Twisted City

— Пойдем? — Ты ведь осознаешь, что это мошенники? — недоверчиво покосившись на меня, спросил Каз. — Да ладно, это же весело. Кроме того, тетя и так уже оплатила их услуги, почему бы этим не воспользоваться. И я потянула его в дальний угол, где за одним из столов расположился сулийский предсказатель и две девушки, с распахнутыми от изумления глазами. — Спорим, тебе предскажут, что ты скоро встретишь свою истинную любовь и разбогатеешь? — прошептала я Казу, подталкивая его к стульям, с которых вставали получившие свои предсказания девушки. — От второго бы я не отказался, — пробормотал в ответ Каз, тяжело опускаясь на стул и вытягивая больную ногу. Как только я заняла соседний стул, к нам подошел еще один сулийский предсказатель и подал две чашки и кофейник. Допив кофе, Каз протянул свою чашку с кофейной гущей на дне предсказателю. Некоторое время предсказатель изучал гущу. Вокруг нас сновали люди, кто-то стоял неподалеку, надеясь подслушать чужие предсказания, но все равно в этом уголке оставалось какое-то непередаваемое ощущение магии и тайны. — Болезнь не отступит, если ты будешь бороться один, — негромко произнес предсказатель. Наблюдающие за этим маленьким представлением люди наклонились вперед, пытаясь расслышать таинственные предсказания, но я сомневалась, что их слышал кто-либо кроме меня и Каза. — Получишь то, что так желаешь, но по пути к цели потеряешь самое ценное, что у тебя есть. А когда ты будешь меньше всего этого ждать, услышишь снова имя брата. Сулийский предсказатель отставил чашку Каза, показывая тем самым, что закончил с ним, и протянул руку ко мне. Я молча протянула ему свою чашку, обдумывая то, что услышала по отношению к Казу. На лице Бреккера не дрогнул ни один мускул, когда он выслушивал предсказания, а вот меня слова сулийца удивили. Предсказания звучали как бред, но разве так и не должно быть? То, что кажется мне странным, должно иметь смысл для Каза. Хотя это всего лишь спектакль, за который хорошо заплатили. Обычный набор предсказаний. Все пройдет, все сбудется. Помни о семье и друзьях. Что там было про имя брата? — Ты ищешь себя, но игнорируешь правду. То, от чего ты бежишь, станет твоим спасением. И еще, — глаза предсказателя встретились с моими. Я застыла, не смея опустить взор от его фиолетовых зрачков. — за обман придется заплатить жизнью. Слова эхом отдавались у меня в голове. Стало трудно дышать, словно кто-то невидимый сжал мое горло. Я не поняла и половины предсказания, но почему-то оно подействовало как удар под дых. Из транса меня вывел Каз. Он грубо вздернул меня на ноги. — Мы закончили.

***

Все это было глупо. Детское шоу, бессмысленный набор заранее заготовленных фраз, нацеленных на то, чтобы убедить простачков, что все это реальные предсказания. Я прекрасно это осознавала. Но почему же я тогда не могла перестать думать о них? Меня не покидало ощущение, что все это было какой-то подставой. Сулийский предсказатель — или тот, кто себя за него выдавал — явно знал больше, чем ему следовало. Но откуда? Около одиннадцати тетя стала сворачивать вечеринку. Наскоро со всеми попрощавшись, я ускользнула к себе в комнату, даже не узнав, решил ли Каз остаться у нас на ночь. Быстро раздевшись, я потушила свет и забралась в кровать. Но сон все никак не приходил. Часы свидетельствовали, что я пролежала на кровати, мучаясь от роя мыслей, несколько часов. Пройдя босыми ногами по полу, я отдернула штору, впуская в комнату необычайно яркую сегодня луну в комнату. Я уже потянулась открыть окно, как заметила какое-то шевеление в саду. Несколько секунд я просто стояла, наблюдая за человеком с тростью, а затем накинула на плечи пальто, засунула ноги в туфли и сбежала вниз по ступенькам. У самой двери на улицу снизила темп и не спеша, словно я никуда и не торопилась, я вышла в сад. Он стоял у пруда, спиной ко мне, и даже не повернул голову, когда я встала рядом с ним. Погода стояла на удивление не такая прохладная, как можно было ожидать в это время года, но когда порыв ветра брызнув мне в лицо капельками воды, я подняла воротник пальто повыше. Это было немного странно. Мы не разговаривали, но между нами не было напряжение или смущения, которое можно наблюдать, когда вы с собеседником знаете друг друга не достаточно хорошо, чтобы придумать тему для разговора, но при этом знаете достаточно, чтобы совесть не позволила просто развернуться и уйти. Нет, это было молчание двух людей, по неизвестной причине не спящих в столь поздний час, которым было достаточно стоять рядышком и наслаждаться ночью. Мы стояли не очень близко к друг к другу, сохраняя дистанцию, но стоило бы мне протянуть руку, и могла переплести свои пальцы с его. Я не касалась его, но почему-то чувствовала его как нельзя близко. — Тебе разве не пора спать? Я вздрогнула, услышав его голос. Раз — и вся магия вечера улетучилась. Была только я, парень с тростью и в перчатках, да пруд, от которого несло холодом и сыростью. — А тебе? — ответила я вопросом на вопрос. Нина упоминала, что Каз вообще толком не спит, а постоянно что-то просчитывает и проворачивает. — Мне нужно обдумать еще некоторые детали, — подтвердил он мои мысли. — Ясно. Внезапно я пожалела, что вообще спустилась в сад. Я шагнула назад и повернулась, намереваясь уйти. — Ну, до завтра. — Мне было девять, а моему брату тринадцать, когда мы заболели Чумой Придворной Дамы. Его слова пригвоздили меня к месту. Мы замерли, стоя друг к другу спиной. Наверное, это и позволило ему говорить дальше. Я буквально ощущала, как ему тяжело произносить слова. — Джорди… не выжил. Я был покрыт язвами, периодически терял сознание, и меня тоже приняли за умершего. А может, просто решили, что я не выживу. В любом случае, нас оставили в море. Я понимал, что чтобы выжить, мне нужно добраться до Кеттердама, но был слишком слаб, чтобы сделать это в одиночку. Он замолчал, и я не стала его торопить. В голове проносилось тысяча мыслей. Я боялась забыть и крупицу информации, которую он дал мне. «У тебя был брат, его звали Джорди, и он умер. Ты заболел Чумой, но выжил. Почему ты решил рассказать мне это? Почему сейчас?» — Тогда… тогда я использовал тело Джорди, чтобы удерживаться на поверхности. Как плот. К тому времени он уже стал разлагаться. Я доплыл, но за то время, что я провёл среди разлагающихся тел, когда я цеплялся за тело Джорди… что-то произошло. Каждый раз, когда я касаюсь кого-то, я снова оказываюсь в гавани, среди мертвецов. Мне казалось, что я могу справиться с этим, но ничего не вышло. — Может, тебе просто нужна помощь? — эти слова случайно вырвались. Я не хотела произносить их, но как некстати вспомнилось предсказание с вечера. Болезнь не отступит, если ты будешь бороться в одиночку. Или как там? Я бы поняла, если бы он облил меня своим презрением, съязвил или ушёл, оставив меня. Вместо этого, он тихо фыркнул. Я обернулась, и обнаружила, что он смотрит прямо на меня. — Почему это так важно для тебя? — Потому что нам всем нужно иметь кого-то, на кого можно положиться. Хотела ли я сказать, что такой человек нужен мне самой? Я протянула руку. Помедлив, он аккуратно взял мою ладонь в свою. Я повела его на другой конец пруда и усадила его на скамейку. Он в одном углу, я — в противоположном. Я упёрлась руками в скамейку и вытянула ноги, рассматривая носки туфель. Хотелось произнести какую-нибудь пафосную речь о необходимости иметь кого-то, на кого можно положиться, но вместо этого практически не к месту выпалила: — Знаешь, я люблю обниматься. Тесный контакт — он…не знаю, как сказать. Заземляет, что ли. Удерживает тебя на земле в ураган и не дает утонуть в океане в шторм. Когда мой мир разваливается на части, мне это необходимо. Недолгие крепкие объятия соединяют меня воедино, словно клей, и я, в каком-то смысле, снова могу жить, — не удержавшись, я засмеялась пришедшей в голову мысли. — А ведь какая ирония. То, чего ты так старательно избегаешь, нужно мне больше всего. Наконец я перевела взгляд на самого Каза, который никак не прокомментировал мои слова. ЧуднАя сегодня ночь. — Сними перчатку. Он застыл. — Каз? Медленно, он потянул за каждый палец кожаной перчатки, пока не стянул ее и не положил ее себе на колени. Его бледные пальцы выделялись особенно ярко в полумраке. Абсолютно нормальные. Длинные, как у пианиста, да яркая полоска шрама, при виде которого у меня зачесались руки провести по нему пальцем. Я выставила руку, ладонью вверх. Он уставился на нее, словно у меня на ладони сидела большая, светящаяся в темноте жаба. Я призывающее пошевелила пальцами. — Бреккер, ты ведь знаешь, я так просто не отстану. Мы видимся с тобой почти каждый день. Чем раньше начнём, тем быстрее закончим. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем он поднял ладонь и неуверенно положил ее поверх моей. Когда наши руки соприкоснулись, он дернулся и попытался отстраниться, но я потянулась следом за ним, не давая прервать физический контакт. Воздух со свистом покинул его легкие. — Кто научил тебя всем этим фокусам? — быстро спросила я. Каз посмотрел на меня, но я не была уверена, что он видит меня. — Что? — Вскрытие замков, кража вещей. Не хочешь же ты сказать, что Матиас прав, и это все магические трюки? Он моргнул. Раз, второй. — На свои первые заработанные деньги я купил зеркало, — он говорил, растягивая слова, постепенно возвращаясь в реальный мир. — Я часами стоял перед ним, практикуясь. Ты представить не можешь, сколько всему можно научиться, наблюдая за шулерами и мошенниками Восточного Обруча. Пока он говорил, напряженность покидала его тело. Дыхание выровнялось, взгляд прояснился. Замолчав, он посмотрел на наши руки. Осторожно, не сводя глаз в наших прижатых друг к другу ладоней, он убрал руку. Длинные пальцы исчезли в куске кожаной ткани. Каз встал со скамейки, опираясь на трость. Он мог уйти, так ничего и не сказав, но вместо этого он произнес, стоя ко мне спиной: — Спокойной ночи, Джулия. *** Меня разбудило солнце на моем лице. Я поморщилась и повернулась на другой бок, прячась. Сегодня мне приснился странный сон. Я была у пруда, с Казом, и держала его за руку. А еще мне снились двое мальчишек, они были очень больны, а люди просто проходили мимо, не обращая на них внимания. Было много мертвых, изуродованных тел, один из мальчиков, младший, тонул среди них, отчаянно хватаясь за старшего брата, но тот тоже уже был мертв и не мог ему помочь. Затем этот сон сменился на другой, не такой страшный: перед огромным зеркалом сидел одинокий мальчишка и крутил между пальцев монетку. Она то исчезала, то появлялась, пуская по пустой комнате блики. Я резко села в кровати, так что у меня закружилась голова. Когда в глазах прояснилось, я огляделась. Шторы, которыми обычно занавешивают на ночь окно, распахнуты. Пальто брошено на спинке стула, подошвы туфель в грязи. Я действительно была в саду, у пруда, с Казом Бреккером, и я действительно держала его за руку, пока он рассказывал мне о своем брате и своем недуге. Не стоит и упоминать, что как только я осознала все это, я поставила рекорд по переодеванию. Внизу было тихо. Прислуга бесшумно скользила по дому, прибирая оставшийся после вечеринки беспорядок. В гостиной я, к своему удивлению, обнаружила тетю. Она сидела в кресле, читала газету и пила чай. Тетя, когда не была на грациозных мероприятиях, предпочитала не выходить лишний раз из своей комнаты. Если, конечно, у нее не были гости. — А мистер… мистер Ритвельд? — пробормотала я, едва вспомнив его фальшивую фамилию. — Во-первых, доброе утро, — она отставила чашку на столик и посмотрела на меня поверх очков. — А во-вторых, мистер Ритвельд ушел из-за возникших дел. Где-то час назад. Впрочем, мы успели обсудить все необходимое. От разочарования мне хотелось топнуть ногой, пусть я и знала, как по-детски это будет выглядеть. Затем я вспомнила о том, что до сих пор не знаю тему их разговора. — Ясно. И что же вы обсуждали? — Бизнес, — дав такой короткий ответ, тетя вернулась к газете. — Ммм. А он ничего не просил мне передать? — Только что-то о том, что тебе нужно навестить какого-то Уайлена. Значит, ему что-то нужно от меня в склепе. Прекрасно. Я уже почти покинула гостиную, когда тетя окликнула меня. — Да, и не планируй ничего на завтрашний вечер. Мы идем на ужин к мистеру Ван Эку.