***
Шли по лесу, уже вечером, но времени должно было хватить, чтобы дойти до лагеря. Слышался вой волков. — Эй, Олаф, а мы ведь неплохо сработались, тогда с краулерами — сказал радостный Хельге. — Не спорю, пират. Запустил ты копье на будь здоров тогда. — Или мертв. Оба посмеялись. — Ребята мне отлить надо, подождите сказал Дир. — Без проблем, брат — ответил Хельге. — Да, без проблем — поддержал Олаф. Отвернулись от Дира. — Слушай Олаф, если отсюда выберемся, я тебя в команду к Грегу приглашу, пойдешь? Олаф задумался. — А почему ты думаешь, что мы когда-нибудь выберемся отсюда? — Да сам смотри. Болотники хотят своего Спящего призвать и он их, якобы освободит. В Новом вон маги воды хотят руду взорвать, и таким образом разрушить барьер. Это только старые смирились с такой судьбой. Другие вон к свободе рвутся. Я вообще думаю, что человеку свойственно к ней рваться. — Возможно, Хельге. Но мы… Голову Хельге пробила стрела насквозь в левом виске был наконечник, а из правого торчали перья. Олаф быстро обернулся в сторону Дира. Тот уже натянул другую стрелу на свой лук. — Ты чё, сука, делаешь?! — Выживаю. — Что блять?! — Сам слышал. — Выживаешь?! Нет, ты убиваешь! — Будто ты не убил ни одного человека в этом месте, святоша. — Там, сука, другое было! — А я буду всех убивать, чтобы выжить. Сам слышал «призраком только один может стать» — Это Ян сказал — не Диего. — Да, но на рынке он сказал, что не все могут призраками стать. — Это он, чтобы других желающих отпугнуть, я уверен. — Я нет. Сейчас я убью тебя Олаф — в кустах Олаф приметил кончик чьего-то лука — отдам список Диего и не буду до конца своих дней в шахте надрываться, стану призраком. — Ты — пидр! — Зато не буду киркой… — Дир вздохнул — сам знаешь. Все хватит пора с тобой кончать. Но Дир не смог покончить с Олафом: он упал замертво, а из-за горла у него торчала стрела. — Мда, вообще, я не удивлен, сам бы тебя за место под Солцем убил и вон того — указал на Хельге, который лежал бездыханным — Но я себе уже местечко урвал, да и пивом ты со мной поделился, когда сам хотел его хлебнуть; а это я ценю. Ты извиняй, но я вещички их себе заберу, если че ценное попадется. А сам иди, скоро стемнеет. Ещё, не дай Иннос, волкам попадешься злым, вся моя доброта пропадет. Олаф взглянул на Хельге, подойдя к нему, присел и закрыл ему глаза. А после пошел, не оборачиваясь. Олаф застал Диего в лагере, когда он подделывал свой доспех. Тот, завидев его, сказал: — О-о Олаф, уже вернулся и, я надеюсь, со списком. А где остальные? — Всё сложно Диего, давай я тебе потом расскажу. — Твоя воля, давай список. Олаф передал список Диего. — Итак, угу… — Диего осматривал список — угу… хмм… ещё больше пива? ну ладно. Так, хорошо Олаф, ты отлично справился с испытанием веры, теперь я убежден, что ты предан делу Старого лагеря. К тому же я расспрашивал людей в лагере о тебе. Большинство из них за то, чтобы ты тут остался. Но это еще не всё. — Что такое? Видишь ли, прежде чем стать призраком, тебя должен узнать Гомез. Совсем забыл это сказать. Если ты ему понравишься, можешь остаться. Он сейчас в крепости пирует. Пойдем, я сделаю так, чтобы стража впустила тебя. Олаф и Диего подошли ко входу в крепость. — Эй ребята — у меня новобранец для призраков, впустите его для аудиенции с Гомезом. — Никаких проблем, Диего. — Оно и славно. Ну ладно парень, ступай и удачи тебе. Олаф перешел ворота и побрел в крепость, которая в пятидесяти от них метров. Стража у входа в саму крепость его остановила. — Куда идешь, челядь? — У меня разрешение от Диего на аудиенцию с Гомезом. — Хорошо, входи. Сначала налево потом направо, чтобы к барону выйти. Только не отвлекай его от судопроизводства. Зашел в крепость, вышел в коридор, повернул налево, как и было сказано. Предстал стол из красного варантского дерева, на котором были клинки с украшениями. На стенах были чучела из голов животных от волка до мракориса. Завернул направо. Увидел стол длинной в пятнадцать метров с жаренным мясом, варенным рисом, печеньками и пряниками, красным вином, медовухой и иными алкогольными напитками. За ним сидел Шакал, Торус, другие гвардейцы и человек пять одетых в шелка, как и Гомез. Сам Гомез сидел на троне в конце зала справа от него танцевали танцовщицы. Перед ним стоял призрак и рудокоп. — Итак, то есть ты считаешь, что если человека заподозрили в краже, его можно обвинять не имея улик — сказал грозно Гомез. — Рудокоп сглотнул. — Но у меня есть улика. Она весьма противоречива. А теперь давай расставим все точки на «ты». Ты приходишь ко мне на пир, прерываешь его и обвиняешь моего знакомого в проступке, которого он не совершал. — Но я думал вы разберетесь, ведь ваша правда… — Моя правда — это моя правда. Ты пытаешься перечить мне, а это недопустимо — взял покрепче свой меч — Знаешь как я его называю. — Нет, но все его зовут «Гневом Гомеза» — И вот ты меня опять злишь. Я называю его «мой гнев». И сейчас ты познаешь его. — Но я… У рудокопа упала голова на пол. А все тело стало гореть. Клинок Гомеза помимо синего свечения имел какието выгравированные символы, которые горели как плавленное железо. — Вот мой гнев. Фиск можешь идти и помни мою доброту. — Да, Гомез — призрак ушел. Гомез увидел Олафа. — Ещё посетитель, подойди. Олаф стал идти к барону, чувствуя множество взглядов разного рода: от любопытства до насмешки. — Кто ты? -спросил барон. — Я Олаф. — Олаф — нервно сказал гомез — не знаю такого. Ты скорее безымянный. — Я новенький, хочу вступить в твой лагерь. — Мой лагерь, отлично. А что ты можешь предложить. — Я умею воровать. — Все умеют воровать. Дам тебе еще один шанс, кого ты знаешь? — Я знаю Диего. — Диего — мой лучший призрак; и твой опекун. А так не пойдет. Олаф думал: Лестер, Идол Набим, Джарвис, Ли и другие. Решил назвать Ли. — Я знаю Ли. — Все знают Ли. Этот принципиальный паладин мне не нравится, хоть я и уважаю его за заслуги. Ну еще что-то — Гомез перебрал пальцами по рукояти меча. Олаф сглотнул. — Я знаю Лестера. — Это уже что-то, хотя все равно не то. Так ладно — ухватил поудобней меч — И тем не менее у тебя есть связи по всему лагерю, а это уже что-то. Ты станешь призраком, но будь готов в будущем выполнить задание от меня.***
Олаф вышел из крепости с чувством новорожденного младенца. Справа он заметил как один из магов огня шел в сторону часовни. Олаф сразу же вспомнил про послание магам, которое ему надо было передать им. Поэтому он сорвался с места, подбегая к магу огня. На вид маг был лет двадцати пяти. Лицо было у него приятным, волосы каштановые и густые. — Постойте! Маг обернулся, увидев Олафа. — У меня письмо к вам из внешнего мира — немного запыхающийся Олаф передал магу письмо. Тот развернул его и внимательно прочитал, освещая своими руками его. А после ответил спокойным и приятным голосом: — Это письмо магу огня Ксардасу, но уже давно покинул круг. Олаф не знал, что говорить. Ибо не понимал как это его касалось. Маг это заметил, поэтому сам возобновил диалог: — Из награды ты получишь хижину напротив арены, ее хозяин пропал без вести. И навряд ли уже вернется, а коли вернется мы подберем ему новую хижину. На лице Олафа появилась крайне довольная мина, настолько, насколько он будто бы сорвал огромный куш на ставках. — Спасибо вам… — Олаф не знал как звали мага. — Зови меня: Мильтен. А теперь ступай, думаю, у тебя еще много работы в твоей хижине. На этих словах Олаф и Мильтен расстались.