4.07.1970
Pov Наруто
Мы спокойно болтали и смеялись, когда примчалась девчушка лет шести. Она, тяжело дыша, выпалила:
— Мисс Эллингтон и мистера Тейлора вызывает миссис Уилсон.
… и умчалась по своим, вероятно, супер важным делам. Мой вопрос оказался обращен в пустоту:
— Какого черта, даттебайо?!
Мари опасно прищурилась:
— И куда вы вновь вляпались?
Я тут же открестилась от претензий:
— Никуда мы не вляпались!
Она, очевидно, совсем мне не поверила. Нет, я понимаю, моя репутация оторвы работала без сбоев, но сейчас стало немного обидно. Параллельно я судорожно листала мысленный список наших с теме нарушений и думала о том, где же мы спалились, раз нас позвали аж к директрисе.
Впрочем, подруга не любила зацикливаться на одном вопросе.
— Тогда почему вас вызывают к директрисе?
Я дернула плечом. Ками, если бы я знала!
Мари сверлила во мне дырку. Я думала, что невербального ответа хватит, но, очевидно, ей этого мало.
— Откуда я знаю?! Да без понятия. Может, нас вновь решили взять под опеку?
Роуз невозмутимо заметила:
— Вряд ли. Чтоб вас одновременно? Какой же этот человек оригинал.
В словах ощущалась насмешка, но насмешка вполне оправданная и не обидная. Моя внешность этакого ангелочка привлекала людей, несмотря на вечно разбитые коленки, расцарапанные руки и растрепанные волосы. Однако я не собиралась переходить в семью, а потому шокировала характером. Стратегия была рабочей — все сбегали.
Саске тоже пытались усыновить. Ключевое слово — пытались. Но вот чтобы нас вместе… такого еще и вправду не было.
Строго говоря, директриса должна решать множество других вопросов, помимо принятия ребенка в семью. Но наша директриса — миссис Уилсон, хоть и носила гордый титул, по факту, разбиралась лишь с этим. Все остальные вопросы решала мисс Кракли. Нормальная женщина, хоть и весьма строгая. Многие в приюте ее опасались. За что конкретно, так никто и не смог объяснить.
В принципе, если перестать учитывать тот момент, что миссис Уилсон разбирается только с усыновлением/удочерением, нас могли вызвать еще и для разговора о средней школе. Приют содержал детей до одиннадцати лет, а после отправлял в среднюю школу-интернат. Мы с теме учились достаточно хорошо. Лучше многих. И держались на одинаковом уровне — в надежде, что так нас отправят в одну школу. Но если это не сработает, всегда был план Б (хотя его стояло назвать «план Ш») — шаринган.
Мне честно хотелось попасть и в одну школу с подругами, но тут шансы были еще меньше.
Вообще, средняя школа была больной темой для многих. Она сулила расставания с друзьями, новых людей и неизвестность. И это было весьма страшно. А потому такой вызов… вызывал плохое предчувствие. Не у меня, ясен пень, но девочки выглядели обеспокоенными.
После непродолжительного молчания мы заверили девочек в том, что мы все им расскажем, и направились в кабинет миссис Уилсон.
—
Что думаешь?
—
Будет что-то интересное, — я была уверена. Это радовало и заводило одновременно. В последнее время все было… слишком скучно и предсказуемо.
На этой ноте я стукнула для приличия кулаком пару раз и распахнула дверь.
— Миссис Уилсон, — о, синхронно получилось.
— Мистер Тейлор, мисс Эллингтон. Знакомьтесь, это профессор Макгонагалл из вашей будущей школы.
— Профессор Макгонагалл, это мистер Тейлор и мисс Эллингтон.
Пока директриса представляла нас, я внимательно рассматривала женщину. На вид — лет тридцать, худощавая, среднего роста. И, однозначно, гражданская. А еще…
Я по привычке прищурилась.
Ебать-копать! Да она же… Да это же…
Я четко ощущала внутри женщины Хрень. Она у нее была красная, ярко-алого цвета. Она, едрид-мадрид, была мутантом! Мутантом-мутантом-мутантом! Как у меня лыба на все лицо не выползла — не знаю.
Ощущать Хрень я училась долго. Это было долго, тяжело, и очень муторно. Думаю, если бы не мой опыт сенсора, хрен бы че у меня получилось. Учиха тоже пытался. У него не вышло. Во время выхода Хрень ощущалась достаточно сильно. А вот чтобы увидеть ее внутри людей, нужно было сконцентрироваться и напрячься.
Я училась этому для того, чтобы найти других мутантов. Не получилось. Несколько раз я видела спящую Хрень внутри людей. Пару раз — других мутантов. Но они буквально испарялись, и всех моих сил шиноби не хватало, чтобы успеть за ними.
Вообще, в овладевании Хренью мы застопорились примерно полгода назад. Контролировать и не выпускать от сильных эмоций — научились. Прогонять в отдельные части тела — тоже. Теме научился поднимать небольшие предметы силой мысли, а я — чувствовать Хрень. Все!
Это очень сильно раздражало. Я ощущала себя древним человеком, который нашел сотовый телефон. Как будто я только бью этим телефоном по голове собратьев и использую вместо подставки для стола.
Мы использовали силу очень топорно, просто не понимая принципа. И это чертовски сильно раздражало.
И вот сейчас — мутант прямо передо мною. Миссис Уилсон о чем-то распиналась, а я стояла, смотрела в пол, и думала о том, как подавить проклятую улыбку.
Учиха заметил, как я дергаю уголком рта. Немудрено. Я глянула ему в глаза и беззвучно проговорила:
—
Му-тант.
Он округлил глаза. Я еле-еле кивнула. Он приподнял бровь. Я закатила глаза.
Засранец. Сомневается он.
В кабинете одновременно проходили два диалога: между взрослыми женщинами и между детьми со взрослыми глазами. Вслух и беззвучный. Пустой, наполненный вежливостью и только, и, будто в противовес — отрывистые основные слова, четко проговариваемые по слогам.
Миссис Уилсон произнесла что-то вроде:
— Ну, вы побеседуйте, — и вышла.
Я обалдела от радости. Удача-удача-удача. Мы с мутантом один на один! Ну, вернее, один на двое, но неважно. Я уже собиралась открыть рот, когда профессор произнесла:
— Мистер Тейлор, мисс Эллингтон, скажите, с вами случались странные вещи? Необычные, волшебные?
Она смотрела весьма проницательно. Хотя, она же учитель… Ну да, ей по профессии положено разбираться в эмоциях людей. Особенно маленьких людей, как мы сейчас.
Я не стала ее разочаровывать. Она же говорит о Хрени, верно? Ну, скорее всего. Говорить стоит честно, ведь она может помочь в освоении Хрени. А если нет, и я ошибаюсь… Шаринган полезная штука, особенно в умелых руках. Теме сможет заменить ей воспоминания на ложные. Мы почти не рискуем.
Я переглянулась с Учихой и заговорила:
— Да, было такое. Я тогда сильно испугалась и разбитая чашка восстановилась.
Ну, не чашка, а деревяшка, строго говоря. Но чашка — гораздо более банально. Выделяться — это замечательно и прекрасно, я люблю выделяться, но сначала надо собрать информацию.
Профессор перевела взгляд на Учиху. Тот коротко отозвался:
— Я отшвырнул собаку, не касаясь ее, когда она пыталась меня покусать.
Женщина одобрительно кивнула:
— Все дело в том, что вы волшебники.
В первые мгновения я офигела, но до меня быстро дошло — волшебники=мутанты. Хотя мой вариант мне нравится больше.
Профессор Макгонагалл понаслаждалась нашими ошарашенными лицами и продолжила:
— Волшебники — это люди, обладающие магией. Мы живем скрытно, и магглы — люди, не обладающие магией, не знают о нашем существовании. Мы умеем колдовать и пользуемся магией на протяжении всей жизни. Детские стихийные выбросы происходят под сильными эмоциями. То, что случалось с вами — именно они. Чтобы научиться контролировать свою магию, научиться колдовать, волшебники посещают специальные школы. На территории Великобритании такая школа одна — Хогвартс. Туда приходят в одиннадцать и учатся либо пять, либо семь курсов. Это ваше приглашение в Хогвартс.
На протяжении всей речи я стабильно заменяла слово «волшебники» на «мутанты». Так было привычнее.
Речь… Она говорила это явно не в первый раз и, очевидно, хотела завалить информацией, чтобы люди подольше ее переваривали. Рабочая стратегия. У меня тут же появились вопросы. Очень много вопросов. Офигеть как много вопросов, и они теснились в голове. Теснились, разрывали голову, а я все никак не могла определиться, о чем спросить в первую очередь. В итоге я, тяжело вздохнув, просто взяла свое письмо. Может там будут ответы хотя бы на некоторые вопросы?
Теме тоже забрал свое, но я не обращала на него внимания.
Необычная бумага. Очень плотная и дорогая даже на вид. И не жалко им? Видимо, могут позволить. Все интереснее и интереснее…
Красный сургуч и герб. Запоминающийся герб… и очередное мудреное название. Интересно, эти маги специально делают названия такими сложными? Ладно, Хогвартс, еще ничего. Но эта профессор… Магонагалл? Макирогалл? Макоранагалл? Ками, надо будет потренироваться в произношении, а то неловко получится.
А самое главное… На конверте было написано: «Мисс А. Эллингтон, город Лондон, улица Кенгсинтон, приют номер 34». Вопросов разом стало больше. Я решила разобраться хотя бы с частью, чтобы меня не захлестнуло лавиной вопросительных предложений.
— Профессор, скажите, откуда стало известно, что мы — маги? Откуда вы узнали где мы проживаем? — это были не самые насущные вопросы. Неизвестно, сколько будет стоить это обучение, как оно будет проходить, неизвестно еще столько всего! Но разбираться надо было постепенно.
Профессор Мак… че-то там… галл несколько удивленно взглянула на меня, но ответила. Ну да, справедливо, обычного ребенка интересовало бы другое.
Но я не обычный ребенок.
Я подавила желание пакостно ухмыльнуться и принялась внимать.
— Давным-давно, когда Основатели создали Хогвартс, они создали несколько артефактов специально для отлаженной работы школы. В том числе — Книгу. В ней показываются имена детей-магов с достаточным уровнем магии и их места проживания. В Книгу заглядывают раз в год, перед новым учебным годом, чтобы отправить письма первокурсникам. В Книге появляются только имена ребят одиннадцати лет и их местоположение до начала учебного года. После получения письма первокурсником эта информация не меняется.
Я задумчиво кивнула. Кое-что прояснилось, но появились другие вопросы.
Однако то, что по этой Книге нельзя будет отследить нас в дальнейшем, успокаивало.
Я сломала сургуч и вытащила листы из плотного конверта. Два листа.
ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»
Директор: Альбус Дамблдор
(Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Президент Международной конфедерации магов)
Дорогая мисс Эллингтон!
Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс».
Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.
Занятия начинаются 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.
Искренне ваша, Минерва Макгонагалл, заместитель директора!
Прочитав листы, я ошарашенно захлопала глазами. В первом все было более-менее понятно. Конечно, фраза про сову настораживала, но это было мелочью по сравнению с содержанием второго листка.
Там было написано много всего, но отдельные пункты потрясали особенно. Вопрос вырвался сам собой и буквально источал скептицизм:
— И где можно будет купить все это, даттебайо?
Женщина глянула несколько насмешливо, но понимающе и отозвалась спокойно:
— Я упоминала, что волшебники, — мутанты. — Скрываются от простых людей. У нас есть специальные поселения, где живут одни волшебники, — мутанты. — Учереждения, которые магглы попросту не замечают, и так далее. Косая аллея — известное место. Там можно купить многое. Для школы — буквально все. И, да, оно находится в Лондоне, — предотвратила она мой вопрос.
Я смущенно улыбнулась, но продолжила выяснять важные моменты. Один вопрос буквально распирал меня, и я не выдержала:
— Почему волшебники вообще скрываются? Колдовство… Я его не видела, — я видела Хрень. Ясен пень, что это одно и тоже, но иногда термины помогают выкручиваться. — Но я уверена, оно может многое! Зачем? Отчего?
Женщина слегка улыбнулась:
— Похвальное рвение к знаниям, мисс Эллингтон. Это весьма сложный вопрос, на него нет однозначного ответа.
Она вздохнула и перевела взгляд на кружку миссис Уилсон. Одним движением женщина вытащила палочку, два коротких взмаха — и кружка затанцевала на взявшихся из ниоткуда ножках.
Я зачарованно наблюдала за танцем. Вот оно… вот оно, правильное использование Хрени. Не топорно, а умно и ловко.
Ебать-копать, если этому учат в Хогвартсе, то я однозначно за! Возьмите меня туда!
Увидев мой восторг, который я и не пыталась скрыть, и молчаливое изумление Саске, она довольно хмыкнула и продолжила.
— Вы слышали об Инквизиции?
Мы молча кивнули.
— Начитанные дети… Это была война. Тогда еще не было цельных общин магов, толкового управления, ничего такого. Мы были абсолютно разобщены. И проигрывали. Несмотря на магию, несмотря на наши умения, которые в древности были обширнее, чем сейчас, нас побеждали. Магглы давили количеством и умелой организацией. А еще… Конечно, еще были и маги на стороне инквизиции. Их воспитывали набожными. И хоть они и обучались в Хогвартсе, но лишь для того, чтобы отдать информацию в руки врагов.
Не считайте, что маги были абсолютным добром, а инквизиция — злом!
Она как-то отрывисто махнула рукой, и кружка вернулась к нормальному существованию. Женщина отвернулась к окну. Очевидно, все это было близко ей. Интересно, как? Она не могла жить во времена инквизиции. Слишком молода. Ладно… Это явно что-то очень личное. Может, потом узнаю.
— Маги древности тоже были хороши. Разумеется, существовали разные мнения, но большинство все-таки не считало обычных людей за равных себе. Было вполне естественно похитить магглорожденного у родителей, чтобы обучать его магии. Было вполне нормально ставить нечеловеческие опыты на магглах, или использовать их для Темной Магии. Маги… недооценивали магглов. И когда они дали отпор, волшебники растерялись. Инквизиция уничтожила достаточно волшебников: и виноватых, и абсолютно невинных. Но все это было важным уроком магическому сообществу — нельзя недооценивать магглов. Тогда мы заключили соглашение. Подробнее вы сможете изучить этот момент в школе, но если кратко — маги отделяются и не лезут в жизнь магглов. Мы существуем отдельно друг от друга. У нас свое правительство, свои органы власти, своя система обучения… И так во всем мире, не только в Великобритании. Существовать порознь — это комфортнее и проще для всех нас. Именно поэтому существует Статут Секретности. Это закон, принятый в 1689 году. Тогда весь волшебный мир ушел в подполье.
Этим законом регулируется множество положений, касающихся сохранения секретности.
Она замолкла. Я переваривала информацию. Звучит все логично. Не хватает последнего фрагмента головоломки, чтобы завершить ее. Впрочем, я и так догадываюсь, каков этот фрагмент. Осталось удостовериться в этом.
— А магические сообщества не такие уж и большие, верно? Иначе было бы тяжело скрываться…
Профессор кивнула уже откровенно одобрительно:
— Да. Магов значительно меньше, чем обычных людей. А сейчас… я отвлеклась. Вы прочитали ваши письма и теперь должны ответить на вопрос — вы будете обучаться в Хогвартсе?
Мы переглянулись. Нет, Хогвартс, это, наверное, здорово, но… Учиха выразил мои мысли вслух:
— У меня множество вопросов касательно обучения. Но, пожалуй, основной на сегодняшний момент — у нас есть возможность отказаться, даттебайо?
Женщина улыбнулась, и я откровенно охуела. Эта тетенька казалась, да и была, воплощением строгости, и я представить не могла, что она улыбнется.
— Для своего возраста вы достаточно умны и предусмотрительны. Мне давно не задавали такой вопрос. И да, вы можете отказаться. Но в таком случае вашу магию запрут, и вы проживете значительно меньше обычного человека.
Я немножко обалдела от такого поворота событий, но это… успокаивало. Когда все шло так мирно и ненапряжно, без подвоха, это казалось ужасно подозрительным. Так-то лучше. Привычный выбор на грани, привычные судорожные метания. Эх, ностальгия…
Саске, будто забрав эстафетную палочку, начал озвучивать вопросы вместо меня:
— Магия поддерживает нашу жизнь, и, фактически лишившись ее, мы умрем быстрее, верно?
Макгонагалл несколько удивилась, но кивнула. Она начинает мне нравится. А мы однозначно начинаем нравится ей. Замечательно.
— Вы упоминали о том, что в Хогвартс идут только люди с определенным уровнем силы.
Профессор почти восхищенно глянула на теме:
— У вас хорошая память, мистер Тейлор. Все верно. Когда у ребенка достаточно большой очаг магии, у него есть выбор: пойти в Хогвартс или позволить запечатать свою магию. Если бы у вас было меньше магии, я бы не пришла к вам. Но вам бы не стали запечатывать магию. Однако такое количество опасно для окружающих. Вы можете натворить очень много, не умея контролировать магию.
Теме понимающе кивнул. Я мысленно хмыкнула. Нет, можно было бы конечно сказать, что мы умеем контролировать Хрень… Но нафиг надо? Запечатать Хрень мы не дадим в любом случае. Иметь силу и не развивать ее — позор. Тем более, вполне возможно, что опасность этому миру идет от мутантов, которые зовут себя волшебниками. И тогда будет очень тяжело спасти мир. Значит, нам надо в Хогвартс. Замечательно, с этим решили. Теперь осталось прояснить еще парочку вопросов.
Я глянула на теме и незаметно сложила знак рукой. Тот выразительно глянул, но уже через пару секунд поймал меня в гендзюцу.
—
Что такое? — он выглядел недовольно. Вот засранец! Хотелось отвесить ему подзатыльник, но сейчас не лучшее время. Все-таки его гендзюцу, а не мое.
—
Ты же понимаешь, что нам надо научиться контролировать Хрень? И проще всего будет сделать это в Хогвартсе.
—
Ками, за кого ты меня принимаешь?
—
За теме! Не надо мне тут. Но где взять деньги?
—
Наших не хватит.
—
Стопроцентно. В долг?
—
У школы?
—
Ну да, бред.
—
Может, обучение бесплатно?
—
Да ну…
—
Да мало ли! В любом случае, это надо узнать у нее.
—
Справедливо. Косая Аллея?
—
Сами.
—
Бред. Она ее наверняка хорошо знает. Лучше вернемся одни.
—
Ладно. Документы?
—
Проще забрать. На первое время денег хватит.
—
Они где?
—
Без понятия. У нас будет веселая ночка, Учиха.
Он зло скрипнул зубами и прервал гендзюцу.
Мне потребовалась определенная сила воли, чтобы не рассмеяться. Однако момент слабости прошел, и я взяла слово:
— В таком случае мы выбираем обучение в Хогвартсе. Но… у нас недостаточно денег.
Профессор отмахнулась в прямом смысле этого слова:
— Обучение бесплатно. Хогвартс спонсирует Попечительский Совет. На сами покупки уходит достаточно сбережение, но существует фонд для малоимущих. Вам, как сиротам, выдадут деньги на покупки. Впрочем, могу сказать сразу — денег там хватит только на обязательные вещи. Дополнительные покупки вам придется осуществлять за свой счет. Однако можно неплохо сэкономить, если взять подержанные вещи.
Я признательно улыбнулась ей. Эта профессор… она действительно мне нравится. Безразличный человек вряд ли бы помог хотя бы советом. И несмотря на то, что я и так собиралась брать подержанные вещи, это было весьма мило с ее стороны.
Что ж, тогда пришло время менее значительных вопросов. Хотя… Это еще с какой стороны посмотреть.
— Профессор, вы отведете нас за покупками, верно?
— Да.
— А когда?
— Проще всего — сегодня. Однако если у вас великие планы…
— Никак нет, профессор. Мы только предупредим друзей, ладно?
— Жду вас на крыльце через пять минут.
— Есть, мэм, профессор, мэм, — я вытянулась в струнку и шутливо отдала честь, перед тем как выбежать из кабинета. Удаляясь от двери, я краем уха услыхала тихий вздох и усталый голос:
— Простите, профессор. Нита иногда слишком ребячлива.
Заворачивая за угол, я поставила галочку в списке дел: показать теме, кто из нас ребенок, даттебайо!
End Pov Наруто
***
Минерва не особо любила посещать недо-первокурсников. Сначала убеждать в том, что магия существует и показывать простейшие преобразования, как рыночные фокусы. Не давать вызвать полицию или скорую, убеждать в том, что это не гипноз и не странное представление. Это жутко выматывало. Дальше — хуже. Тучи вопросов, причем большинство — глупые, повторяющееся. Понятно — у людей шок, и все такое, но раздражало невероятно.
Был и более худший вариант развития событий: отказ. Минерве было больно осознавать, что эта милая девчушка умрет в ближайшие сорок лет только из-за того, что у нее слишком набожные и ограниченные родители. Она этого не заслуживала.
Сегодня ей нужно было отправиться к двум магам. Обычно она тратила день на одного-двух ребят. Водить толпу детей было бы слишком напряжно. Маглорожденных было не так уж и много, поэтому вполне можно было позволить себе подобное.
Хорошим звоночком было то, что ребята жили в одном приюте. Необычно — да, но не особо. Когда директриса, представляя ребят, уронила новость о том, что парочка — давние друзья, Минерва удивилась, хоть и не показала этого. Магов было не так много, и чтобы дети сдружились именно друг с другом… Необычно, да.
Дети оказались удивительно взрослыми. Сироты вообще взрослеют быстрее, но эта парочка показалась женщине вполне сформировавшимися личностями. И это было действительно интересно.
Потом… Как-то неожиданно она разговорилась. Вроде и не планировала ничего такого, но максимально развернуто ответила на вопрос ребенка.
Все было оттого, что ей действительно понравились эти дети. Минерву поражал контраст насупленного, слегка угрюмого паренька и несколько ребячливой, но удивительно бойкой девчушки. Они были противоположны и во внешности, и в характере, но это не мешало их взаимопониманию ни капли.
Противоположны, но удивительно родны. Их отношения напоминали брата с сестрой. Коротенькие перепалки и поразительное взаимопонимание. Они, казалось, могли общаться взглядами.
И, что самое любопытное, с ними было интересно. Анита — мисс Эллингтон была удивительно непредсказуемой личностью. Тео — мистер Тейлор от нее не отставал, однако был гораздо более серьезен.
Эти дети задавали вопросы. Сотни вопросов, тысячи вопросов. Пару раз Минерве приходилось останавливаться, чтобы наколдовать воду. Горло попросту пересыхало.
Было забавно пытаться предугадать следующий вопрос. Иногда они были логично связаны, а иногда — захватывали абсолютно разные области. Последнее происходило чаще всего, когда слово брала маленькая блондинка.
Был еще один забавный момент — порядок вопросов. Дети, будто передавая эстафетную палочку, поочередно задавали вопросы.
За весь долгий поход Минерва ни разу не услышала, как они перебивают друг друга. И это было поразительно.
Ей казалось, что она уже устала удивляться и ее больше ничто не поразит, пока они не зашли к старьевщику. Сначала ребята купили набор для зельеварения, одинаковый для всех первачков и лишь после отправились за остальным. Они пришли к старьевщику. Минерва давно его знала. Старик Шалли был удивительной скрягой, но у него часто можно было найти вполне приличные вещи. Женщина, посмотрев, что накопали ее подопечные — достаточно хорошие экземпляры, уже приготовилась биться за каждый кнат, но это не понадобилось. Ребята вполне умело торговались. Вот только делали они это абсолютно по-разному.
Приобретя одежду, учебники, весы и телескоп у скряги, они отправились за сумками, однако ничего там не купили. Ребята глянули на цены и заявили, что «может когда-нибудь потом». Женщина не стала возражать, но спросила, где же они повезут вещи. Ответ был прост — обычный, неволшебный чемодан. Минерва пожала плечами и отстала.
«В конце концов, они кажутся достаточно взрослыми. Должны понимать».
Минерва показала им скромную лавочку, где котлы и фиалы для зельеварения продавались по небольшой цене.
Разобравшись с этим, женщина повела ребят в лавку Олливандера. Оставалось только приобрести палочки и, признаться честно, Минерве было ужасно любопытно, какие же палочки выберут необычных учеников.
***
Древняя лавка издалека впечатлила Саске. Она казалась вымершей, заброшенной. Заброшенной еще в том веке, ага.
Но на этой странной аллее все было будто в книжках про средневековье, и, как бы то ни было, это придавало улочке особый шарм. Саске признавался сам себе в том, что вот такая аллея действительно напоминает о волшебстве, а не мутантстве. В том смысле, что первое слово подходило лучше к этому образу.
Они уже купили почти все из списка. Оставались только волшебные палочки и питомцы. Но учитывая то, что за питомцами они заходить и не собирались, это было последним делом на этой Аллее.
Палочки… Это интриговало. Они уже выяснили, что палочка является этаким проводником Хрени, и именно с помощью нее можно направлять Хрень более ловко.
После этой новости палочка показалась самым важным товаром на сегодня, и то, что ее они покупают последней, казалось нелогичным.
Когда они зашли внутрь, рядом никого не было. Вернее, так казалось. Когда из темноты появился жуткий старик Саске поймал себя на том, что он еле успел остановить рефлекторное движение — кувырок в сторону для разрыва дистанции.
Глянув направо он уловил, что добе застыла в не менее нелепой позе, борясь с собственными инстинктами.
Ему очень хотелось закричать в лицо этому человеку о том, что нельзя блять так подкрадываться к шиноби.
А когда непонятный старик затеял игру в гляделки, Саске только чудом удержался от того, чтобы не заключить его в Цукуеми. Останавливало в основном то, что у него еще нет Мангеке.
Однако, очевидно, что-то такое в его взгляде проскользнуло, раз старик торопливо отвел глаза и проговорил:
— Здравствуйте. Минерва, ты привела новых учеников, не так ли? Пихта, девять с половиной дюймов, несколько жесткая и отлично подходящая для трансфигурации, верно?
Профессор кивнула:
— Именно, мистер Олливандер.
— Ну-ка, ну-ка…
Саске чувствовал много, но одной из преобладающих эмоций стало восхищение и удивление. Если он помнит палочки всех покупателей… Что у него за память?
Однако кажется, его ступор уже прошел. Ну, это хорошо. Брюнет посчитал, что так они быстрее купят палочку.
— Вы, молодой человек, будете первым?
— Разумеется.
Может, несколько некрасиво — не уступить место даме и все такое, но этот старик был чертовски странным, и подпускать его к Наруто Саске не хотел.
Мистер Олливандер вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями:
— Какой рукой вы держите палочку?
Саске не замялся:
— До этого я ни разу не держал палочку в руках, однако в жизни одинаково владею двумя.
Старик несколько удивился и забормотал:
— Амбидекстер, удивительно, просто удивительно.
Это несколько раздражало. Однако наконец он собрался и заговорил четко:
— Вытяните руки. Вот так.
Старичок начал измерять правую руку Саске. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы. После он повторил тоже самое и с левой рукой.
— Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Тейлор, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой.
Саске внимательно слушал старика. Все же профессор не рассказывала о палочках так подробно. Интересная информация.
В этот момент старичок отошел к стеллажу с коробочками, а линейка продолжила измерять его сама. Учиха, уже слышавший о невербальной и беспалочковой магии с уважением глянул на скорченную спину старика.
«А он неплох».
— Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Тейлор, для начала попробуем эту. Вяз и сердце дракона. Десять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните.
Саске, сохраняя абсолютную невозмутимость, махнул палочкой из стороны в сторону. Ничего не произошло. В мгновение ока старик оказался рядом и вырвал палочку из руки. Вернее, попытался вырвать. На автомате Учиха отвел руку чуть в сторону, не давая дотянуться до кусочка дерева. Впрочем, он быстро опомнился и протянул палочку обратно. Мистер Олливандер глянул задумчиво и пробормотал:
— Хм… Такая реакция…
Он вскоре протянул новую палочку и прокомментировал:
— Красный дуб и волос единорога, девять дюймов. Для человека с горячим характером, быстрой реакцией и сообразительной головой. Попробуйте.
Саске махнул снова. Из палочки вырвался крошечный огонек, который почти коснулся деревянного пола, когда струя воды из палочки мистера Олливандера затушила его.
Саске было хотел извиниться, но тот, казалось, совершенно не обратил внимания на этот случай. Он все бормотал себе под нос:
— Хм… Ближе, ближе. Значит так, да… Ну, попробуйте эту.
И Саске пробовал. И снова пробовал. И снова пробовал. Прошло примерно полчаса примерок палочек, перед тем как старик неожиданно громко проговорил:
— Да вы человек-загадка, мистер Тейлор. Загадка… Загадка, хм… Точно!
Это звучало почти как «Эврика!», только еще более победоносно.
Старик буквально нырнул в гору коробочек, чтобы выбраться оттуда через несколько минут.
— Вот, мистер Тейлор, попробуйте. Не самое обычное сочетание, но весьма любопытное. Сосна и перо феникса.
Саске уже привычно взмахнул палочкой. Однако в этот раз все было по-другому. Его пальцы потеплели, а из груди словно прошла волна Хрени. Его будто прошило током, а из палочки вырвался сноп серебристых искр.
Мистер Олливандер выглядел до неприличия счастливым.
— Вы очень любопытный человек, мистер Тейлор. Обычно я не предлагаю палочки из сосны первокурсникам. Сосновые палочки достаются индивидуалистам, людям-интригам и людям-загадкам. Палочки из такой древесины восприимчивы к невербальной магии и новым экспериментам. Перо феникса способно на самую высшую магию, но чтобы обнаружить это, нужно потратить немало времени.
Саске молча кивнул, принимая информацию, и направился в угол, где присели профессор и Наруто. Девочка уже шагала навстречу ему.
Теперь была очередь Саске наблюдать. С Наруто дело шло еще дольше. Девочка постепенно громила помещение, а Учиха внимательно наблюдал за тем, как профессор Макгонагалл чинит комнату.
В конце концов, когда блондинка явно задолбалась, она попросила мистера Олливандера выбрать самой. Тот посмотрел явно недоверчиво, но разрешил.
Пошарилась Наруто, пошарилась в коробках, и вытащила одну палочку — черную, блестящую. Взмахнула, и из палочки вырвался сноп искр.
Мистер Олливандер даже не хотел продавать эту палочку, ведь, как оказалось, это был давний эксперимент. Черное эбеновое дерево и перо из хвоста птицы Гром.
«Наруто, как всегда, выделилась».
Профессор смогла уговорить старика, но тот явно затаил какую-то обиду на блондинку. Информацию о палочке давал сухо и сжато:
— Палочки из черного дерева подходят тем, кто будет сражаться за свои убеждения вне зависимости от внешнего давления. Хороши для трансфигурации и боевой магии. Сердцевина же… Сердцевина плохо изучена. Вероятно, вам придется справляться самой.
Блондинка тогда гордо задрала нос и буркнула что-то вроде:
— Ну и справлюсь.
Однако Саске было ясно видно — она запомнила утаивание информации.
