Я всегда буду рядом

В большом зале творился настоящий хаос. От возмущённых криков студентов у многих профессоров закладывало уши. Всех настолько ошеломила новость об объединении, что никто не обращал внимание на Дамблдора, пытающегося призвать к тишине. Студенты, не стесняясь в выражениях, высказывали все, что думают. Профессора же не могли их перекричать, чтобы сделать замечание. — Я предупреждала, профессор, — обратилась к директору тяжело вздыхающая Макгонагалл. — Терпение, Минерва, — Дамблдор оглядел толпу негодующих шестикурсников, — сейчас они не готовы это принять, но со временем они увидят, что у них не так много различий. Нужно ждать. Во всем помещении лишь один человек не поддался общему возмущению. У Драко Малфоя было почти две недели, чтобы переварить эту новость и принять ее. Сейчас он с улыбкой, которая доходила практически до ушей, смотрел на своих однокурсников. Ещё его веселила реакция профессоров. Бедняги хмурились, бросали недовольные взгляды на директора, негодовали. «Нужно отдать должное старику, даже бровью не повёл. Макгонагалл того и гляди сожрёт его взглядом, а ему хоть солнце рухни, всё весело», — подумал Драко. — Ты знал! Ты знал и ничего нам не сказал, — Пенси была так потрясена случившимся, что смотрела на Малфоя во все глаза, забывая при этом моргать. — Да, — просто ответил он ей. Наблюдать за подругой, которая не могла определиться в своих эмоциях, было тем ещё зрелищем. — Как ты мог? А Дамблдор? Он что с ума сошёл? Да мы же поубиваем друг друга, — казалось девушка разговаривала уже больше сама с собой, чем с Драко. — Знаете, не скажу, что я рад, но будет определенно весело, — вдруг сказал Блейз, немало удивив этим Малфоя. — Что ты несёшь? Весело? Нам предстоит жить со всем этим сбродом, не говоря уже о том, что нам предстоит жить с Гриффиндорцами! — Пенси закипала от ярости. Её кулаки сжимались и разжимались по мере того, как она орала на Блейза. — Ой, ладно тебе, Пенс. Что в них такого? Две руки, две ноги, голова — все как у нас, — парень подмигнул ей и улыбнулся Драко. Теперь Малфой уже откровенно пялился на Забини. Блейз кажется вполне откровенным. Его не особо смущает будущее соседство с врагами. Неужели его друг, как и он сам, поменял мнение? Но почему? Он ведь так же презирал их. А презирал ли? Драко стал думать. Если подумать, Блейз ведь ни разу не проявлял враждебности к тем же Гриффиндорцам, не говоря уж об остальных. Если он участвовал в каких-то стычках, то лишь защищая своих. И инициатором ссор чаще всего был сам Драко. Блейз никогда не бросался словами типа: «грязнокровка». Никогда он не слышал о него, чтобы тот хвалился своим чистокровным происхождением. «Почему я раньше этого не замечал?», — думал Драко, смотря на друга. Он решил, что им определённо нужно поговорить. Возможно, он найдет союзника в лице Блейза. Тем временем в другом конце зала переговаривалось золотое трио. — Рон, успокойся, Рон…да хватит уже орать! — Гермиона, как всегда, пыталась сдержать вспыльчивого друга. — Как вы можете быть такими спокойными? Это же Слизеринцы. Там белобрысый хорёк со своей шайкой. Гермиона, я тебе гарантирую, в первый же вечер мы разнесём весь замок. — Рон, думаешь нам это нравится? Нет. Но мы ничего не можем сделать. Это приказ Дамблдора, — устало, прикрыв глаза, сказала Гермиона. — Она права, — Гарри наконец обрёл способность говорить. Он не произнёс ни слова после речи директора.  — Рон, мы ничего не можем сделать. Я не знаю для чего Дамблдор это придумал, и мне это совсем не нравится, но все решили за нас. К чему сейчас сотрясать воздух? Будем действовать по обстоятельствам. Рон принял своё поражение. Последнее слово, как всегда, осталось за Гарри Поттером. Если уж он, у которого причин ненавидеть Слизеринцев больше всех, молчит, что уж говорить о Роне?! — Тихооо… — наконец вмешался Дамблдор. Как бы не были разгневаны студенты, тишина образовалась моментально. Всё-таки авторитет директора имел очень сильное воздействие. Дамблдор дал им достаточно времени для выплеска эмоций, и все это понимали. — Итак, я надеюсь, что теперь все готовы меня выслушать, — убедившись, что все взоры обращены на него, он продолжил. — Я понимаю ваше негодование и ваши чувства. Вы соперничали годами, а теперь вас просят сплотиться. Вероятно вы сейчас не сможете осознать смысл этой затеи, поэтому я не стану говорить по этому поводу много слов. Но вы должны понять, назревает тёмное время. Мы на пороге войны. Наши противники набирают силу. В конечном счёте ваши разногласия не будут иметь значение.Но объединившись, вы сможете дать отпор. Пора прекратить смотреть на мир, опираясь на принадлежность к факультету. Я жду от вас большего. Верю в каждого из вас. Подумайте об этом.       В душах студентов творилось разное. Кто-то злился, кто-то сомневался, некоторым было и вовсе всё равно. Но надо признать, речь Дамблдора затронула всех. Никто не мог отрицать: война близко. Не все, но многие, признавали, что директор прав. К чему эти ссоры и вражда, когда за пределами замка ходит смерть. Вот и до Гермионы дошёл истинный смысл слов профессора. Сплотить, объединить, прекратить детскую, ничем не обоснованную вражду. Она наконец поняла, чего добивается Дамблдор. Призвать всех на сторону света. Показать, что выбор есть всегда. Неважно к какому ты относишься факультету, главное — какой ты человек. «Либо мы сможем это сделать, либо нам придётся сражаться против своих же однокурсников…», — к таким невесёлым мыслям она пришла. — У нас ещё будет немало времени на обдумывание и разговоры, — Дамблдор вдруг повеселел, — теперь вы все относитесь к факультету «Хогвартс». Для вас было открыто старое западное крыло. Его полностью отреставрировали и постарались создать для вас максимально комфортные условия. После обеда вы можете отправиться туда. Сейчас домовые эльфы переносят ваши вещи. Также для вас стали открыты камины. Но об этом я расскажу чуть позже. На этом, я думаю, мы закончим. Жду вас на обеде. Ах, да, ещё одна маленькая деталь — вашим деканом буду я! С этими словами директор растянулся в улыбке, подмигнул ученикам и принялся что-то обсуждать с профессором Макгонагалл. Школа кипела. Естественно, новость об объединении факультетов разлетелась быстрее пули. Вся школа только об этом и говорила. Из каждого угла можно было услышать предположения насчёт спятившего директора. Конечно не обошлось и без преувеличений. Проходившая мимо женского туалета Джинни слышала, как третьекурсники обсуждали дуэль между учениками Гриффиндора и Слизерина. По их рассказу эти два ученика были категорически не согласны стать одним факультетом и прямо на глазах директора устроили дуэль, крича при этом, что лучше умрут. Гермиона услышала предположение, что Дамблдор объединяет факультеты ради маскировки. На самом деле, он хочет собрать из них армию. Даже до Драко дошли слухи о том, что студенты, теперь уже факультета Хогвартс, будут изучать запрещённую магию. К обеду взволнованные ученики неслись в большой зал, словно наступило Рождество. Всем было интересно, что скажет Дамблдор. Лишь ученики шестого курса не испытывали того же энтузиазма. — Укуси меня мандрагора… — изумленно выдал Рон. Большой зал расширили и добавили столы. Новый факультет теперь был самым многочисленным, поэтому и столов понадобилось не мало. — Вот это да! — Ничего удивительного, Рон. Теперь мы все на одном факультете и, соответственно, в большом зале должны сидеть вместе, — сказала Гермиона. Обед проходил как никогда тихо. Обычно шумевшие и болтающие ученики притихли и бросали выжидающие взгляды то на Дамблдора, то на шестикурсников. Последним, из-за этих взглядов, не лез кусок в горло. Даже Рональд Уизли, славившийся своим аппетитом, едва прикасался к еде. — Мне кажется, теперь я понимаю Поттера, — шепнул Блейз Малфою. Драко поднял брови в немом вопросе. — Посмотри, как все пялятся на нас. Кто-то с сочувствием, кто-то с интересом, кто-то с ненавистью. Мы сегодня прям в центре внимания. И это бесит. А бедный Поттер терпит это каждый день уже шестой год. — Никогда не думал об этом под таким углом, — задумавшись, ответил Драко. Обед подошёл к концу и любопытство студентов было удовлетворено. Дамблдор объявил всем, что в этом году шестикурсники стали одним факультетом. Также произнёс речь о дружбе, сплочённости и осторожности. Директор пожелал всем отличного дня, и студенты поняли, что больше они ничего интересного не услышат. — Факультет Хогвартс, — окликнул Дамблдор. Обернулись не многие, некоторые даже не поняли, что обращаются именно к ним. — Мы встретимся с вами в вашей гостиной через час. За это время, я думаю, вы успеете осмотреться и немного отдохнуть. Потом мы с вами обговорим все вопросы.

***

Добраться до новой гостиной оказалось не совсем просто. Во-первых, никто понятия не имел, где находится это старое крыло. Во-вторых, разобравшись наконец куда идти, оказалось, что дорога туда занимает добрых тридцать минут. — С ума сойти можно. Как мы будем добираться сюда каждый день— слышалось от многих студентов. Всё же, дойдя наконец до места, многие замерли с восхищением. Не было привычных говорящих портретов или заколдованных дверей. На месте входа была огромная арка. Но самое удивительное, что в этой арке струилась вода. Она переливалась разными оттенками, искрилась и, как некоторым показалось, издавала чуть слышный напев. Видеть подобное в Хогвартсе было определённо непривычно. Маленький водопад посреди школы. Но все же, вопрос оставался открытым — как попасть в гостиную? — Дамблдор никому не сказал пароль? Или заклинание? — спросила Джинни. — Уизли, думаешь мы бы стояли тут столько времени, если бы кто-то знал? — неожиданно отозвалась Пенси. — И что будем делать? — уставившись на арку, произнёс Рон — Думаю, очевидно, мы должны пройти сквозь воду, — Драко уже сделал несколько шагов по направлению к арке. — Ну давай, хорёк, промокнешь, так тебя хоть не жалко, — Рон скривился. Его не впечатляла возможность быть насквозь промокшим. — Уизли, мысли шире, — С этими словами Драко протянул руку к воде. Все замерли в ожидании. Ещё немного постояв, Малфой шагнул вперёд и исчез. — Драко… — чуть слышно прошептала Пенси. Ошеломлённые студенты ещё не успели испугаться, как вдруг, из арки показалась голова Драко. — Проходите, это барьер. Вслед за другом первым пошёл Блейз. Не сомневаясь, он уверенно прошагал сквозь воду. — Я пойду, — сказал Гарри. Лишь на секунду остановившись у арки, он точно так же прошёл сквозь неё. Оказавшись по другую сторону, он стал быстро оглядываться. Не особо акцентируя внимание на чём-либо, он все же успел заметить, до чего огромная оказалась гостиная. — Я же говорил- Поттер по-любому пойдёт первым, — Блейз подмигнул Драко. Наконец стали появляться остальные. Они оказались в просторной круглой комнате. Гостиная была поистине огромной. Удивительно, но в ней не было намёка не на один факультет. Оформленная в светло и темно-бежевых тонах, она была очень уютной. У стены, напротив входа, расположился величественный белый камин. Он был намного больше всех тех, которые студенты видели в Хогвартсе. Рядом с ним стояли мягкие кресла. Несколько диванов расположились у левой стены. Небольшие круглые столики затаились в углах. Лестницы, ведущие в комнаты, оказались расположены по обе стороны камина. Они были устланы темно-бордовым покрытием.Но самым завораживающим в этой комнате было огромное окно, занимающее половину стены.Смотря из этого окна, казалось, что перед тобой открывается новый мир. Слишком сказочным и нереальным все это было. Но ведь это школа волшебства, не так ли? Разглядывая гостиную, студенты разделились на небольшие группы. Все ещё чувствовали себя причастными к разным факультетам, поэтому держаться старались ближе к своим. — Нужно отдать должное тому, кто занимался оформлением, — сказал Гарри. — Согласна. А какой вид? Это же просто фантастика! — ответила Гермиона, указывая рукой на окно. — Может быть посмотрим свои комнаты? Надеюсь, мы будем жить тем же составом, — Рон уже собрался в сторону лестницы, как вдруг камин озарился зелёным пламенем. Легко и грациозно из камина вышел Дамблдор. — Я вижу, вы уже осмотрелись? Давайте присядем, думаю, у вас немало вопросов. Как только он взмахнул палочкой, диваны и кресла подлетели ближе к студентам. Себе же директор наколдовал большое голубое кресло. Удобно расположившись, он на несколько секунд задумался, затем вызвал одного из домовиков. Через несколько минут перед студентами появились подносы с чаем и пирожными. — Ну вот теперь я предлагаю начать беседу. Не стесняйтесь, ешьте, пейте, будем разговаривать. Но студентам было крайне неудобно вот так просто сидеть и пить чай с директором. Практически все присутствующие никогда не разговаривали с Дамблдором один на один. — Хорошо, вижу, что вы немного смущены, вопросы начну задавать я. Как вам гостиная и новые комнаты? Но, как и прежде, стояла тишина. Студенты лишь переглядывались друг на друга, в надежде, что кто-нибудь ответит. Тяжело вздохнув, удар решил взять на себя Гарри. — Очень красивая гостиная, профессор. До комнат мы еще не добрались. — Вот как? Почему же? — Видите ли, мы не сразу нашли дорогу к этому крылу, ещё больше времени занял сам путь. — Ах, какая неприятность, — Дамблдор отпил немного из кружки, — мне следовало подумать об этом. — Сэр, — отозвался Дин Томас — простите, но добираться сюда и отсюда каждый день… — он не договорил, но закончил свою мысль, раскинув руки в стороны. — Как раз об этом. Я ведь говорил вам, что для вас будут открыты камины? С этого камина, — он указал на белоснежный камин у него за спиной — вы сможете перемещаться практически в любой камин, присутствующий в школе, где проходят занятия. Естественно и обратно вы можете попасть через любой камин. Так что, мистер Дин, думаю проблема долгой дороги решена, — Дамблдор улыбнулся студенту. — Круто, — сам от себя не ожидая, выдал Рон. — Прошу прощения, — он тут же покраснел до самых ушей. — О, мистер Уизли, не стоит. Я рад, что вы находите это крутым. От этих слов Рон еще больше покраснел. — Профессор Дамблдор? — Слушаю вас, мисс Грейнджер? — Не могли бы вы рассказать про арку на входе. Мы уже, конечно, поняли, что она зачарована, но как именно? — Очень хороший вопрос. Дело в том, мисс Грейнджер, что эта замечательная арка настроена на каждого из вас. Проникнуть в вашу гостиную могут только все присутствующие, либо тот, кого кто-то из вас лично пригласит войти. — Но как это сделать? — Достаточно просто-нужно взять этого человека за руку и провести. — Профессор, вы не думаете, что использование пароля было бы безопасней? — спросил Гарри, уже просчитавший все слабые места в этой арке. — Почему вы так решили, мистер Поттер? — казалось, что директор начал получать удовольствие от беседы. Поудобнее расположившись на кресле, он принялся за эклеры, отметив про себя, что многие ученики последовали его примеру. — Ну, если арка знает каждого из нас, что помешает кому-либо проникнуть сюда под оборотным зельем? — на этих словах Рон с Гермионой переглянулись и улыбнулись другу. Каждый из них вспомнил второй курс: тот день, когда они проникли в гостиную Слизерина под оборотным зельем. — К тому же, если кого-то из нас заставят провести в гостиную человека? Если мы не будем этого хотеть? — Если вы не будете этого хотеть, то и не сможете провести, — просто ответил Дамблдор. — Сэр? — Гарри посмотрел на Гермиону, в надежде, что подруга, как всегда поняла больше. Но она казалась такой же удивленной и растерянной. — Видите ли, если на первый взгляд кажется, что сюда очень легко проникнуть, то это не так. Арка действительно настроена на каждого из вас. Но не на внешность, а на душу. Оборотное зелье здесь не сработает. Это тонкая магия, которую не провести никакими фокусами, зельями, заклинаниями. Каждая душа уникальна, ее невозможно повторить. Если вы будете действительно хотеть пригласить другого человека, он сможет пройти. Если же ваша душа не будет этого желать, даже империус тут бессилен. Повисло молчание. Все размышляли о словах директора. Конечно, все были восхищены такой магией, но возникал резонный вопрос: для чего такие сложности? Спросить вслух никто не решился. А молчание затягивалось. — Почему именно наш курс решили объединить? — вот он — вопрос, который витал в воздухе. — Мисс Паркинсон, думаю, это вполне очевидно. Более младшие курсы не подходят в силу своего возраста, седьмой же курс будет готовиться к сдаче ЖАБА. Этот «эксперимент» может сильно отвлечь их. — Профессор? — Слушаю, мисс Гринграсс. Слизеринка собралась с духом и с вызовом посмотрела на директора. — Извините за мою прямоту, но я, как и многие другие, не думаем, что это хорошая идея. Учитывая наши взаимоотношения, — на этих словах она высокомерно взглянула в сторону Гриффиндорцев, — это может привести к печальным последствиям. Мы слишком разные и не должны учиться на одном факультете, а уж тем более жить вместе. — Я понимаю, что вы имеете в виду, Дафна. Понимаю каждого из вас, — Директор сделал глубокий вдох и продолжил. — Вы молоды, сейчас всеми вами правят по большей части эмоции, а не разум. По какой-то причине многие из вас решили ненавидеть друг друга. Одним даже внушали это с детства. Но оглянитесь. Что вы видите? Дамблдор указал рукой на всех. Некоторые несмело бросили пару скромных взглядов в стороны. — Каждый из вас невероятный человек и волшебник. В каждом из вас скрыты любовь и ненависть, радость и печаль, светлое и тёмное. Каждый из вас уникален. Но порой, каким бы уникальным и способным не был человек — этого мало. Мало, потому что он одинок. Когда вы поймёте, что сила в единстве, вы покорите все вершины. — Сейчас ваша слабость — ваши эмоции, но запомните — они же ваша сила. Я не жду, что вы в одночасье отбросите свои принципы и жизненные устои. Это нелегко, я понимаю. Но я прошу вас попытаться. В гостиной стояла напряжённая тишина. Казалось, что ее можно потрогать руками. Гневные и пренебрежительные эмоции исходили мощной волной от некоторых бывших Слизеринцев. Конечно директор не ожидал, что будет легко. И надо отметить, что на одну секунду он начал сомневаться в своей затее. Но Дамблдор не был бы Дамблдором, если бы прекратил верить. Мимолётное сомнение ушло так же бы быстро, как и появилось. Он взглянул на высокого задумчивого юношу, что стоял неподалёку. Если такой человек, как Драко Малфой, смог изменить свои взгляды и мнение, значит шанс на успех точно есть. — Пожалуй, я уже злоупотребил вашим вниманием на сегодня. Я оставлю вас. Вам нужно о многом подумать. Организационные моменты мы обсудим с вами завтра.Я отклоняюсь. Остаток дня практически все студенты предпочли провести вне гостиной. Многие решили провести время на улице. Некоторые бродили по школе. Но всех объединяло молчание. Шестикурсники ушли в себя, обдумывая все происходящее. Даже на обсуждение друг с другом у многих не было сил. Вот и Гермиона, улизнув от друзей, хотела побыть одна. Ей нужна была тишина и покой. Сначала она решила отправиться в библиотеку. Где, как ни там, девушка всегда находила ответы на свои вопросы? Но на сей раз ситуация настолько неординарная, что библиотека ничем не поможет. Ни в одной книге не написано, что делать и как жить дальше. Развернувшись, девушка отправилась на улицу. Она решила пойти в цветочный сад. Наконец, оставшись одна, Гермиона обратилась к своим мыслям. Пища для размышлений была, но вот сил сосредоточиться у нее не оказалось. Поборовшись с собой, Гермиона пришла к выводу, что трезво мыслить у нее сегодня точно не получится. Она неспешно бродила по саду и наслаждалась тишиной. Время от времени она останавливалась у необычных цветов, которые она никогда не видела. Разглядывала, подмечала особенности. Некоторые цветы заинтересовали ее настолько, что она решила сделать их зарисовки. Когда с рисунками было закончено, Гермиона решила, что пора возвращаться в замок. Девушка даже не подозревала, что провела в саду достаточно много времени. — Гермиона, наконец — то ты вернулась, я тебя обыскалась. Где ты была? — в гостиной ее встретила Джинни. — Гуляла в саду. Хотела побыть в тишине. — Понимаю. Я несколько часов летала на метле. Тоже приводила мысли в порядок. — А где Гарри и Рон? — Рон проголодался, — Джинни закатила глаза и усмехнулась. — И почему меня это не удивляет? — ответила Гермиона, посмеиваясь. — Идем в комнату. Нужно как следует отдохнуть. Только, открыв дверь, девушки замерли. От места, где они стояли, протянулись золотистые нити. Каждая нить вела к кровати. — Ну, теперь мы хотя бы точно уверены, что будем жить вместе, — протянула Гермиона, оглядывая комнату. Комната была рассчитана на четырех человек. Она была оформлена в золотисто-белых тонах. Как и гостиная она была просторной. Здесь стояли четыре огромных белоснежных кровати. Рядом с ними были небольшие прикроватные тумбочки, такого же белоснежного цвета. Ковры персикового цвета расположились у каждой кровати. Джинни присвистнула. — Нехило… — Не то слово, — согласилась Гермиона, — но я не вижу шкафов, где все наши вещи? — Эй, смотри, тут еще две двери. Давай заглянем. Открыв первую, они оказались в ванной комнате. — Вот же черт! Они издеваются? Да я не вылезу из этой ванной ни за что на свете. — Джинни была поражена. И было чем. Ванная была невероятных размеров. В нее можно было поместить человек десять, не меньше. — Полный восторг, — Джинни даже прихлопнула в ладоши от удовольствия, — чур я первая сегодня в ванную. Гермионе пришлось постараться, чтобы увести подругу от ванной ее мечты. Джинни ни в какую не хотела уходить, разглядывая всевозможные баночки и колбочки. Лишь напоминание о второй двери заставило ее согласиться выйти. Гермиона знала, что любопытство всегда было слабой стороной Джинни. -ААААААА! Гермиона! — Что? Джинни? Что ты так кричишь? Что там такое? — Они сделали отдельную гардеробную, Гермиона. ОТДЕЛЬНУЮ! ГАРДЕРОБНУЮ! Джинни была готова прыгать от радости. Ее лицо светилось, как у маленького ребенка, к которому пришел Санта Клаус. Надо признать, что гардеробная впечатлила и Гермиону. Она была разделена на четыре секции. Каждая отгорожена друг от друга. Девушки обнаружили зеркала в каждой. — Удобно, — одобрительно сказала Гермиона. — Фантастика. Это просто, просто… у меня нет слов. Обалдевшая Джинни дошла до своей кровати и рухнула на нее с широкой улыбкой на лице. — Если нам еще попадутся адекватные соседки, то можно считать этот день великолепным. Словно в ответ на ее слова, открылась дверь. — Какого черта? Я должна жить с вами???? Джинни перевела взгляд с вошедшей девушки на Гермиону. — Чуда не случилось. Перед ними стояла Пенси Паркинсон.