на автомате. Его везут по этажу, но он никого и ничего не видит. На улице подмечает, что свежо. Медсестра отлучается, сказав, что принесёт плед из его палаты. Во дворе больницы немноголюдно. Чанбин отъезжает к концу тропинки, там темнее всего и людей нет. – Воу, аккуратно, не устраивай аварий. Парень не сразу понимает, что чуть не наехал на кого-то. Он чувствует запах табака. Чанбин ничего не отвечает. Останавливается рядом с незнакомцем, не потому что хочется чьей-то компании, а потому, что устал руками колеса крутить. Когда там уже его новомодная электронная коляска приедет? Мама же постаралась. Хорошо на улице, свежо. Чанбин закрывает глаза. Незнакомец сидит на корточках в метре от него и курит. Дым от сигарет идёт в сторону Чанбина. Со морщится: ему никогда не нравился запах табака. Незнакомец делает затяжку, выдыхает и спрашивает: – Сигарету будешь? Чанбин медленно переводит на него взгляд. В такой темени сложно вообще что-нибудь разглядеть. – Не курю. И вам не советую. Незнакомец смеётся. – Не грущу. И вам не советую, – отвечает он и встаёт. Он докуривает сигарету и выкидывает её на газон, топча ногой. Затем уходит: немного вразвалочку, но легко. В какой-то момент в Чанбине проснулась зависть, и вовсе не из-за того, что этот незнакомец может ходить. Его лёгкая походка – вот, что вызвало зависть. Парню тоже хочется этой лёгкости. Но на его плечи словно весь мир свалился.***
– Я уже хотел бить тревогу, – говорит Чан, когда Феликс заходит в палату. – Думал, ты сбежал. – Я начал подумывать об этом, – Ликс ложится на кровать прямо в ботинках, – у вас тут вяло. – У тебя жутко вонючие сигареты, – старший кривится. – И сними ботинки, Феликс. – Да-да, – мычит Ликс, задумчиво глядя в потолок. – Как ты себя чувствуешь? – Нормально. – Надеюсь, ты страдаешь от головной боли. – Вы такая прелесть, доктор Бан. Чан устало улыбается. – Ты заслужил, – отвечает он. – Ладно, я пойду. Отдыхай, завтра тебя выпишу. – Чан, ты домой? Старший отрицательно качает головой. – Нет, сегодня останусь здесь. Ликс кивает, и Бан уходит. Парень старается ни о чём не думать и быстрее уснуть. На следующий день Феликса выписывают ближе к вечеру. До этого времени парень проспал до обеда. Ликс решает пропустить обед и выйти покурить, пока все будут трапезничать. – Извините, не подскажете, где здесь палата под номером 21? – спрашивает молодой паренёк у Феликса, когда тот спускается по лестнице. Ликс качает головой, и парень идёт дальше. На улице теплее, чем вчера, Ли сразу это подмечает. Отходит как можно дальше, прячется под цветущей вишней. Курить на территории больницы запрещено, но кого это вообще волнует? Голова снова тяжелеет от мыслей. Феликса исключили из университета за неуспеваемость и прогулы (в последние месяцы учёбы он мог долго не появляться на парах), и он не знает, что делать. Феликса уволили с работы, и он не знает, что делать. А почти все накопленные деньги, которые он хотел отложить на то, чтобы купить отдельную квартиру, – потратил. Пропил, протусил, проебал без особой цели. Парень и сам не знает, что на него нашло, но в последнее время он ушёл во все тяжкие. Последний год был для него морально тяжёлым, но он пытался держаться. Не удержался и сорвался в пропасть. Чан прав: родители были бы не в восторге. Ликс докуривает сигарету и берёт новую. Как Чан держится? За что он держится? Где и Феликсу найти такую опору, чтоб взяться за неё крепко и не отпускать? Возвращаясь обратно по коридорам больницы, Ликс осматривался по сторонам. Он никогда не любил больницы, наверное, как и многие. Именно в болезни проявляется человеческая слабость, а Феликсу не нравится проявлять слабость. Но от неё никуда не убежать. Проходя мимо одной из палат (под номером 21), дверь которой была открыта, Феликс обратил внимание на парня в инвалидной коляске. Голова его повернута к окну. Ликс не видел его взгляда, но почему-то был уверен, что нет в этом взгляде абсолютно ничего. Кажется, он его где-то видел. Рядом с коляской стоит парень и что-то увлечённо рассказывает. Но его не слышат. Ликс задумчиво идёт дальше.***
По приходу домой Феликс решает сесть за скетчи. Он давно не брал в руки карандаш, каждая его попытка заканчивалась тем, что он выбрасывал всё в урну. Дома Феликс в последнее время тоже не появлялся: то ночевал у друзей, то бронировал номера в гостиницах. Дома ничего не изменилось: всё так же непривычно пусто. Везде развешаны фотографии, Чан их так и не убрал, как просил его Феликс. Чану, наверное, было одиноко без Феликса. Старший всегда о нём думает, а Ликс так наплевательски относится ко всему, что он делает для него. Нужно что-то делать со своей жизнью. Феликс подключается к колонке и включает музыку. За рисованием он проводит много времени. Пока не приходит Чан в середине ночи. – Не спишь? – старший заглядывает к нему в комнату. Под его глазами Феликс отмечает синяки от недосыпа. – Как видишь, – он вздыхает. Они сидят на кухне, на часах три утра. – Надеюсь, ты не нажил серьёзные проблемы за это время? – спрашивает Чан, пока ест. Время идёт, а любовь к еде у Чана не проходит. – Не успел, – Ликс усмехается. – Што шобираешься делать дальше? – Разве мама не учила не разговаривать с набитым ртом? – с серьёзным видом спрашивает Ликс. Чан показывает ему язык. – Не знаю, что делать дальше. Перед тем, как задать вопрос, Чан сглатывает: – Не хочешь вернуться на учёбу? Я помогу тебе с оплатой. Феликс закусывает нижнюю губу: кажется, совесть по отношению к брату не даст ему покоя. – Сейчас начало апреля… Осенью буду восстанавливаться. За это время я тоже смогу накопить что-нибудь. – Хорошо, а до осени что будешь делать? Что с работой? Ликс не говорил ему, что его уволили. Парень работал официантом в одной кафешке, но его уволили за то, что он какое-то время не появлялся. – Понятно, – Чан по виноватому взгляду младшего всё понял. – Так и думал. – Я найду работу, – резко произносит Ликс. – Я не буду сидеть у тебя на шее. Чан громко вздыхает. Ликс уже все губы из-за нервов искусал. – У меня есть к тебе предложение: поработать в больнице, – начинает старший. – Сиделкой. Оклад небольшой, но зато… Не будешь сидеть сложа руки. Феликс никогда и не сидел, сложа руки. – Ты же знаешь, что я ненавижу больницы. Тем более, я ничего не знаю. Сама мысль о больнице вызывает у Ликса ужас. – Будешь под моим присмотром, – по тону Чана понятно, что он настаивает. Старший боится, что Феликс снова куда-то пропадёт. – Хорошо, – выдохнул Феликс, понимая, что на этот раз не сбежать.