***
Дорогой Том, Боже, как глупо. Знаю, что умру завтра — и пишу это вместо того, чтобы… А, к чёрту! Я уже всё сделала. Хватит. И с меня, и с других. Мы достаточно разбирались с последствиями проявления моей воли. Этому ты меня учил, верно? Являть свою волю миру, чтобы мир прогибался в ответ. Какая ирония: благодаря твоим урокам мой ангел сейчас со мной. Мой малыш. Мой Гарри. Благодаря тебе, Том, у меня есть тот, ради кого стоит умереть. Неважное начало для прощального письма… Дрогой Том, Не знаю, прочтёшь ли ты эти строки. Нет, надеюсь, ведь если прочтёшь, значит, я мертва и мертва зря. Завтра Папа Лекба уведёт меня за собой. Молю всех богов, чтобы мы — ты и я — ушли из этого мира вместе. Мари Лаво права: все должны платить по долгам. Ты тоже, Том. Ты тоже. Это, должно быть, странно, но моё сердце всё ещё болит за тебя. Мне так жаль, Том. Так жаль. Вспоминаешь ли ты наше детство так же часто, как я? Вспоминаешь ли, как мы воровали яблоки на кухне (боже, а Северус так ворчал, но не выдал нас ни разу!). Как сбегали с уроков, вдвоём, ты и я, и прятались на высоченных тополях в саду до самых сумерек. Глаза слепило от белизны пуха, от жгучего перламутра на закате лета, а ты читал мне вслух стихи из старого сборника, что стащил в библиотеке. Это был Рембо. История о корабле-призраке, что сбился с пути, затерялся в зелёных водах. Я помню, как горели твои глаза — и помню, как замирало моё сердце от трепета и ужаса, непонятных мне самой. Я боялась океана. Меня пугала судьба бедного, заблудшего корабля — так же сильно, как тебя восхищала. Ты говорил, что хочешь стать тем кораблём — и мыслью, сотворившей его образ. Гением, что обличил идею во плоть человеческого языка. Артюр Рембо — свободная и несчастная душа, покинутая, но упрямо идущая за светом впереди. И пусть этот свет — только ядовитый отблеск абсента, подожжённого в грязном баре на окраине Парижа. Каждый угол в нём пропах опиумом и табаком. Каждый угол в нём, как и бар, как и город, как и пламя и бутылка абсента — только иллюзия и обман. Я думаю, Том, твоё желание исполнилось. Ты стал тем, кем мечтал стать. Разрушенным, безумным, обманутым… Но свободным. Рембо было тридцать семь, когда он умер. Совсем, как тебе сейчас. Время пришло, Том. Твоё и моё время раздать долги. Я боюсь смерти, Том, до жути боюсь — но рада, что заберу тебя с собой. В эту дверь мы войдём вместе.Всегда твоя, Лили