Сделка с дьяволом

      Вы когда-нибудь жили той прекрасной жизнью, о которой мечтали?       Джисон жил. Но всё потерял.       Месяц назад       Прекрасный октябрьский день начался с того, что счастливый рыжий Хан упал с кровати и ударился лбом об острый угол тумбочки.       — Третий раз за неделю, — прошипел тогда он.       Но погода стояла в то утро сказочная, и только она подняла парню испорченное настроение. Пластырь на лбу смотрелся не очень красиво, а кофе оказался слишком горьким, хотя Хан бабахнул туда две полных ложки сахара. Да, у Джисона не было комплексов насчёт внешности.       Не было       До этого дня       Когда Хан пришёл в школу, его уже ждали. Нет, не одноклассники и друзья с широко раскинутыми руками, а некто разъярённый, готовый взорваться в любую секунду. Он ждал Хана, и в голове его крутились разные планы мести. И из всех он решил выбрать самый жестокий.       Не успел Джисон свернуть в нужный коридор, как его спина больно столкнулась со стеной. Парень не успел сообразить, что произошло, в глазах от удара резко потемнело, а в живот прилетело что-то, напоминающее кулак.       — Нравится? — с садистским удовольствием спросил этот человек.       Хан узнал его по голосу.       Чанбин. Это определённо Чанбин. Мотив избиения сразу стал понятен. Мистер «Чёрный парень» приревновал своё «солнышко».       Речь о Феликсе. Джисон его просто обожает. Вы видели кого-то более светлого и нежного? Более прекрасного и невинного? Ли Феликс не только выглядит как лучик солнца, но и ведёт себя подобающе. Представляете, как забавно Хану над ним по-дружески подшучивать?       Вчера он прижал этот пушистый комочек к стенке и делал вид, что целует его шею, наслаждаясь визгами, смешанными с истерическим смехом, и лёгкими хлопками по спине.       А Чанбин юмора не понимает. И Джисон оказывается прижатым к стенке уже не в первый, не во второй раз. И Хану уже очевидно, что этот «чёрный парень» влюбился в «солнышко» и ревнует к каждой пылинке. Но сам великий и грозный Со Чанбин никогда этого не признает. Он ни за что не скажет обществу, что он гей. Потому что для него это унизительно.       Ещё один удар по тому же месту, и Джисон согнулся пополам от боли. Гораздо ощутимее, чем утренний удар головой о тумбочку.       — Отвечай, пидора кусок! — рычит Чанбин, вновь прижимая парня к стене.       — Более чем, — шепчет Хан, за что получает очередной удар, но уже в другой бок.       — Я тебя предупреждал, что в следующий раз всё будет хуже? Я, сука, предупреждал?       И тут Джисон действительно на порядок испугался. Обычно всё заканчивалось на двух-трёх ударах, а потом в коридоре или туалете появлялся кто-то ещё, и Со по-быстрому смывался.       Но в этот раз что-то не так. Сердце сжимается от страха, когда чужая ладонь располагается на горле и сжимает его. Хан хрипит невнятные слова, умоляя прекратить, и своими руками хватается за чужую.       Шершавая ладонь на горле немного слабеет и парень вырывается, отходя немного в сторону и восстанавливая дыхание. Чанбин усмехается. Но не уходит. Он наоборот делает два шага к Хану и вновь бьёт, не жалея сил, которые всё не убывают.       — Лучше тебе бежать домой, щенок, и не возвращаться сюда никогда. Потому что прямо сейчас мои друзья распространяют такую информацию, которую никто в жизни никогда не забудет.       Джисон вслушивался в каждое слово и пытался осознать, что же происходит. Если сейчас про него распускают ложные слухи, то зачем эта сцена с дракой? Какой в ней смысл?       «Чёрт… от удушья точно останется след…»       — Ты — самый грязный пидор во всём мире, — вновь рычит Чанбин и поднимает Джисона за рубашку.       Лопатки терпят очередную сладкую встречу со стеной.       — А ты почище будешь? — сквозь боль усмехается Джисон.       — Зря ты это…       Чанбин бросает полный ненависти взгляд на испуганное лицо Хана. Через секунду Джисон чувствует колючие волосы у своей щеки и жгучую боль на шее. Со хватает парня за ярко-рыжие волосы и отгибает голову в сторону, открывая себе ещё больше пространства для веселья.       Сколько укусов и засосов Чанбин оставил на нежной коже, Хан понятия не имеет. Он был слишком шокирован в тот момент, чтоб считать. От боли парень лишь мог закусывать губы до крови, хрипеть и пытаться сдерживать желание заплакать.       Ведь он мужчина. Ему не положено плакать.       Когда Со вдоволь наигрался с шеей, он просто откинул парня в сторону и ушёл, как будто ничего и не было.       Джисон долго приходил в себя. Сложнее всего было справиться с бесчисленными вопросами, сменяющими один другой.       Дрожащая ладонь поднялась к горящей шее и легонько прикоснулась к ней, к самому больному месту, а затем он посмотрел на пальцы. Кровь. Её немного, но от одного её вида Хану плохо.       Собравшись с мыслями, парень принимает решение дойти до туалета и смыть с себя эту грязь. Но зеркало в грязном помещении бьёт сильнее любого удара. Хан впервые чувствует себя настолько жалким и беспомощным. На шее виднеются следы от укусов, от некоторых из них идут дорожки крови, и фиолетовые засосы. Впервые он такой помятый и униженный...       «Лучше бы просто избил… Не впервой ведь. Зачем так далеко заходить?» — думает Джисон, смывая красную жидкость с шеи. От каждого прикосновения кожу жжёт, словно её режут ножом.       Противно, до ужаса противно.       Пытаясь прийти в себя, парень и не замечает, как в туалет входят два его одноклассника. Они о чём-то бурно беседовали, но как только увидели Джисона, сразу притихли и стали перешёптываться.       «Он что-то говорил о слухах… Неужели… Он и вправду?..»       — Эй, Джисон, а тебе много платят? — вдруг спросил один из них.       Раздался громкий смех.       Тогда Хан ещё не знал, что ближайший месяц этот смех эхом будет звучать в его голове. Эти парни первые, кто над ним посмеялись после произошедшего.       Как потом оказалось, Чанбин с его «бандой» действительно пустили жестокий слух о Джисоне. Хан не помнит его дословно, так они просто передавали его каждому устно. А те, кто его слышал, добавляли своего и рассказывали другим. И так до бесконечности.       Но основной сюжет таков:       «Хан Джисон гей-шлюха, которую покупают богатые папочки, чтобы повеселиться.»       Вы можете спросить, а где доказательства этим слухам?       Засосы на шее. Чанбин не дурак. И у него уж точно нет тайных чувств к Джисону, чтобы так просто играться с его шеей. И если бы Хан послушал Со тогда, если бы он просто убежал домой, то никто бы этих свежих отметин на коже не увидел. И не было бы тогда этих доказательств. И не тыкали бы в парня пальцем каждый раз, когда из-под ворота рубашки выглядывали уже заживающие укусы.       Но всё это ничего по сравнению с той болью, которую принёс парню Хван Хёнджин.       Джисон к нему на самом деле неровно дышит, нет, он задыхается, когда видит его. Потому что этот парень идеален. Хан не может не смотреть на его бархатную кожу, прекрасные волосы и подкачанное тело… А хванова улыбка заменяет тысячи звёзд. До сих пор Джисон ненавидит себя за то, что спустя этот чёртов месяц готов отдать всё, чтобы просто быть с этим парнем.       Даже после того, как Хёнджин помог Чанбину настроить против него всех учеников.       Только вот основной план Со провалился.       Феликс не перестал общаться с Джисоном. И так же поступил Ян Чонин — лучший друг Хана. Только эти двое могли адекватно разговаривать с рыжим парнем даже после случившегося.       Именно поэтому Чанбин всё не успокаивался. Он придумывал всё больше и больше историй, которые вообще не могут быть реальными, но все им почему-то верят.       На следующий день после случившегося Джисона замочили головой в унитаз. За следующую неделю ему порвали три рубахи и сломали мизинец. За вторую неделю оценки Джисона скатились на самое дно по всем предметам, кроме алгебры. По ней оценки были изначально ниже дна. Это и стало новым поводом для издёвок.       На третьей неделе одноклассники объявили бойкот Джисону. Рыжая краска почти смылась с волос. А вес уменьшился килограмм на восемь. Улыбка, которая до этого не слезала с лица Хана, теперь и вовсе на нём не появлялась. Эта неделя выдалась самой тяжёлой из всех.       Отношения испортились не только со школьниками, но и с семьёй. Отец стал жёстче, а мама угрожала тем, что не будет давать деньги на еду, если Хан не станет лучше учиться.       Но желания учиться не было. Также как и желания жить.       Четвёртая неделя — неделя смирения. Парень окончательно признал, что он отброс общества. Он признал, что ему никогда не стоять рядом с Хёнджином. Он признал, что больше никогда не будет смеяться в большой компании. Он признал, что проиграл.       Проиграл самому себе