Twisted City

Холодный ветер безжалостно трепал пряди волос, выдергивая из их причёски, забрался под подол пальто и меховой воротник, заставляя меня дрожать. Солнце клонилось к земле, и я с наслаждением упивалась последними лучиками света и тепла. Красно-оранжевое небо впереди меня уже начинало приобретать тёмные оттенки ночи. Сапожки на невысоком каблуке с каждым моим шагом погружались в грязь и отлипали от нее с противным хлюпаньем. Я не знала, иду ли я в нужном направлении. Не была я уверена и в том, остались ли они на прежнем месте и не сменили ли укрытие. Однако я продолжала упрямо идти, скудно ориентируясь на местности и пригибаясь под порывами ветра. Поднявшись на невысокий холмик, я огляделась. Туда ли я иду? Когда я была на острове в прошлый раз, повсюду был туман, и я бежала, не особо заботясь о том, чтобы запомнить дорогу. Покрутившись на месте, я все же приметила гробницу, максимально похожую на нужную мне. Я сбежала вниз и продолжила свой путь по разбитой от дождя дороге. «Слишком тихо. Наверняка я все напутала, и это не то место. Или же они уже уехали.» Однако подойдя ближе, я увидела массивный замок на двери, ведущей в гробницу. Либо кто-то очень не хотел, чтобы мёртвые вышли погулять, либо это нужное место. Если прислушаться, можно было даже услышать голоса. Я сомневалась долю секунды, а затем постучала. Голоса стихли. — Нина? — неуверенно позвала я. От испуга я подскочила назад, когда дверь внезапно распахнулась, и едва не упала спиной в грязь. На пороге стояла Нина. — Джулия, — невозмутимо ответила она и посторонилась, приглашая меня войти. Внутри я обнаружила только стрелка, который поймал меня после моего неудачного побега. Судя по дымящимся чашкам на столе, я оторвала их от чаепития. — О, принцесса вернулась к нам, — с озорной искоркой в глазах изрек парень. — Я не принцесса, — попыталась возразить я, но парень лишь рассмеялся. Я коснулась волос, которых знатно потрепал ветер. Часть прядей выпали из причёски, и струились вокруг шеи, другие же продолжали держаться на голове за счет ободка, украшенного разноцветными камнями и может, совсем чуть-чуть, действительно подходящего на диадему. Я скрестила руки на груди. — Мне нужен Бреккер. Нина вопросительно изогнула бровь. — Принесла ему повестку в суд? Надеюсь, что да, потому что он мне порядком надоел и было бы неплохо, чтобы он куда-нибудь делся на время. Он в соседней комнате. Я прошла небольшой коридор и оказалась в знакомой мне комнате. Каз сидел за столом и делал какие-то записи. Он даже не поднял голову, когда я встала перед ним с другой стороны стола. — У меня есть предложение. Не спеша, он закончил предложение, положил ручку на изгибе двух половинок блокнота. Переплел пальцы в мостик и посмотрел на меня своими холодными, безразличными глазами. — Какое же? Я распрямилась. — Я знаю, что у тебя конфликт с Ван Эком. Он обвиняет тебя в похищении своей жены и сына… — Я вернул ему Элис, — парировал он. — А что его сын? Озорная искорка, которая бывает у человека, знающего больше тебя и не скрывающего этого, промелькнула у него в глазах. — Его сына никто не похищал. — Но он здесь, работает на тебя. Он не говорил этого напрямую, но и не заявил обратного. Плюс к уже имеющейся у меня информации. Каз склонил голову. — Возможно. — Не думаю, что ты хочешь, чтобы я привела сюда городскую стражу. Ван Эк наверняка скучает по своему сыночку. Каз засмеялся. — Скучает, да еще как, — пробормотал он. Я нахмурилась. Ладно, кажется, этот раунд я проиграла. Меняем карты. — В Бочке много игорных домов на любой вкус и цвет, но самые роскошные — это Изумрудный Дворец и Клуб Воронов. Один принадлежит Пекке Роллинсу, лидеру Грошовых Львов, другой — Перу Хаскелю. Твоему боссу. Хотя я сильно сомневаюсь, что он сам ведёт дела. — И что? — А то, что вы — конкуренты. И если я расскажу Грошовым Львам, что ты искал в равкианском посольстве, то ты лишишься своего преимущества. Он откинулся на спинку стула. На долю секунды я решила, что я победила, но потом обратила внимание на неугасающую улыбку на его губах. Черт. — Не умеешь ты шантажировать, — сказал он, подтверждая мои догадки. От раздражения хотелось топнуть ногой, но я понимала, что буду выглядеть как недовольный ребёнок. — Тебе нечего мне предъявить. — Тебе нужна моя помощь. Ты хочешь, чтобы я подделала чей-то почерк. — Уже нет. Я нашёл человека, который может с этим справится. От удивления я распахнула рот. Это в мои планы уж точно никак не входило. Да, я понимала, что буду уступать подонку из Бочки в наглости и смелости, но и подумать не могла, что он отберёт и то небольшое, что я могла ему предложить. Если он не блефует, конечно. — Ты не мог. — Неужели? Мы уставились друг на друга. Я — в поисках доказательств, что он лжёт. Он — ожидая моих следующих действий. Из соседней комнаты доносились отголоски фраз Нины. — Даже если ты и нашел кого-то, вряд ли этот человек лучше меня. — Ты так в себе уверена. Может, я не была первоклассным шантажистом, но хоть какие-то качества у меня были. Травма, полученная в детстве, не только разрушила мою жизнь, но и подарила кое-что взамен. Статичные объекты застревали у меня в памяти в мельчайших подробностях. Мне было достаточно изучить текст несколько секунд, чтобы потом без проблем повторить почерк человека на чистом листе. Конечно, проблемы с восприятием движения сказываются и в том ремесле — попробуй написать что-либо, когда не можешь зафиксировать перемещение собственной руки, а буквы появляются на бумаге через время, как по волшебству, но я научилась некоторым хитростям. Например, делать быстрые записи, не обращая внимания на то, что я понятия не имею, где я закончила писать слово и правильно ли я скопировала написание слова. В конце концов, у меня было достаточно времени научиться этому без проблем. Я не могла сказать, что была хорошей дочерью или сестрой, и вряд ли меня можно было назвать хорошим человеком. Но если и было что-то, в чем я была лучше других — так это подделка почерков. Обойдя стол, я встала рядом с Казом. Он заметно напрягся, когда я потянулась за ручкой и случайно коснулась рукава его рубашки. Я бросила ещё один взгляд на лежавший передо мной лист, исписанный рукой Каза. Самой важной частью было запомнить увиденное не как текст, а как части картины. Тогда мне оставалось только менять картинки-буквы местами, как при сборке пазла, и получать готовое слово, а затем и предложение. Его буквы отличались удивительной остротой. Как и он сам, его почерк содержал одни только резкие углы, лишенные какой-либо мягкости. Даже буквы «о», «а» и «u», которые у других людей имеют ярко выраженную полноту и очарование, были скорее кривыми линиями, которые жались друг к другу в ужасе. Я быстро вывела на листе бумаги: «Я, Каз Бреккер, полный придурок и полностью это признаю». Поставив жирную точку, я выпрямилась и победно посмотрела на него. Выражение его лица не изменилось. — Я не так пишу свое имя, — вот и все, что он сказал. Я пожала плечами. — Мы пишем свои имена с большей аккуратностью, чем нам кажется. Дай образец, и я скопирую его. — Что ты хочешь? — В каком смысле? Он поднялся со стула, тяжело опершись на трость. Из-за разницы в росте (он был на добрую голову выше) мне приходилось смотреть снизу вверх. — Мне любопытно, что привело тебя сюда. Когда я хотел воспользоваться твоей услугой вчера, ты отказалась. Теперь же ты делаешь жалкие попытки шантажировать меня и настаиваешь, чтобы я дал тебе что-либо подделать. Почему? Я могла соврать. Сказать что угодно, первое, что придет в голову. Но что-то подсказывало, что он уже знает ответ — или узнает в скором времени. Не проще ли в кои то веки сказать правду? Я поникла. — Мне нужны деньги, — прошептала я. — Ты дочь дипломата. У тебя полно денег. — У него полно денег, — поправила я Каза. — У меня же нет ничего. По крайней мере, пока я не выйду замуж. — И зачем же тебе деньги? Я разозлилась. Яда в моем голосе было достаточно, чтобы кого-нибудь убить. — Ты прекрасно знаешь, зачем мне нужны деньги. Пусть думает, что речь идет о наркотиках — только о наркотиках. Пусть в его глазах я буду лишь жалкой наркоманкой. Мне все равно. Он не должен узнать настоящую причину. Я не могу стать его постоянной марионеткой. Мне уже казалось, что он проигнорирует меня, выгонит вон, поэтому я удивилась, когда он сказал: — Хорошо. — Что? — Ты получила эту работу. Цену обсудим позже. Что тебе нужно для работы? Я сглотнула, все еще не до конца понимая, что только что добровольно подписалась на работу — обязательно незаконную и грязную — на Каза Бреккера, бандита из Бочки. Я спятила, чокнулась, сошла с ума… — Образец почерка, — услышала я свой голос. — Чем больше слов с различными буквами, тем лучше. Образец подписи. Если нужно не скопировать, а написать с нуля, то желательно найти нечто похожее на требуемое, чтобы я могла понять стиль и манеру письма человека. — Сколько тебе понадобится времени на подготовку? — Зависит от объема и почерка, — и состояния здоровья. — От пяти минут до часа. Он кивнул. — Тогда жду тебя завтра здесь, в десять часов утра. Мы вышли в коридор, где встретили Нину и стрелка. Они усиленно делали вид, что занимаются своими делами и их совершенно не интересует, что происходило за дверью. — Джеспер, — обратился Каз к стрелку. — отведи Джулию домой. Я запротестовала. — Я сама могу дойти. — Завтра твой первый рабочий день. Последнее, что мне нужно — это чтобы тебя сегодня убили или изнасиловали. Джеспер будет сопровождать тебя. Меня передернуло. Забота Каза о моей персоне вперемешку с безразличным тоном вызывали мурашки ужаса. Чисто теоретически, он сказал: «Тебя будут сопровождать, чтобы мне не пришлось тратить свое время и искать тебе замену». Мы с Джеспером переглянулись. На его поясе висело два крупных револьвера, еще один он крутил в руках. Святые, если его увидит Томас… — И оденься завтра проще, — бросил Каз. Я плотнее укуталась в пальто, обитое мехом. Проще. Сказал парень, который ходит в костюме на заказ. Я же не ношу драгоценности стоимостью миллион крюге каждое и атласные платья. А перстень с рубином на мизинце — так это подарок, а ободок просто очень удобный… Хорошо, я поняла намек. Джеспер придержал мне дверь и позволил выйти первой, наигранно поклонившись мне. Прежде чем дверь за нашими спинами закрылась, я услышала вопрос Нины, обращенный к Казу: — Ты ведь знал, что она вернется, не так ли? *** Я шла следом за стрелком — Джеспером — и пыталась запомнить дорогу. Я уже сказала ему, где меня ждёт лодка. — Ты наняла гребца? — с долей возмущения в голосе спросил он. — А по-твоему, я могу грести час при сильном ветре? Он покачал головой, выражая свое неодобрение. — Принцесса. Я не стала никак это комментировать. В полном молчании мы доплыли до материка. Джеспер изверг длинный поток брани, когда спустившись на землю, я демонстративно пошла дальше, заставив его платить за услуги гребца. Через пару секунд он догнал меня. Он злился. — Денег — вагон, а платить заставляешь бедного студента. — Ну ты же джентльмен, — невинно хлопая ресницами, промолвила я, хотя внутри меня все разрывалось на части. «У меня нет ни гроша, » — хотелось бросить ему в лицо. Мы прошли квартал, прежде чем я осторожно поинтересовалась: — Студента? Он смущённо почесал затылок. — Было дело. — Как ты оказался здесь? Ну, в Отбросах. — Долгая история. Почему ты вернулась? — Долгая история, — коротко ответила я. Я и так бы не стала рассказывать, что привело меня, однако если он не хочет делиться, то и я ничего говорить не буду. Мы перешли мост. В столь поздний час в окнах домов свет не горел, а улицу освещало только два фонаря, выхватывающих из тьмы кусочки асфальта и стен. Наверное, стоило нанять повозку, но погода была довольно приятная, и мне хотелось насладиться ею. Я так редко бывала на свежем воздухе. Кроме того, даже если бы я хотела прокатиться, вряд ли бы мне это удалось. Было непривычно пустынно. Обычно в этом районе можно натолкнуться на поздно гуляющую парочку, или торговца, возвращающегося домой после длительного отсутствия, или ищущих приключений на одну ночь мужчин и ожидающих их женщин. Но сегодня — сегодня было тихо. Первым их появление заметил Джеспер. Он замер, напряжённо вглядываясь в темный конец улицы, а потом потянул меня прочь из-под фонаря, знаком приказав молчать. Лёгкое шевеление теней и ничего больше, но присмотревшись, я всё-таки смогла увидеть их. Двое. Одеты в чёрное. В руках у каждого — по пистолету. Они не двигались, то ли выжидая, когда мы себя выдадим, то ли потому что мы их не интересовали. Мы с Джеспером переглянулись. В его глазах горел огонек азарта, а пальцы сжимали рукоятку револьвера. Позже, он был бы не против небольшой перестрелки. Тени снова задвигались, а затем снова скрылись. Выждав немного, Джеспер потянул меня назад, к мосту, явно собираясь пойти другой дорогой. Мы успели сделать пару шагов, когда прозвучал первый выстрел.