Lovely.

Наступил апрель со своей приятной погодой, тихим ветром и терпким желанием как-нибудь прогуляться по весеннему Токио, не менее серому, но менее блеклому. Сходить куда-нибудь в кафе, в кино, просто на прогулку — звучит замечательно, к тому же сезон цветения сакуры. В итоге выбор — каток. Зимний, холодный и свежий, яро контрастирующий с теплом и легкой худотой апреля, с его солнцем, каток привлекает народ, которого здесь навалом, слышится смех и крики, эхом оттдающие в ухо; в раздевалке ещё пару человек засиделось. Да, людей действительно много. Рио всходит на лёд и оглядывается. Нагиса с Каяно у кофейного аппарата мило беседуют, ожидая свой кофе (а получились бы милые фотографии), а Карма только подходит. Удивительная они компашка — всюду вместе таскаются. Но никто, собственно и не против. Рио не дожидается, отъезжает от бортиков и катится несколько метров, не подавляя желание устроить какую-нибудь пакость — будь то сбить кого-нибудь ненароком, будь то просто порча настроения каким-либо способом. Рио — просто прирожденная стерва. – Неплохо, Ри-тян, – Карма смеётся, следя за Рио и её движениями, удивительно плавными, будто она профессиональная фигуристка. Рио только глаза закатывает и скользит в сторону бортиков, желая ударить Карму чем-нибудь тяжёлым — не только же окружающим настроение портить. – Будто ты лучше сможешь. – Не смогу. Карма заходит на лёд слишком уж уверенно, а после слегка касается, держась за бортики. В здании холодно, а Рио чувствует, как горят щёки от желания рассмеяться. – Да ну, наш супер-пупер-круто-Акабане-Карма не умеет кататься? Она отъезжает от него на несколько метров, словно дразнится, а после в толпе растворяется — Карма даже не удивлён. Она возвращается через какое-то время — Нагиса и Каяно тоже затерялись где-то в толпе, их нет около того кофейного аппарата. – Может быть, цена моего позора вполне оправдана, – замечает Карма, и Рио взглядом ведёт куда-то в сторону, замечая сладкую парочку. В прямом смысле сладкую — они катятся, держась за руки. – Ну и ну. Даже Каяно умеет кататься, Карма, – в голосе будто осуждение. – О, не нагнетай. Рио сдувает пряди волос с лица, а после принимает решение, за которое после пожалеет: – Возьми меня за руку. – Что? – Карма выглядит удивлённым. Рио хмыкает, отмечая про себя, как забавно лежат пряди на его чёлке. – Буду учить тебя кататься, – объясняет Рио, будто это что-то само собой разумеющееся. Карма уверен: потом она ему точно это припомнит, хвастаться будет. – Как благородно. – Я знаю. Руки у Кармы холодные. Рио чуть не отряпнула, а после только посильнее сжала ладони. Он не замёрз, это точно. Они катятся сначала медленно, и Рио приходится ехать спиной, случайно задевая плечами посетителей, как она и хотела. Рио хмыкает, переводит взгляд на ноги, а после на Карму — он выглядит удивительно сосредоточенным. Рио выдыхает, провожает взглядом небольшой клубок пара, чувствует себя полной идиоткой. Медленно катится назад, придерживает равновесие — делает всё, как надо. И чувствует, что ничего не делает так, как надо. А ещё чувствует на себе взгляд, а это только раздражает. Цыкает и оборачивается, прям в воду глядела — на них таращатся Нагиса с Каяно. Кто бы сомневался, что так будет? Рио отвлекается и всё пухом падает. Вторая из её ошибок на сегодня. Первая — решение учить Акабане кататься. Карма утаскивает её за собой из-за рефлексов. Волосы собирают снежную пыль со льда, ложатся на небольшие углубления от коньков, прежде чем Рио понимает, что они упали. – Если ты решил так подкатить, то вышло отстойно. – Правда? Я думал, тебе понравится. Рио опять фыркает. Карма замечает перемену в её настроении — а как иначе? — и виду не подаёт — а зачем? Ему такая Рио нравится, определенно. Он подаёт ей руку: – Долго сидеть будешь? Витать в облаках — это, конечно, хорошо, но немного не сейчас. Рио даже не замечает, как он встал и как с ним тут же ринулись одноклассники. Плохая была идея, признает Рио, а в итоге встаёт с широченной улыбкой, словно дразнится. Конечно, дразнится. И отъезжает подальше, помахав рукой для полной картины. «Чао, неудачники!» или что-то в этом роде. Рио чувствует, как горят щёки и как холод обжигает её кожу. Сама себе удивляется. Зато теперь, лишившись груза несуществующей совести, можно заняться тем, чем она изначально хотела. Карма смотрит ей в след, улыбается и словно дразнится: – Из Ри-тян вышел бы неплохой учитель. Точно дразнится, ведь Рио — никакой не учитель, все это понимают. Когда их время на льду заканчивается и они идут домой, опять всей своей компанией, перед тем как уйти, Рио совершает третью ошибку за сегодня — целует Акабане в щёку.