"Под мою ответственность"

- Благодарим вас, коммандер Конникс. «Вам вся благодарность, генерал Прайд. Я не изменила своего негативного отношения ни к одному орденскому чиновнику, но теперь я верю в справедливость вашей реабилитации. Хочу верить и в то, что вы не переметнётесь обратно, в стан наших врагов». - Я буду верен стороне, которую занимает леди Камина, и ничьей больше, никогда, - довольно жёстко ответил он в микрофон. – Доброго пути. Корабли мандалорцев и истребители Сопротивления отправились в гиперпространство разными трассами. Адепт-генерал хмуро изучал таблицы и статистику, будто карты боевых действий. Чёрный стек нервно постукивал по приборной панели, пока Прайд перебирал его в пальцах. - Ты чем-то встревожен? – обеспокоенно вопросила Камина. – Ты блестяще командовал операцией зачистки, у нас минимальные потери. Солдаты Сопротивления восхищены твоим стилем командования! - Нет-нет, Камина, я и не сомневаюсь. Тут в ином дело – я, конечно, не наделён Силой, но подсознательно чувствую, что мы что-то всё время упускаем из поля зрения. Прошло три недели, но со стороны наших врагов не было предпринято ни одного шага. Где и когда они нанесут удар? И каков его характер – вот что я не могу предвидеть. - Я тоже не умею читать мысли, особенно тёмные, - вздохнула герцогиня. – И я боюсь, чтобы они не открыли охоту за тобой. Твои знания об Ордене и ситхах, что ты передал в центр, теперь твоя открытая борьба с бывшими сторонниками… они теперь знают, что ты на стороне Сопротивления. Прайд отрицательно покачал головой. - Нет. Я не на их стороне. Я на твоей стороне, мой славный мандалорец. Камина возложила ладонь на его нагрудную пластину. - Нашим врагам всё равно. Они будут яростно уничтожать всех, кто стоит на их пути. А мы с тобой, как ни крути, в авангарде. - Адепт-генерал Первого Ордена в авангарде борьбы с ситхами… - глядя в пустоту космоса, вполголоса протянул Прайд. – Как считаешь, Конникс и солдаты не станут требовать от центра пересмотреть вердикт суда? - Нет, конечно. Я подсознательно чувствую ложь, но их слова восхищения были искренними, такими же, каковые исходили от тебя когда-то, когда ты сравнивал меня с Фазмой. Думаю, они хотели бы, чтобы такой генерал служил в их армии. - Нет. Этого никогда не будет. Прости меня, мой милый друг, но я не соглашусь даже если ты будешь меня уговаривать. Мне хватило слепой лояльности Империи и Палпатину. Отныне я никому не служу. Камина не стала возражать, лишь сняла перчатку и поправила ему сбившуюся на лоб серебристую прядь. Генерал охватил её руку своими пальцами, и долго не расцепляя хватки, они безмолвно вглядывались в синь гиперпространства. Корабли вышли в реальный космос на высокой орбите Мандалора. Здесь строй разделился – Защитники и Племя, а также «Путеводная звезда» и «Клык» герцогини взяли курс на Конкордию, прочие поддержавшие её мандалорцы отклонились в сторону основной планеты. При виде знакомого лесисто-гористого пейзажа в груди адепт-генерала приятно кольнуло, под доспехом разлилось тепло. - Вот мы и дома… Звёзды, сам себе не верю, что говорю это. Служа Империи и Ордену, я почти забыл об этом понятии. - То было на руку Палпатину. Существа без рода, племени и памяти были его идеальной управляемой массой. Тем, у кого в душе есть компас, ориентир, система ценностей, манипулировать намного сложнее, даже невозможно. Поэтому в орденской армии у штурмовиков отнимали даже имена. Только инвентарные номера. Как у вещей. - Теперь и я об этом задумываюсь, - лицо генерала украсила улыбка озарения. В динамике зазвучал голос Тора: «Подлетаем, друзья. Я загляну к вам послезавтра, сестрёнка. Раньше не стану – уверен, вам нужно как следует отдохнуть». - И тебе тоже, брат. Отчёт в Дом мы с Энриком берём на себя, не заботься. До встречи. Корабли разошлись курсами уже над долиной. Тор увёл торпедоносец в свою усадьбу, Племя посадило корабли в поселении, Защитники укрылись в своём лагере в горах, а Камина припарковала отцовский корабль в специально построенном ангаре неподалёку от конюшен в одной из террас. Сам дом встретил их ярко включённым освещением и готовым обедом – дроиды-обслуга и несколько служивших герцогине женщин из Племени знали о скором возвращении хозяев. Камина с огромным удовольствием сменила бескар на лёгкое домашнее платье, а генерал также решил отправить свой мундир в чистку и переоделся в схожий по крою костюм, который носил ещё с самого прибытия на Конкордию, как оказалось, в свой новый дом. Когда он под ручку с Каминой степенно спускался по лестнице в столовую, словно сами собой сорвались с губ слова: - Знаешь, Камина, как только я ступил сейчас за порог – сразу почувствовал, что эти стены не тюрьма вовсе, как я себе поначалу внушал, а моя крепость. - И моя тоже. Наша с тобой цитадель, которую я не променяю ни на один, даже самый роскошный дворец в Галактике… После обеда и короткого отдыха в виде просмотра головидео на установленном в столовой проекторе генерал и герцогиня стали обсуждать предстоящий отчёт в Дом. На протяжении всей операции Камина документировала и снимала на видео все её этапы и результаты. Именно их она была готова предъявить Дому как аргументы важности своей работы. Собравшись с духом, она отправила Хорусу Визсле сообщение о переговорах. «Сегодня в 22 часа по местному времени», - таков был ответ. К указанному моменту герцогиня и адепт-генерал приготовили все файлы. Голопроектор засветился синим, и на нём обозначилось изображение Арбитра в шлеме. - Дом, на связи Камина Рау и адепт-генерал Прайд, - чётко проговорила мандалорская дама. – Мне понятно ваше неохотное желание говорить со мной, но я прошу и, если хотите, требую выслушать меня. Если не меня, то генерала, которого вы не имеете права преследовать. «Я выслушаю вас обоих после тех доводов, что привели согласившиеся поддержать вас на Зайгеррии». - Итак, Дом, вот результаты – ознакомьтесь, - Камина переслала архив и отчёты. Некоторое время Хорус молча просматривал их в ускоренном воспроизведении, после бегло прочёл отчёт. - Позвольте мне взять слово, - выступил Прайд. – Я взял на себя разработку стратегии проведения операции. Как вы видите, результат стоит затраченных усилий. Все, кто так или иначе сопротивлялся отмене эксплуатации рабского труда, из компании удалены. На их место подобраны намного более надёжные сотрудники. Леди Камина не утратила контроль над компанией, равно как и Сопротивление. За надёжность новых сотрудников службы безопасности ручаемся мы оба. Как видите, решимость леди Камины вместе с моим участием возымели должный результат. «Да, я вижу, генерал Прайд. Вы сумели привлечь на свою сторону тех, кто выступал против вас на Экзеголе – флот коммандера Конникс из Сопротивления. Это невозможно обделить вниманием», - в голосе Визслы сквозила досада от невозможности придраться. - По правде говоря, Арбитр, на Экзеголе против меня полгалактики выступило, - Прайд сложил руки на груди. – Я не считаю их своими врагами больше. В конце концов, своей цели вы все добились, к чему уж мне, старому имперцу и орденцу, пытаться искать себе врагов? Что касается моих взаимодействий с флотом уважаемой коммандера Конникс, пилоты с одной стороны, а я с другой, остались довольны сотрудничеством. Также отдельная признательность некоторым представителям Дома, для которых долг помощи важнее обид по поводу несостоявшегося династического брака леди Камины с вашим спонсором Мариусом Крайзом. И, абстрагируясь от собственного аристократического происхождения и тёмных пятен на моей совести и прошлом, я отношусь к таким союзам с неодобрением. На этом всё, Арбитр Визсла. Адепт-генерал вышел из поля действия голокамеры. Герцогиня стояла в стороне и, словно завороженная, вслушивалась в его речь, взглядом отслеживала каждый жест. Да, именно так и должен выглядеть верховный главнокомандующий гигантского флота разрушителей, стоящий на мостике своего флагмана! Все тревоги и нервозность бесследно исчезли из сознания, сменившись восхищением. Это – он, её генерал! Её воин и защитник! - Теперь они не посмеют высказать претензий к тебе. А если выскажут, то это будет уже откровенная агрессия, если не война, - тихо молвил он, подойдя к ней и нежно беря её руку меж своих ладоней. – Будь спокойна, моя дорогая герцогиня. Вместо ответа Камина протянула руки к нему и крепко обняла. Их губы сомкнулись в глубоком поцелуе. Адепт-генерал сделал шаг вперёд, призывая женщину отступить к стене и прижал её к ней. Его руки теперь удерживали её в плену – вырваться точно не получилось бы. Да и желания не было никакого убегать от горячих генеральских объятий, от пьянящего поцелуя. Мандалорка тихонько простонала, когда ловкий язык Энрика проник ей в рот и проскользнул по нёбу. Она ответила взаимностью, и мигом позже уже её язык решительно исследовал его рот. Как же она любила эти долгие глубокие поцелуи, они оба не уставали ими наслаждаться! Пламя желания разгоралось всё сильнее, она нетерпеливо охватила пальцами ладные мужские бёдра и требовательно привлекла адепт-генерала к себе. Он почти простонал – ох, как же влекло его такое откровенно-бесстыдное поведение своей подруги! Он яростно сорвал с собственных плеч пиджак – в нём было жарко и неудобно. Краем глаза герцогиня приметила, что голографический передатчик до сих пор не отключен. На том конце линии их вряд ли увидят, но наверняка услышат. И тем не менее, Камина послала всё к ситхам, когда свободные от перчаток руки Энрика добрались до застёжек её платья. Размыкая их, орденец постепенно открывал для себя потрясающее зрелище – под длинным платьем герцогиня носила золотистый корсет и почти не скрывающие ничего узенькие трусики, а также ярко-алые, в тон платья, чулки, пристёгнутые к корсету. Прикусив губу и поглядывая то ей в глаза, то вниз, он неспешно отстегнул замочки, один за другим, и снял эту потрясающе красивую, но ненужную сейчас деталь дамского туалета, и отложил в сторону. - Как я тебе во всём этом? – игриво поинтересовалась мандалорка, потянув за одну из ленточек на трусиках. - Ты заводишь меня вне зависимости от того, что на тебе – кружевное бельё или жёсткая чёрная кожа, - горячо заявил Энрик, целуя её с ситхской жадностью. – Мне важно то, что под бельём. Стоя на коленях, он спустил с Камины трусики, оставив её в одних алых чулочках. Она чуть расставила ноги для лучшего обзора и доступа. Энрик не упустил своего шанса. Камина могла видеть, как он то легко, то с усилием и настойчиво, ласкал языком её клитор. К физическому наслаждению прибавлялось удовольствие от созерцания самого процесса. Факт, что грозный орденец сейчас самозабвенно хозяйничает своим гибким языком у неё между ног, казался ей невероятно эротичным. Но ей хотелось большего – тело отчаянно рвалось к нему, голодный взгляд уставился на туго натянутые брюки-галифе, руки сами собой потянулись к заветному замочку. - Хочу тебя, - мандалорка расстегнула ему ширинку и призывно приподняла ногу, закидывая её мужчине на талию. Прайд не стал церемониться и взял её здесь и сейчас, стоя у стенки. Плевать на включённый компьютер и системы наблюдения. Пусть на том конце линии всё обзавидуются, думал он, погружаясь в горячие глубины тела Камины всё чаще и настойчивее, заставляя её сначала тихо вздыхать, затем стонать, всё громче и громче, пока комнату не наполнил сладострастный крик, который, впрочем, в остальных комнатах никто не слышал, благодаря звукоизоляции. Когда наступил и его черёд, Прайд сам не сдержал эмоций. - О, Камина! – сорвался с мужских губ сладкий стон. Герцогиня обвила его ногами и буквально вцепилась в него, а он прижал её собой к стене и долго не выпускал из плена объятий. - Вот какой ты у меня жаркий, оказывается! - восторженно выдохнула она. Адепт-генерал, чьё сердце полнилось мягким теплом и нежностью от услышанного, устроил её на себе поудобнее и тихо заметил: - В Империи и Ордене не принято было выражать иные чувства, кроме гнева и ярости. А уж какие-либо привязанности – и подавно. Я научился прятать эмоции – меня научили хорошо. И я так мастерски скрывал их всю жизнь, что сам себе стал казаться холоднее абсолютного нуля. Ан нет, видимо. - Ты горячее лавы на Мустафаре… - простонала под ним Камина. Прайд почувствовал прикосновение руки там, где они соединялись телами. – Жарче импульса Старкиллера… - А ты – мой кайбер-кристалл. Без него импульса не было бы, - вторил ей орденец. Бережно он поставил свою драгоценную ношу на пол. Мандалорка протёрла глаза рукой и указала: - Энрик! Мы не отключили передатчик! Связь с Мандалором ещё не разъединена. - Да? – наигранно удивился генерал. – Ну, это исправить нетрудно. Прайд подошёл к компьютеру и, как ни в чём не бывало, отключил ретранслятор, а после – и всё питание. - Вот так. Даже машинам нужен отдых. А нам с тобой тем более. Это был долгий день. Но теперь мы дома и имеем на него полное право. Спрячем оружие и броню – пока для нас наступило мирное время. Герцогиня прикрыла рукой рот, зевая, и кое-как облачилась в платье. - Любопытно, что они там, на Мандалоре, подумали, услышав всё, чем мы только что занимались? Прайд тихо засмеялся: - Пусть думают, что хотят. Нельзя запретить думать и мечтать – опыт Империи и Ордена показал это наглядно. Двое любовников неспешно спустились на второй этаж и проследовали в свою опочивальню – восстанавливать силы после трудной миссии и горячей близости. А за миллионы километров от них, на опустыненном войнами Мандалоре, в одном из зданий Нова-Сандари, сидел перед роскошно изукрашенным комлинком воин в полном бескаре, так же блиставшем изысканной золотой насечкой. Вновь и вновь он слушал запись, на которой невозможно было разобрать почти ничего, кроме страстных любовных стонов, и сжимал кулаки, так что на перчатках трещали швы…