Я всегда буду рядом

Драко с трудом разлепил глаза. Пробуждение давалось ему трудно. Еще бы — полночи слушать гневные бурчания Уизли. Рыжий, в присущей ему манере, красноречиво излагал свои возмущения, что им придется жить в комнате с Малфоем. Вечером, когда Драко с Блейзом осматривали свою комнату, Драко совсем не удивился когда вошли Поттер и Уизли. Чего еще ждать от Дамблдора? Конечно же, они все чисто «случайно» оказались соседями. На несколько минут замешкавшись, Уизли начал быстро краснеть, выдавая сразу все свои эмоции. Поттер же, надо отдать ему должное, оценив обстановку — лишь сокрушенно покачал головой. Всё-таки Драко был прав — Поттер устал. Раньше он бы первый бросился на рожон, а сейчас молчит. Хотя от Малфоя не укрылся прищур его глаз, смотрящий с недоверием. «Чтож, поехали…» — подумал Драко. Минут тридцать в комнате стояла тишина. Поттер разбирал свои вещи, изредка бросая взгляды на присутствующих. Рон же пристально следил за каждым движением уже бывших слизеринцев, чем немало позабавил Блейза. Он вообще находился в каком-то немом восторге от всего происходящего. Особенно наблюдая за разгневанным Роном. Блейз видел, как того буквально трясет от негодования, как он из последних сил сдерживает свой бурный поток слов. — Уизли, да выскажись ты уже, — хохотнул Блейз. Малфой едва улыбнулся уголком губ, ожидая шоу. И, конечно, разгневанный Рон не заставил всех долго ждать. Разразившись гневной бравадой, он орал на всю комнату. Драко посмотрел на Блейза: тот расположился на своей кровати, закинув ногу на ногу, и с улыбкой до ушей смотрел представление. Через пару минут он начал размахивать руками словно дирижер, задавая Уизли темп. Малфой не смог сдержать дикий смех. Поттер закатил глаза и принялся, что-то тихо объяснять другу. — Я же говорил, что будет весело, — Блейз подмигнул Малфою. Оглядевшись, Драко с удивлением обнаружил, что проснулся раньше всех. Стараясь не шуметь, он выбрался из кровати и подошёл к окну. Солнце ещё не начало всходить и Драко прикинул, что у него в запасе есть пару часов тишины. Задумавшись, он призвал подушку и расположился на широком подоконнике. Нужно было обдумать план действий. Уже несколько дней он пытался придумать как связаться с родителями. В письме всего не напишешь — перехватят. Была мысль трансгрессировать в тайную комнату Малфой-Мэнора, но он посчитал это опасным. В особняке сейчас куча Пожирателей. Нельзя, чтобы на родителей пала хоть капля подозрений. Этот план он решил отложить на самый крайний случай. И все-же вопрос оставался открытым: как связаться с родителями? Внезапно его осенило. Эльф. Он ведь может вызвать домового эльфа в любое время. Не обязательно что-то передавать. Хотя бы узнать, что родители в порядке. Осталось решить какого из эльфов позвать. Эльфы Малфоев несомненно были преданы им, но с таким соседом как Волан-де-Морт, нужно быть ещё более осмотрительным. Драко решил призвать Фрею — эльфийку Нарциссы. Она была с ней с самого детства и хранит верность своей хозяйке безукоризненно. Все также соблюдая тишину, он спустился в общую гостиную. Убедившись, что больше никто из одногруппников не страдает бессонницей, он позвал эльфа. — Молодой хозяин, приветствую вас, — эльфийка склонилась перед юношей. — Хозяину нужна помощь? Хозяин здоров? — Здравствуй Фрея. Не волнуйся, я в порядке. Но эльфийка уже осматривала его с головы до ног, ища признаки болезни или того, в чем хозяину нужна ее помощь. — Фрея скажи как родители? У них все в порядке? — Хозяин, мистер и миссис Малфой находятся в добром здравии. — Хорошо, очень хорошо. ОН в особняке? — Драко не хотел даже произносить его имя, он был уверен, эльф поймет его. — Да хозяин, — пропищала эльфийка содрогнувшись. Было видно, что одно только упоминание о нем, наводит на нее страх. — Как он отреагировал на мое исчезновение? — Драко задал давно терзавший его вопрос. Но Фрея молчала. Она несмело подняла на него полные глаза слез и в ту же секунду отвела взгляд. — Говори, — ему вдруг стало дурно. Страх за родителей начал заполнять его изнутри. — Простите хозяин, Фрея не может сказать, Фрее велели никому не рассказывать. — Кто велел? — спросил Драко, уже зная ответ. — Мама… — он нервно сглотнул. — Ты должна рассказать мне, — ровным голосом сказал Драко. — Хозяин я… Но он тут-же оборвал ее. — Тебе велели не рассказывать, но кивнуть ДА или НЕТ ты ведь можешь? Какое-то время эльфийка обдумывала слова хозяина, затем несмело кивнула. — ОН был зол? Кивок — ОН наказал родителей? Кивок — Пытал? Снова кивок — Отец? Фрея отрицательно покачал головой. — Мама? — сердце Драко пропустило глухой удар. «Нет, нет, только не мама…» …Кивок Малфой громко втянул в себя воздух. Страх за родителей начал сменяться яростью. Тварь! Отыграться на Нарциссе, на женщине, на матери. Ничтожная мразь. Сделав пару глубоких вдохов, он постарался успокоиться. Нужно задать еще один вопрос. Он должен знать. — Это было круцио? — он спросил практически шепотом Кивок… — Сука! — не выдержав, он заехал кулаком в стену. Он чувствовал как его трясло от злости. Как ненависть к этому ''существу'', — а по другому его и не назвать, достигла своего пика. Ему хотелось взять палочку и запытать его до смерти. Да что палочку, в эту минуту окажись Воландеморт рядом, Малфой бы задушил его голыми руками. — Как она? — голос дрожал, но он должен был убедиться, что его мать в порядке. — Хозяйка в полном здравии. Драко кивнул. В полном здравии — это немного успокоило. Но теперь он отчетливо понял, что действовать нужно быстрее. Он не должен позволить, чтобы такое повторилось снова. Ему нужен Поттер. На одно мгновение его посетила мысль прямо сейчас подняться в комнату, разбудить его и вытрясти из него убежище для родителей. Но он, конечно, понимал, что это не сработает. — Фрея, возвращайся в мэнор. Тебя никто не должен заметить. Эльфийка утвердительно кивнула. — Передай матери, что скоро я все улажу. Иди. Когда эльф с хлопком исчезла, Малфой подошел к окну и открыл его настежь. Утренний воздух ударил ему в лицо приятной свежестью. Кончики пальцев еще немного подрагивали, когда он достал из кармана пижамных штанов пачку сигарет. Он не помнил когда именно он начал курить, помнил лишь, что это произошло после возвращения красноглазого. Тогда он неожиданно застал отца с сигаретой, поникшего и уставшего. — Кто-то рассказывал мне, что магглам это помогает справляться со стрессом, — усмехнувшись, сказал тогда Люциус, указывая на сигарету. После этого Драко открыл для себя курение. Затянувшись, Драко прислонился лбом к окну. Новости из дома были неожиданными. Он даже представить себе не мог, что его мать может пострадать. Хотя он и понимал, что красноглазый не спустит такую выходку. И все-таки, новость о наказании Нарциссы застала его врасплох. Послышался шорох и Драко резко обернулся. Немного смущенная, настороженная, но смотрящая с вызовом девушка, переминалась с ноги на ногу. — Не спится, Грейнджер?

***

Гермионе не спалось. Ей всегда плохо давался сон на новом месте. К тому же безумно болела голова. Их новая комната в первый же вечер услышала столько криков, сколько Хогвартс не слышал за всю историю существования. Паркинсон, в присущей ей манере, оскорбляла всех находящихся в комнате. Гермиона с Джинни выслушали все, начиная с того, что Пэнси ни за что на свете не станет жить с грязнокровкой и предательницей крови, заканчивая тем, что Паркинсон начала оскорблять родителей девушек. Тут уже не выдержала Джинни и крик к комнате стал в два раза громче. Сам Мерлин был бы в шоке от высказываний, какими девушки награждали друг друга. Гермиона же предпочитала не вмешиваться напрямую, лишь следила, чтобы ни одна из них не схватилась за палочку. Спустя примерно часа полтора, Паркинсон похоже истратила весь свой запал и потихоньку сбавляла обороты. Гермиона поспешила облегченно вздохнуть — удалось миновать войны. Но в комнату вошла Луна, как оказалось четвертая соседка. Пэнси взорвало с новой силой. Крики возобновились, но Джинни, успевшая все-таки схватить волшебную палочку, наслала на Пэнси силенцио. Когда последняя через секунду поняла, что случилось, естественно пришла в ярость. Она уже было потянулась за своей палочкой, но вмешалась Гермиона и пригрозила наслать на нее, что-то более существенное чем простое силенцио, если та не успокоится. Пэнси сверкнув глазами сняла с себя заклятье, но к удивлению всех не произнесла больше ни слова. Лишь наградила всех ненавидящим взглядом. Головная боль достигла максимума. Гермиона решила сходить к мадам Помфри за зельем, иначе ей просто не уснуть. Спускавшись по лестнице она не рассчитывала, что может встретить кого-то в гостиной. Но услышав голоса остановилась. Разговаривали тихо и она не могла различить по голосам кто именно находился в гостиной. Гермиона размышляла стоит ли ей спускаться. Вдруг у кого-то тайное свидание? Улыбнувшись своим мыслям, она уже решила пойти обратно и не мешать, но вдруг: … — Сука… — раздался сдавленный крик, а затем последовал звук похожий на удар. Нет, это явно не тайное свидание. Встреча проходит отнюдь не миролюбивая. Взвесив все за и против, она решила спуститься и убедиться, что никто не собирается устраивать дуэли и поубивать друг друга. Аккуратно выглянув из-за угла, Гермиона с удивлением обнаружила Малфоя. Его вид выражал крайнюю степень ярости. Вся его поза говорила о том, что сейчас к нему лучше не подходить. Даже в сумерках Гермиона видела, как дрожат его руки, как ходят желваки на лице. Казалось, что Малфой готов в эту самую минуту наброситься, как дикий зверь на добычу. С минуту другую Малфой пытался успокоиться. Сделав пару глубоких вздохов, он начал приходить в себя. — Как она? — обратился он к кому-то. И Гермиона наконец заметила его собеседника. Домовой эльф был почти незаметен. Склонив голову он что-то тихо ответил Малфою. После этого, словно что-то для себя решив, он кивнул и приказал эльфу возвращаться в мэнор. Значит это эльф Малфоев. Интересно… Чем же он так вывел из себя своего хозяина? За своими мыслями, Гермиона не услышала, что на последок Малфой сказал эльфу. Раздался хлопок и они с Малфоем остались в гостиной вдвоем. Первым желанием было сразу вернуться в комнату, но отчего-то она решила еще немного понаблюдать за бывшим слизеринцем. К своему удивлению она обнаружила, что Малфой курит. Представитель чистокровной семьи, аристократ, презирающий всех магглорожденных, столько лет оскорбляющий ее и ее друзей — курит магловские сигареты. Уму непостижимо. Кому расскажешь — не поверят. Гермиона так увлеклась, что не заметила, как ее нога соскользнула со ступени, шаркнув при этом тапочком, тем самым выдавая ее. Как в замедленной съемке она видела как Малфой поворачивает голову и встречается с ней взглядом. Лишь на секунду она увидела в его глазах удивление. — Не спится, Грейнджер? Тон был на удивление спокойным, чем вызвал у итак уже растерянной Гермионы настоящий ступор. Малфой ухмыльнулся, видя ее растерянность. Также от него не укрылось, что хоть Грейнджер и была смущена, но смотрела с вызовом, готовая в любой момент дать ему отпор. — Грейнджер? — он вопросительно поднял бровь, когда пауза затянулась. — Малфой, — она наконец собралась с мыслями. — Я вижу, тебе и самому не до сна? Гермиона сложив руки перед собой, выжидающе уставилась на него.  — Ну да, у меня была встреча — ты же видела, — Малфой указал ладонью на то место, где ещё недавно стояла эльфийка. — Встреча? С чего ты взял, что я… Но Драко прервал ее. — Брось Гермиона, уверен, ты прекрасно все видела. «Он что назвал меня по имени?» — Ты назвал меня по имени? — от удивления Гермионе казалось, что ее челюсть сейчас упадёт на пол. Драко поначалу не понял, чем вызвал у девушки такое потрясение. Но вдруг осознал, что он действительно впервые обратился к ней по имени. Не грязнокровка, не Грейнджер, не заучка. Быстро собравшись, он посмотрел ей прямо в глаза и усмехнулся. — Ну да, тебя ведь так зовут. — Да, но никогда раньше, впрочем, неважно. Гермионе казался странным весь этот разговор. Почему она вообще разговаривает с ним? Почему разговор протекает не в привычном русле — кто кого сильнее оскорбит, а вполне нормально? — Грейнджер, расслабься, — Малфой ухмыльнулся и подмигнул ей. — Что? — Кулаки, — он указал взглядом. — Ты так их сжимаешь, как будто собираешься снова заехать мне в нос. — Снова? — Гермиона была так ошарашена происходящим, что с трудом улавливала чуть разговора. — На третьем курсе, помнишь? Вот я помню и поверь, мне не хочется повторять этот опыт. И тут случилось совсем из ряда вон выходящее. Гермиона даже чуть ущипнула себя, чтобы убедиться, что она не спит. Драко Малфой улыбнулся ей. Ей! Гермионе Грейнджер, гриффиндорке, грязнокровке, заучке, подружке Гарри Поттера, злейшему врагу… Улыбнулся. «Да ну бред какой-то» На мгновение она зажмурилась, в попытке согнать «галлюцинацию». «Что за?!» Он все так же стоит и улыбается. Чертов Малфой УЛЫБАЕТСЯ! — Гермиона, ты в порядке? — решил уточнить Малфой. Выражение ее лица за последнюю минуту удивило и позабавило его. Он наблюдал как она резко зажмурилась и так-же резко открыла глаза. После этого ему показалось, что она словно тролля увидела глядя на него. А сейчас она вовсе в ужасе округлила глаза. — Да расслабься ты, Грейнджер, не съем же я тебя. Но к сожалению это не произвело на девушку должного эффекта. Наоборот, она еще больше нахмурилась и казалось пытается просканировать Малфоя на наличие оборотного, ведь по ее ощущениям, перед ней стоял совсем другой человек. Оборотное зелье казалось ей самым логичным объяснением того, что сейчас происходит. Да, будь это настоящий Драко Малфой, он бы испепелил ее одним взглядом лишь за то, что она подслушала его разговор. Не говоря уже о том, что они стоят и минут десять вполне сносно общаются. Но какой бы гениальной не казалась ее догадка, Гермиона вспомнила слова директора, о том, что зачарованная арка на входе не пропустит человека под оборотным. «Да что за хрень тогда тут творится? С чего вдруг этому слизеринскому змеенышу так мило со мной общаться? Разве что…» — Малфой, тебе что-то нужно от меня? — это же было так естественно. Слизеринцы ведь отличаются своей хитростью и коварством. Ради достижения своей цели они готовы на все, в том числе и нормально общаться с грязнокровкой. — Боюсь даже спрашивать, как в твоей голове появились такие предположения, — Драко устало выдохнул и потер переносицу. — И все же? — Гермиона стояла на своем, ведь как ей казалось она раскусила его. — Грейнджер, иди спать, пока в твоей чудной головушке не родились еще какие-нибудь фантазии. Ничего мне не нужно, по крайней мере, не от тебя. С этими словами Малфой закурил очередную сигарету и отвернулся к окну, уверенный в том, что гриффиндорка уйдет. Но Гермиона так и осталась стоять на месте. Последняя фраза Малфоя не давала сдвинуться с места. Может он и сам не заметил, насколько обреченно произнес эти слова. Внутри Гермионы теперь боролись противоречивые чувства. С одной стороны, на кой ей сдался этот Малфой, даже если ему нужна помощь. Не хватало еще помогать этому самоуверенному идиоту, который ей жизни не давал столько лет. Ведь всенепременно это выйдет ей боком. Утром он снова начнет разбрасываться своими любимыми: грязнокровка, заучка и т.д. А с другой стороны, в этом была вся Гермиона Грейнджер, расшибись, но помоги. Она знала, если она сейчас уйдет, будет корить себя потом постоянно. И надо заметить, она признала, что в этом году Малфой еще ни разу не оскорбил ее, даже к Гарри и Рону ни разу не прицепился. Вообще он ведет себя вполне нормально. Несомненно их напрягла эта резкая перемена в поведении врага, и если Гарри был уверен, что это хитрый план, то Гермионе было интересно докопаться до истины. Не зря же она являлась мозгом золотого трио, как многие считали. Взвесив все за и против (и хотя «против» было на порядок больше), она набрала побольше воздуха в грудь и спросила: — Чья тебе нужна помощь Малфой и в чем? «Дура, дура, ну кто тебя за язык тянул. Зачем вообще решила продолжить разговор? Фиг с ним, если он сейчас начнет язвить сразу уйду. Сделаю вид, что мне это все приснилось. Да, так и сделаю» Оценив его молчание, как нежелание разговаривать, она уже с чистой совестью собралась уйти. Кивнув самой себе, что она сделала все от нее зависящее и даже больше, она развернулась в сторону лестницы. — Гермиона, подожди, — хриплый голос заставил ее замереть на месте. — Мы можем поговорить? «Ну вот, пожалуйста, хотела-получила» Она посмотрела на него и все так-же молча кивнула согласием. — Не здесь и не сейчас. Много лишних ушей. Давай встретимся завтра у озера после уроков? Малфой видел, как она обдумывает его слова. Решает, взвешивает. Честно признаться он был в шоке, когда понял, что она не ушла. Он понимал, что это гриффиндорская отвага и честь не позволили ей вот так просто уйти, когда кто-то нуждается в помощи. Но с другой стороны не понимал ее совсем. Для нее он все еще враг и неприятная личность. И, несмотря на это, сейчас она борется с собой, чтобы выслушать его. Малфой тоже успел все обдумать за их недолгое молчание. По другому к Поттеру не подберешься. Если уж и налаживать отношения, то начинать нужно было именно с Грейнджер. Если он сумеет убедить ее, что изменился, то с Поттером будет намного легче. Кому-кому, а ей Поттер доверял беспрекословно. Да и тянуть Малфой больше не мог. Поначалу он хотел понемногу подбираться к избранному. Показывать действиями, что изменился и больше он не тот высокомерный придурок. Но сейчас на кону жизнь родителей. Особенно матери. Больше у него нет такой роскоши как время. — Хорошо. Но Малфой, Мерлином клянусь, если ты что-то задумал, я не буду прибегать к маггловским кулакам, как на третьем курсе. Сразу направлю палочку. А мой магический потенциал ты знаешь. — Знаю, — он по-доброму усмехнулся. Гермиона решила что на сегодня ей разговоров вполне достаточно и направилась в свою комнату. Уже почти минуя лестницу она услышала: — Спасибо, — Малфой смотрел на нее прямым и серьезным взглядом. Искренность и благодарность читалась в его глазах. — Пока не за что Только бухнувшись на кровать, она вспомнила, что так и не дошла за зельем. Но к своему удивлению обнаружила, что головная боль прошла. Но теперь не давали уснуть мысли о произошедшем. Ей несомненно было очень любопытно, что нужно от нее Малфою. Но в то же время она успела обругать себя последними словами, не зная во что же она вляпывается. Гарри она решила не говорить. Для начала нужно все выяснить самой. Как бы она не любила своего друга, слизеринец для него сейчас, как красная тряпка для быка. Конечно, если она узнает или хоть почует, что Малфой что-то задумал, она первым делом расскажет Гарри. Но пока в ее голове не складывалась мозаика. Поведение Малфоя и эта его просьба о разговоре не вязались с тем, что он вынашивает коварный план. Пометив для себя, что доверять слизеринцу она точно не будет, Гермиона погружалась в сон. Последнее о чем она подумала — это выражение его глаз, которыми он смотрел на нее, когда она уходила. Как будто от нее зависела его жизнь. Гермиона еще не знала, насколько она права…